– Точно ненормальная! Ведьма! Да что же ты творишь? Успокойся!
– Маньяк!
– Это ты истеричка! Или мой поцелуй так запомнился? Может, хочешь, чтобы нормальный мужик еще тебя поцеловал? Думаешь, я с тобой не справлюсь?
Варя кинулась было на него, готовая выцарапать противнику глаза, но пала жертвой какого-то хитрого приема и оказалась совершенно обезоруженной, скрученной и снова в его объятиях.
– Ай-яй-яй, дамочка, нельзя не рассчитывать свои силы, бросаясь в бой так необдуманно, – хихикнул Габриэль. – Каблучков у тебя нет сейчас, поотрывали коготочки-то.
Варвара с яростью смотрела на мужчину.
– Все просчитал? Справился? Подонок! Может, ты мне и напихал в пуанты стекла, чтобы наказать за непокорность? Признавайся, ты это сделал?
– Вот ненормальная! Зачем бы мне? Чтобы еще раз поцеловать тебя, а ты мне подбила второй глаз? У тебя просто мания величия! Думаешь, мне баб не хватает? Да я любую…
– Что, что любую? Договаривай! Любую можешь купить? Так вот, нет, не любую! Маньяк! Не у меня, а как раз у тебя и было задето самолюбие!
Варвара все пыталась вырываться, но у нее не получалось. Габриэль смотрел ей в лицо.
– Ты точно ненормальная. Я таких не встречал.
– Отпусти меня! У нас взаимная неприязнь! – пыхтела балерина.
– Вот ведь бешеная… Тебя и отпустить страшно, вопьешься в меня, словно змея.
– Не вопьюсь. Глаза бы мои на тебя не глядели!
– Я пришел с миром, с гостинцами…
– Которые сам и сожрал!
Габриэль отпустил ее и как-то обмяк.
– За что ты меня так ненавидишь?
– Большая честь для тебя, чтобы я еще испытывала к тебе какие-то чувства. Нет на тебя управы… Раз маньяк сам мент, так что теперь? Как у врачей – круговая порука?
– Да с чего ты на меня навесила ярлык маньяка?! – всплеснул руками Габриэль.
– Тебе же передали… – устало ответила Варя.
– Что именно?
– Что ты в своей машине перевозил жертву, и я это увидела. Надеюсь, ты ее не убил? – спросила Варвара.
– Кого? Какая еще жертва? – оторопел Габриэль.
– Не притворяйся. Джип, в который я села после театра, твой?
– Варвара, может, я и подлец в твоем понимании, но заслуживаю хотя бы объяснения, за что ты на меня взъелась. Могу я узнать?
– Ну хорошо. Я ехала в твоем джипе…
– Помню, дальше.
– Так вот, склонила я голову и надышала на стекло. Оно запотело, случайно…
– Я понял, но это не преступление.
– Не идиотничай! Окно запотело, я захотела его протереть и заметила на стекле надпись. Ну, такую жировую, то есть чем-то жирным написанную, например, помадой. Потом ее стерли, но какой-то след остался, и когда я подышала, надпись проявилась…
– Варя, не томи, – все еще ничего не понимал Габриэль.
– Не прикидывайся, что не знаешь! Небось сам и стер? – ехидно спросила Варвара.
– Говори дальше, не томи, – снова попросил он.
– Я с удивлением прочла…
– Варя, дословно, пожалуйста, – попросил Габриэль.
– «Меня похитили, помогите».
Бывший следователь молча уставился на Варвару.
– Кого похитили-то? – не понял он.
– Не знаю! Говорю же, именно так было написано на стекле твоего автомобиля. Ты все-таки явно туповат!
– И все?
– Нет, еще имелась подпись – вроде буква «Л», но я не уверена. Больше ничего.
Габриэль нахмурился, явно перестал думать про еду, и было видно, что растерялся.
– Было написано: «Меня похитили, помогите»? Ты поэтому испугалась, выбежала из машины и вызвала ОМОН? – спросил он.
– Конечно! А ты думал, хотела отомстить тебе за поцелуй? Наказать за твой развратный образ жизни? Вот уж ерунда! Я испугалась за девушку, которую похитили. Этот ее крик о помощи… Ну а потом и за себя испугалась – вдруг и я не выйду из машины живой?
Поэтому сделала вид, что ничего не видела, и попросила остановиться, мол, сейчас приду.
– Господи… – выдохнул Габриэль.
Варвара спустила ноги с кровати и поболтала ими. Спросила недоверчиво:
– Ты действительно не знал про надпись?
– Конечно нет. И сейчас судорожно думаю, откуда она у меня в машине могла появиться?
– Кто сидел рядом, кто…
– Кто молил о помощи? – закончил за нее Габриэль. – Ты серьезно подозреваешь меня? Но я не маньяк! Варя, у меня награды, я Герой России, столько лет в следствии… Спроси у любого! Я…
Габриэль замолчал, не зная, что в такой ситуации говорить, потому что сам находился в шоке.
«Он не играет, не прикидывается. Так сыграть невозможно. Ведь просто мент, а не лауреат Каннского фестиваля!» – подумала Варвара, глядя на собеседника. А вслух сказала:
– Я тебя ни в чем не обвиняю. Ты спросил – я ответила. И хочу подчеркнуть: я ничего не выдумываю. У меня со зрением все в порядке, и с ума я не сошла. Увидела на стекле крик о помощи, испугалась и, как настоящая гражданка, сообщила куда надо. То есть сделала все, что могла. А что теперь делать тебе, не знаю. Мне-то уж точно неизвестно, как в твоей машине могла появиться такая надпись.
– Я пойду посмотрю! – воскликнул Габриэль.
– Хочешь, поеду с тобой? – предложила Варвара, видя его растерянность и стараясь хоть чем-то поддержать.
– Ты? Со мной?
– Ну, покажу тебе, как дышать, как я обнаружила…
– Тебе разве можно? – Мужчина скосил глаза на перебинтованные ноги балерины.
– А кто меня задержит? Ходить уже могу. Не хочется торчать без дела в больнице. Только с моим лечащим врачом договорись сам. Твой друг очень строгий доктор, но тебя, надеюсь, послушает.
– Хорошо. Знаешь, мне не терпится увидеть своими глазами то, что тебя напугало…
Глава 15
– Вот только не надо меня все время носить на руках! Я сама способна ходить. Да и надо, чтобы мышцы оставались в тонусе, – сказала Варя, когда Габриэль нес ее в машину, припаркованную на больничной стоянке.
На сей раз это был «Мерседес».
– Сколько же у тебя тачек?
– Много, – расплывчато ответил Габриэль. И заговорил о другом: – Между прочим, с Костей мы разругались. Не хотел он тебя отпускать, говорил, что слишком рано. Требовал, чтобы я привез тебя обратно.
– А уж это мне решать! Спасибо, что вытащил из больницы, не люблю я их. Хотя относились ко мне здесь очень хорошо. Благодаря тебе, кстати. Осталось выяснить что-то вразумительное про странную надпись, и в душе наступят мир и покой. – Балерина вздохнула.
– Надеюсь, – кивнул Габриэль.
Он очень плавно тронулся с места и повел автомобиль в сторону области.
– Куда едем, если не секрет? – поинтересовалась Варвара.
– В мой загородный дом, – ответил Габриэль, – я там не живу, но часто бываю. И парк машин у меня именно там. Кстати, познакомишься с моей мамой.
– Ой, как волнительно!
– Ничего волнительного. Она у меня очень хорошая. Я скажу, что ты моя знакомая. Не невеста же!
– Отлично.
– Надеюсь, ты не станешь рассказывать моей маме, будто я маньяк? Побереги ее нервную систему.
Варвара усмехнулась:
– Не волнуйся, я умею разговаривать с мамами. Меня любят все мамы всех моих поклонников.
– А у тебя их много?
– Хватает.
– Я хотел бы комплимент тебе сделать… – покосился Габриэль на свою спутницу.
– Ну так не тяни…
– Я ничего не понимаю в балете, но ты была прекрасна, я имею в виду на сцене. От тебя было невозможно оторвать взгляд, уж не знаю почему, – честно признался бывший подполковник.
– Спасибо, приятно слышать.
Варя улыбнулась, обнаружив, что ей на самом деле очень приятно это признание. А ведь сомнения, что рядом с ней самый настоящий маньяк, еще остались. Но почему-то ей нравилось, что мужчина смотрит на нее восхищенно, что искренне восторгается ее танцем. Насчет последнего Варя сразу и безоговорочно поверила – Габриэль делал комплименты очень неуклюже, но явно искренне. А еще Варвару забавляло, что он как-то даже стесняется ее.
Загородный дом оказался большим, с балконом, с широкой подъездной дорогой и ажурными фонарями. Габриэль дистанционно открыл ворота, въехал на территорию и повернул направо, где позади небольшого домика, в котором, видимо, располагались подсобные хозяйственные помещения, имелся навес. Под ним стояли пять автомобилей. Черный джип Варя заметила сразу.
– Твой автопарк?
– Угу.
Габриэль припарковался и помог спутнице выйти из «Мерседеса». Они уселись в джип, и Варя принялась усиленно дышать на стекло, как и в первый раз.
– Ну? – периодически интересовался Габриэль.
– Подожди… не запотело еще, не надышала как следует.
– Может, завести мотор, чтобы все повторилось, как тогда? – спросил он.
Варвара кивнула и продолжила дышать на стекло, периодически бормоча:
– Тогда мы долго ехали… Сейчас… еще немного…
– Давай помогу? – предложил Габриэль и начал тоже дышать на стекло, нависнув над ней.
Именно в такой позе, с вытаращенными от напряжения глазами, да к тому же с открытыми ртами их и застала Светлана Ивановна, вышедшая из сада в просторном сером плаще и игривой шляпке с засушенными цветами, заткнутыми за поля. В руках мать Габриэля держала лейку и горшочек с фиалками. Настал момент «икс» – все участники мизансцены уставились друг на друга с удивлением.
– Упс! – произнес Габриэль. – Это моя мама…
У Светланы Ивановны выпала из рук сначала лейка, затем наземь упал горшочек. Женщина моргнула, приходя в себя, перекрестилась, что особенно задело Варвару, и засеменила прочь от автомобильной стоянки.
– Мама! – рванул за ней Габриэль. – Мама, постой! Я познакомлю тебя…
– Замолчи! – резко оборвала его Светлана Ивановна.
Варя, хотевшая выйти из машины и познакомиться с мамой Габриэля, замерла на месте, свесив раненые ноги. Между тем мать разговаривала с сыном на весьма повышенных тонах. Ее просто всю трясло:
– Какой же ты подонок! За что мне все это? Я всю жизнь была порядочной женщиной, а мой собственный сын…
– Мама, умоляю, не кричи, успокойся! Ничего ужасного не произошло!