– Я уже ничего не могу отменить, Катя. Если мне что-то не понравится, мы уедем, не переживайте.
– Да, мне что, у тебя своя голова.
Василий тоже высказался, когда мы садились в машину:
– Что там делать? Лучше давайте в кино вас отвезу.
Но мы поехали на завод.
Дмитрий попросил Василия позвонить, когда мы подъедем и мы некоторое время сидели в машине и ждали его. Василий остановился перед одним из ангаров, люди видимо были в помещении, во дворе стояло несколько грузовых машин.
Я хотела выйти и постоять возле, но Василий сказал: подождем Дмитрия Васильевича и заблокировал двери. По его поведению можно было решить, что мы попали на секретный объект, и он должен всячески препятствовать нашим попыткам что-то узнать.
Дмитрий появился через несколько минут.
– Ого! Милочка и Гриша здесь, а я думал это будет тет-а-тет, – шепнул он заговорщицки и громко засмеялся.
Он проводил нас в небольшое двухэтажное здание.
– Сам завод напротив, в начале мы зайдем в шоурум.
Миловидная девушка в строгом костюме вышла из-за стола, нас представили, и она стала рассказывать об оттенках демонстрационных образцов так, будто перед ней были покупатели. Мне самой действительно было интересно, повезло, что было что потрогать и что все кирпичики были разных оттенков иначе детям в отличие от меня было бы утомительно. Очень скоро, с другой стороны, оттуда, где был главный вход с улицы, появился настоящий покупатель и Дмитрий увел нас, закрыв за собой дверь на ключ.
Мы снова оказались во дворе, Дмитрий повел нас на завод. Со стороны он выглядел как большой ангар, внутри не было ничего примечательного, мне запомнились деревянные стеллажи, на которых доходил после печи обычный красный кирпич.
Он рассказал о материалах, показал, как все режется и обрабатывается, в целом экскурсия состоялась. Я рассчитывала на каски, была уверена по фильмам, что в таких местах принимают меры безопасности. Дмитрий не сразу понял о какой каске речь и в итоге нашел нам одну относительно чистую, которую с удовольствием надел Гриша.
Пока мы ходили, я увидела только одного человека в синем комбинезоне, который прошел где-то впереди.
– А у рабочих перерыв? – спросила я. – Или их всегда здесь так мало?
– Мини отпуск, – ответил Дмитрий.
«Какой отпуск? – подумала я. – Почему не ответить просто.»
Когда мы попрощались и пошли к машине, Дмитрий достал телефон, и я услышала (говорил Дмитрий тихо, но ветер дул в нашу сторону, я расслышала):
– Пусть идут.
Когда мы уже сели в машину, я увидела человек десять, которые вышли из калитки в заборе рядом с заводом.
Я поневоле уставилась на них, хотя это были обычные работяги в спецодежде, шли они медленно и с неохотой, но так, наверное, всегда, когда идешь с обеда.
– Меньше знаешь, крепче спишь, – сказал Василий и мы поехали.
В таких малозначительных событиях прошла осень, началась зима. Я стала ловить себя на том, что часто улыбаюсь. Каждое утро было прекрасным, потому что сулило новый спокойный день. Олеся как-то меня сфотографировала пока я помогала Лене с домашним заданием, и я поняла, что перестала сутулиться. Хотя не было рядом тети Риты, которая всегда делала мне по этому поводу замечания. Как и говорил Дмитрий после собеседования, «поживите с нами, вам и домой-то не захочется». И это было совершенно так, хотя Дмитрий, конечно, не думал о том, что мой характер претерпит какие-то изменения, и вкладывал в свои слова иной смысл.
***
Близились новогодние каникулы. Когда до праздников осталась неделя я решила поговорить с Сергеем Александровичем. Мне необходимо было понять его планы, едет ли он куда-то, берет ли с собой детей, а если дети остаются здесь, что было более вероятно, может быть он выделит несколько больше средств на зимние развлечения.
В этот раз он приехал в четверг, это означало, что будут гости. Я видела, как они с Михаилом выгружают коробки с алкоголем, петардами, фейерверками. Еще раньше утром были привезены продукты, в том числе огромное количество сладкого: несколько тортов и десятки пирожных. Екатерина Филипповна сказала, что приедет много гостей и будут что-то отмечать. Мне казалось, что, имея то количество денег, что было у Сергея Александровича можно было бы и готовую еду заказать и, хотя бы одного настоящего официанта из какого-нибудь ресторана, ведь Катя при всей своей старательности, готовила очень просто. Тушеное мясо с картошкой было ее самым сложным блюдом. Она попросила меня о помощи, надо было приготовить ингредиенты для оливье.
– Вот бы, удивилась Наташа, увидев, как Катя хозяйничает на ее кухне и в ее доме, – сказал Максим Максимович, он зашел за водой и разглядывал еще неразделанную селедку и горы отваренной картошки. – Ведь Катя раньше только приходила убираться раз в неделю.
– Жена Сергея Александровича? – спросила я.
До этого момента никто из домочадцев не говорил со мной о Наташе.
– Да, – сказал Максим Максимович, – я забыл, что вы не знаете. У него была жена, она трагически погибла почти год назад. Вы только ни с кем это не обсуждайте, здесь не любят ее вспоминать. Она терпеть не могла селедку, вот, я и вспомнил. На дух ее не переносила.
Я закончила чистить и резать овощи и раздумывала как лучше заговорить с Сергеем Александровичем, когда он зашел сам. За ним бежали Мила и Гриша.
– Мне сказали, что ты здесь, – сказал он. – В эти выходные в доме будет слишком много людей, и я подумал отправить тебя с детьми в Москву, поживете в моей квартире.
Сергей Александрович достал портмоне и протянул мне внушительную пачку купюр.
– Дмитрий говорил, что ты хотела сходить с детьми в цирк, тут деньги, трать как считаешь нужным.
Я напомнила про новогодние каникулы. В начале Сергей Александрович нахмурился, решив, что я собираюсь взять выходной. Оказалось, что он рассчитывает на меня на все праздники, что я могу уехать сегодня в Москву и не возвращаться в Новые Колокольчики, потому что сам он летит в Таиланд и вернется в середине января. Я поняла, что могу делать всё, что вздумается, проводить время там, где мне нравится, главное, чтобы дети были со мной.
Я поднялась с детьми наверх и за час собрала всё необходимое. Везти нас должен был Михаил. Когда мы спустились вниз. Приехало уже несколько гостей Сергея Александровича. Одна из женщин, увидев Милу, громко к ней обратилась:
– Что за хорошенькая девочка! Как тебя зовут?
– Людмила, – ответила девочка.
– Людочка, а сколько тебе лет?
Она задавала и другие вопросы, которые задают детям взрослые.
Я с удовольствием слушала, как дети отвечают. Они стали говорить правильно, раньше им не хватало общения, отсюда и те проблемы с дикцией, с которыми я столкнулась в начале. Я бросила взгляд на Сергея Александровича и заметила, что он был явно горд этому вниманию.
Когда я уже села в машину, он вышел из дома и передал мне еще денег.
– Новогодняя премия. Ты хорошо потрудилась.
Ему не хватало галантности также, как и мистеру Рочестеру, но все равно я была счастлива.
Я не знала, где живет Сергей Александрович и когда мы въехали в Москву, стала поглядывать на указатели, чтобы понять в каком мы районе, на какую улицу сворачиваем, и каждый симпатичный дом, возле которого Михаил сбавлял скорость, казался мне тем самым. Мы остановились возле одного из современных домов на Остоженке. Я даже вспомнила, как когда-то проходила мимо и видела, как на нем висела растяжка, сообщающая о продаже квартир. Мы въехали в подземный гараж, Михаил вышел из машины и открыл багажник. Он не собирался помогать мне вытаскивать сумки, он стоял рядом и курил, хотя в этом месте это было запрещено.
Мне запомнился красный ящик с инструментами, он лежал в глубине, я увидела его, когда достала одну из сумок. Мне показалось и это было очень странно, что я его уже где-то видела.
Михаил отдал мне ключи.
– А номер квартиры? Куда нам идти?
– Консьержка на первом этаже, – ответил Михаил и укатил.
Мы поднялись на грузовом лифте на первый этаж и оказались в просторном холле с красивым мраморным полом. Свет освещал не всё помещение, только стойку, было очень тихо и казалось, что кроме нас здесь никого нет.
Из-за стойки к нам вышел мужчина в синем костюме. Звали его Семен. Он знал кто мы, его предупредили по телефону. Мне показалось, что, хотя он держится вежливо, относится к нам с неприязнью. В следующие дни это ощущение прошло, и я из некоторых его замечаний пришла к выводу, что он недолюбливает Сергея Александровича и Илону. Мы же ему понравились. Он помог нам с вещами. Квартира была на третьем этаже.
В квартире было чисто, мне не сказали, какую комнату можно занять, и я выбрала для детей спальню, где явно не жили хозяева и стояли две односпальные кровати. Она была небольшой, с минимум мебели. Для себя я постелила на диване в гостиной.
Утром, когда мы заканчивали завтракать, кто-то позвонил в дверь.
На пороге стояла приятная женщина лет пятидесяти, полноватая в форменном платье. Она сказала привет и шагнула в квартиру.
– Пришла кофе выпить, – сказала она и направилась прямиком в кухню.
Я молча за ней наблюдала, полагая, что это приходящая уборщица.
– Меня Люда зовут, – сказала она. – О, вот они! Помните тетю Люду? Как дела тезка?
Дети действительно вспомнили ее. Людмила сама нашла себе чашку, по-хозяйски залезла в буфет за печеньем и приготовила кофе в кофемашине. Делая все это, она безостановочно говорила про свою внучку и про себя. Людмила убиралась в квартире Сергея Александровича, а также в двух других в этом доме. Но это было раньше. Она также сидела с детьми, когда Наташа была жива. Семен рассказал ей о том, что в квартире Сергея теперь живем мы, и она зашла поздороваться, то есть поболтать. Если бы иногда она не прихлебывала кофе и не жевала, мне бы не удалось вставить и слова.
Дети были в гостиной, играя в одну из настольных игр, которую я прихватила с собой.
– Я работала у Наташи несколько лет, как только она купила эту квартиру, убиралась раз в неделю. А тебя Сергей нанял? Гувернантка? Я давно их не видела. Детишек. Мне частенько доводилось с ними заниматься. Наташа с ними не справлялась и жалела, что взяла. А уж, когда она сама забеременела, с трудом сдерживалась, буквально их ненавидела! Говорила, что у нее не токсикоз, а реакция на ребятишек. А то, что Сергей в тюрьме сидел знаешь? Вот это да! Никто не рассказал, ну так я тебе сейчас все расскажу. Короче, Сергей, как ты там его называешь? Сергей Александрович, вот-