Так и сделал, через два дня после полета на большом самолете с четырьмя пропеллерами и устройстве в гостинице. Без труда нашел в путеводителе адрес Советского посольства и провел предварительную разведку. На дело надел купленные длинный парик, очки и мешковатую куртку.
— Сэр! Вы русский? — Задал на родном языке вопрос, спешащему к воротам посольства джентльмену в костюме с чисто рязанской физиономией.
— Да. А в чем дело?
Я молча достал из-за пазухи толстый конверт, перетянутый бечевкой, и вложил в руки насторожившегося работника посольства.
— Передавайте привет Сталину!
— От кого⁈ — Крикнул он мне в спину, которая уже спешила в сторону подземки.
«Странник» — так я подписался в своем опусе, смеясь над этим пафосом и всей ситуацией шпионского романа.
На следующее утро я зашел в обычное многоэтажное здание и, предьявив приглашение, через тридцать минут был принять секретаршей сенатора от штата Флорида. Мы поднялись в лифте на седьмой этаж, и деловая леди посадила меня в кресло пить кофе и ждать вызова. Примерно через час она повела меня к дверям, за которыми была небольшая зала с овальным столом. Человек десять или двенадцать замолчали и уставились на мою физию.
— Молодой человек! Голливуд немного в другой стороне! — Сострил пожилой господин на месте председательствующего под смех своих коллег.
— Я Боб Каллахен.
— Это вы написали работу описывающую математическую модель межотраслевого баланса о производстве и распределении продукции в США?
— Я.
— Простите, меня! Уж больно ваша внешность не соответствует внутреннему содержанию. — Опять послышались смешки. — Не могли бы вы нам рассказать о своей последней работе по компьютеризации производственных процессов. Нас интересует та часть, где вы затронули концепцию роста производительности компьютеров, утверждая ее увеличение в два раза каждые два года и уменьшении размеров по дискретной экспоненте.
Я вздохнул и, заняв место докладчика за небольшой трибуной, принялся просвещать взрослых дядек, гоня голую теорию, без каких-либо подробностей касающихся технологии с помощью которых это будет достигнуто. В конце доклада посыпались вопросы, пытавшиеся добиться конкретики, но я стоял на своем, убеждая всех что это только теория, основанная на законах математики, а в компьютерах я не разбираюсь.
— Что ж! — Резюмировал председатель. — В ваших устах это звучит весьма убедительно. — По крайней мере векторы вы задали весьма впечатляющие. Вы ведь на втором курсе? Куда думаете пойти после университета?
— А я не думал. Рано еще!
— Написать докторскую работу на первом курсе не рано, а подумать о будущем трудоустройстве рано! Ох, молодость, молодость! Есть просьбы?
— Пусть мне разрешат сдать экзамены за второй курс. Э-э… и за третий!
Маленький зал сотрясся от хохота, и встревоженная секретарша заглянула приоткрыв дверь. Увидев угорающих сенаторов, она улыбнулась и ретировалась, удивляясь событию произошедшему в первый раз на ее памяти.
Результатом поездки, стало решение о моем бесплатном обучении в университете. Кругленькая сумма на открытом мной счете и благословение ректората сдавать и посещать предметы по собственному графику. Я не стал сильно наглеть, а просто занял местечко в кабинете профессора сделавшись его помощником. Дел он мне особенных не поручал, но я следил за его корреспонденцией, выполнял мелкие поручения и составил для него цветной график лекций, повесив на стену, так как профессор частенько забывался и не раз попадал в ситуации, когда студенты были в одном корпусе, а профессор в другом.
По приезде зашел на почту и вынул три письма от моей щедрой клиентки с призывом о «спасении». Еще и Синтия ждала, когда я ее осчастливлю, хе-хе. Решил, что будет справедливее утешить бедную девушку, а уж затем богатую дамочку страдающую п…астраданием. Деньги лишними не бывают! Сегодня они есть, а завтра прихотливая судьба может показать тебе свой филей.
Решил выгулять терпеливую девушку со всем тщанием, поведя ее в престижный дансинг с коктейлями, живой музыкой и молодежью, веселящейся от души. Мы оторвались по полной и после полуночи завалились в гостиницу, где ушлый портье сдавал парочкам номера на ночь. Там на свежих простынях я разложил изнемогающую девушку и с большим удовольствием трахнул к обоюдному удовольствию.
— Бо-об! — Синтия благодушно лежала, сопя аккуратным носиком, после наших игрищ. — А твоя невеста красивая?
Нет, ну зачем это ей! А было так хорошо!
— Синтия! Ты не думаешь, что мне будет неприятно напоминание, что я только что изменил своей невесте?
— Нет. — Она вздохнула. — Я ей помогаю дождаться тебя, облегчая тебе яички, хи-хи! А так, другая вертихвостка могла бы тебя соблазнить и заставить жениться. А я ничего не требую… Сделаешь мне ребеночка и можешь жениться на здоровье!
— Ладно. Помощница! Как мама?
— Вот-вот родит. Ходит с пузом! А папка, хи-хи, ухаживает, не знает чем угодить. Может зайдешь как-нибудь?
— Зайду, когда родит…
На следующий день отправился к ждущей «доктора» брюнетке не считающей деньги. Женщина встретила, как всегда в кровати, пылая нетерпением под тонкой простыней, прикрывающей голое тело. Мадам не желала терять ни секунды на всякие глупости типа раздевания.
— Боб! Ты меня совсем забыл! Я измучилась без нормального секса! — Она бодро встала на четвереньки пока я снимал одежду.
— Давай, милый! Я вся теку!
Я с ходу засадил, и обнял округлившуюся талию.
— Мадам⁈ Вы беременны!
— Я знаю, хи-хи! Что тебя смущает? Он еще маленький!
— Поздравляю! — Сказал довольно искренне и принялся тщательно выполнять деликатную работу. Мадам не смотря на живот трахалась как в последний раз и поцеловала на прощание провожая до двери.
— Думаю, что мы с тобой увидимся не скоро. Спасибо тебе!
Моя прощальная гастроль принесла астрономическую сумму в пять тысяч долларов, перекрыв гонорар за вторую статью, оплаченную Конгрессом. Спасибо тебе, Ангел-Хранитель!
Учебный процесс в университете наладился после первых постканикулярных дней, вошел в ритм, и я уже подумывал начать окучивать преподавателей и сдать второй курс. Откинулся на стуле, разглядывая причудливую люстру в кабинете профа.
— Боб! — В открывшуюся дверь ворвалась замдекана. — У нас проблема! Мистер Фергюсон позвонил и сказал, что неважно себя чувствует, а у него лекция у первокурсников!
— Какая тема? — Поинтересовался я.
— «Капитал» Карла Маркса.
— Ну-у, это и я могу изложить!
— Ох, Красавчик! Давай милый, выручай!
Мы в быстром темпе дошли до нужной аудитории и замдеканша представила меня затихшим студентам. Как только она вышла, детки зашушукали и меня обстреляли множество женских глаз.
— Карл Маркс один из столпов экономической науки производственных отношений. — Начал я, встав за кафедру, и обвел взглядом вчерашних мальчишек и девчонок. — Тема довольно скучная, но очень важная. Я вам объясню основные постулаты и помогу понять принципы, на которых основывается наша экономика.
Дальше коротенько, минут за сорок, разжевал и разложил по полочкам нескольким десяткам студиозусов.
— Есть вопросы?
— А сколько вам лет? — Задала вопрос симпатичная блондинка. Аудитория вспыхнула смехом и расцвела улыбками.
— Для кого-то много, а для кого-то очень мало. Вы же проходили в школе теорию относительности?
Закончил лекцию и, провожаемый девичьими взглядами, обжигающими мою пятую точку, вышел за двери. Да-а! Не зря почти все преподаватели уже в возрасте. Такой напор женского внимания выдержать непросто!
С этого дня я получил еще большую известность, хотя, казалось, куда уж больше! Крики «Боб!» периодически раздавались под окнами нашего кампуса, иногда даже в исполнении многоголосого хора. Меня приглашали на прогулки, дни рождения, общественные мероприятия и еще черт знает куда, заканчиваясь прямыми предложениями переспать. Но с помощью Синтии, хе-хе, моя стойкость была непокобелима, то есть, непоколебима. Где-то я шел навстречу, так как девушки были милыми, да и тусовки были веселыми, но интим просил не предлагать, ссылаясь на ждущую меня невесту.
Проф вернулся на кафедру и поблагодарил меня за подставленное в трудную минуту плечо.
— Жаль, что мы не можем оформить тебя как преподавателя! Твоя лекция до сих пор обсуждается студентами, и я уже боюсь оказаться неинтересным стоя на кафедре. Ты задрал планку, Боб! Я всегда говорил, что нужна свежая струя и не зашоренные мозги. Когда сдашь третий курс?
Тесты, зачеты и практикумы за второй курс сдал только к середине ноября, так как приходилось достаточно плотно ко всему этому готовиться, просиживая штаны в библиотеке. Зато сдав табель в деканат я получил возможность уехать аж до нового года. Но сначала я посетил маму Синтии.
— Правда он прекрасен⁈ — Спросила помолодевшая до безобразия миссис Митчел.
Я держал на руках маленький сверток и смотрел на спящего младенца, не замечая ничего прекрасного.
— Да. Очень симпатичный, — произнес передавая обратно малыша. — Как себя чувствуете?
— Замечательно! Прямо как в молодости! Как выздоровела, так и порхаю, хи-хи! — Она засмеялась как девочка и уложила сына в люльку. — Синтия! Где чай⁈
Мы пили чай с тортом, а я думал, глядя на «молодую» мамашу. Побочный эффект лечения? Она помолодела и даже очень, только надолго ли? Мое ноу-хау заиграло новыми гранями, увеличивая ценность и опасность и без того значимого открытия. А что, если передать его правительству в СССР?..
Кремлевский кабинет.
— Что скажешь, Инокентий? Что сказали ученые о записях из Вашингтона?
Нарком Промышленности СССР, сменивший короткоживущего Берию держа в руках папку принялся докладывать:
— Иосиф Виссарионович. Мне выдали заключение от специалистов. Почерк необычно развитый, достаточно грамотный и быстрый. Текст был написан в короткое время и почти наспех. Применяемые слова говорят о возрасте человека далеко за сорок, а некоторые идиомы и определения не встречаются нигде. Техники прочитали написанное и проверили самое легкое, что можно осуществить с нашим оборудованием. Все вышло так, как и описывалось! Можно смело утверждать, что все описываемое с большой долей вероятности — правда!