А на следующий день, в школе, она узнала, что, возвращаясь после интервью домой, Кира застряла в лифте, – кабинка остановилась между этажами, погас свет, и тут же раздался мерный дребезжащий стук. Будто кто-то принялся бить молотком в одну из железных дверей, ведущих в шахту лифта.
Кирка, неунывающая огненная Кирка застыла, вжавшись в стену. Ей казалось, что с каждым ударом темнота становится гуще, что еще немного – и мрак раздавит, расплющит, размажет ее по полу.
С трудом стряхнув наваждение, Кира попыталась на ощупь найти кнопку вызова диспетчера. Дрожащими пальцами она нажимала на все кнопки подряд, но никто ей так и не ответил.
Порывшись в сумочке, Кира вытащила смартфон и набрала номер отца. Через мгновение ее родители были уже в подъезде – папа крикнул, что сию минуту разыщет лифтера, мама уселась под дверьми лифта и говорила с дочерью, пока не вернулся папа с электромехаником.
– И вот что странно: дребезжащий стук прекратился сразу же, как только родители вышли в подъезд, – сказала Кира. – Да и вообще, мутная история. Свет в доме не отключали. С чего бы лифту останавливаться? И почему в кабине не зажглась лампочка от аварийной батареи?
– Ты думаешь, это из-за ролика? – почему-то шепотом спросила Лиза.
– Ну а сама посуди. Кому могло понадобиться нас запугивать? Нас обеих. Кому мы помешали? Только ничего у них не выйдет. Не на тех напали. Ты же не собираешься идти на попятную?
– Нет, конечно, – прошелестела Лиза. – Я с тобой.
Глава 21Квест
Ежедневные перевоплощения Леру нисколько не напрягали. Они ей даже нравились.
Нет, а что? Разве не удивительно – обыкновенная, казалось бы, жилетка. Ну, длинновата. Ну, изрядно потрепана. Однако стоит ее надеть, как тебя перестают замечать. Совсем. Ты превращаешься в персонал – безликий и практически прозрачный.
«Жилетка-невидимка». Лера так про себя ее и называла.
К жилетке прилагалась бейсболка. Под нее нужно было прятать малиновую шевелюру. Без бейсболки перевоплощение лагало.
Зато стоило только сделать все как надо, сразу же начинались чудеса.
Можно было, к примеру, без стеснения усесться на корточки в центр клумбы прямо у главного входа на турбазу и, неспешно выдергивая сорняки, наблюдать за отдыхающими. Между прочим, презабавнейшие экземпляры порой встречались. Взять хотя бы пожилую даму, заселившуюся в коттедж справа от центральной дорожки. Когда бы Лера ее ни повстречала, та всегда выглядела сногсшибательно – словно не в лес на турбазу приехала, а на Каннский фестиваль. Непременно каблуки, обязательно ярко-красная помада, неизменно элегантное платье. И кошки. Вокруг нее всегда крутились местные кошки, которых она то и дело чем-то угощала.
Или вот пара. Бородатый толстяк и дюймовочка с татуировкой на шее. Постоянно в обнимку, будто это и не два разных человека, а одно счастливое четырехглазое существо.
Порой подсмотренные на турбазе сценки не отпускали до вечера. Вязли в памяти, запутывались репейником в мыслях, норовили по-хулигански уколоть булавкой в бок. Другими словами, просились в скетчбук. Всего-то и надо было – выпустить сценку на бумагу, запечатлеть в карандаше. И тогда приходило освобождение и удовлетворение. Душевный подъем даже. Эйфория. Будто кто-то всезнающий и всемогущий погладил по голове: мол, вот теперь все верно, молодец.
Лера не знала, радоваться этому или огорчаться.
«Я что же, человек-созерцатель, получается? Мне нравится, выходит, стоять в тени и наблюдать мир со стороны? Быть в центре внимания – не моя история? Но здо́рово же было там, на пляже. Ведь кайфовала же я от того, что все на нас смотрят».
От воспоминания о пляжной вечеринке забилось быстрее сердце, в груди сделалось жарко и щекотно.
А ведь в тот вечер Лера даже носу казать за калитку не собиралась. Решила лечь спать пораньше – умоталась на турбазе, сражаясь с тяжеленным бензиновым триммером. Траву скосила-то всего только перед домиком администратора и вдоль центральной дорожки, а устала так, будто поле вспахала.
Когда солнце спряталось за деревьями, Лера полила грядки, заперла на амбарный замок сарай, посидела немного на крыльце с Варварой Ильиничной и отправилась в душ. Выкупалась под бьющими в разные стороны струями воды, нагревшейся за день в черной бочке на крыше деревянной кабинки, и стала готовиться ко сну. Оставалось лишь волосы высушить.
Вот за этим-то занятием Владик ее и застал. Лера так и окаменела, вцепившись в ручку расчески, запутавшейся в мокрых прядях, стоило ему нарисоваться на пороге.
Влад был ослепителен. С тех пор как они виделись в последний раз (чтоб у тебя все перья из хвоста повылазили, дурацкая Грета!), он заметно загорел. Под поцелуями балтийского солнца голубые глаза засияли, как у героя голливудского блокбастера. Или это ярко-синяя футболка подчеркнула их цвет? Лерин взгляд ящерицей шмыгнул по стильным бежевым мокасинам, светлым узким джинсам и замер на белой розе в прозрачной упаковке, которую Влад держал в правой руке.
– Привет! Как дела, как настроение? – выпалил Влад, протягивая Лере цветок.
– Это мне? Привет, – пролепетала пунцовая девушка.
Она попыталась одновременно принять подарок, выпростать из волос расческу, надежнее закрепить широкое полотенце, в которое завернулась после душа. Ничего у нее, конечно, не получилось. Роза упала к ногам, вместе с расческой выдрался пук волос, едва не соскользнуло с груди полотенце.
– А пойдем-ка, милок, ты мне щеколду на калитку приладишь, а то висит та щеколда на одном гвозде.
Варвара Ильинична подхватила Влада под руку и уволокла во двор.
Они все еще возились с калиткой, когда Лера в синем коротком сарафане, белых сандалиях, с аккуратно расчесанными на две стороны влажными волосами вышла на крыльцо.
– Вот и славно, вот и молодец, – проворковала Варвара Ильинична, после того как Влад закончил прибивать щеколду и отдал ей молоток. – Толково с молотком управляешься, и не скажешь даже, что это тот самый человек, который канюка хищником величает.
Влад уже было вознамерился вступить в спор, но Варвара Ильинична похлопала его по спине и прошептала:
– Иди, иди уж. А то Лерке-то, поди, надоело на крыльце стоять.
Это было свидание. Самое настоящее свидание. Как Лера это поняла? Ну, во-первых, роза. Во-вторых, модные с иголочки джинсы. В-третьих… Впрочем, лучше обо всем рассказать по порядку.
Влад пригласил Леру в бар на променаде. Вот тогда и стало понятно, что настроен он вовсе не на дружеские посиделки или вечернюю прогулку от нечего делать. Дело в том, что Влад НЕ ГОВОРИЛ о птицах. Совсем. И даже гнезда и маршруты миграции не упомянул ни разу. Не то чтобы Лере о птицах было неинтересно… Просто о пернатых – это же, значит, – о работе, об учебе, о Таньке. И уж точно не о романтике.
Влад заказал себе и Лере латте и шоколадные маффины, которыми они потом кормили друг друга с рук. Влад мило шутил, расточал комплементы, задавал вопросы. Легкие, необременительные. О любимой музыке, о прочитанных книгах, о фильмах, впечатливших по-настоящему. И нет, он не лез в душу. Не выспрашивал о семье, друзьях и прошлом. Не интересовался биографией. Не пытался вызнать, почему Лера проводит лето на косе без родителей.
В общем, свидание было приятным и воздушным. Как диетическое безе.
А потом зазвучала громкая музыка, и на пляже – напротив маяка – собралась толпа. Влад захотел посмотреть, что там происходит, и они спустились по лестнице к морю. Оказалось, близлежащий отель замутил вечеринку с конкурсом танцевальных пар. К участию приглашали всех желающих.
– Ну что, впишемся? – предложил Влад.
– А давай!
Лера так легко согласилась – сама себе удивилась даже. Кураж поймала, вот и все объяснение. Она чувствовала себя в тот вечер победительницей. Красивой, смелой, дерзкой. И потому, когда пришел их черед выходить в центр круга, она не думала о хореографии, фигурах и связках, а просто наслаждалась. Радовалась тому, что с ней танцует потрясающий парень. Упивалась зажигательной музыкой, близостью моря, мягким песком под ногами. И вниманием. Вниманию публики она тоже была рада – возможно, впервые в жизни.
Куда-то запропастилось стеснение. Не осталось даже следа от усталости. Лера улыбалась. Улыбалась Владу, зрителям. Бесстрашно улыбалась в лицо своим ошибкам, тревогам, проблемам, страхам.
Пока Леру нес поток ритмичной музыки и бурлящих эмоций, жизнь виделась ей захватывающим приключением, а сама она казалась себе всемогущей. И пусть главный приз в конкурсе достался не им с Владом, а паре, профессионально исполнившей бачату, Лера теперь знала: то, что она так мучительно пыталась разыскать, – внутри нее. Драйв – внутри. И красота, и сила, и харизма, и смысл, и предназначение – все-все-все. Извлечь то, что тебе надо, – тот еще квест. Но ведь любой квест можно пройти. И неважно, с какой попытки.
Глава 22Двойное предательство
Ролики вышли в один день. Их авторы будто сговорились – этакая вероломная коллаборация.
Нет, на самом деле никакой коллаборации, конечно, не было. Просто совпадение. Издевательское совпадение.
Первый ролик выплыл уж совсем неожиданно. Лента Ютуба подсунула его Лизе на большой перемене. Рукой фокусника-иллюзиониста бездушный алгоритм перетасовал видео и с ювелирной точностью выбрал то, которое гарантированно отправило бы Лизу в нокаут. А она-то, между прочим, отписалась от всех соцсетей Filicity Style, как только ушла из модельной школы. Сразу же отписалась, чтобы забыть о ней навсегда. Но Ютубу, разумеется, плевать. В ленте появился новый ролик Filicity Style, и у Лизы не было ни малейшего шанса его пропустить, ведь с заставки на нее смотрела мама.
Не отрывая испуганного взгляда от экрана смартфона, Лиза нашарила в рюкзаке наушники. Они отчаянно цеплялись за что-то с упорством змеи, которая сопротивляется тянущему ее за хвост мангусту. Когда Лиза все-таки сумела извлечь наушники из рюкзака, она оторвала наконец взор от дисплея и с тоской посмотрела на пустующее рядом с ней место за партой.