Ведьма посмотрела на дескриптор мумии.
— Да, общий запас маны увеличился, и скорость восполнения тоже, — ненамного. Возьми другую пожалуйста.
Лиззи взяла по канопе в руку.
— У меня теперь Мудрость плюс два!
— Любопытно, — Мэдлин достала мундштук и закурила, — впервые такое вижу. Говоришь, товар новый?
— Новый, новый, госпожа! — горячо заверил НИП.
— Значит, это Невхия. Внедрила в систему артефакты для мумии, новый вид экипировки.
— И зачем? — спросил я.
— Ради баланса. Видишь ли, Антон, существует экипировка универсальная, пригодная для любого, либо для большинства классов, но есть и множество сетов брони, которые ориентируются на определённые классы. Например, этот чокер из сета «Одеяние Госпожи Шабаша». Есть и другие ведьмовские сеты, но сейчас не об этом. Даже если мы не говорим о сетах, есть артефакты, предназначенные для определённых классов: колотушки-погремушки для шаманов, зачарованные колчаны для рейнджеров, мультитулы для инженеров и так далее. Видимо, теперь мы имеем артефакты для жрецов древнего Наила, чтобы Елизавета могла экипироваться.
Вопросы баланса и справедливости? Вот оно что?
— Подбери ей что получше и закупитесь тут. Не забудьте про зелья и еду. В общем, распорядись золотом, Мэдлин, оно не должно просто лежать, оно должно приносить пользу и удовольствие. Где может быть этот археолог, если он ещё в оазисе?
Ведьма пожала плечами:
— Ориентируйся на крики «держи вора», «стой, смердяк», «он стащил моё исподнее» и, скажем, «отойди от меня, девиант, иначе я буду кастовать».
— Всё настолько плохо?
— Когда дело касается Ангуса, слово «плохо» приобретает более тяжёлые оттенки. И запахи. Удачи.
Оставив женщин, я отправился бродить. Рынок занимал приличную часть оазиса, но была в Мухтабе ещё арена, склады для товаров, загоны, жилые домишки и несколько угловатых башен в четыре этажа. Улицы заливал свет, и я старался держаться переулков, распугивая НИПов и игроков. Видя, что я не нападал, они тоже не спешили атаковать чудовище. Нос щекотали запахи мясной лавки и живого скота, понемногу разгорался аппетит.
Впереди показался патруль, три стражника в белых накидках поверх доспехов с подозрением косились на меня, а я спокойно смотрел вперёд, не обращая на них внимания. В натуральном облике и с подлинным дескриптором над головой чувствовал себя более уязвимым, и костяная броня не спасала.
— Эй, — сказал один игрок, толкая другого локтем, — а это нормально, что такой урод разгуливает при свете дня?
— Если НИПы не разбегаются при виде тебя, то эту тварь терпеть сами боги велели, — ответил второй.
Они прошли мимо, хохоча. Хорошо. Это значило, что даже у меня был шанс на инфильтрацию. Разумеется, только потому, что Невхия изменила мой статус, я стал «Пробуждённым», что бы то ни значило. Возможно, кто-то достаточно смелый даже сможет заговорить со мной, а там, как знать, может и слушаться начнут. Харизму я всё ещё прокачивал, стабильно, одно очко за уровень. Вероятно, и это не в последнюю очередь заставляло НИПов терпеть меня.
— Эй, чудовищный странник, — послышалось из тени, — я вижу, что ты не из робкого десятка, удели мне немного времени.
Подозрительная сутулая фигура в грязном балахоне с капюшоном подманивала меня. Дескриптор гласил: «Таинственный незнакомец», а над ним парил восклицательный знак.
— Нет.
— Но постой, у меня есть карта, которая приведёт тебя к неописуемым богатствам! За скромную сумму я уступлю её тебе…
— Не до того.
— Послушай, о пожиратель гниющей плоти, здесь очень трудно найти достойных людей, таких, кому можно доверить дело… Таких, кто не боится перерезать пару глоток. Или разодрать, как в твоём случае. Ну же, о Пробуждённый?
Я остановился.
— Сколько хочешь?
— Тысячи Драгоценных будет достаточно! — быстро ответил он.
— У меня есть ровно половина, — ответил я и добавил Убеждения: — но тебе и этого будет достаточно.
Он засунул было руку под балахон, замер.
— Мне… мне и половины… будет достаточно…
«Внимание! Проверка Харизмы пройдена!»
— А заодно, скажи, кто я?
— Кто ты? — смутился «таинственный незнакомец». — Пробуждённый?
Это было указано на моём дескрипторе, но НИПы не воспринимали элементы интерфейса. Тем не менее, они всегда узнавали игроков на уровне обмена информации между алгоритмами и системой.
— А что для тебя значит это «Пробуждённый»?
Он молчал, протянув мне какой-то свиток, но я не спешил, подозревая, что как только произойдёт обмен, НИП исчезнет.
— Пробуждённые… чудовища, в которых зажглась искорка разума. Всё ещё чудовища, но с вами возможно иметь дела.
— Кто же нас «пробудил»?
Он молчал почти минуту. Вероятно, обращался к неким базам данных, к объяснению, которое придумала Невхия.
— Я… не знаю… Наверное, такова воля богини чудовищ Тиамары.
— Ну хоть что-то.
Деньги и свиток поменяли владельцев, НИП заспешил прочь и скрылся, а я продолжил поиски. Очень скоро пожалел, что расстался со всеми наличными деньгами, потому что голод окреп, слюна стала вязкой, в желудке заурчало. Я захотел крови и плоти, или, во всяком случае, какого-нибудь блюда.
По жарким улицам разносился запах пищи, чего-то жирного, горячего, присыпанного специями. Сопротивляться было невозможно, и я пришёл в местную таверну. Столики были расставлены в огороженном дворе, в тени виноградных лоз, я заметил доску объявлений, бочки под матерчатым навесом и кухню, видневшуюся через большое окно. Разносчики всё время сновали оттуда к столам и обратно, разливали вино, пиво, а то и просто воду — кристально чистую, охлаждённую. Ещё на стенах дворика были нарисованы традиционные наилские фрески, и даже висела посмертная маска из олова, но всё это выглядело дешёвой подделкой в сравнении с убранством пирамиды Аменхотепа.
— Эй, кто пустил сюда такую образину? — спросил смуглый эльф, игравший в какую-то игру за одним из столов. — Это гаргуль, верно?
— Учуял запах твоей стряпни, Дирил! — крикнул другой игрок в сторону кухни. — Пришёл полакомиться мертвечинкой!
— Тогда ему прямая дорога к твоей бывшей, засранец, потому что мертвее ваших отношений в мире ничего нет! — донеслось с кухни.
Все вокруг стали биться в истерике от хохота, а повар в окровавленном фартуке выглянул через окно. Он принадлежал к тем самым четырёхруким, с лицами, похожими на верблюжьи морды, над головой повара был дескриптор: «Дирил Туярх, повар 12 уровня, джахир (НИП)».
— Ну надо же, чудовище забрело в мою таверну. И что, никто из вас, бездельников, не выпроводит его отсюда?
— Ты, для начала, заказ размес-сти вон на той дос-ске, — с ленивым самодовольством сказал один из игроков, людоящер.
— Меня привёл запах, у вас тут хорошо готовят.
— О! Смотрите, проходимцы, — воскликнул повар, — боги наделили чудовище разумом и даже оно немедленно прозрело истину!
Игроки заинтересовались.
— Да нет, кто-то облик сменил!
— Аура говорит об обратном, — поправил смуглый эльф.
— Я что-то с-слышал об этом в Инкарнаме, — людоящер подёргал языком, — Пробуждённые. Новая причуда разработчиков, обкатывают что-то.
— Чего тебе нужно, чудовище? — спросил повар, игнорируя слова про Инкарнам и разработчиков.
— Еды.
— Этого есть у нас в достатке.
— Но у меня нет денег.
— Выход сам найдёшь?
— Но у меня есть неочищенный квинтессант, — я взвесил в ладони горсть кристаллов, — нармедон шестого уровня, стригои, гули, фестроги.
Джахир с презрением посмотрел на предложенную плату.
— И что я должен делать со всем этим? Ближайшее отделение банка в сотнях километров, дундук.
«Внимание! Проверка Харизмы пройдена!»
Вздохнув, он махнул рукой:
— Сядь в углу, никому не мешай. Пользуетесь моей добротой, бездельники, разоряете.
Я сел, игроки продолжали присматриваться ко мне, ожидая, что сейчас начнётся какое-то представление, или появится неожиданный квест, — не всякий день, должно быть, агрессивный моб заказывает обед у всех на виду. Со своей стороны, я старался не делать резких движений, среди посетителей было несколько индивидов выше пятидесятого уровня, которые, вероятно, смогли бы урезонить меня без напряжения.
Принесли тяжёлый и горячий чугунок, в котором плавало оранжево-жёлтое месиво из плоти, зелени и овощей. От запаха за соседними столами зажимались носы.
«Суп из рубца бинтамы по-джахирски
Восстановление 35 % ОЗ для гуманоида нормального размера и прибавление 150–200 ОЗ каждые 5 секунд в течение минуты
Снижение расхода ОВ на 20 % в течение 30 минут».
— Ставлю десять Драгоценных, что его стошнит!
— Двадцать, что стошнит на улице!
— Ставлю, тысячу Драгоценных, что, кому-то из вас, бездельников, я сегодня подсыплю яд! — проорал из кухонного окна повар. — А ну расселись!
Я не обращал внимания на суету, голод грыз внутренности, запах густого супа казался гаргулю сногсшибательным, но блюдо было ещё слишком горячим. Обжигаясь, шипя, я стал орудовать глиняной ложкой; боль и удовольствие переплетались, горячий бульон жёг глотку, словно я пил расплавленный металл.
— Энтропия…
— Проголодался, бедный уродец.
— Давай мои Драгоценные!
— Подожди-подожди, ещё ничего неизвестно!
Я поставил пустой чугунок и облизнул морду, из пасти валил пар, игроки следили за мной с азартом в глазах.
— Ну что, урод, как тебе?
— Самое то.
С кухни принесли запотевший стеклянный кувшин, — чистая вода, лёд, листики мяты и ломтики лимона. Я стал лить её в пасть, чувствуя, как промерзал мозг и ломило зубы от резкой перемены температур. Опустил руки на столешницу, замер. Постепенно интерес ко мне ослабевал, многие игроки стали отрешёнными — вышли в Инкарнам. Вероятно, я должен был скорее убираться, ведь неизвестно, кто и как отреагирует на новость о говорящем чудовище в оазисе Мухтаб?
Вдруг за дальним столом, тем, что был ближе к выходу со двора, начался переполох. Кто-то молнией выбежал на улицу, а остальные, сидевшие там, повскакивали, роняя стулья.