— Я тебе доверяю! — упираюсь лбом в столешницу.
Ильяс расталкивает ноги и резко врывается в меня. Одним толчком, заполняет до краев и не давая возможности привыкнуть, начинает вколачиваться в быстром темпе. В это время его пальцы больно сжимают мои запястья. Он зафиксировал меня так, что не пошевелиться. Сейчас он только берет, не отдавая ничего взамен. Это похоже на наказание.
Мои ягодицы обжигает звонкий шлепок, затем в кожу впиваются пальцы. Позвоночник цапает колючая щетина, а на коже остаётся горячий след от губ и все это под аккомпанемент пошлого звука сталкивающихся тел.
Я громко дышу, дыхание превращается в стоны. Я начинаю царапать его кожу, там куда достают мои ногти.
Потом все резко заканчивается. Ильяс меня отпускает. Передышка длится всего секунду, в следующую секунду он разворачивает меня к себе лицом и с грохотом приземляет на стол. На мужчине больше нет штанов. Он тоже обнажен передо мной.
Дёрнув на край столешницы и раздвинув ноги, Ильяс вновь во мне. В этот раз мне позволено больше свободы. Я не отказываюсь от нее и тянусь к мужчине за поцелуем. Всем телом толкаюсь навстречу, насаживаясь сильнее. Мне понравилось, когда он был глубоко.
Ощущаю самодовольную улыбку сквозь поцелуй. Плевать. Радуйся. Я в твоём полном подчинении.
Глава 28
Крепче обхватываю талию Ильяса ногами и плотнее прижимаюсь бедрами. Схожу с ума от проникновений. Ильяс синхронно трахает и меня, и мой рот языком. Грубыми шершавыми руками он сминает мое тело, щипает до синяков, еще и прикусывает мне губы.
— Нет, — шепчу, пытаясь сказать что мне не нравятся укусы.
— Ты разрешила, — напоминает он. — Если я потом залижу раны.
— Нет, — снова выдыхаю, но Ильяс вдалбливается в меня, выбивая весь воздух из легких.
Ильяс снова овладевает моим ртом. Жадно, неаккуратно, порочно. Языком ласкает губы, выходя за контур, вбирает нижнюю в свой рот, царапает щетиной, а затем проникает языком в мой рот. И так по кругу.
От резких толчков мои стоны превращаются в совсем тоненькие и сдавленные. Низ живота сводит от приближающейся разрядки, и я становлюсь еще более узкой для моего мужчины.
Ильяс чувствует это. Наслаждается. Его толчки становятся тугими и тягучими. Мои стоны — сладкими и наполненными удовольствием до краев.
— Признайся, — он спустился поцелуями с моих губ на шею, — ты не можешь без меня.
— А ты? — словно в упрек ему переспрашиваю.
— Я не могу, — он принимает поражение и оставляет засосы на моей шее. — Не могу без тебя.
Таю от его слов. Он признался мне в этом!
Признаваться словами в ответ я не намерена, но вот телом… Крепко схватившись за край столешницы, я чуть откидываюсь назад, предлагая свою грудь для поцелуев, и Ильяс тут же припадает к ней губами.
— Признайся, — рычит он, вновь наказывая меня грубыми проникновениями. — Признайся.
— Нет, — хватаю одной рукой его за волосы, и сама впиваюсь ему в губы.
Разрядка уже так близко, я просто хочу ее достичь.
Горячая волна поднимается от моих бедер к промежности, выгибает мне тело и вырывает из меня горячий стон. Ильяс упивается моим наслаждением. Вторгается в меня снова и снова, продлевая удовольствие, пока сам не замирает.
Бессильно повисаю руками на шее мужчины, зарывшись носом в его грудь.
Как хорошо, что я решилась прийти к Ильясу. Поверить не могу, что я могла бы справить Новый Год в полном одиночестве.
Еще полчаса мы отмокаем в душе, и за несколько минут до Нового Года перемещаемся в гостиную полностью обнаженные под одним одеялом. Ильяс наливает мне шампанское в бокал и уютнее подтыкает мне одеяло.
— Не знаю за какие наказания ты появилась в моей жизни, — начинает он подобие тоста. — Чего тебе не сиделось в тот вечер дома? Почему просто не посмотрела по сторонам, когда собралась перейти дорогу? Но… я рад, что сейчас ты со мной.
— Так себе тост, — бросаю взгляд на часы. Остается пара минут. Все же хочется встретить Новый Год более приятными словами.
— Знаю, — соглашается Ильяс. — Я думал, что встречу этот Новый Год в одиночестве. Гера пытался меня затащить в какой-то притон, но это нужно быть совсем ненормальным, чтобы соваться туда. Я хотел, чтобы ты приехала. Я бы приехал сам, как только спровадил бы Геру. Я бы не смог без тебя в этот вечер, Лу.
По моему телу рассыпаются мурашки. Впервые Ильяс такой искренний и при этом его так приятно слушать. Он не унижает, не оскорбляет, а напротив — проявляет слабость. Не боится быть настоящим.
— Я бы тоже не смогла в этот вечер без тебя, — все же признаюсь.
Не говорю ему, что моя жизнь разрушилась из-за него. Не говорю, что во мне ничего не осталось от той чистой и наивной девушки, какой я была до аварии. Не говорю, что пришла встретить Новый Год практически к своему же палачу. Потому что это не так. Меня тянет к Ильясу, так же как и его тянет ко мне. Мы оба проиграли друг другу. Сейчас нам хватает смелости признаться в этом, но что будет завтра? Вдруг Ильяс снова наденет на себя маску циника? Я не хочу портить сегодняшний вечер. Только он сейчас имеет значение.
— С Новым Годом, Лу, — Ильяс тянет ко мне свой бокал и в эту же секунду стрелки на часах равняются друг с другом на цифре двенадцать.
— С Новым Годом, — завороженно смотрю в его глаза и наощупь сближаю наши бокалы.
Раздается короткий звон и Ильяс вновь припадает к моим губам. Его рука скользит по моему обнаженному телу и притягивает меня. А затем Ильяс куда-то наклоняется вместе со мной, и не разрывая поцелуй берет что-то со стола. Мягко разрывает поцелуй и выстреливает маленькой хлопушкой с конфетти над нашими головами.
— С Новым Годом, — снова сообщает он, пока крошечные разноцветные кружочки сыпятся мне на волосы и в бокал.
Это так волшебно! Мой самый волшебный Новый Год. Могла ли я подумать, что встречу его именно так? Без праздничного наряда? Без любимой подруги? Со взрослым мужчиной?
— Очень красиво, — наконец выдаю я, когда последний блестящий кружочек опадает мне на ресницы.
— Это для тебя, — Ильяс не сводит с меня взгляд.
— А ты правда расстался с тетей Ларисой? — вдруг вспоминаю я.
— Правда, — кивает.
— Почему? — смущенно улыбаюсь я.
Мне приятно слышать, что в борьбе против тети Ларисы победила я.
— Разве это не очевидно? — романтический настрой Ильяса немного сбивается. Он снова становится собранным и жестким, хотя по-прежнему говорит романтичные вещи.
— Скажи мне это, — тихо прошу.
— Из-за тебя, — отвечает он. — Я представлял тебя, когда трахал ее.
Мои щеки вспыхивают от румянца.
Как это грубо сказано, но по-прежнему очень приятно.
— Надеюсь, ты тоже рассталась с этим придурком Сережей? — волна ревности проносится в глазах Ильяса.
— Нет, — лукаво улыбаюсь.
Мне хочется распалить эту ревность.
— В смысле «нет»?! — злится он. — Ты намерена гулять на два фронта?
— Возможно, — мне нравится дергать тигра за усы. — Ты же гулял все это время. Заметь, я ни разу не переспала с Сережей и даже не поцеловалась.
— Твою мать, — еще больше злится Ильяс. — Еще бы ты с ним переспала! Не зли меня, Лу.
— А то что? — чувствую, как между ног снова становится очень мокро и горячо.
— Маленькая дрянь, — шепчет он, но теперь он вкладывает в эти слова не оскорбления. Он завелся и злится, что именно я его спровоцировала. — Думаешь, не накажу тебя в Новый Год?
— Думаю, нет, — подливаю масло в огонь, и равнодушно делаю глоток из бокала.
— Да ты у меня ходить разучишься, — мужчина отбрасывает наши бокалы и накрывает нас одеялом с головой.
Я же покорно укладываюсь под моего разъяренного мужчину, снова желая его до безумия.
Глава 29
…Дверь закроется и этот сказочный мыльный пузырь лопнет, а я не хочу этого. Поэтому не спешу уходить от Ильяса.
За окном валит снег. Температура опустилась ниже минус десяти, зачем мне вообще куда-то уходить, когда рядом с ним так уютно и тепло? Так спокойно…
Жмусь крепче к горячей спине и наполняю легкие таким любимым ароматом его тела. Именно в этот момент, противный голос разума начинает назойливо жужжать:
«Это ни к чему хорошему не приведет!»; «У вас нет будущего!».
Отмахиваюсь он ненужных мыслей и еще сильнее прижимаюсь к Ильясу.
— Проснулась? — слышится хриплый голос. Мужчина заводит руку назад и накрывает ладонью мою ягодицу.
— Да! Не хочу уходить… — зачем-то честно признаюсь.
— Так не уходи. Я тебя не прогоняю!
— Я же не могу вечно лежать в твоей постели с раздвинутыми ногами, — смеюсь, царапая выступающие бугорки мышц.
— Кто тебе сказал? — Ильяс ложится на спину и придвигает к себе. Без сопротивления, опускаю голову ему на грудь. Там под ребрами мирно бьется сердце, давая понять, что тот демон, который показался мне в нашу первую встречу — сыт. Я тоже сыта, но уходить все равно не хочу. Хотя нужно.
— Соседка по комнате прислала сообщение… — тихо начинаю я.
— И что?
— Она завтра приезжает. Мне нужно убраться в нашем блоке. Я не хочу начинать Новый год с ее истерик.
— Мы вызовем клининг. — Ровно отвечает мужчина. — Не вижу никаких проблем.
— Хорошо… я пробуду здесь до вечера, а потом ты меня отвезешь в общежитие.
Ильяс долго не отвечает. Нежно гладит мое бедро, думая о своем.
— Посмотрим, — наконец-то оглашает вердикт. — А сейчас мы выпьем кофе.
— А у тебя есть горячий шоколад? Или какао? — задираю голову и смотрю в черные глаза.
Ильяс отвечает на мой взгляд насмешливым прищуром, мол «ты серьезно? Какой на хер горячий шоколад»?
— Я поняла! Значит кофе!
Скидываю с себя его руку, а затем и одеяло. Намеренно забываю надеть хоть какую-то одежду. Сегодня я предпочитаю быть голой. Пусть смотрит на меня. Когда его взгляд вот так пожирает мое тело, самооценка стремительно взлетает вверх.
Виляя бедрами, я босиком выхожу из комнаты.
— Ты играешь с огнём! — летит в мою обнаженную спину, и губы растягиваются в улыбке.