В 1923 г. старший горный смотритель Ф.Р. Поликарпов[58] и возвратившийся в Олу Сафи Гайфуллин предприняли ещё одну неудачную попытку поиска нового «фарта» на средства американской торговой фирмы «Олаф Свенсон и К°». Лишь только на следующий год им удалось обнаружить и намыть золото в районе Среднекана.
В 1924 г. председатель Ольского волостного ревкома М. Бовыкин и председатель Ямского сельревкома М.И. Канов организовали Ольско-Ямскую трудовую горнопромышленную артель, во главе которой было решено поставить Ф.Р. Поликарпова. Из-за болезни последнего и ареста Гайфуллина артель распалась, так и не начав работу.
После освобождения Сафи Гайфуллин до конца своих дней прожил в поселке Ола, последним местом его службы стала почта, где он работал сторожем. Скончался Гайфуллин в 1940 г.
Пользуясь отсутствием погранохраны, на берегах Охотского моря в начале 1920-х гг. обосновались десятки американских, английских и японских торговцев, бесконтрольно торговавших с местным населением.
В 1923–1924 гг. в Оле, Ямске и других населенных пунктах побережья помимо иностранцев начали вести торговлю и советские государственные учреждения — Дальгосторг и Охотско-Камчатское акционерное рыбопромышленное общество. В открытых ими факториях товары отпускались исключительно за пушнину, золото и золотые рубли.
В 1925 г. Дальгосторг сделал девять заявок на отводы участков по рекам Буюнда и Среднекан, но из-за отсутствия средств дальше заявок дело не пошло. В 1926 г. прибывший из Охотска первый председатель Ольского райисполкома М.Д. Петров дал разрешение и выделил средства для поисковых работ на Среднекане, для организации которых на места были направлены Поликарпов, Канов и Бовыкин.
В 1927 г. Ф.Р. Поликарпов оформил на собственное имя заявку на разработку россыпи в устье ключа Безымянного — притока реки Среднекан. Именно это событие стало считаться официальным рождением первого колымского прииска. Другие заявки, в том числе и от М. Бовыкина — на ключ Борискин, Управлением Якутского горного округа были отклонены.
В начале 1928 г. по возвращении старательской артели Ф.Р. Поликарпова с ключа Безымянного в Олу для пополнения запасов продовольствия по побережью возникли слухи о несметных богатствах Среднекана.
Весной 1928 г. Ф.Р. Поликарпов уступил свои права на месторождение ключа Безымянного государственному акционерному обществу «Союззолото». В июле 1928 г. из Охотска на Среднекан вышел транспорт с администрацией приисков, в которую вошёл и сам Поликарпов, но теперь уже в качестве горного смотрителя «Союззолота». Начался этап государственного освоения колымских богатств. Первому прииску было дано название Среднекан (Среднеканский).
В 1926 г. из Оймякона на Индигирку и Колыму по инициативе профессора В.А. Обручева, главного консультанта «Союззолота», была направлена геологическая экспедиция Академии наук СССР под руководством его сына — С.В. Обручева. Первоначальный план и маршрут экспедиции пришлось изменить для проверки сведений, полученных от бывшего белого офицера, сдавшего в Якутскую контору Госбанка образцы платины с Индигирки.
Результатом экспедиции стало открытие неизвестного ранее хребта, протянувшегося на тысячу километров на юго-восток. Хребет был назван в честь известного исследователя Сибири И.Д. Черского. В начале сентября 1929 г. по результатам работы своего отряда С.В. Обручев оперативно информировал по телеграфу руководителя Якутской комиссии АН СССР в Ленинграде и руководство «Союззолота» в Москве. 11 сентября 1929 г. он сообщил телеграммой из Среднеколымска о том, что обнаружена золотоносность в ряде притоков Колымы, особенно в Берелёхе, Дебине, Таскане. По данным С.В. Обручева, можно было говорить об общей золотоносности всего Средне-Черского нагорья между Индигиркой и Колымским хребтом длиной 700 и шириной от 150 до 200 км, а также о том, что наиболее благонадежным в этом отношении является район юго-восточного конца хребта и между рекой Бёрёлёх и рекой Сеймчан, то есть район верховий реки Колымы, что подтверждало предположения Розенфельда о золотоносности края.
«В 1929 г. трест “Союззолото” для промышленной разработки колымских месторождений нанял в Забайкалье около трех тысяч старателей. С парохода завербованных рабочих высадили в бухте Нагаева, где они соорудили “ситцевый городок” — поселок из полуземлянок, палаток и грубых срубов. В разноцветных палатках вместе с золотоискателями поселись (прибывшие с ними же на судах) вечные их спутники — картежники и проститутки.
По тайге артели старателей дошли до бассейна Колымы. Одновременно “Союззолото” завезло на берег Нагаева несколько сотен лошадей, которые должны были доставлять продовольствие старателям. Но из-за внезапной эпидемии к осени все лошади погибли. Грузы с провиантом пытались забросить до Среднекана на плотах по реке Бохапча. Но эта речка оказалась сильнее сплавщиков, которые гибли на перевернувшихся кунгасах, сбитых из сырого леса.
Переброска продуктов сорвалась. Впереди старателей ждала долгая зима, с пятидесятиградусными колымскими морозами. Золотоискатели взбунтовались, разбили продовольственные склады и начали исход к морю. Шли они по первому снегу. До бухты Нагаева им предстояло преодолеть полтысячи километров. Некоторые на себе тащили по десять килограммов золота, подкармливаясь лишь брусникой и грибами. Мужики дрались, убивали друг друга за кусок сухаря»[59].
В результате многие строители погибли или разбежались.
В 1929 г. на территории Верхне-Колымского приискового района работали прииски Среднеканский, Борискин, Юбилейный, Утиный, годовая добыча достигла 85,9 кг химически чистого золота. А когда в 1930 г. были организованы прииски Первомайский и Холодный, годовая добыча по району выросла до 281,4 кг.
Освоение Колымского края в первую очередь было связано с транспортной проблемой.
Сама по себе Транссибирская магистраль не могла разрешить проблему транспортного обслуживания Крайнего Северо-Востока, куда генеральные грузы могли быть доставлены только водными путями: либо через Владивосток и далее — по Японскому и Охотскому морям, либо по реке Лене через Якутск и далее — по морям Северного Ледовитого океана и, в глубь континента, по рекам Колыме, Индигирке, Анадырю и их притокам. В связи с суровостью климата сезонность завоза по водным путям ограничивалась исключительно летними месяцами.
В континентальной части огромного региона практически повсеместно транспортное сообщение осуществлялось по таежным и горным тропам, санным и все тем же речным путям.
Поэтому наряду с геологическими исследованиями еще в начале XX века интенсивно прорабатывались проекты строительства железнодорожной магистрали в районе промышленного освоения Колымо-Индигирского региона.
В 1905 г. на особом межведомственном совещании при иркутском генерал-губернаторстве рассматривалось предложение американского консорциума «Лойк-де-Лобель» о предоставлении концессии на строительство железнодорожной линии от Канска на Аляску с тоннелем под Беринговым проливом и ответвлениями на Николаевск, Хабаровск, Благовещенск.
Строительство дороги планировалось осуществить в течение 10 лет. Экономический интерес американского капитала к освоению гигантского российского рынка в целом и монопольной разработке природных богатств Северо-Востока России в частности был очевиден. В строительстве железной дороги были заинтересованы и различные российские акционерные общества. Например, АО Казанской железной дороги выдвинуло проект «Великого Северного пути» с целью продлить свою дорогу от Екатеринбурга на Тобольск — Томск — Енисейск — Якутск с выходом на Охотское побережье у порта Аян. Другой проект предусматривал строительство дороги от северного Байкала через Бодайбо — Аян — Якутск.
Однако в то время для реализации столь грандиозных проектов не было ни технических средств, ни денег, я уж не говорю о Гражданской войне в России.
В конце 1920-х гг. интересные сведения были получены Колымской гидрографической экспедицией, работой которой руководил И.Ф. Молодых. Помимо изучения транспортных возможностей реки Колымы участники экспедиции занимались определением современного экономического состояния, природных ресурсов, исторически сложившихся к тому времени транспортных связей, а также уточнением ближайших задач хозяйственного строительства региона и схемы его транспортного освоения.
Учитывая, что развитие региона во многом зависело от успеха создания на Северо-Востоке горной промышленности, И.Ф. Молодых предложил создать транспортную систему для доставки грузов в верховья Колымы, где уже работали артели старателей. Для ее формирования необходимо было, по его мнению, строительство морского порта в бухте Нагаева (Тауйская губа Охотского моря) и круглогодичного шоссе от неё до приисков в Верхнеколымском районе.
Кстати, против придания проектируемой Нагаевской дороге исключительного значения в вопросах снабжения Приколымья горячо выступил С.В. Обручев, считая это заключение крайне односторонним. По его мысли, по крайней мере до постройки автодороги, снабжение всего края могло базироваться только на северных рейсах — через устье Колымы.
Колыма — самая большая река северо-восточной части Сибири. Длина ее равна 2600 км, а площадь водосбора — 644 000 кв. км. Река берет начало на склонах южных отрогов хребта Черского. На части своего верхнего течения имеет юго-восточное направление, а в остальном — северо-восточное и северное. Ниже села Кресты она впадает в Восточно-Сибирское море, образуя обширную дельту.
Ледостав на Колыме образуется рано — в начале октября, вскрытие происходит в конце мая — начале июня. Река судоходна на протяжении 1800 км, считая вверх от устья.
Главный приток Колымы — река Омолон — впадает в нее справа, у села Верхние Холмы. Омолон замерзает в 20-х числах октября, вскрывается в середине апреля. Весенний паводок происходит с 20 по 25 мая. Второй сезонный паводок наступает во второй половине августа. Река является судоходной на 595 км от устья и сплавной в нижнем течении. В середине июня каждую навигацию осуществлялся перегон каравана груженых барж из Зырянки в поселок Омолон и обратно, при этом с возможной промежуточной зимовкой.