Ронни
3 декабря 2001 года, понедельник
Женщина-следователь ушла. И снова боль, яркий свет, мгновения путаного сознания. Проворные медсестры, уточнявшие, как меня зовут, перед каждой процедурой.
Потом только мы с мамой вдвоем.
Лежать на спине мне было легче, чем сидеть.
Что-то двигалось на больничной парковке, яркими вспышками расцвечивая потолок.
Я снова и снова спрашивала про Фли. Мама пообещала послать кого-нибудь к нам домой, чтобы поискали кота.
Следователь сообщила, что Льюис приходил в полицию.
Меня опять накрыла волна разрывающей боли.
– Тебе плохо? – спросила мама, появляясь у моей постели.
– Позови, пожалуйста, медсестру, – попросила я, стискивая зубы. Будто кто-то выдергивал рыболовные крючки из правой части моей головы.
Мама кинулась в коридор, а я упала на подушки.
Вспоминала, как шла домой из школы в тот день, когда последний раз видела Эстер. Как она едва заметно махнула мне на прощание при расставании. Вспоминала, как она стояла надо мной во дворе своего дома, когда мы были маленькими. Словно наяву слышала наш смех, журчание воды. Мне ужасно ее не хватало, так сильно, что казалось, будто я не выдержу и умру.
Сара
4 декабря 2001 года, вторник
Во вторник глубокой ночью, только Сара начала проваливаться в сон, позвонил Кинуак.
– Майклс. – Она попыталась скрыть недовольство в голосе.
– Пропавшие двойняшки нашлись. Живые и невредимые, – сообщил он.
– Коксли, должно быть, на седьмом небе от счастья, – прокомментировала Сара, потирая глаза ладонью.
– Решил, что ты должна знать. Так что даю тебе еще одну неделю.
Прежде чем Сара успела ответить что-то вразумительное, в телефоне раздался щелчок. Значит, босс уже положил трубку.
В кои-то веки тем утром Сара проснулась позже Смити. К тому времени, когда она встала, он уже сходил за газетами, сказав, что никогда не видел так много четырехполосных статей.
– Оказалось, что девочки прятались в каком-то доме, – добавил Смити, отъезжая вместе с Сарой от мотеля.
Они направлялись в Роудс допрашивать Клинта, а после им предстояло встретиться со Стивеном Бьянки, которого до сих пор держали в КПЗ. Стивен еще не знал, что сегодня его отпустят. Судья был категоричен на этот счет, и Сара не оспаривала его решение. Интуиция подсказывала ей, что надо раскручивать версию с Клинтом и Роландом.
Сара свернула на центральную улицу.
– Теперь их отцу предъявлено обвинение, – продолжал Смити. – Газеты не пишут, в чем конкретно его обвиняют, но не в похищении. Должно быть, в чем-то очень плохом, раз девочки решились на побег.
Они оба понимали, что под этим подразумевается.
Приближаясь к отделению полиции Дертона, Сара и Смити услышали громкий настойчивый гудок остановившегося впереди автомобиля. Сара узнала ют Неда Харрисона, а потом увидела и самого хозяина машины. Он заехал прямо на газон возле полицейского участка.
– Какая нелегкая принесла его сюда? – удивился Смити.
Сара остановила «коммодор», они со Смити выбрались из автомобиля. Одновременно с ними из своего юта вылез Нед.
– Я нашел ее! – крикнул им Нед. Он выставил ладонь перед лицом, словно ему было невыносимо смотреть на них.
Нагнувшись над платформой юта, Сара отвернула полиэтиленовую пленку и увидела Эстер Бьянки. Не живую, где-нибудь в сарае, а здесь, причем в школьной форме. И в школьных туфлях – в обеих, хоть они и были грязные.
Возведя глаза к небесам, Сара снова накрыла девочку полиэтиленом. Не хотела, чтобы солнце обжигало ее своими лучами. Какая чудовищная, дурацкая мысль. Она и прежде видела трупы вблизи, но не на ярком солнце. Почему-то всегда это происходило в холодную пасмурную погоду. А тут… труп ребенка, одуряющий запах. Сарой овладело странное чувство нереальности происходящего: будто все вокруг утратило объемность, будто они все превратились в плоские картонные фигурки, которые кто-то двигал, перемещал.
– Я ее не убивал, – первое, что сказал Нед в участке.
Сара поборола в себе порыв ответить: «Знаю».
– Я не мог оставить ее там.
– Что вы делали, когда нашли ее?
– Проверял ограждения. Наверно, не надо было… – Он показал на забинтованную руку. – Но я не мог сидеть дома, с ума сходил от безделья.
Сара решила, что будет лучше, если Смити сразу отвезет труп Эстер в больницу на машине Неда, чтобы лишний раз не двигать тело. Второй раз за два дня его ют ехал в больницу и за рулем сидел не сам Нед. Сара знала, что там делают вскрытия, и надеялась, что кто-нибудь немедленно займется исследованием трупа Эстер.
– Где вы были в прошлую пятницу?
– Сестру навещал. Она живет на севере, – ответил Нед.
Его алиби она знала: Нед был одним из первых, с кем беседовал Мак. Смити запросил записи с камер видеонаблюдения на автозаправке в Лисморе. Судя по чеку в бардачке юта Неда, именно там он находился в два часа в день исчезновения Эстер – в нескольких часах езды от Дертона. Сама девочка в это время была еще в школе, сидела в тени на краю площадки для игры в нетбол. Смити связался с сестрой Неда, попросил ее прийти в местное отделение полиции и в письменной форме подтвердить алиби брата.
– Кто имел доступ в ваши владения, пока вы были в отъезде?
– Я ее не убивал. И Клэй тоже, – сказал Нед.
– Кто такой Клэй? – спросила Сара. Она хотела, чтобы Нед перестал оправдываться: это выглядело так, будто он виновен.
– Клэй Резерфорд. То есть Клэренс Резерфорд. Просто его так никто не называет. Зачем? – Нед говорил безостановочно, нанизывая слова одно на другое. – Он живет за зернохранилищем. Клэй кормил мою скотину, пока я ездил к сестре. Да кто угодно мог пробраться… у меня нет висячих замков на всех воротах. Меня больше беспокоит, чтобы скотина не убежала, а не то, что кто-то ко мне зайдет.
Оказалось, что Клэренс Резерфорд был отцом того самого мальчика, которого Сара видела с Льюисом Кеннардом перед задержанием Клинта Кеннарда. С этим мальчиком Льюис проводил время после школы в тот день, когда пропала Эстер Бьянки. Сара с ужасом представила, каково это – жить в таком маленьком городке, где всё и все так или иначе взаимосвязаны. 30 ноября во второй половине дня Клэренс навещал мать в доме для престарелых в Роудсе. Его там видели многочисленные свидетели, включая персонал.
Оставив Неда сидеть за столом в кухне, Сара вышла в помещение дежурной части. Мак последовал за ней, плотно закрыв за собой дверь.
– Да, действительно, во владения Неда мог пройти кто угодно, – подтвердил Мак. – Мы установили, что его самого дома не было, но все же кто-нибудь мог что-то видеть.
– Только местные могли знать, что Нед в отъезде, – заметила Сара. – Разве что кто-то по чистой случайности выбрал его участок.
Сара точно знала, чтó ей предстоит сделать теперь. Она позвонила Констанции, удостоверилась, что та дома, и поехала к ней, чтобы сообщить трагическую весть. В телесериалах полицейские всегда говорят, что это самая тяжелая часть работы, но Сара так не считала. Это был своего рода ритуал, и Саре, как ни странно, казалось, что она делает нечто реальное, осязаемое. Сообщает о том, что человек никогда не вернется домой. Да, это была чудовищная обязанность, но благородная, в отличие от многих других аспектов ее работы. Извещение родных о смерти любимого человека – неотъемлемый этап расследования. В каком-то смысле священнодействие. Сара ощущала гудение крови, будто стояла слишком близко к проводам ЛЭП. На мгновение она представила, как живая, дышащая Эстер сидит за боковой линией площадки для игры в нетбол и наблюдает за ходом матча.
Сара предложила Констанции отправить кого-то другого на процедуру опознания Эстер, но несчастная мать захотела сама прийти в больницу и увидеть тело. Сара стояла рядом с ней, пока работница морга объясняла Констанции, в каком состоянии находится тело ее дочери. Она предупредила, что Констанция не должна прикасаться к Эстер, так как еще не все исследования проведены. Выразив соболезнование, она добавила, что Констанция может побыть рядом с телом дочери столько, сколько пожелает.
Сара ждала в коридоре.
Констанция, когда вышла, старалась не встречаться с Сарой взглядом.
– У нее земля в ушах, – проронила она так тихо, что Сара едва ее расслышала.
– Я вам очень сочувствую, миссис Бьянки, – глухо произнесла Сара. – Мы сделаем все возможное, чтобы найти виновного в ее гибели.
Что бы Сара ни сказала, никакие слова не смогли бы смягчить горе матери. Помочь она могла лишь в одном – найти убийцу Эстер.
Сара вызвалась отвезти Констанцию домой, но та сказала, что за ней приедут. Сара была рада, что не придется возвращаться в Дертон. Выяснилось, что к ним прямо сейчас направлялся проводить вскрытие один из патологоанатомов штата. Видимо, после того, как двойняшки благополучно нашлись, начальство решило перебросить ресурсы на расследование Сары.
Извлеченная из черного полиэтиленового мешка, Эстер Бьянки выглядела совсем не так, как ожидала Сара. И не только потому, что какое-то время она пролежала под землей. Девочка вообще была более хрупкой, чем это следовало из описания ее матери и фотографий, которые видела Сара. Ей был известен рост Эстер в сантиметрах, но, разложенная на металлическом столе, девочка казалась меньше. Тело охладили, и теперь от него исходил менее резкий запах. Черный полиэтилен, отметила Сара, похож на тот, в который были завернуты наркотики, обнаруженные у дамбы. При первоначальном осмотре трупа не были выявлены ни сперма, ни какие-то другие признаки того, что над Эстер совершили сексуальное насилие. Но у нее имелись множественные переломы костей. Это указывало на то, что причиной смерти стала тупая травма или даже, как предположил патологоанатом, девочка упала с большой высоты.