Барни Кифф встретил Боксона у самых дверей клуба «Катанга»:
— Половина Лондона знает, что тебя можно найти в «Катанге»! Тебя уже два часа дожидается какой-то француз… — и Кифф показал на сидящего у стойки мужчину.
— Спасибо, Барни, — ответил Боксон, — этот тип не француз, он бельгиец…
Бельгийский наемник Роже Лавьер сразу заговорил по-французски:
— Рад тебя видеть, коллега!
— Не менее рад, брат по оружию! — в тон ему ответил Боксон. — Какая проблема, Роже?
— В твоем досье записано, что разговор следует вести предельно откровенно, так что я воспользуюсь рекомендацией… — Лавьер открыл лежащий перед собой журнал и Боксон увидел официальное удостоверение — «Французская республика. Министерство иностранных дел. Роже Жан-Жак Лавьер, консультант».
— У тебя хороший бельгийский акцент, — сказал Боксон.
— А я бельгиец, хоть и работаю на Францию.
— А путешествие в Конго с командой Боба Денара?
— Было! Только удостоверение я тогда оставил в сейфе начальника отдела… Разговаривать будем?
— Я никогда не отказывался от разговора с интересными людьми, хотя в подлинности твоей фанеры я не убежден. К тому же, в «Катанге» меня многие знают…
— Если тебя знает больше двух человек, то это уже много… И где мы можем поговорить?
— Останемся здесь, вон тот столик у эстрады находится в таком звуковом поле, что подслушать невозможно…
Они пересели; заказали пива и легкий ужин; джазовые импровизации действительно заглушали не только все посторонние звуки, но и заставили сесть друг к другу поближе — разговаривать следовало не повышая голоса, чтобы во внезапно возникшей музыкальной паузе не огласить на весь зал что-нибудь лишнее.
— Зачем я нужен министерству иностранных дел? — спросил Боксон. — Мне хотят предложить почетное консульство?
— Не исключено — в будущем! — ответил Лавьер. — Сегодня я предлагаю вспомнить твою карьеру в Легионе…
— Это были незабываемые дни, с первого до последнего, какой конкретно тебя интересует?
— Тебе предлагали должность в разведке, ты не забыл?
— Я отказался.
— Офицерское звание тебе дали в расчете на перспективу, не пора ли отблагодарить?..
— Я всегда подозревал какой-то подвох в своей удаче…
— Коллега, ты все знал с самого начала…
(Ещё бы он не знал! Только вот ни в каком архиве не зафиксировано то истинное, за что Боксона направили в офицерскую школу. «Запомните: ничего не было!» — сказал тот седой капитан, сжигая в бронзовой пепельнице страшный доклад сержанта Боксона, собственноручно им отпечатанный без единой ошибки на посольском «Ремингтоне», с приложенной схемой захоронения останков вырезанного персонала госпиталя Красного Креста — изголодавшееся кочевое племя лакомилось человечьим мясом три дня, а племенной вождь не мог спокойно смотреть на длинные пшеничные волосы норвежской медсестры, и любовно хранил её высушенную голову, головы же других несчастных предполагалось продать на рынке тупым американским туристам — настоящий африканский сувенир, экзотика… «Стоп, никакого капитана не было!» — оборвал себя Боксон, не дав памяти добраться до мест, имен и фамилий… «Запомните: ничего не было!» — «Да, мой капитан!»)
Боксон достал из кармана пачку сигарет «Лаки Страйк», нарочито медленно закурил.
— Можно ли что-нибудь сказать о курильщике, узнав его любимый сорт сигарет? — спросил Боксон.
— Можно! — ответил Лавьер. — В Лондоне твой «Лаки Страйк» курят только агенты ЦРУ, а мой «Житан» — только бывшие легионеры… Дерьмо! — вдруг выругался он и усмехнулся. — Ну, конечно же! Гватемала! С самого начала надо было исходить из этого!..
— А если ты ошибаешься? — спросил Боксон.
— В декабре 73-го ты вляпался в какую-то странную перестрелку, с тобой тогда был американец… Он тебя завербовал?
— Нет! Святая правда — он меня не завербовал! Меня вообще никто и никогда не вербовал — кому я нужен?..
— Самая большая ценность в этом мире — люди, умеющие делать дело. Ты, кстати, зафиксирован даже в Интерполе…
— Подобное внимание мне льстит!..
— А что тебе ещё остается? Но все равно — у меня к тебе деловое предложение.
— Излагай!
— Министерство иностранных дел Французской республики нуждается в твоей помощи…
— А если я откажусь? Даже не начиная слушать…
— Твое имя упомянуто не только в уголовном деле о ранении американского гражданина, но также и в деле о взрыве в брюссельском отеле «Брюгге»… И расследование этих дел, кстати, может быть возобновлено…
— Архив Интерпола, должно быть, увлекательнейшее место!..
— Для тех, кто умеет внимательно читать. В том числе — и между строк…
— Шантажу нельзя поддаваться — так гласит учебник криминалистики!.. У министерства иностранных дел республики есть ещё какие-нибудь привлекательные для меня аргументы?..
— А что ты считаешь привлекательным для тебя аргументом?
— Прежде всего — подтверждение твоих полномочий, ибо такую фанеру, Боксон указал на удостоверение французского министерства, — за полсотни баксов мне нарисуют в любом портовом городе и даже скрепят личным факсимиле министра. Если ты действительно представляешь государственную структуру, то пусть мне выдадут французское разрешение на огнестрельное оружие — например, на револьвер «Смит-Вессон». И получить эту бумагу я должен вполне официально во французском консульстве. Устраивает?
— Черт, красивый ход! — Лавьер усмехнулся. — Твои приятели из Легиона называли тебя сумасшедшим, но когда тебе надо, ты проявляешь редкостное здравомыслие…
— Я — офицер, и во всех случаях должен быть умнее своих солдат, иначе грош мне цена…
— Позиция далеко не бесспорна, но предложение принимается! Что ж, с разрешением не должно быть сложности, французский паспорт у тебя есть. Двойное гражданство, наверное, очень удобно…
— Родители не хотели, чтобы я служил в армии, и потому записали меня англичанином…
— Что все равно не помешало тебе пять лет прослужить в Легионе… Что ещё?
— В дальнейшем мне потребуется письменное подтверждение моего права осуществлять военную службу за рубежом.
— Невероятно проблематично, почти невозможно, — наши чиновники никогда не возьмут на себя ответственность за твои африканские приключения… Ты ведь собрался воевать в Африке?
— Латинская Америка меня сегодня не интересует — все тамошние партизанские войны можно прекратить одним росчерком пера — земельная реформа и элементарные гражданские свободы сведут любое партизанское движение к элементарному бандитизму, а это уже не так страшно. Африка — вот где предстоят локальные конфликты! А без нейтрального ко мне отношения со стороны правительственных учреждений мой спокойный отдых во Франции будет невозможен — меня могут арестовать хотя бы в качестве благожелательного жеста какому-нибудь очередному африканскому президенту!
— Достойный ответ! Думаю, мы будем сотрудничать!..
На сцене начал свои джазовые изыски африканский саксофонист, он работал без ритмического сопровождения, и Боксону вспомнился Нью-Йорк — летом 68-го точно такой же чернокожий парень играл на саксофоне перед группой туристов около порта, а Боксон сидел на горячем асфальте тротуара и ел настоящий нью-йоркский хот-дог…
— Откровенно говоря, ты получишь больше, чем разрешение на оружие, продолжал Лавьер. — Министерство создает специальную группу военных специалистов, которые будут работать военными советниками при различных правительствах. Причем не только в Африке — например, ты со своим знанием испанского будешь незаменим в латиноамериканских странах — даже с учетом твоей к ним антипатии… Главная цель проекта — соблюдение интересов Французской республики. Раскрытый в прошлом месяце заговор против заирского президента Мобуту характеризует перманентную нестабильность региона, иногда выгоднее поддержать диктатора, чем бросить страну в непредсказуемый хаос… В конечном итоге, интересы республики совпадают с интересами западного мира вообще — ещё неизвестно, как откликнется в стратегическом будущем, в частности, недавнее объявление независимости Коморских островов… Некоторые аналитики, на основе имеющихся данных об их правительстве, предсказывают немалые проблемы… А посмотри на стратегическое положение островов Зеленого Мыса!.. Оттуда можно контролировать всю Атлантику…
— Военные базы русских?..
— Или китайцев. Ещё неизвестно, что хуже…
— Вот будет переполох, если люди председателя Мао высадятся на островах!..
— И сделать они это могут на вполне законных основаниях, как когда-то в Корее! Вот для предотвращения подобных ситуаций и нужны французские военные советники…
— У этих военных советников будет право выбора страны?
— Да, конечно, — какой смысл направлять человека на нелюбимую работу? Межгосударственные отношения имеют некоторые стандартизованные процедуры, но это все-таки не конвейер на автозаводе…
— Величина гонорара?
— В каждом конкретном случае оговаривается персонально и зависит от множества факторов, в том числе — и от непредсказуемых…
— А как же насчет сигарет «Лаки Страйк» и моих американских друзей?
— Ты же сказал, что тебя не завербовали, а краткосрочные контракты даже приветствуются — они расширяют сферу действия…
— У меня остались обязательства перед покойным Стокманом…
— Можешь забыть о них!
— Нет, Роже, я их выполню — с учетом твоего предложения! Тебе известно, куда Стокман собирался нас отправить?
— Если в случае с Шарлем Руно был тот же заказчик, то, по всей вероятности — северная Ангола.
— Кто такой Шарль Руно? — насторожился Боксон.
— В самом начале этого года, в Париже, кто-то пытался нанять целую группу наемников. Покупатель обратился к некоему Шарлю Руно, бывшему легионеру, воевавшему в Конго на стороне Чомбе. Руно пообещал доставить в Африку сотню отчаянных головорезов и получил в качестве аванса двести тысяч долларов. Наличными…
— Нет, Роже, не верю! — улыбнулся Боксон. — Покажи-ка мне того дурака, который за просто так выложит двести тысяч баксов!..