.
Дебютировал в печати в 1870 г. Печатался в журналах «Будильник», «Зритель», «Мирской толк», «Осколки», «Русское богатство», «Свет и тени».
Широко использовал псевдонимы и криптонимы (в словаре Масанова перечислены 29: Т. О. Карый, Гр. Клечанов, Г. Кле…в, Гавриил Московский, Г. Лоррер, О. Сандомирский, Г. Х-С., Л-ъ и др.).
Написал множество стихотворений, главным образом юмористических и сатирических. В 1882 г. внимание читателей и критиков привлек его роман в стихах «Великосветская Нана». Переводы Сокольникова из Виктора Гюго красивы своей стилистикой, а содержанием весьма близки подлиннику.
В 1876 г. основал еженедельный журнал «Московское обозрение» и два года сам его редактировал, потом передал в другие руки. Состоял более двух лет редактором журнала «Звезда». В газете «Свет» помещал очерки, рассказы, фельетонные романы на исторические и современные темы, имевшие успех у широкой публики.
Написал детективную повесть «Кто?» (1882), исторические романы «Чудо-богатырь» (1885), «Стенька Разин» (1886), «Петербургские крокодилы» (1886), «Грюнвальдский бой» (1889), «Пугачёв» (издан в 1911 г.), фантастический роман «Робинзоны» (1887), роман о театральной Москве «Москва без маски» (1887), роман «Провинция» (1888) и несколько других, оставшихся неопубликованными.
Х.-Сокольников писал также и драматические произведения. Это комедии «Не покорилась» (1875) и «Хищные птицы» (1876), драмы «Позолота» (1875) и «Присвоители» (1876).
Увлекался фотографией, некоторое время владел ателье «Фотография Сокольникова, бывшая Дьяговченко», сделал несколько изобретений в области фотогравюры и фотолитографии, ставил опыты с электрическими приборами.
Умер 8 апреля 1890 г. в Перре, недалеко от Парижа.
Похоронен в Санкт-Петербурге на Волковом кладбище.
Современные представления о Грюнвальдской битве
В августе 1409 года началась Великая война между Тевтонским орденом, с одной стороны, Королевством Польским и Великим Княжеством Литовским (ВКЛ) — с другой стороны.
История агрессии Тевтонского ордена в Восточной Европе к этому времени насчитывала уже полтора века. Не раз рыцари терпели поражения в битвах, в Пруссии и Жемайтии (Жмуди) происходили многочисленные восстания местных жителей, которые вырезали орденских «братьев» и разрушали их замки. Но тевтоны всё восстанавливали и неуклонно продвигались дальше.
Видя всё это, король Владислав (Ягайло) и великий князь Александр (Витовт) поняли, что для отпора Ордену им нужно объединиться. Поодиночке шансов на победу у них не было. Орден являлся самой мощной в Европе военной силой.
Договориться Ягайле и Витовту было непросто, ведь в предыдущие годы они долго и упорно боролись друг с другом. Но всё-таки договорились.
Первый этап войны занял немногим более двух месяцев — с августа по октябрь. В это время сражались только немцы и поляки, ВКЛ не участвовало. Потом было заключено перемирие на 8 месяцев, до июня 1410 года. В июне в войну вступило и ВКЛ, что оказалось неприятным сюрпризом для орденского руководства, которое до последнего момента не верило в возможность совместного выступления Витовта и Ягайлы.
И вот 15 июля 1410 года войска Великого Княжества Литовского и Королевства Польского разгромили войска Ордена Святой Девы Марии Тевтонской на поле между деревнями Грюнвальд и Танненберг.
Историкам было достаточно трудно реконструировать ход Грюнвальдской битвы, хотя сохранилось немало описаний отдельных её эпизодов. Всё же к настоящему времени удалось это сделать. Самый достоверный и полный документ среди всех известных — рукопись на латыни под названием «Хроника конфликта Владислава, короля Польского, с крестоносцами в год Христов 1410»*. Опубликованы и другие источники, обнаруженные в течение последних 35 лет.
/* Перевод этой хроники на русский язык, с комментариями, в 2009 году опубликовал Р. Гагуа, историк из Полесского государственного университета в Пинске./
К сожалению, несмотря на это, большинство авторов продолжает опираться на «Хронику» польского монаха Яна Длугоша, оболгавшего предков белорусов «по полной программе». Этот католический фанатик существенно исказил подлинную картину битвы, чтобы безоговорочно отдать все лавры полякам и польскому королю!
Приведённое ниже описание сражения значительно отличается от текста Длугоша, а также от картины, нарисованной Г. Сенкевичем в романе «Крестоносцы».
До битвы великий магистр Ульрих фон Юнгинген сумел закрыть войскам союзников путь к Мариенбургу, точно определил место встречи, заранее подготовил позицию. Он надеялся, что поляки и литвины первыми пойдут в атаку, а их ожидали замаскированные «волчьи ямы» и артиллерия (примерно 20 бомбард).
Однако, хотя солнце уже поднялось высоко, союзники стояли на месте. Бездействие продолжалось три часа. Крестоносцы не наступали потому, что хотели сохранить позиционное преимущество и навести конницу противника на «волчьи ямы». Союзное войско ожидало команды короля, который неизвестно почему тянул время, долго молился и, как пишет Длугош, всё время плакал.
Окончив молиться и утерев слёзы, король неторопливо надел доспехи, сел на коня, потом взъехал на холм, осмотрелся… Затем спустился к его подножию, где начал посвящать в рыцари несколько сотен молодых воинов. Сказав им речь, Ягайло уже надевал шлем, когда ему сообщили, что прибыли два герольда от Ордена. У одного на груди был знак Священной Римской империи (чёрный орёл на золотом поле), у другого — герб князей Штетинских (красный гриф на белом поле). Герольды принесли два обнаженных меча — от великого магистра королю, от великого маршала Валленрода — великому князю, и передали вызов на битву.
Этот вызов имел целью побудить союзников первыми пойти в наступление. Орденское войско устало ждать на солнцепеке наступления врага, поскольку жаркое июльское солнце раскаляло доспехи.
Витовт находился во второй линии своих хоругвей, Ягайло вернулся на холм позади середины фронта польских войск. Расстояние между ним и Витовтом составляло полтора километра. О появлении герольдов с мечами Витовт не узнал. Ровно в полдень тевтонцы произвели два залпа из бомбард. Ядра не долетели до литвинов, но сражение началось. При этом правый (литовский) фланг вступил в бой на полтора — два часа раньше левого.
Так и не дождавшись приказа Ягайлы, Витовт сразу после залпов бомбард послал в наступление лёгкую татарскую конницу, находившуюся на его правом фланге. Вслед за татарами двинулась первая линия литвинов, тоже состоявшая из конных воинов, но в тяжёлых доспехах (в ВКЛ их называли вершниками).
Некоторые татарские всадники из первых рядов провалились в ловушки, где погибли или получили ранения, ибо в «волчьих ямах» были вбиты заострённые колья. Но благодаря рассыпному строю и своей ловкости большинство конников миновало ловушки. Они смяли заслон пехоты, прикрывавший бомбарды, вырубили находившихся здесь пушкарей и кнехтов.
Вершники ВКЛ атаковали хоругви великого маршала Фридриха фон Валленрода. Вследствие высокой плотности войск на относительно небольшом поле было так тесно, что «кони тёрлись боками». Вклиниться в боевые порядки крестоносцев, закованных в доспехи, удавалось только сбросив противника с коня. С этой целью татары применяли арканы, вершники — копья с крючьями.
Однако строй рыцарской конницы не дрогнул, потери латников оказались минимальными. Примерно через час после начала боя маршал Валленрод приказал своим хоругвям идти в контратаку. Чтобы избежать разгрома под натиском бронированного кулака, татары и вершники первой линии применили испытанный приём — притворное бегство. Они оторвались от противника в направлении северо-восточнее деревни Танненберг.
Это был излюблённый манёвр у татар. Тактику достижения победы посредством отступления с последующей контратакой они часто использовали, и она почти всегда приносила им успех. Враг, поверив в победу, рассыпался в погоне за беглецами и вдруг натыкался на засаду или на полевые укрепления. А беглецы оказывались собранными в боевые порядки и с новой силой атаковали врага. Воеводы Витовта, и сам он, тоже были хорошо знакомы с такой тактикой.
Однако польские и российские авторы упорно твердят о паническом бегстве. Это нетрудно понять: как поляки, так и русские лезут из кожи вон, чтобы доказать полное превосходство их предков всегда, везде и во всём.
Витовт, четыре раза вступавший в союз с Тевтонским орденом, проживший несколько лет в его замках, прекрасно знал своего противника. Он понимал, что пробить строй тяжёлой рыцарской конницы в лобовой атаке невозможно. Единственный шанс на победу — заставить рыцарей нарушить строй и навести их на полевое укрепление. Вот зачем нужно было притворное бегство.
Главным аргументом за то, что отступление явилось заранее предусмотренным манёвром, является факт возвращения в битву отступивших отрядов. Кроме того, был найден и опубликован любопытный документ[116]. После Грюнвальда один из орденских рыцарей письменно предупредил нового великого магистра Генриха фон Плауэна, что в будущем сражении враг может умышленно устроить бегство нескольких отрядов, чтобы привести к разрыву боевых порядков тяжёлой конницы, «как это произошло в великой битве».
После отступления татарской конницы и первой линии вершников в бой с хоругвями Ф. Валленрода включились вторая и третья линии литовского войска («свежее войско»!). В «Хронике Быховца» (вторая половина XV века) об этом этапе битвы сказано:
«И началась битва сначала между немцами и литовским войском, и многое количество воинов с обеих сторон литовских и немецких погибло».
Валленрод рассчитывал смять и отбросить вершников ВКЛ, а после этого всеми силами навалиться на правый фланг поляков. Натиск был мощный, возникла критическая ситуация. Тогда конные хоругви второй и третьей линий воспользовались тем же манёвром, что и татары — притворным бегством. Хоругви правого фланга и центра войска Витовта россыпью поскакали к лесу и, разделившись на две части, открыли проход к своему укреплённому лагерю. Действительно, две хоругви Валленрода устремились в погоню, что нарушило их построение.