Я встал и снова двинулся в путь. К тому времени звуки преследования прекратились. Больше не было ни криков, ни громких шагов, ни лучей фонарей, танцующих в темноте. Я осознавал это на каком-то смутном уровне, но не позволял этому признанию тормозить меня. Копы вернутся к своей машине, и вскоре они будут кружить по окрестностям, ища своенравных преступников своим проклятым прожектором. Мне нужно было выбраться из леса и вернуться в свой дом, прежде чем они смогут добраться до моей части района.
Вскоре я начал замечать свет уличного фонаря сквозь быстро приближающуюся линию деревьев. Я немного сбавил скорость, зная, что выскочить из леса на полной скорости было бы опасно. Сразу за этой линией деревьев был пустырь. Он стоял между опушкой леса и домом моих родителей. В центре участка была глубокая впадина, скрытая листвой. Ее можно было назвать ямой. Фактически, мы называли ee так еще в детстве и часто играли там в войнушку. Несколькими годами ранее, когда строились самые первые дома в этом районе, там из земли вырыли несколько больших каменных плит, образовав яму. Затем эти каменные плиты были перевезены тяжелой техникой на территорию, принадлежащую моим родителям. где они были устроены своего рода бордюром вдоль края собственности. Когда мы были детьми, мы думали о плите как о стене замка, хотя она была не очень высокой. Это было идеальное место, чтобы представить, что вы поджидаете вражеских солдат. Долгое время это была одна из самых ярких достопримечательностей района.
Теперь ее нет.
Как бы то ни было, я споткнулся и снова упал, когда перешел на бег трусцой. Моя нога зацепилась за виноградную лозу, и не было никакой возможности предотвратить еще одну болезненную встречу с землей. Я уперся руками в землю, чтобы снова подняться, но тут же замер, когда почувствовал кого-то или что-то позади себя. Я не знал, кто это был, просто был уверен, что это не коп. Сначала я надеялся, что это разыгралось мое воображение. Я сказал себе, что позади меня ничего нет. Но, потом я услышал этот глубокий рокочущий выдох. Я еще не знал, что было позади меня, но у меня появилось сильное чувство, что это не человек. На самом деле это больше походило на какого-то... зверя.
Тварь.
Вместо того чтобы подняться на ноги, я перевернулся и недоверчиво уставился на существо, которое выглядело так, как будто оно появилось из глубин моих самых мрачных, вдохновленных фильмами, лихорадочных фантазий. Зверь имел общий облик человека. Он был двуногий, с очень длинными руками и ногами. Но он был ненормально высоким. Он возвышался надо мной, поначалу казавшись таким же высоким, как окружающие нас деревья. Это было ложное впечатление, усугубляемое темнотой и моим положением лежа на земле. Даже в этом случае существо было необычайно высоким, достигая высоты примерно девяти футов. Вы могли подумать, что высокий уровень алкоголя в моем кровотоке искажает мои способности восприятия. Но, клянусь, это было совершенно не так.
Масса существа тоже была ненормальной. Два нападающих лайнмена НФЛ, прижатые друг к другу, будут почти такими же огромными, хотя и не такими высокими. Голая блестящая плоть существа распиралась от мускулов. Его когтистые руки выглядели так, будто они могли разорвать меня на части так же легко, как я разорву лист блокнота. Но самое страшное в нем - то, что заставляло меня дрожать внутри, как желе, и почти заставляло меня нассать в штаны, - это его голова, которая, конечно же, была огромной. Она была гротескно деформированная, выпуклая и опухшая, словно гниющая тыква. Кожа головы была розовой и безволосой. Его глаза были огромными черными шарами. У него были большие и заостренные розовые уши - деталь, которая позже заставила меня описать его как похожего на мистера Спока из "Звездного пути" после того, как он превратился в гигантского безволосого оборотня. Его подбородок также был заострен и вытянут наружу, что напомнило мне гоблинов из некоторых мрачных сказок. Но хуже всего были зубы. Их ряды были видны, когда тварь зашипелa на меня. Они были длинными и острыми, из них текла слюна. Его безгубый рот, казалось, был разработан так, чтобы выделять их на видном месте, делая их еще более устрашающими.
В его когтистой правой руке была зажата человеческая рука. Мерцание лунного света помогло мне увидеть обручальное кольцо, на безымянном пальце. Оборванный, окровавленный обрубок руки указывал, что он был оторван от тела, к которому раньше был прикреплен. Сила, необходимая для этого, была, конечно, поразительной. Когда существо уставилось на меня, оно подняло мясистую часть руки ко рту и оторвало кусок.
Меня вырвало. Я знал, что мне нужно встать и снова начать бегать. И все же я чувствовал себя парализованным, совершенно неспособным двигаться или действовать каким-либо образом. И даже если бы я мог двигаться, какая польза от этого? Онo бы догналo меня всего несколькими шагами своих длинных и мощных ног.
Но надо было попробовать. Какой у меня был выбор?
Отскочив назад на несколько футов, я неуверенно поднялся на ноги и начал пятиться от твари. Я боялся отвернуться от этой штуки из-за страха, что онa набросится, как только я это сделаю. Это заставило меня снова потерять равновесие, когда я наступил на большой камень. Но на этот раз я смог сохранить некоторое подобие равновесия и упал только на одно колено, вместо того, чтобы снова упасть на спину. Я подпрыгнул назад и возобновил отступление назад.
Существо шире открыло свою странную безгубую пасть и зашипело на меня. Я был уверен, что онo вот-вот нападет на меня, но прежде, чем это произошло, его отвлек звук ломающейся ветки где-то в лесу. Его голова дернулась вправо, и тогда я наконец набрался храбрости, чтобы повернутся и начать бежать, спасая свою жизнь. Через несколько секунд я выскочил из-за деревьев, двигаясь на полной скорости через заросший пустырь. Мой ужас был таким, что подавлял любой уровень критического мышления, который мог быть доступен мне в состоянии опьянения. В другой момент я больше не бежал. Вместо этого я упал, нырнув в заросшую листвой яму в центре участка. Я испытал еще один приступ боли, когда ударился о дно, но листва, по крайней мере, смягчила мое падение, так что могло быть и хуже. Этот небольшой кусочек серебряной подкладки был нейтрализован еще одним ударом боли, когда я слепо схватился за колючую лозу в отчаянной попытке снова подняться. Я вскрикнул и отпустил лозу, но моя ладонь уже в нескольких местах истекала кровью.
К тому времени я испытывал такую сильную боль - и находился в таком состоянии всеобщего страдания, - что немного больше агонии не имело большого значения. Я встал на колени и стал ползать по наклонной стороне ямы. Страх быть застигнутым этой ужасной штукой в лесу был большой частью того, что двигало меня вперед и заставляло преодолевать боль, но меня также мотивировало то, насколько близко я был к дому, и что я чувствовал себя в безопасности. Я мельком увидел свой дом, выйдя из-под деревьев. Если бы я смотрел, куда иду, я бы уже вернулся в свою комнату. Именно этого я хотел больше всего на свете. Я хотел этого больше, чем миллион долларов. Больше, чем я хотел повеселиться с Ван Халеном. Больше, чем я хотел заняться сексом с Кристи Бринкли.
Это было ошеломляющим желанием, вот что я пытаюсь донести.
Но как только я достиг вершины ямы, я услышал, как по улице перед моим домом медленно едет машина. Она двигалась в этом направлении. Я застонал и пригнулся, когда увидел, как луч прожектора осветил передний двор дома. Через несколько мгновений этот прожектор осветит пустырь, но я был уверен, что копы не заметят меня, если я просто опущу голову. Чтобы еще больше скрыть свое присутствие, я позволил себе соскользнуть на несколько футов глубже в яму. Помогла бы и растительность, скрывающая этот участок. Если копы не вылезут из машины и не выйдут на стоянку, чтобы осмотреться, был хороший шанс, что я останусь незамеченным. Тем не менее я вздрогнул, когда яркий луч прожектора осветил участок. Вращение луча происходило с мучительной медлительностью. Полицейский автомобиль медленно ехал по дороге. Я не сомневался, что это были серьезно рассерженные копы. И им очень хотелось кого-нибудь вломить, я был в этом уверен.
Спустя кажущуюся вечность прожектор завершил медленный осмотр пустыря, и автомобиль, наконец, двинулся дальше. Я снова подполз и высунул голову из ямы. Осмотр моего окружения не выявил следов монстра. Часть меня уже начинала задаваться вопросом, действительно ли я его видел. Более трезвое исследование моих воспоминаний скоро подавит инстинктивные попытки моего мозга защитить меня от ужаса того, что я увидел, воздвигнув стену отрицания. Однако в тот момент ничего не было ясно, кроме того, что мне нужно было идти домой.
Так что я выбрался из ямы и снова побежал. Вскоре я перепрыгнул через каменный барьер и побежал по своему двору. В доме не было света. Меня никто не ждал. Это не было большим сюрпризом. Было уже за полночь, а мой отец вставал очень рано. Он и моя мама ложились спать ровно в десять вечера. Хотя я и ожидал увидеть темные окна, мое облегчение было огромным. Это была единственная удача, которую я поймал за всю ночь, и которая не связана с тем, что меня не поглотило чудовище.
Я направился в дальний конец дома, где пролетел прямо через закрытую дверь подъездной дорожки гаража. Я продолжил движение к гаражу и подошел к забору шести футов высотой, окружавшему наш задний двор. Перебравшись через забор с легкостью, которую я приобрел благодаря многолетней ночной практике, я заскочил на задний двор. Здесь не было лужайки. Вместо этого был бассейн с бетонной площадкой. Справа от меня был большой домик у бассейна. Здесь не было света, и я мог лишь смутно различать формы шезлонгов и кованой палубной мебели. Осознавая необходимость как можно меньше шуметь, я обошел домик у бассейна, ступая как можно легче по каменистому ландшафту и террасе. Наконец я добрался до двери, которая вела в гараж. Я вытащил ключи из набедренного кармана, сжимая их крепко, чтобы они не звенели. Я открыл дверь, проскользнул в гараж и вошел в дом.