Наружная дверь открылась, и в гараж с рёвом въехал грузовик Райкера с Денвером за рулём.
Хит откашлялся.
— Как насчёт того, чтобы поговорить, когда вернёмся в дорогу? Нам действительно нужно выбираться отсюда. — Может тогда он сможет подобрать правильные слова. Она заслуживала правильных слов, и он их ей скажет. Она сжала его руки. На её глаза навернулись слёзы, и она отвела взгляд.
— Хорошо. Думаю, нам обоим не помешает немного отвлечься от эмоций. — Она помолчала, не глядя на него. — Я тоже тебя люблю.
Боже. Эти слова ударили сильнее, чем взрывчатка C-4. Он несколько раз сглотнул, пытаясь избавиться от кома в горле.
— Я…
— Да, — прошептала она. — Нам нужно идти. Давай поговорим позже.
Определённо. Мир надвигался на них. Грудь Хита налилась теплом. Он вышел из грузовика и помог ей выбраться.
— Нужно поторопиться. Бери самое необходимое, и мы отправимся в путь. — Его затылок покалывало, и он больше всего на свете хотел затащить её в джип и умчаться прочь от опасности.
Он кивнул Денверу, который только что выпрыгнула из грузовика.
— Коробки наверху, — сказал Денвер, засовывая пистолет за пояс. — Здесь по-прежнему работает система безопасности.
— Хорошо. — Хит мысленно пробежался по схемам, поднимаясь по лестнице, сопровождая Аню. Нужно было пройти семь камер и восемь ловушек.
Несмотря на то, что Денвер проверил безопасность, Хит осмотрел всю квартиру, прежде чем позволить Ане забрать их личные вещи из спальни и ванной.
— Я принесу камеры, — крикнул Денвер из кухни Хита. — А ты принеси вещи для безопасности и личные вещи. Нам нужно убираться отсюда, пока шторм не усилился, и ФБР не обнаружило, что у нас в городе два здания. Теперь мы у них на радаре.
— Мы на радаре у Коббса. — Хит поспешил к камере, спрятанной в углу за бра, по пути схватив рюкзак из шкафа с одеждой.
Быстрыми движениями он снял устройство и убрал в рюкзак.
— Камера номер три есть, — сообщил он Денверу.
Звук привлёк его внимание, и Хит остановился. Лёгкое жужжание. Это одно из их устройств? Частота неправильная — слишком низкая.
Аня вышла из спальни с сумкой для ноутбука в руках.
— Кажется, я всё собрала.
Осознание ударило его.
— Назад! — закричал он, бросаясь к ней.
Взрыв сотряс пол прямо под его ногами, отбросив его в сторону, к гранитному островку. Боль пронзила бок. Огонь обжёг руку, и Хит тяжело упал, в ушах зазвенело. Баллончики, казалось, падали со всех сторон, распространяя газ. Сквозь деревянные балки протиснулась фигура, едва различимая в тумане.
— Аня! — прохрипел Хит, поднимаясь на ноги и задерживая дыхание. Правая рука безвольно повисла, а плечо, казалось, разорвалось. Всё это не имело значения. Где она? Дым полностью застилал обзор. Рядом с холодильником прогремел взрыв, и Денвер взревел от боли.
О боже. Хит обернулся, но увидел только дым. По его груди пробежала дрожь. Сердце сжалось.
— Хит! — закричала Аня.
Чёрт возьми. Он развернулся и побежал на её голос, сердце бешено колотилось, лёгкие разрывались. От газа на глазах выступили слёзы. Мужчина в чёрном с ног до головы выволок сопротивляющуюся Аню из спальни. На парне был противогаз, и он двигался грациозно и целенаправленно.
Хит поборол потребность дышать и бросился на нападавшего. Парень поднял руку и нажал на какое-то устройство. Пол провалился, и Хит рухнул на кухню, где был Денвер.
Агония пронзила голову Хита, и огонь охватил грудь. Денвер лихорадочно тушил пламя, охватившее рубашку Хита, пока его джинсы тлели.
— Аня, — прохрипел Хит
Денвер кивнул, кровь стекала по его лицу. Он поднял Хита, и они оба попытались пробраться сквозь дым. Боль заставила тело Хита отключиться, но он использовал все генетические преимущества, чтобы бороться с ней и идти. Он должен добраться до Ани. Она всё для него.
Парень перекинул Аню через плечо, и она была без сознания.
Ноги Хита подкосились, но он продолжал идти. Денвер упал рядом с ним, ударившись головой о разрушенный пол. Газ окружил Хита и, наконец, проник внутрь. Хит хватал ртом воздух, и лёгкие взорвались.
Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание, — красивые рыжие волосы Ани, свисающие на спину Медного маньяка.
Глава 35
Аня открыла глаза, тело было как мёртвый груз, туман всё ещё окутывал разум. Она лежала на чём-то мягком, но не могла разглядеть, на чём именно. До неё доносились звуки. Капли дождя на лобовом стекле. Жужжание обогревателя. Дворники. Она попыталась поднять голову и снова погрузилась в темноту.
Что-то снова пробудило её, и она попыталась сосредоточиться. Движение. Она ехала в каком-то транспортном средстве. Звучала песня по радио. В голове у неё всё смешалось, и она не могла разобрать слов. Она ничего не чувствовала. Тьма снова окружила её, и она погрузилась в неё.
Ещё одна песня. Ещё одно движение. Аня моргнула и увидела широкие ладони на руле. Кто-то насвистывал под радио. Она пыталась не уснуть, но снова провалилась в сон.
Она резко проснулась. Сколько времени прошло?
Воздух обдал холодом, и она с трудом разлепила веки, которые были закрыты какой-то тканью. Её охватил страх, и она прикусила губу, чтобы не закричать. Она сидела на чём-то похожем на диван, со связанными за спиной руками и повязкой на глазах. Перед ней потрескивал и согревал огонь.
Воспоминания о нападении пронеслись в голове быстрой чередой. Боже. С Хитом всё в порядке? Его отбросило через всю комнату. А что с Денвером? На глаза навернулись слёзы, и она усилием воли сдержала их. Она должна думать. Это Медный маньяк или, может быть Коббс и тот сумасшедший доктор, который создал Хита. Но зачем им похищать её? Нет, это убийца.
Нервы натянулись как струны. Где он? Её охватил ужас. Она открыла рот и закричала. Большая мужская рука крепко зажала ей рот, чтобы она не могла укусить. Её челюсть заныла в протест, и боль пронзила виски.
Когда она перестала пытаться закричать, а сердце заколотилось о грудную клетку, он убрал руку.
— Закричишь ещё раз, я отрежу тебе язык.
Аня захныкала.
— Мне нравится этот звук. — Он тихо произнёс это у неё над ухом. Она попыталась сосредоточиться, несмотря на шум в голове. Она узнала его голос? Может быть, смутно?
— Ч-чего ты хочешь? — спросила она.
Он усмехнулся.
— Я думаю, ты знаешь.
Она сглотнула.
— Почему у меня повязка на глазах? Этого не было ни в одном из отчётов.
— Я считаю, что она усиливает ощущения, — сказал он, отходя от неё.
Холодный воздух обдал Аню. Ужас охватил с такой силой, что она почувствовала, как онемели конечности. Всё тело задрожало. На кухне, судя по звукам, зазвенели кастрюли и сковородки. Аня пошевелилась, осознавая, что на ней всё ещё были джинсы и свитер, хотя он забрал её носки и обувь. Она поджала пальцы на ногах, свернувшись калачиком. Когда он начал надевать мешки? В голове гудело. Сосредоточься. Ей нужно заставить его говорить.
— Какой газ меня вырубил? — спросила она.
— Особая смесь, — сказал он. Зазвенел ещё один котелок. — Надеюсь, тебе нравится стейк.
Стоит ли ей сказать «да» или «нет»? В учебниках по криминальной психологии не было раздела о чистом ужасе.
— Если откажусь, ты меня отпустишь? Найдёшь того, кто ценит хороший стейк? — спросила она дрожащим голосом.
— Нет. — Его голос снова прозвучал у её уха.
Она взвизгнула и попыталась отпрыгнуть от него.
Он сжал её плечо.
— Мне понравилось, что ты разговаривала со мной через журналистов. Как будто тоже знала, что нам суждено быть вместе.
Она вздрогнула.
— Как ты двигаешься, не издавая ни звука?
— Может, ты плохо слушаешь. — Он отпустил её.
Аня наклонила голову, но ничего не услышала. Через секунду из кухни донёсся ещё один шум.
— Меня зовут Аня. — Кажется, она где-то читала, что если представиться убийце, то можно установить с ним связь?
— Знаю. — Раздался звук рубки.
— Да, ты знаешь. Мы встречались. — В груди поднялся крик, но Аня подавила его. У парня нож, но он просто готовил ужин. — Верно?
— Ну, конечно. — Он хохотнул.
Боже. Кто он такой, чёрт возьми?
— Мы будем салат? — спросила она, стараясь вести беседу вежливо.
— Конечно, — ответил он. — Аня — красивое имя. Как и Лоретта.
Боль пронзила грудь Ани.
— Зачем ты её убил? — спросила она, и её голос дрогнул. Страх сковал тело. Этот мужчина убил её сестру. Её обученную, сильную, добрую сестру-агента ФБР.
— Потому что она была не той, — сказал он, и его голос дрогнул.
Боже, когда она с ним познакомилась? Разве она не должна узнать его голос?
— Почему я?
— Ты знаешь почему. Мы родственные души и были ими с того самого первого прикосновения. — Его голос был хриплым.
Первое прикосновение? Этот парень прикасался к ней? Она попыталась вспомнить, был ли среди её знакомых кто-то, хоть отдалённо похожий. Всех проверили, но, возможно, ФБР допустило ошибку.
— Ты странно говоришь, — сказала она.
Он снова рассмеялся.
— Немного газа попало в маску. Я быстро приду в себя, не волнуйся. Я говорил, как прекрасно ты выглядишь здесь, в нашем горном убежище?
— К-хм, спасибо. — Ей как-то надо выбраться. — Думаю, было бы лучше, если бы я тоже могла видеть.
Он продолжал нарезать, и каждый взмах ножа напоминал о том, что он сделает с ней позже.
— Всему своё время. А пока готовится ужин, давай поболтаем.
Как ей убедить его оставить её в живых? Тошнота подступала к горлу, обжигая.
— Я не хочу умирать, — прошептала она, и её глаза наполнились слезами под повязкой. Слеза скатилась по щеке, остужая её.
— Никто не хочет умирать, — сказал он непринуждённо. — Мы созданы быть вместе. Мы будем жить вечно.
Безумие. Этот мужчина был совершенно безумен.
— Зачем ты убил других женщин? — спросила она дрожащим голосом. Боже, ей нужно добраться до ножа.
— Они напомнили мне тебя, — сказал он, прекращая рубить. — Я подумал, что, может, какое-то время я буду счастлив с ними. Не знаю. Каждый раз я хотел их, но потом они переставали быть тобой, и мне становилось скучно. Очень скучно. Я фотографировал их, чтобы показать тебе, что ты особенная. Лучше, чем любая из них.