«Если у меня получится выбраться, я могу добраться до воды и уплыть», — решил Слава.
Он лег на бок, вытянул ноги, насколько позволяли веревки, и ритмично задвигал стопами, чтобы ослабить хватку. Было больно, кожу каждый раз обжигало словно кипятком, но Слава продолжал, стиснув зубы. То же самое он делал руками, пытаясь освободиться.
Он услышал, как что-то с тихим шлепком упало на сено. Замер, думая, что это похитительницы, а потом опомнился — телефон!
Он вывалился из кармана и теперь лежал где-то рядом. Слава осторожно сел, наклонился назад и стал обшаривать сено. Наконец он взял мобильник и выдохнул.
— Набери номер два, — сказал Слава, разблокировав экран и зайдя в меню звонков. Все это он помнил интуитивно, ведь каждый день проворачивал одни и те же операции.
Когда звонок пошел, Слава лег набок и подложил мобильник под ухо.
— Слава? Ты куда ушел? Мы тебя тут уже обыскались! — звонкий голос Наташи оглушил его. — Где ты? Скажи сейчас же! Мы придем и заберем тебя. А Таю нашел?
— Помолчи, — сказал он, чувствуя раздражение, — сейчас не это важно.
— А что важно?!
Скрипнула дверь хлева. Слава напрягся и резко сел, пытаясь наощупь спрятать мобильник под сеном.
— Что это ты делаешь? — голос Вилы заставил его вздрогнуть.
— Щупаю сено, — ответил он, замерев, как загнанный в ловушку заяц.
Резкий хруст коленей — Вила присела на корточки. У его мамы была такая же проблема, чуть присядет — сразу хрустят суставы.
— Не думаю, что там только сено. Ты что-то прячешь?
Слава мысленно попрощался со всеми друзьями, родственниками и другими людьми, которых знал. Он поднял палец к губам и сказал ей «тс-с».
— Ты умеешь хранить тайны, Вила? — шепотом спросил Слава. — Можешь поклясться, что твоя сестра не узнает?
— Я поклянусь, — сказала Вила, — если ты объяснишь мне, что это за штука.
Она ткнула пальцем в экран — Слава услышал звук сброса звонка и мысленно выругался.
— Развяжи мне глаза, — попросил он, — я хочу увидеть тебя, Вила.
В голове всплыли множественные статьи о переговорщиках с террористами. Его всегда интересовала подобная психология: что движет ими, когда они захватывают заложников? Почему они оставляют одних в живых, а других убивают? И вот сейчас Слава чувствовал себя подопытным кроликом в руках этой девчонки. Она казалась ему дружелюбнее Юды, но он понимал, что все это может быть лишь маской, чтобы расположить его к себе. И Слава решил, что именно он станет первым, кто заставит ее проникнуться к нему симпатией, а затем — отпустить.
— Я не могу, — сказала Вила, — ты не должен меня видеть. Тебе не понравится то, что ты увидишь.
— Почему? Я думаю, что ты красивая, — Слава кашлянул, ругая себя за глупый ляп, — по твоему голосу мне кажется, что ты добрая.
Вила тихо засмеялась.
— Я знаю, что ты пытаешься сделать, — шепотом сказала она. — Но у тебя не получится. Мне и Юде нужна твоя помощь, поэтому мы не можем тебя отпустить.
— Как я могу помочь? — спросил Слава.
— Тебе нужно будет кое-что сделать, — Вила замялась. Ее голос дрогнул, и Слава почувствовал ее дыхание у своего уха. — Тебе придется полюбить нас обеих.
Уйдя под воду, Домовой смотрел на Водяного. Тот тащил его ко дну, а его глаза в сгущающейся темноте горели все ярче. Домовой задергал ногами, замахал руками, но хватка Водяного от этого стала лишь сильнее.
— Будешь знать, как ржать надо мной, — заявил тот.
«Мне не хватит воздуха!» — подумал Домовой, понимая, что если этот парень с перепонками не шутит, то ему конец.
— И не бойся, не утонешь. Я слишком люблю злорадствовать.
Через мгновение они оказались в самом низу. Водяной затащил Домового в купол, и вместе они вывалились из воды на пол обширной пещеры. Домовой закашлялся, шумно вдыхая, а Водяной поднявшись несколько раз обошел его.
— Ты посмеялся надо мной на своей земле, — сказал он, — а я посмеюсь над тобой на своей.
— Слушай, я же просто шутил, — сказал Домовой.
— За слова надо отвечать, — сказал Водяной. — Я могу, например, отрезать тебе язык. Тогда ты не сможешь больше говорить такие глупости.
Домовой напрягся, но вместо того, чтобы промолчать, выпалил:
— Ну и отрежь, раз кишка не тонка!
Водяной потянулся под камень, лежащий на сухом дне, и вытащил из-под него небольшой нож.
— Этим лезвием я убивал рыб, — сказал он, не сводя взгляда с Домового. — Они погибали быстро. Но смогу ли я так же быстро отрезать твой язык?
«Говорила мне мама, чтобы я учился манерам», — вздохнул про себя Домовой, поджимая губы. Он взглянул наверх — за темной озерной толщей ничего не было видно, кроме его собственного отражения в магическом куполе.
Домовой увидел свое грязное лицо и его осенило. Он повернулся к Водяному и в мгновение ока оказался рядом с ним.
— Что за?.. — не успел тот договорить, как Домовой, сунув руки в карманы своих штанов, вытащил их и приложил ладони к лицу Водяного.
— Получай! — выкрикнул Домовой, размазывая грязь по лицу недруга.
Водяной выкинул нож и оттолкнул от себя Домового. Он провел пальцами по лицу и посмотрел на грязь, которая падала с него, словно насытившиеся пиявки.
— И это все? — спросил Водяной.
Домовой в ужасе смотрел на оживающую грязь и не мог понять, почему она не оттирается от его лица, тогда как с этого наглого мальчишки падает, даже не прилипая.
— Ты… ты какой-то неправильный! — в сердцах заявил он.
— Я Водяной. Чего ты хотел? — усмехнулся тот. — Думал, сделать меня таким же чумазым, как ты? Какая дурость.
— Смой ее с меня! — Домовой кинулся на колени и встал перед ним, сложив руки в молящем жесте. — Я уже так долго не могу отмыться, что начал забывать, как выгляжу!
Водяной, пораженный его странным поведением, скрестил руки на груди и принялся ходить вокруг.
— А что мне за это будет?
— Что хочешь дам, только верни мне чистое лицо.
— Хорошо, — Водяной высунул длинный язык, заостренный треугольником, и смачно облизал свою ладонь, — но это будет неприятно.
Умчалась Ягиня в чащу лесную, чтобы выместить свое горе там, где никто не увидит ее слабость. Заплакала она, присев на камень, и слезы казались ей обжигающими, как кислота.
— Почему ты плачешь? — спросил девичий голос.
— Про-очь! — закричала Яга, взмахнула руками и вскинула голову.
На нее смотрела маленькая девочка. Вихрь, созданной магией Ягини, трепал ей волосы, но она не уходила.
— Бойся меня! — пригрозила Яга.
— Почему я должна тебя бояться, если ты в слезах? — спросила Майя. — Так почему ты плачешь?
— Не твоего ума дело, малявка.
— Может, я смогу тебе помочь? — спросила она.
Ягиня хотела обругать наглую девицу, но увидела на ее плечах плащ Кощея. В груди родилось странное предчувствие: одновременно хорошее и плохое.
— Ты… где ты взяла этот плащ?
— Нашла у озера.
Яга сузила глаза и всмотрелась в лицо девочки: она казалась ей незнакомой, да и впервые она видела ребенка, столь непохожего на обычного жителя Залесья. Под глазами девочки маленькими озерами лежали синяки, ее брови были слегка нахмурены, а взгляд отдавал холодным безразличием и в то же время манил своей непривычностью.
— Как тебя зовут? — спросила Ягиня.
— Майя.
— Откуда ты?
— Из Залесья, — не моргнув глазом ответила она.
— Мне кажется, что ты врешь, маленькая Майя, — улыбнулась Яга, но улыбка ее была недоброй.
Майя вытянула к ней руку и раскрыла ладонь. На ней виднелась руна Алатырь.
— Ты уверена, что не хочешь потратить свое время на более ценные вопросы? — спросила Майя, и ее голос звучал не так мягко и детско, как раньше.
Ягиня сглотнула, ее прошиб холодный пот. Она не встречала других людей с изображениями славянских рун на коже, и чувствовала, что в этом маленьком создании хранится сила куда большая, чем в ней самой.
— Я…я…прости меня, Майя, — выдохнула Яга, стерев слезы с лица.
Ее любопытство тут же утешило ее, ведь перед ней была живая находка, олицетворяющая собой «начало». Вот только начало чего?..
— Я прощаю твою грубость. Взамен, — Майя вытащила из-под плаща бархатный мешочек и вложила в руки Ягини, — ты должна будешь исполнить свое предназначение.
— Какое еще предназначение? — Яга развязала тесемки и заглянула внутрь. В мешочке лежало золотое яйцо. — Откуда это у тебя?! — изумленно вскрикнула она, подскочив с камня, но никого не увидела. Майи и след простыл, как будто эта встреча ей почудилась.
Русалка расхаживает по тронному залу, а Берендей следит за ней.
— Что с этим замком не так? Почему сюда приходят все, кому не лень?! — она недовольно сжимает кулаки.
— Это не твой замок, — напоминает ей Берендей.
— Теперь — мой! И не тебе, медведь, указывать мне.
— Хорошо, не буду, — он замолкает, опустив морду на лапы.
Берендей закрывает глаза, чувствуя, как его затягивает в сон. Не каждый день из него делают статую, а потом сбрасывают с лестницы и швыряют в брата. Его большое медвежье тело истощено впервые за долгое время. Раньше царевич не знал ни усталости, ни отчаяния, а теперь два этих чувства свились вместе, как змеи.
Русалка подходит к нему и пинает в бок — Берендей не реагирует.
— Ты должен сразу же отзываться, когда я этого требую! — кричит она, но медведь и ухом не ведет.
Она изливает на него весь свой гнев вперемешку с бранными словами, а когда запал пропадает, садится рядом с Берендеем и прижимается к нему спиной.
— Все вы одинаковые… — говорит она без эмоций. — Даже тот глупый мальчишка много лет назад. Вы все только обещаете, а потом забываете обо мне. Если я тебя отпущу, ты сразу умчишься в лес.
Русалка смотрит на спящего медведя и подпирает голову рукой.
— Слушай и не перечь мне, глупый медведь. Однажды давным-давно угодила русалка в людские сети. Думала она, что уже не выберется, пока не появился мальчик в дорогих одеждах с луком на спине. Увидев ее, он хотел позвать на помощь, но русалка поднесла палец ко рту и попросила его не шуметь. Одумался мальчик, подошел к пруду и спросил, почему она застряла в сетях и не хочет никого звать. Сказала ему русалка, что расскажет все, что его интересует, если он поможет ей выбраться. Согласился мальчик и перерезал плетеные сети.