«Внимание! Вы бросили вызов боссу! Отступление невозможно!
— Отлично, мы закрыты в этой локации, теперь либо он убьёт нас, либо мы его.
— Кто-кто пожаловал в гости? — донёсся сквозь гудение и лязг чей-то голос. — Неужели сам Феликс Кситриан? Тот смазливый эльф, который столько думал о своём большом уме, что позволил обхитрить себя как несмышлёного щенка? Это ты, я знаю!
Он поджал губы, в глазах полыхнула ненависть, а острые уши почти что засветились в полумраке. Смотреть на меня Феликс избегал и это немного забавляло.
Я пошёл вперёд, вышел из тени коридора на свет и оказался в большой круглой комнате, выдолбленной в цельной породе камня. Пол был покрыт ржавыми листами, вездесущие кучи хлама громоздились тут и там, но кроме них в дальнем конце стояла гротескная конструкция. Она была собрана из лома и потребляла уйму электричества, — терминал со множеством рычагов и тумблеров, усаженный мерцающими кристаллами в гнёздах, склёпанный, спаянный, связанный, уродливый, но работающий. Над ним в потоке молний парил чужеродный предмет, что-то вроде тубуса из двенадцати белых лепестков, между которыми пульсировало энергетическое ядро. Этот предмет выглядел слишком совершенным, правильным, чистым, его элементы не соприкасались друг с другом и две половинки «тубуса» вращались в противоположных направлениях, окутанные силовым полем. Я решил, что вижу упомянутый артефакт Предтечей.
Перед терминалом, спиной ко мне стоял некто горбатый, его мохнатое, местами обожжённое тело перевивали спутанные провода, из позвоночника торчали штыри с медными сферами на концах, между которыми пробегали фиолетовые молнии, а правая нога была протезом.
— А ты ещё что за зверь? — спросил он, оборачиваясь.
Зверем казался сам говоривший; пятнистая шкура, чёрная морда с круглыми ушами, изуродованная шрамами и ожогами; с металлическими зубами в пасти. На его руках сидели кольца и браслеты, обвитые проводами, из костяшек торчали бронзовые шипы, на груди виднелся допотопный переключатель напряжения. «Абесалом Проводящий, мекан Злых Топоров 38 уровня, гнолл (бистал, тип: пятнистая гиена) (НИП)».
— Я пришёл с деловым предложением.
Абесалом склонил голову набок.
— Что? С каких пор вонючие гули разговаривают? Это чья-то шутка? Решил проявить остроумие, Феликс? А как тебе такое, тощий выродок?!
Он с лязгом ударил кулаками друг об друга и стал медленно разводить их, при этом между шипами протянулись трескучие разряды электричества. Резким рывком гнолл разорвал связь, и молния ударила по мне. Вернее, задела, пока я падал. Без баффа на ускорение костяная туша двигалась слишком медленно, боль прошила каждый нерв. Упал. Мекан расхохотался, запрокинув голову, и тогда эльф проскользнул в помещение, спрятался за кучей хлама.
— Я чую его запах здесь!
— Ложь, — с трудом ответил я, поднимаясь на четвереньки, — ничего ты не чуешь. В этой горелой вони, в этом жирном от пота воздухе нельзя взять след. Послушай, — максимум Убеждения в голосе, — мне просто нужен механик, почини мой топтер, и я улечу, хорошо?
Бистал пригляделся, будто увидел меня только что, почесал когтями под нижней челюстью.
— Топтер? Хорошо!
— Отлично…
«Внимание! Проверка Харизмы провалена!»
— Обожаю разбирать топтеры! И тебя разберу на куски, заменю кое-что, вскрою чердак, уберу лишнее, будешь отличным сторожевым псом!
— Облезешь, субстанц.
— Да я уже! — хохотнул он, ударяя бронзовыми шипами друг об друга.
Я бросился в сторону, пропуская молнию мимо, затем последовала вторая. Гиена не переставала мерзко гоготать, а со стороны, из укрытия на меня смотрел Феликс Кситриан. Лицо у него было высокомерное, одна бровь приподнята, глаза прищурены, субстанц явно наслаждался развитием событий. Ладно, изначально он был прав, но я не жалел, что попытался. Ещё бы жжённая рана не болела так, панцирь оказался слаб против электричества.
Впервые применил Костяной Шар и тело само сгруппировалось, поверх обычного панциря наросли дополнительные элементы, оформившие сферу с шипами, а прокладкой между сферой и основной бронёй оказалось липкое амортизирующее вещество. При этом я мог видеть всё в радиусе ста шестидесяти градусов. Первые секунды мозг бунтовал, меня поразила сильная тошнота, но потом алгоритм моба взял часть вычислений на себя, и я освоился. Качнулся вперёд и сфера покатилась к Абесалому. Он приготовился выстрелить, но я вильнул, запетлял среди куч хлама, пока молнии трещали в воздухе.
— Стой! Да стой же! Мои генераторы небезграничные!
Каждый раз, когда молния попадала в кучи хлама, они взрывались, а меня било остаточным зарядом, но это не шло ни в какое сравнение с прямым попаданием. Закричав, мекан поднял с земли цепь и вытянул из ближайшей кучи железный шар. Раскручивая его, Абесалом превратился в обвитый молниями диск разрушения и пошёл по залу, громя всё на пути. Эльф ринулся вдоль стен к терминалу, пока его не видели, а я покатился в другую сторону, увлекая босса. Приходилось лавировать, но скоро он устал, как и было предсказано, уронил шар, запыхался. Я развернулся и покатился на него, привыкая к странному ощущению, когда гнолл дёрнул что-то на поясе.
— На-ка… поиграй пока… с моими… игрушками…
Из-под хлама стали появляться черепа людей, полуорков, гоблинов, у каждого в макушке торчал вращающийся заводной ключ, а дёргающаяся челюсть позволяла им прыгать вперёд, громко щёлкая челюстями. Пришлось опять разворачиваться и бежать.
Пока что всё шло по сценарию эльфа и от этого я немного злился. Вечно уходить от погони не получалось, черепа спавнились без остановки, скоро они припёрли меня к стене и первый же, вцепившийся в оболочку, взорвался. Урона я не получил, но потерял сферическую форму, выпрямился, прыгнул, черепа подпрыгнули тоже, пытаясь уцепиться за мои ноги. Я упал за щёлкающим кордоном, перекатился, раздавил случайно один из черепов и взрыв подбросил меня. По панцирю пошли трещины, боль раскалёнными углями впилась в мясо, появились пиктограммы контузии и огненного урона, а шкала жизни в правом нижнем углу обзора просела на восьмую часть сразу же. Ещё семь таких взрывов, и я отправлюсь на Камру; черепов были десятки.
Я ринулся по помещению, перепрыгивая через хлам и кабеля, щёлканье челюстей слышалось отовсюду, пока, наконец, все они не взорвались. К счастью, меня не задело, однако, разлетевшиеся куски металла и детали забили шрапнелью по броне. Абесалом опять хохотал, с лязгом ударил шипами друг об друга. Большинство укрытий были разрушены, прятаться теперь было негде, краем глаза я видел, как эльф подкрался к терминалу и что-то там делал, если мекан заметит его, план провалится.
Активировал Рваные Раны, Костяной Таран и Минеральное Укрепление, кипучая энергия наполнила тело, толкая его вперёд с огромной скоростью. Ринулся на бистала, выставив рог, он метнул молнию и сокращение мышц швырнуло меня на пол, заряд иссяк, мозг закипел, но я вслепую продолжил движение на четвереньках, мне нужно было только добраться до мяса. Промахнулся. Следующая молния ударила сбоку, в ушах поселился писк, из-за него еле доносился голос Абесалома, а затем вдруг пришло чувство невесомости.
Постепенно зрение вернулось, и стало понятно, что мне не привиделось. Комната куда-то падала, хлам парил в воздухе, как и я, как и гнолл, только эльф уцепился за терминал и что-то там дёргал. Абесалом вопил, а я доставал из инвентаря хилл-поушены и закидывал в пасть. Хруст стекла, мгновенное облегчение боли; просевшая до восемнадцати процентов шкала жизни понемногу заполнялась.
Падение стало замедляться, когда к другим звукам прибавился отдалённый гул реактивных турбин. Я упал на пол, немедленно вскочил и ринулся на гнолла. Налетел на него и всадил когти в грудь, скрежетнув о рёбра, дёрнул, выдирая часть шкуры, разрывая провода. Он завопил и ударил меня кулаком, разряд молнии отшвырнул прочь, я перекувыркнулся через голову, опять оказался на полу, поднялся с трудом, понимая, что ещё пара таких ударов и уйду на респ, все внутренности пульсировали болью, мышцы подводили. А гнолл уже поднимал свой ножной протез, по собранным из хлама деталям бегали искры и трескучие разряды, смогу ли я подпрыгнуть, уходя от волны?
— Эй, Абесалом, сдохни, ретард!
У ноги босса с металлическим лязгом упала странного вида граната, уже через секунду она полыхнула синим и гнолл отлетел прочь, теряя очки здоровья, да ещё и покрываясь стрекочущим пламенем.
Феликс преобразился, теперь он парил в гудящем электрическом поле, на его левом предплечье сидел какой-то хитрый наруч с синими кристаллами и экраном, а на плечах образовался плащ с закатанными рукавами; тёмно-синяя и чёрно-серая гамма, роскошные вышитые узоры на лацканах и высоком воротнике, нечто вроде металлических погонов на плечах. А ещё каюк, похожий на полированную серебряную гайку с синим камнем в центре, затянутый под воротником сорочки. В левой ладони подпрыгивала новая граната, а в правой теперь был серебристо-чёрный пистолет с энергетическими элементами.
— Абесалом, Абесалом, если бы ты не был тупым алгоритмом, то не придерживался бы Правила Пяти Дней и сразу же убил меня. Как хорошо, что это игра, и в ней у игрока всегда есть шанс.
Десять выстрелов подряд поразили цель, гнолл выл и визжал, переходя на истеричный хохот. Он стал подниматься, и ещё несколько синих росчерков с грохотом вернули его на пол. Вторая граната отправилась в полёт, громыхнуло, а затем Феликс Кситриан достал из наруча небольшую серебристую сферу, в которой горел синий кристалл.
— Жаль тратить на тебя одно из ядер, они дорого стоят, и я не знаю, когда смогу собрать новое, но… слишком уж ты меня вывел, тупорылый кусок кода.
Он сжал сферу в кулаке, по пальцам пробежали тонкие синие молнии, а потом сфера упала рядом с Абесаломом. Я почти инстинктивно понял, что нужно закрыть глаза, но вспышка всё равно оказалась слишком яркой, а ударная волна опалила кости. Когда опять смог видеть, обнаружил что часть мастерской превратилась в мозаику оплавленных пятен металла и камня.