А я решила попробовать привлекательный салат из неизвестных мне ярких желтых и зеленых овощей, весьма аппетитный, на первый взгляд. Но буквально одна вилка, и я невольно скривилась, чувствуя, как перехватывает дыхание, а к лицу приливает кровь. Это блюдо оказалось невероятно острым. От першения в горле зашлась в кашле, и Дариан тут же все понял без слов. Он протянул мне бокал:
– Выпей. Это смягчит остроту.
Я послушно сделала глоток и действительно обжигающее чувство, стало мягче, и очень быстро прошло без следа.
– Это парикама, острый овощ, но вино молочного дерева смягчает его вкус. Поэтому обычно овощи в нем тушат или запивают.
– Очень остро, – покачала головой я. – Вряд ли я решусь попробовать его еще раз.
– Понятно. Тогда, – Дариан показал вилкой на тарелку с чем-то желто-белым и на вид пастообразным, – попробуй этот салат. Думаю, тебе он точно понравится.
Скажу честно, было страшновато, потому что как я поняла, кухня куэтов действительно весьма необычна. Но салат оказался легким, нежным с привкусом сливочного сыра, и мне очень понравился.
Некоторое время мы молча ели, и как я заметила, командор предпочитал более острые блюда, в отличие от меня. Особенно ему пришелся по душе салат из парикамы.
Кухня куэтов оказалась весьма сытной, и я очень быстро наелась. Откинувшись на спинку стула, наблюдала за Дарианом, который ел довольно спешно, но весьма аккуратно. Было видно, что он привык, как и все военные, жить по четкому расписанию, где на еду уделяется минимальное время.
Я не спешила заводить разговор, прекрасно понимая, что он будет непростым. Пока Дариан ужинал в голове придумывала варианты нашей беседы, и никак не могла решить с чего начать.
– Николь, о чем задумалась?
Я подняла взгляд на командора и поняла, что он уже доел и теперь с легкой улыбкой на губах рассматривает меня.
– Ни о чем, – покачала головой. – Спасибо, ужин был вкусным.
– Рад, что кухня моей родины пришлась тебе по вкусу. Думаю, ты уже поняла, что куэты любят все яркое, необычное, неповторимое. И это касается всего.
Удивленно приподняла брови, не торопясь задавать вопросы, понимая, что Дариан сам обо всем расскажет.
– Император вместе со своей семьей и родственниками проживает на планете Итар, в самом центре нашего сектора. Хочу предупредить тебя сразу, что мой брат с сыном живет в огромной резиденции.
– А где живешь ты?
– Неподалеку, – улыбнулся Дариан, – впрочем, как и Сиверд со своей семьей и Брант.
– А Брант тоже ваш родственник?
– В некотором роде. Он теперь входит в число приближенных императора, так как породнился с нами через супругу Сиверда. Брант ее дальний родственник и опекун. Несколько лет назад родители Греты погибли, и она приехала из дальнего сектора на Итар. Сиверд почти сразу стал ее защитником, а потом и мужем. Конечно, между ними весьма большая разница в возрасте, но благодаря нашим технологиям в сфере медицины у них впереди еще много счастливых лет. Но я хочу сказать тебе о самом главном, – Дариан внимательно посмотрел на меня. – Ты мать наследника, и теперь занимаешь одно из самых высоких положений в нашем обществе, и к тебе все обязаны относиться с должным уважением. Никому не давай спуска и, если возникнут какие-нибудь проблемы не стесняйся о них говорить мне или отцу Ришара. Поняла?
– Да, – кивнула в ответ. – Дариан, а как твой брат отнесется к тому, что произошло?
– Все будет хорошо, – мужчина улыбнулся. – Я не стал сообщать ему такие важные новости по радиосвязи. Но то, что случилось не изменить, поэтому нам всем придется привыкать к новой жизни ради маленького Ришара. Ты согласна?
– Конечно.
– У тебя есть еще ко мне какие-нибудь вопросы? – поинтересовался Дариан.
– Океан, – рассмеялась в ответ. – Но задавать их пока не буду, надо все обдумать. Хотя скажи, а Арон тоже член вашей семьи?
– Нет. Он просто хороший друг, и верен императору и мне. Я ему доверяю как самому себе и уверен, что он никогда не предаст.
Слушая Дариана, размышляла над тем, что, на первый взгляд, на шаттле действительно преданные люди, члены семьи, но ситуация с топливом никак не отпускала меня. Высказать свои подозрения я не решилась, но была уверена, что Рейн Креван проверил качество топлива перед отгрузкой, иначе просто и быть не могло. А это значит…
– Николь, ты опять о чем-то задумалась, – Дариан осторожно коснулся моей руки. – Ты себя плохо чувствуешь?
– Все в порядке.
– Ты расскажешь мне о себе. Почему у тебя приемные родители?
– Расскажу, – вздохнула я, понимая, что пришло время откровений…
* * *
Если честно, с чего начать непростой разговор я так и не придумала, поэтому решила рассказать все с самого начала:
– Я родилась в секторе Галентекс. Мой отец возглавлял министерство науки и был ярым сторонником правителя Фершата. Наша семья жила в элитном квартале столицы, и ни я, ни моя маленькая сестренка Лира никогда ни в чем не знали отказа. Ничего не предвещало беды, а потом неожиданно случился военный переворот…
Невольно погрузилась в воспоминания того страшного дня, когда изменилась моя жизнь. Прошло столько лет, но я помнила каждое мгновение в деталях.
– Мне было шестнадцать, а моей сестренке четыре. В тот вечер правитель Фершат организовал большой праздник в своей резиденции, на котором присутствовали многие известные и значимые жители планеты, в том числе и наши родители. Радикалы ворвались прямо на прием… В ту ночь погибло много людей. Были использованы ультронеоновые бомбы, жуткое изобретение ученых. Отец в свое время с гордостью рассказывал о том, что теперь с таким оружием нашей планете не страшны никакие внешние враги, но, как оказалось, бояться нужно было не чужаков, а своих… Папа успел связаться со мной по голографу, и предупредил о случившемся, пообещав приехать за нами. По его указанию я оделась сама, собрала сестренку, а шаттла родителей все не было и не было. Слуги сбежали, бросив нас одних, и тут во дворе послышались крики на чужом языке.
На этом моменте рассказа мой голос сорвался. Если честно, я не знаю откуда тогда, у меня, по сути, еще ребенка, хватило сил, смелости и мужества покинуть дом, добраться до космодрома и бросится вслед куэтам, пытаясь спасти Лиру. Сейчас мне кажется, я бы никогда не смогла повторить то, что сделала в тот страшный день. Горький комок подкатил к горлу, и чтобы сдержать рвущиеся рыдания, я встала и подошла к стеклянной стене. Обхватив себя за плечи, уставилась в чернильную даль, где вдалеке, как на картинке из атласа виднелся, ярко-оранжевый плоский полукруг – пояс астероидов, который даже издалека выглядел весьма внушительно. Возникла ассоциация, что на черном мольберте неизвестный художник нечаянно мазнул кистью и невольно нарисовал улыбку.
– Николь, – Дариан незаметно подойдя, положил мне на плечи ладони. – Если тебе об этом сложно говорить, давай не будем. Я чувствую твою душевную боль, и если она так сильна спустя столько времени, мне страшно представить, что ты пережила в тот день.
Обернувшись, молча заглянула в бездонные глаза мужчины. В них было столько понимания и сочувствия, что я невольно прижалась лбом к сильному мужскому плечу. Сейчас мне, как никогда, была нужна поддержка.
Дариан осторожно прижал меня к себе и ласково гладя по спине, прошептал:
– Прошлое… Его не изменить и не забыть. Но все осталось уже позади. И это самое главное.
– Нет, мое прошлое и мое будущее тесно переплетены, – призналась я, чувствуя, как по щеке скатилась слезинка.
Дариан вопросительно приподнял брови, не задав ни одного вопроса. И я была ему безумно благодарна за это. Вскинув голову и глядя Дариану в лицо, я продолжила, прекрасно понимая, что должна ему все рассказать:
– Мне удалось на стареньком домашнем флайте добраться до космодрома, – вздохнув, продолжила я. – Если честно, до сих пор не понимаю, как смогла это сделать. Там был корабль отца, и я надеялась, что нам с Лирой помогут его люди, но мы приехали слишком поздно. «Новое правительство» запретило вылеты всем жителям планеты. Космодром покидали последние дипломатические миссии…
– Как же тебе удалось выжить?
– Дариан, я прошу, просто выслушай меня и не перебивай. Мне действительно очень сложно говорить об этом.
Когда мой собеседник кивнул, повернулась к стеклянной стене и глядя в чернильную темноту отстранённо продолжила:
– Даже мне, шестнадцатилетней девчонке было понятно, что всех, кто поддерживал правителя Фершата, как и их семьи, убьют. Я понимала, единственный шанс выжить-улететь. Мимо как раз проходили жители другой системы, спешно покидающие мою планету. Я знала, что медлить нельзя. С сестрой на руках бросилась вслед им, но шлюз чужого шаттла уже закрывался. Понимая, что сама в узкую щель не пролезу, забросила в нее сестренку и корабль тут же взмыл вверх. А я осталась… Обратной дороги для меня не было, за спиной слышались взрывы и мне ничего не оставалось, как прыгнуть из стыковочного коридора на космодром. Знаешь, мне очень повезло, что на взлетном поле еще остались корабли, что помощник отца Мерье услышал крик и спас меня.
По телу пробежала нервная дрожь, и я ощутила, как замерзла. Обхватив себя руками за плечи, всхлипнула:
– В ту ночь мои папа и мама погибли, так сказал Мерье, и я верю ему. Он и его жена Аннета заменили мне родителей, окружили заботой и любовью, и стали для меня настоящей семьей.
– Мне очень жаль, что все так произошло, – Дариан приобнял меня за плечи. – Не плачь.
– Мы начали новую жизнь на Андамаре и все эти годы я надеялась найти Лиру и уже окончательно отчаялась, а потом появился ваш корабль, маленький Риччи… и во мне опять зародилась надежда.
– Николь, я не понимаю, как могу тебе помочь, – командор нахмурился.
– Тот шаттл, на котором я оставила Лиру, принадлежал куэтам. Я подавала четырнадцать прошений на посещение сектора Асфегор, и каждый раз получала отказ от императора, – зажмурившись, выдохнула я, а потом с облегчением подумала: