Аранк расстегнул на мне пиджак, приподнимая за поясницу, раздел. Я потянулась за поцелуем, а в ответ он прижал к моим губам палец, заставляя лечь.
Пока снимал с меня блузку, я могла полюбоваться лукавой улыбкой на ярких губах манаукца. Он играл со мной, заставлял желать его сильнее, распалял моё чувство к нему.
Нежными поцелуями пробежался по груди, прокладывая цепочку по шее до самого ушка.
— Я люблю грубый секс, Ольга. Ты тоже. Я порой несдержан.
Я задрожала от этого проникновенного шёпота. Фантазия рисовала картинки у меня в голове. О да, несдержан, яростен и необуздан. Но и нежности я видела от него сполна.
— Поэтому покажи мне себя настоящую, детка. Не сдерживай себя, больше этого не надо. Отпусти прошлое. Почувствуй со мной свободу. Ты же тоже хочешь, чтобы я взял тебя на твоём рабочем столе, чтобы опорочил его нашей страстью.
Я зажмурилась, всхлипнув. Да, хотела, представляла и, кажется, мечтала.
Резкими рывками Аранк стянул с меня юбку, трепетно припал к треугольнику ажурных трусиков, опаляя низ живота своим дыханием. Я выгнулась, сжимая в кулаках жёсткие волосы манаукца, раздвигая ноги.
— Сладкая детка, — услышала я голос Голдара, и его языку кружева не стали помехой в соблазнении моего тела.
Я согнула колени, приподняла бёдра, приглашая любовника снять последнюю преграду. Я умирала от обжигающей ласки, от лёгких, но горячих поцелуев. Я таяла и парила. Я металась на кровати, когда горячий язык разжигал пламя вожделения, доводя меня до исступления. Ласковые пальцы проникали в меня, даря обещание о скорой разрядке. Я стонала, звала Аранка войти в меня, но он увлёкся своей игрой, не останавливался, лаская языком каждую складочку, толкал свои пальцы так глубоко как мог. И я уже рыдала, сжимая коленями его голову, но мига разрядки так и не дождалась. Голдар лёг на меня, облизывая губы, стал раздеваться, тихонько пыхтя. Эта возня меня ещё больше завела, он словно боялся, что я сбегу, а я умирала от желания, хотела его до умопомрачения.
Я помогала ему снять с себя пиджак, гладила его широкие плечи, чуть ли не рвала застёжку рубашки, желая поскорее избавить его от одежды. А затем началось моё безумство, когда манаукец руками сдёрнул ажур бюстгальтера вниз, слегка царапая возбуждённые до предела соски. Грудь отяжелела и тоже нуждалась в ласках. Горячие губы накрыли тугие соски, поочередно, то один, то другой. Аранк заводил меня всё сильнее, играя языком и зубами, сам же, закинув мою ногу себе на бедро, до боли сжимал ягодицу, пристраиваясь между моих бёдер, вдавливая в матрас.
— Я хочу тебя, — прошептала, обхватив ладонями его лицо, припала к губам поцелуем, застонала, когда он услышал мои молитвы. Резкий, большой, растягивающий моё лоно до предела. Я могла кончить в любой момеъгг, но Голдар замер, опять давая привыкнуть к его размеру, чтобы мышцы расслабились, подстраиваясь.
Он склонился над моим лицом, ласково потёрся носом 0 мой и хитро прошептал:
— Я без презерватива. Надеть?
Я засмеялась, обхватив руками его шею.
— Не надо, — позволила ему безобразничать. Потом лекарство приму. Секс без презерватива всё же вкуснее, полноценнее ощущения, ярче.
Но Аранк не двигался и смотрел на меня долго и напряжённо. Я попыталась поцеловать его, но он отстранился, поднимаясь на выгянутых руках.
— Детка. Я серьёзно. Я детей хочу и могу их содержать. Но если ты не хочешь их, тогда я за презервативом.
И даже стал медленно выходить из меня, а я глухо застонала, но расцепила руки.
Дети для манаукцев слишком важная тема, я помнила об этом, поэтому не стала спорить. Презерватив так презерватив. Защита превыше всего. Вот только запал стал сходить на нет.
— Иди, — разрешила, переворачиваясь на бок и притягивая колени к животу. Как же всё горело между ног от неудовлетворённости. Я очень хотела секса, даже проникла пальчиками между складочек, чтобы не дать угаснуть огню, пока кое-кто надевал защиту.
И вот когда я поймала волну и, покачивая бёдрами, удовлетворяла себя, уверенно идя к пику наслаждения, Аранк достаточно грубо дёрнул меня за щиколотку, заставляя проехаться по покрывалу к краю кровати. Возбуждение с примесью толики страха просто взорвалось во мне.
— Непослушная детка, — гневно рыкнул и ловко поставил на колени, ещё и поцеловал прямо в ягодицы, сначала одну, затем так же соблазнительно другую, сминая их руками, приоткрывая промежность. Я задохнулась от новых ощущений, прогнулась в спине, подставляясь, желая, чтобы он делал со мной что пожелает, даже если шлёпнет от души.
А дальше он и вовсе показал свой необузданный нрав, вогнав свою плоть в моё лоно так уверенно и глубоко, что я застонала в голос, потеряв себя в ярком ощущении наслаждения с привкусом боли. До самого конца. Я попыталась отстранить его от себя, чтобы неприятные ощущения ушли. Но Аранк и сам понял, что слишком глубоко, и вышел, чтобы взять меня в этот раз медленнее и приятнее. Я царапала покрывало под его мягкими толчками, которыми он упрямо проникал в меня, всё быстрее, всё более яростнее и глубже. Его руки на мои бёдрах, тихие шлепки встреч наших тел, мои стоны и его хриплый голос, подгоняющий меня. Мы предавались плотской любви неистово, с полной отдачей. Я помогала себе, лаская рукой клитор.
Экстаз был совсем близко, и Аранк чувствовал это. Он заставил выпрямиться, откинуться на его грудь. Горячие губы ласкали мои плечи и шею, он держал меня за подбородок, резко и быстро вколачивался, следя за мной, целовал, порой болезненно оставляя следы страсти. И я достигла своего предела, разлетаясь на осколки.
Порочная страсть! Голдар знал в этом толк. И мы нашли дРУГ друга. Я понимала это, придя в себя уже лёжа в его крепких объятиях под тёплым одеялом. Он ласково целовал мои волосы, гладил их, пропуская сквозь пальцы и, кажется, ждал момента, когда я открою глаза.
— Люблю тебя, детка. Ты просто создана для меня. Говорят, землянки не выдерживают секса с нами, а ты не такая. Это просто восхитительно, безупречно.
Я изумлённо приподняла брови, с трудом разлепив губы.
— Не выдерживают? — переспросила, а Аранк пальцем игриво стукнул по кончику моего носа.
— Да, не выдерживают. А ты молодец. Ты у меня очень страстная. Я счастливчик.
Не выдерживают? Эта мысль забилась в голове как колокол. Не выдерживают?
Это что же получалось, он мог бы меня затрахать до смерти, если бы захотел? Нет, я слышала где-то или читала, что манаукцы отличные любовники, но не зацикливалась.
То есть вот что он имел в виду, прося отпустить себя? Он хотел, чтобы я не прятала свою сексуальность, которую сдерживала столько лет, боясь в чужих глазах показаться опять шалавой, которой мало было просто секса. Я хотела особенного, очень порочного, боялась самой себе признаться, что хочу, чтобы меня вот так вот, грубо поставив на колени, отымели. Я чуть не разревелась, но Аранк поцеловал меня, опрокинув на спину, коленом раздвинул ноги, устраиваясь между ними, властно ворвался языком в мой рот, даря умопомрачительное ощущение нужности, уюта, тепла, любви.
— Так бы и съел тебя всю, без остатка. Моя стильная штучка, покричишь ещё для меня?
Он не спрашивал, нет. Он просто брал меня, давно приготовленный, с латексным покрыгием на своей плоти. Он брал меня медленно, неистово целуя, отнимая любой шанс хоть что-то возразить. Я застонала, поднимая его за шею, но он закинул мои руки над головой, отстранился и стал покрывать мои острые локти поцелуями, тягуче провёл языком, внимательно следя за моей реакцией.
Я закинула ноги ему на талию, сцепила в замок за спиной. Двигая бёдрами, я, закусив губу, прикрьша глаза, растворяясь в приятных ощущениях. Я любила секс, отличный секс я обожала, а с Аранком он был выше всяких похвал. Игривый, страстный, безостановочный, пока я полностью не выбилась из сил, и меня не потянуло в сон. Манаукец оправдывал своё звание необузданного любовника, он вколачивался в моё тело так остервенело, что порой пугал, но определённо доставляя немалое удовольствие, раз за разом вознося к небесам.
Тело била сладкая дрожь от очередного оргазма. Сердце стучало как сумашедшее, и я опасалась, что оно не выдержит очередного захода. Но Аранк бережно укутал меня в одеяло, заботливо принёс попить, умиляя своей внимательностью. Я, похоже, начала в него влюбляться, постепенно оттаивала в его объятиях, от его поцелуев.
— Спи, моя дерзкая стильная штучка. Спи, моя сладкая фаворитка.
И сон пришёл, абсолютно без сновидений, зато я почувствовала крепкие надёжные объятия, слышала глубокое дыхание своего покровителя. Теперь я понимала смысл этого слова и улыбалась. Покрыл он меня собой знатно, полностью, всю, без остатка.
Открыв глаза, долго лежала, рассматривая потолок. Аранка рядом не было, но и чувства брошенности и одиночества не испыгывала, так как слышала его голос за закрытой дверью спальни. Никакой звукоизоляции в этом отеле. Улыбнулась, вспомнив, как услышала отборную брань на манаукском, когда разозлила его. Какой же он всё же несдержанный. Вот и сейчас ругался, правда вежливо. Но точно злился и точно не на меня. Полковник Зетом, надо запомнить. И кто-то будет уверять что не шпион!
Перевернулась на бок, глухо застонала от ноющей боли в пояснице и бёдрах.
Как же сладко. дверь в спальню тут же отворилась, словно Аранк услышал моё пробуждение.
— Ольга, ты как?
Взволнованный голос вкупе с тревожным ВЗГЛЯДОМ чуть на слёзы не пробил.
Какой же он многогранный, этот манаукец. Только что с кем-то скандалил, а теперь словно ласковая нянечка для меня.
— Всё отлично. Просто тело немного ломит, — игриво подмигнула, придерживая одеяло, потянулась опять и вновь застонала.
— Ай! — Болели даже руки.
— Прости, я перестарался, — извинился Голдар, пряча взгляд, и даже смешно стало.
— Было бы хуже, если бы не старался вообще. А так всё отлично. Ванна, массаж и я как новенькая, — заверила я манаукца и он просиял, тут же хватаясь за коммуникатор.