«Ловец удачи» стал медленно, грузно набирать высоту. Мэдлин недолго смотрела кораблю вслед, потом поставила передо мной керамическую сковороду с запеканкой, достала из инвентаря мундштук, и закурила.
— Антон, у тебя есть поразительно неудобная способность привлекать внимание. Это не очень удобно, когда пытаешься скрываться.
— Ты наш харизматичный бунтарь! — погладила меня по черепу Лиззи.
— Уже не в первый раз ты привлекаешь лишнее внимание. Однако же сегодня о твоих достижениях стало известно всей системе Солар.
— О каких достижениях?
— Как правильно заметила Елизавета, история любит первопроходцев. За время существования «Нового Мира» многие смертоносные мобы подверглись приручению и выездке, но никто ещё не смог покорить штормового грифона. Это существо не самое опасное в Четырёх мирах, но зато очень свободолюбивое и гордое.
— Даже Райд-он Кинг не смог? — уточнила Лиззи.
— Именно, а ведь этот индивид катался даже на вивернах.
— Кто это? — спросил я.
— Не важно. Совершенно определённо в ближайшее время многие попытаются повторить трюк, а кое-кто уже со всех ног стремится в Гриммо. Эти идиоты с каравеллы тоже не будут держать язык за зубами. Теперь тебя ищет не только Ордос, но и фанатики рекордов, те самые «первопроходцы».
Я пожал плечами:
— Вряд ли будет намного хуже.
— Пожалуй, я рано отпустила этих субстанцев, энтропия. Нужно было заставить их подвезти нас.
— Мэдлин ругается! — с восторженным испугом прошептала мумия.
— Нам ещё нужно найти последнюю канопу, а мы застряли посреди волшебного леса без транспорта. Ближайший город ещё довольно далеко, хм.
— Пследнюю? — прошептал я.
— Ты же не знаешь! Антон, пока грифон мотал тебя по небу, я вытрясла из Гнуса третью канопу, он присвоил её, когда желтоглазый тип расправился с кварцоидами в Аметриновом лесу! Получается, осталась одна!
— Понятно. Позовите его ко мне, пожалуйста.
— Ангус.
Гоблин не подошёл, а подбежал. На Мэдлин он глядел с ужасом и подобострастием, так как знал, что виноват больше обычного и наказание неотвратимо. Что ни говори, ведьма была склонна оказывать ему снисхождение, и археолог надеялся отвести от себя беду. Не отвёл. Мой удар костяшками наотмашь швырнул Гринботтома шагов на десять, грушевидное тело совершило в воздухе сальто и грузно рухнуло в траву.
— От имени Лиззи.
— Воу! Обожаю мужчин своего слова! — воскликнула та.
Гоблин с трудом сел, его зелёное лицо было разбито и испачкано кровью, глаза смотрели в разные стороны, голова покачивалась.
— Ха! Фше эти жубы мне фсё рафно были не нужны! — выдал он и потерял сознание.
— Воспитательная работа проведена, — кивнула Мэдлин, — и что дальше?
— Эвакуация.
Новая пиктограмма уже долгое время поблёскивала в поле моего зрения. Стоило коснуться её мысленным импульсом, как с просветлевшего неба ударила молния. Когда зрение вернулось, мы все смогли увидеть в оплавленном кратере огромного штормового грифона с цифрой «100» в дескрипторе.
— Пожалуй, боги бывают полезны.
— Что, Антон?
— Потом расскажу. Летим в Щедрые Холмы.
Глава 19. Великий и Ужасный (часть 1)
Штормовой грифон летал быстро как атмосферный истребитель, уши закладывало от ревущего ветра и даже на солнце я чувствовал холод высоты. Периодически мне приходилось замедлять его чтобы у всех восстановилась выносливость, и никто не сорвался, но при этом сажать грифона не хотел. Исходя из описания навыка, посадка будет значить конец полёта и в следующий раз я смогу призвать моба только через неделю.
Довольно быстро леса Гриммо под нами сменились бесконечной изумрудной равниной с холмами. Зажмурившись, я смотрел на мир глазами маунта, выглядывал среди бесчисленных деревенек, похожих одна на другую, заветный Дормстон. Летели, разумеется, по карте, но жилища полуросликов так походили друг на друга, что несколько раз я разворачивался, чтобы перепроверить. Наконец, пункт назначения был достигнут.
Штормовой грифон величественно опустился на крышу Штрумповой горки, и мы наконец-то коснулись твёрдой земли. Путешествие, могшее занять сутки, а то и пару, заняло всего ничего, несколько часов.
— Теперь ты должен попрощаться, Антон. Повтори приветственный ритуал, этого будет достаточно.
Да, ритуал приветствия. Когда я призвал маунта, Мэдлин посоветовала изобразить учтивый поклон, как делали Древние. Не уверен, что они исполняли это перед грифонами, но, обычно, ведьма давала хорошие советы. Именно в тот момент, когда я поклонился мобу, а тот припал на переднюю ногу в ответном поклоне, на крышу смиала взобрался Ульбо Штрумпинс. Он успел увидеть, как штормовой грифон исчезает в сгустке трескучих молний.
— Вот это да! Вы научились эффектно появляться, клянусь любимой сковородой моей покойной матушки! Не ждал вас так скоро, друзья, но слов нет, как рад… Мне кажется, или вы стали немного ближе к земле, Антон?
Полурослик расхохотался, поддерживая округлый живот.
— Ты станешь ближе к могиле, если будешь дразнить его! — воскликнула Лиззи и тут же поправилась: — Простите, простите, вы такой миляга, я вас обожаю, но, серьёзно, если продолжите издеваться над калекой, ваша смерть будет долгой и мучительной.
— Не лучший способ начать беседу, — вздохнула ведьма.
— А… ты думаешь? Хорошо. Ну… как дела у вас тут? М-м-м… турнепс растёт?
— Ещё как! — ничуть не смутился Штрумпинс. — Хряки в восторге! У меня дома беспорядок, так что немедленно идём в трактир, я почту за честь угостить героев Дормстона!
Не дожидаясь согласия, он стал спускаться с холма.
Пока мы шли по тропинкам Дормстона, местные приветствовали нас как старых знакомых и выкрикивали «ура».
— Видимо, записи о сборе оброка ещё содержатся в местном банке памяти, — заметил я.
— Репутация, Антон. — Мэдлин величественно шагала рядом. — Мы успешно выполнили квест и повысили свой показатель репутации в Дормстоне. Он останется навсегда, если мы его не испортим каким-нибудь… Ангус, если ты осмелишься пометить этот милый почтовый ящик, я попрошу Антона снова выбить тебе зубы.
— Ха! Они растут в десять раз быстрее ногтей и волос! К тому же этот калека не догонит меня на своих обрубках!
— Интересно, — отвлечённо проговорила Лиззи, — а как быстро у тебя отрастут ноги, если я выдерну их?
Гоблин передумал нарушать общественный порядок.
— Когда мы только познакомились, ты была намного приятнее, знаешь ли.
— А потом у меня начали пропадать краски, мелки и терпение. Зачем тебе мои краски, субстанц?!
— Это не я, — отмахнулся гоблин.
— У тебя в уголке рта засохшее пятнышко железного сурика!
— Это не я.
— Мэдлин, можно твой посох на пару минут?
— Зачем?
— Расширю этому субстанцу естественные границы, — прошипела мумия, пылая зелёными огоньками.
Стоило нам появиться, как перед таверной был поставлен огромный — по местным меркам — стол, и десятки полуросликов стащили на него целые горы еды, прикатили бочки с пивом, откуда-то повытаскивали музыкальные инструменты.
— Сюда, друзья мои, сюда! — Ульбо Штрумпинс поднялся на табуретку во главе стола, воздел руку с пивной кружкой и громко прокашлялся. — К нам вернулись наши герои! Почтим их здравицами! Ешьте, пейте, славьте богов за щедрость земли и душистость хмеля! Музыку!
С гиканьем полурослики стали стукаться кружками и работать ножами, растаскивая по тарелкам огромных запечённых птиц, окорока, рёбрышки, обмазанные соусами, загребать ложками салаты и вскрывать бочки. Передо мной поставили блюдо с целым, прожаренным на вертеле нармедоном, который истекал горячим жиром, источал умопомрачительный запах. Я расправился с ним меньше чем за пять минуть, просто запретил нёбу чувствовать боль и перемолол тушу вместе с костями и хрящами, не оставил ни единого волоконца, а потом залил в пасть графин воды со льдом, потому что горячее мясо пекло потроха. Когда выдохнул, заметил, что весь стол смотрит в мою сторону то ли с ужасом, то ли с удивлением. Мэдлин отложила вилку, изящно промокнула губы салфеткой и произнесла:
— Браво.
Хор восторженных криков поднялся над столом, полурослики стали передавать самые большие куски мяса в мою сторону и с упоением следили за процессом перемалывания. Кости трещали у меня на зубах, организм получал драгоценный кальций, затянувшиеся обрубки начинали чесаться, — шла регенерация тканей.
— Так где вы были всё это время? — поинтересовался Штрумпинс.
— О! Можно я? Можно я?! — Лиззи вскочила с места. — Сначала мы полетели в земли Вечной Охоты, а там…
Её рассказ вышел на удивление эффектным. Мумия помнила всё в деталях и не была чужда художественному преувеличению. Толпа кудрявых коротышек с замиранием сердца следила за нашим общением с гноллами, за охотой на вампиров и борьбой против имперского правосудия.
— Я видел того грифона собственными глазами! — воскликнул Ульбо Штрумпинс под самый конец. — Легендарный зверь! Легендарный! Выпьем!
— Ура!
— Выпьем!
Меня интересовали только кости.
Мэдлин отложила приборы и отодвинула тарелку.
— Замечательно возвращаться в уютные безопасные места. Но мы не загостимся.
— Правда? Какая жалость! — вздохнул полурослик. — Тогда вам, наверное, понадобится небесный корабль? Мы только успели его как следует спрятать. Если не расскажем, не найдёте!
— Но вы же расскажете?
— Разумеется! Он стоит на том же месте, где вы его оставили, только внутри небольшого холма! Ещё один тост! — опять вскочил Штрумпинс. — За друзей! Никогда не забывайте о друзьях! Друзья на дороге не валяются…
В этот момент один особенно толстый полурослик свалился под стол, облившись пивом, и все расхохотались.
— …хотя с моими случается всякое! — продолжил Штрумпинс. — За тех, кто спас нас!
Пирушка затянулась на несколько часов и даже я смог наесться. Когда день уже клонился к закату мы отправились в памятную низину и даже там полурослики решили устроить пикник на открытом воздухе. Как столько еды помещалось в такие маленькие оболочки? Не иначе, ещё одна игровая условность.