Первым свое выступление начал герцог Вэнток. Но его слова, так же как и вызнанная из “достоверных источников” информация, не шли ни в какое сравнение с переворотом, который устроили три представителя Совета, не ставя в известность остальных. Совет ждал разъяснений, и тогда слово взял Дэйривз.
Ему было трудно говорить, тяжело окунаться во всю ту грязь, что годами творилась у него под носом. Но он не показал своих чувств ни взглядом, ни голосом, ни жестом. Его аргументы не подвергались критике. Великие герцоги ждали, что будет дальше, потому что у генерала Волдерта всегда имелся запасной план.
К слову, он, этот запасной план, сейчас со всем достоинством сидел в кресле герцога, пока Дэйривз ощутимой поддержкой стоял с ним рядом.
Хочешь получить хорошего короля – воспитай. Эту фразу придумал не герцог Трудо, но именно он воспользовался ею по максимуму.
Эдрису было всего двадцать. Он являлся бастардом Световолда, рожденным еще до появления у того первой жены. Когда правда о наличии возможного наследника выяснилась (как только Световолд стал королем, женщина явилась с мальчиком во дворец, чтобы требовать для себя преференций), монарх однозначно дал понять Дэйривзу, что от мальчишки и его матери нужно избавиться.
И герцог избавился, но в своем понимании этого слова. Мальчика в дальнем поместье растили лучшие учителя. Он был умным, разумным и очень рассудительным, несмотря на юный возраст. Эдрис прекрасно понимал, в каком состоянии на него вешают королевство, и был готов взять эту ношу на себя.
В правлении он видел свое предназначение. Ведь он сам прекрасно был осведомлен о том, как жили в его будущих землях люди и нелюди. От него не скрывали правды, не растили в золотой клетке, а показывали этот мир таким, каков он был.
– Казнь вашего отца намечена через десять минут на главной площади. Вы хотите присутствовать при этом, Ваше Величество? – четко обозначил Дэйривз имеющиеся границы для остальных великих герцогов.
Эта кандидатура не обсуждалась. Происходил легитимный захват власти. Сын сменял отца.
– Там будет много приглашенных? – выдержанно поинтересовался парень.
– Все те, кто поднимет себя с кровати в рассветные часы, – ответил Авраим. – Новость вышла за пределы дворца раньше, чем мы объявили о ней.
– Полагаю, мое присутствие станет правильным началом для моего правления. Но я хотел спросить: что станет с братом короля, моим дядей? Он ведь напрямую участвовал в расхищении имущества аристократии.
– Думаю, это решение вы можете принять самостоятельно, Ваше Величество, – с почтением отозвался Дэйривз, тая в уголке губ намек на улыбку. – Но учитывайте, что в казне нет денег на возмещение утраченного.
– А разве там есть деньги на что-то другое? – весело усмехнулся Эдрис, давая герцогам понять, что в курсе плачевного финансового состояния королевства.
– Думаю, великие герцоги наскребут для вас начальный капитал, Ваше Величество, – улыбнулся герцог Вэнток. – Да и все, что можно арестовать у вашего отца, мы обязательно перенаправим в пользу короны. Кстати, Ваше Величество, я бы хотел познакомить вас со своей дочерью. Графиня Пажу, как и вы, рождена вне брака. Что-то мне подсказывает: у вас найдутся общие темы.
Герцоги Трудо, Эльдоро и Вэнток обменялись понимающими взглядами. Молодой король еще не знал, что ему предначертан скорый брак с девушкой, которая подверглась не меньшим лишениям. Вэнток согласился помогать двум друзьям исключительно по этой причине.
Народ должен был всей душой полюбить эту пару, вышедшую из самых низов.
Холодные капли дождя окропляли серую площадь, мокрыми точками оставаясь на брусчатке. Посмотреть на суд над монархом и его братом собрались тысячи любопытствующих. Гвардии даже пришлось установить двойное оцепление, чтобы короля раньше времени не закидали тухлыми овощами. Для него была приготовлена судьба куда более зрелищная.
Но прежде, чем злодеяния были озвучены, приговор вынесен и исполнен, Совет представил народу принца, которому было уготовано унаследовать трон. Юный король вел себя более чем сдержанно и взял на себя смелость обратиться к обозленному и откровенно дезориентированному народу.
Он не побоялся ответственности. Именно Эдрис приказал привести приговор в немедленное исполнение. Брат короля отправился проводить остаток своей жизни на каменоломнях, а сам монарх был заживо сожжен тем, кто имел на месть полное право. Никто не посмел бы осудить герцога Трудо, но легче ему все равно не стало.
С некоторыми событиями в нашей жизни нам приходится просто учиться жить.
– Король умер. Да здравствует новый король, – в полной тишине громогласно объявил Дэйривз.
Его слова словно мантру подхватила толпа.
Дольше необходимого герцог Трудо задерживаться на площади не стал. Дальше была назначена коронация, но, по его подсчетам, час уже истекал, а потому он поторопился в гостиную, где Аларии предстояло провести от одного до трех дней. Да только едва он вошел в скрытую сумраком комнату, в его груди что-то будто оборвалось.
Маркизы Харфурд в комнате не было. Больше того, установленная магами защита имела следы прямого, очень грубого взлома. Магические нити просто смяли, вероятно применив артефакт из запрещенных.
Только черная магия действовала так примитивно. Оставалось найти того, кто посмел покуситься на возлюбленную дракона.
Лимит на милосердие у Дэйривза израсходовался на годы вперед.
Каждый миллиметр комнаты был изучен гвардейцами вдоль и поперек. Они перерыли весь дворец, перевернули каждое помещение, включая те, куда давно никто не ступал. Черный дракон словно коршун кружил над столицей и ее окрестностями, но сколько бы он ни бился с неизвестным врагом, проигрывал ему и все больше погружался в отчаяние.
Его никто не шантажировал. От него никто ничего не требовал. Алария просто пропала, будто провалилась сквозь землю, хотя он искал даже там.
Не верил в то, что она могла оставить его по собственной воле. И одновременно с тем допускал, что был излишне напорист, мог испугать своим желанием привязать маркизу как можно скорее. Он уже считал ее своей невестой, хотя официальной помолвки еще не случилось.
– Отзовись. Хоть намеком, – просил он небо, рассекая среди хмурых туч.
Неизвестность его убивала. Он не спал три дня. Три адских дня, за которые она могла умереть.
Но сердце чувствовало: его любовь жива. Осталось только ее найти.
Информация о том, что Алария Харфурд и правда жива, встретила его прямо в небе. Поравнявшись с ним, Авраим отбросил мощным туловищем новую тень на столицу, закрывая от луны целые кварталы.
Его друг знал, где искать любимую Дэйривза. Как и было оговорено ранее, она явилась на предсвадебные гуляния в дом родителей Бераны.
В деревню, что располагалась недалеко от столицы, драконы полетели, не теряя больше ни минуты. Снижались в лесу, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, благо идти было совсем немного.
Герцог Трудо торопился. В его душе ворочалось смятение. Почему? Он искал ответ на этот обобщенный вопрос и не находил. Генерал не боялся быть отвергнутым. Он боялся не суметь переубедить.
Дэйривз настолько спешил, что не сразу увидел на дороге у высокого забора двух женщин, стоящих неподвижно. Они находились на приличном расстоянии друг от друга, словно дуэлянты. Авраим остановил его вовремя. Придержав за плечо, кивком заставил обратить внимание на напряженные позы собеседниц.
– Уходите, пока у вас есть возможность, – услышал он тихий, но твердый голос Аларии.
– Ты должна мне и пойдешь со мной, – выплюнула Турика Нахль в приказном тоне. – Без тебя мне не пересечь границу. Каждый пост оцеплен, а ты… Герцог выпустит меня живой и невредимой, если на кону будет стоять твоя жизнь.
– Угрожаете? – усмехнулась маркиза.
– Ставлю перед фактом. Ты немедленно идешь вместе со мной и собой прикрываешь меня от любой возможной угрозы. Твое время пришло.
Несколько секунд ничего не происходило. Напряжение ощущалось в воздухе густым туманом, что захватывал горло в тиски. Собеседницы не видели драконов, но для них они были как на ладони. Авраим готовился напасть на директрису, а Дэйривз прикрыть невесту собой от возможного удара.
Тишина лопнула как мыльный пузырь. Она исчезла, развеявшись от громкого смеха. Голос Аларии звенел словно колокольчики на ветру.
– Рожденная пламенем в огне и умрет, не так ли? – спросила маркиза с улыбкой, от которой на душе у генерала мгновенно потеплело.
Эта ночь будто засияла совсем иначе.
– Твоя метка… – начало было Турика.
– Ее больше нет.
Медленный вдох, шумный выдох. Бывшая директриса Академии благородных девиц явно приняла для себя какое-то решение.
– У меня были на тебя такие планы. Неблагодарная. Такое разочарование. – Ладонь без саквояжа медленно поднялась, формируя светящийся шар заклинания.
Он трещал и искрил, словно молнии в синем небе.
– Я бы очень не советовал вам даже пытаться. На вас и так уже собралась целая папка обвинений, – выступил герцог из тени.
Они оба вышли, но так, что Авраим отрезал все пути для возможного побега леди, а Дэйривз закрыл Аларию. Их жесты были ленивыми, действия спокойными и размеренными, но Турика не обманывалась. Дернись она, и от нее не останется даже пепла.
Медленно опустив руку, женщина погасила сферу. Легкое нажатие у основания шеи, и Авраим поймал ее. Только сумка вырвалась из ее ослабевших пальцев, упала на пыльную дорогу и открылась. Несколько долговых расписок взлетели в воздух и упали рядом.
О да, брат всегда недооценивал свою сестру. У графа Ворули не было ее изворотливости и, что самое главное, ее связей. О том, где она сможет отыскать маркизу Харфурд, Турике легко поведали во дворце.
Герцог повернулся к Аларии, не опасаясь удара. Она же посмотрела на него хоть и радостно, но виновато.
– Я… отправила вам письмо, – сказала она севшим голосом.
– Я его не получил, – признался Дэйривз, не имея возможности отвести от нее взгляд.