Его пальцы скользнули к завязкам моей сорочки, но он не развязал их. Отрастив огромный коготь, просто распорол им ткань как лезвием, умудрившись не оцарапать при этом кожу.
Было странно лежать перед ним вот так: открыто и откровенно, демонстрируя не себя – свою душу в окружении целых холмов золота. Но еще страннее оказалось получить подарок. Сдвинув в сторону одну из меховушек, Дэй взял в руки массивное колье и просто положил его мне меж ключиц.
Замок на моей шее защелкнулся самостоятельно!
– Дэй?.. – Я вопросительно вздернула бровь.
Но он не ответил. Лишь приложил к своим губам палец, намекая на то, что я должна помолчать. Следом на моих запястьях защелкнулись довольно тяжелые и такие же холодные браслеты. Последним этапом стали серьги и два кольца.
Одно было поменьше и напоминало помолвочное, а второе имело в навершии крупный камень и походило на перстень. Его собрат венчал один из пальцев на руке Дэйривза.
Стоило кольцам осесть на пальце вместо перстня с черным камнем, как весь гарнитур разом потеплел. Очень быстро он стал одной температуры с моей кожей и будто даже слился с ней, перестав ощущаться.
– Это родовой гарнитур. В него заключена вся магия моих предков, – прошептал герцог, невесомо скользя ладонью по моему телу. – Драконы любят лишь раз, Алария. Так принято считать. Но если углубиться в историю, можно понять, что драконы лишь раз выбирают себе возлюбленную, потому связывающий жизни ритуал можно провести только единожды.
Я шумно выдохнула. Неужели он и Эрнеста не?..
Словно подслушав мои мысли, Дэй продолжил:
– Но не все соглашаются на брак по драконьим традициям. Девушки часто боятся второй ипостаси своей пары. Но я уверяю, тебе нечего бояться. Я никогда не посмею причинить тебе вред.
Осознание происходящего медленно подбиралось ко мне. Дэй еще не сказал этого вслух, но я уже точно знала, зачем мы здесь. Брак дракона – это не церемония с гостями, а священный ритуал, где участвуют только двое. Причем о том, как он происходит, другие до сих пор могли только догадываться. Его описания не было ни в одном учебнике, ни в одном научном труде, но зато высокие умы точно верили, что этот ритуал продлевает жизнь возлюбленной дракона.
За счет того, что связывает их жизни, потому что плата есть у всего.
– Часть меня страстно желает не спрашивать у тебя ничего. Часть меня хочет между делом обронить, что выйти из сокровищницы дракона может только эй ринта. Но я не могу позволить себе неволить тебя. Брачный ритуал с возлюбленной подразумевает ослабление контроля за счет отдачи большого количества магии. Тебе может привидеться…
Устав слушать осторожные объяснения и тщательно выверенные слова, я просто притянула Дэя к себе. Наши губы встретились словно в последний раз – жаждуще, опаляюще, а еще через миг герцог уже накрыл меня собой.
Мы слились в едином порыве. Страстном, неистовом, почти яростном. Каждый его жест, каждое движение, толчок – все говорило о том, что я принадлежу только ему. И да, в этом безумном танце между реальностью и сладким забвением я снова видела тень дракона, чьи крылья будто в защитном жесте возвышались над нами.
Это был мой Дэйривз. Так выглядела его душа, его внутреннее я, способное покорять небеса.
В какой-то момент я вдруг ощутила, что меня укусили в плечо. Остро, быстро, но безболезненно. Тепло от того места мгновенно расползлось по всему телу, разлилось по жилам вместе с кровью и вдруг начало нарастать, превращаясь в пожар.
– Твоя жизнь – моя жизнь, – прошептал он мне на ухо.
И это было больше, чем просто клятва или красивые слова. Именно в этот момент нас соединила магия его рода, с нарастающей болью вручая мне недостающие годы, вручая одну жизнь на двоих.
Но наслаждение затмило собой все. Вот почему ритуал был таким интимным.
О том, что видела тень его дракона и раньше, я отчего-то умолчала и после. Это был только наш секрет. Секрет о том, насколько сильно меня любили.
Утро застало нас спящими все на том же ложе. Пригревшись в объятиях Дэя, я с улыбкой встречала рассвет. Он заглянул в пещеру смелыми лучиками, объявляя о первом дне в новом для меня статусе.
Замерев, боясь даже пошевелиться, чтобы дать герцогу еще немного поспать, я пыталась понять, появились ли новые ощущения после пережитого ритуала. Ничего странного я не отметила и даже укуса на плече не нашла. Боли не осталось, словно она и не приходила, а чувства…
В мою копилку однозначно добавились воспоминания об этой потрясающей ночи. И украшения, которые теперь по праву принадлежали мне.
– Доброе утро, – прошептал Дэй хриплым со сна голосом и поцеловал меня в висок.
Это утро точно было добрым.
Правда, чтобы привести себя в порядок и одеться, нам пришлось возвратиться в гостиницу. Зато в поместье Волдертов мы попали прямо к завтраку. Дэйривз летел в драконьем облике, а я, закутавшись в его плащ, прижималась к горячей чешуе.
Мне нравилось разговаривать с ним мысленно. А еще нравилось чувствовать высоту, потому и попросила о новом полете. Внизу мелькали леса и поля, деревни и города, но вскоре показалось и поместье Волдертов.
Я была искренне счастлива снова вернуться сюда. От предстоящей встречи с Сабирой, с леди Волдерт и остальными домочадцами меня охватывало волнение. В наплечной сумке лежали подарки для малышки, и мне хотелось скорее показать ей, как красиво горит ночник в темноте.
Нас уже ждали. Едва мы приземлились, со ступеней сорвалась маленькая фигурка в нежно-розовом платье. Хорошенькая розовощекая малышка запнулась, упала, поднялась как ни в чем не бывало под испуганный оклик леди бабушки и побежала к нам.
Скатившись с черного дракона, я помчалась ей навстречу, распахивая руки для объятий. Мой маленький человечек, моя самая красивая девочка на свете.
– Папа! Лала! Папа! Лала! – звонко кричала девчушка, будто с усилием выговаривая первые буквы.
Поймав ее, тихонько закружила и, не сдержавшись, поцеловала в миленький маленький носик.
– Мы привезли тебе подарок, – рассмеялась я, передавая девочку папе.
– И конфеты! – добавил Дэй, звонко целуя ее в щеку.
– Касеты! – Девочка задрыгала ножками от восторга.
Я медленно перевела взгляд на тех, кто по-прежнему скромно стоял на крыльце. Все они, за исключением леди Волдерт, единодушно сделали вид, что не понимают, откуда малышка выучила одно из главных слов в жизни подрастающего ребенка.
Леди Волдерт тепло улыбалась, глядя на нас.
– Наконец-то, – только и сказала она. – Пойдемте завтракать.
Для трапезы отчего-то накрыли в главной столовой. Она была украшена растяжками с самодельными флажками, свежими цветами и золоченым декором. Массивный стол покрыли белоснежной скатертью, которую мы с Сабирой тут же уделали. Малышка попросила положить ей ягод, и я не смогла отказать, только ела она их не вместе с кашей ложкой, а руками. Маленькие пальчики не всегда еще управлялись ловко.
Впрочем, это небольшое происшествие никак не повлияло на затеянный праздник. Ни служанки, ни управляющий ничуть не расстроились. Однако, сидя за столом, я кое-что заметила. Нам любезно прислуживал месье Фолотье, и их взаимные переглядывания с леди Волдерт было трудно проигнорировать. Даже слепой отметил бы это нечто, витающее в воздухе скромным флером романтики и смущения.
То, как трогательно и внимательно управляющий ухаживал за леди, ни в коем случае не пересекая черту, и как эта сильная, волевая женщина стеснялась в ответ, получив комплимент совершенно обычному домашнему платью, поражало до глубины души. Пока я отсутствовала в поместье, между этими двумя совершенно точно что-то происходило.
Я выразительно посмотрела на Дэйривза. Мой муж, но пока еще только по драконьим традициям, ответил мне легкой усмешкой, а затем…
«Месье Фолотье много лет, мягко говоря, очарован моей матерью. Я об этом знал. Но раньше он не проявлял свои чувства столь выразительно. Когда ты покинула наш дом, через некоторое время все поместье стараниями газетчиков было осведомлено о причине твоего отъезда. Мои попытки вернуть тебя также не стали секретом. Полагаю, именно они и впечатлили Ингара», – рассказал мой супруг мысленно.– «В один из дней он обратился ко мне с желанием поговорить, обозначил свои серьезные намерения и получил от меня разрешение на ухаживания. Дело близится к предложению, и я не намерен чинить препятствия этому браку. Моя мать более чем заслужила быть счастливой».
Я отчего-то широко улыбнулась. Мне достался совершенно чудесный дракон.
В этот момент очередь для бодрящего отвара как раз дошла до меня. Остановившись рядом, обычно невозмутимый управляющий наполнил мою кружку доверху и вдруг тоже улыбнулся.
– Добро пожаловать домой, Ваше Светлейшество, – сказал он с подчеркнутым почтением, но в его голосе не было ни капли привычной строгости.
Мой новый статус впервые был обозначен вслух. Не Сиятельство, как обычно обращались к маркизе, а Светлейшество, как это было принято по отношению к герцогу и герцогине.
Солнце лилось через высокие окна столовой. В воздухе пахло свежими булочками и терпкими травами.
Я окликнула управляющего, когда он уже собирался вежливо откланяться, чтобы оставить нас наедине:
– Знаете, месье Фолотье, а ведь для нас четверых здесь так много всего… – протянула я задумчиво. – Присоединяйтесь к нам, вы ведь наверняка еще не завтракали, с вашим-то рвением к службе.
– Благодарю за оказанную честь… – судя по тону, мужчина собирался отказаться.
Но в игру неожиданно вступил Дэй:
– Идите уже за стол и не кочевряжьтесь.
– Да! – вдруг воскликнула малышка и шлепнула ложкой по тарелке.
И это хорошо, что каша оказалась вязкой, а иначе шелковому платью быть с пятном. Впрочем, неловкий момент всеобщего понимания Сабира разрядила как никто, так что я бы ей и три платья простила. И вообще все на свете, потому что ну невозможно быть таким сладким комочком.
– За нашу семью, – поднял Дэй кружку с терпким отваром, едва месье Фолотье сел на свободное место рядом с леди Волдерт.