На следующий день, уже за полночь приехал Сергей Александрович. Меня разбудил звук открывающихся ворот, свет от фар. Я спустилась в детскую, потому что из моей мансарды нельзя было увидеть двор. Из машины вышел только он, прошел в дом. Я осталась в игровой комнате, сон как рукой сняло. Я прислушивалась к звукам в доме и так и уснула на стуле.
Утром, как обычно, я спустилась вниз приготовить детям завтрак. Катя была на ногах.
– Танюш, свари кофе. Сам здесь, попросил в комнату ему завтрак принести и кофе… Кофе! Что у нас отель пятизвездочный.
Я составила на поднос кашу в горшочке, кофе и хлеб, кусочек масла и сыр с колбасой. Катя осталась довольной, подмигнула мне:
– Как в кино, если что вместе пойдем работу в отеле искать, Илону арестовали.
***
Сергей внешне был спокоен. Михаил за ним не приезжал, если ему надо было куда-то ехать, он отправлялся один.
Я следила за происходящим в интернете. Ни мне, ни Кате, ни Максиму Максимовичу не заплатили за прошедший месяц, но мы продолжали жить согласно установленному на протяжении этого года расписанию. Я не могла оставить детей, о том, что я прислуга, вспоминала только когда деньги падали мне на карту, Максим Максимович банально скучал без этих занятий, без обедов. А Екатерина Филипповна, как и я, чувствовала себя членом семьи.
Как-то после приезда в Новые Колокольчики, Сергей Александрович, войдя в игровую комнату очень долго смотрел в окно, а затем сказал, обратившись ко мне:
– Активизировались мои старые враги, хотят отобрать налаженный бизнес. Вы же не бросите меня в этой сложной ситуации?
– Я буду с детьми столько, сколько потребуется, – сказала я.
– Возможно я решу скрыться на время за границей, – Сергей Александрович подошел ко мне, взял меня за руку и заглядывая в мои глаза произнес, – пока здесь улягутся страсти поживу на своей греческой вилле, составите мне компанию?
Я удивленно уставилась на него. Хотя я мало представляла его возможности, я была уверена, что никакой греческой виллы у него нет. Мне вообще теперь казалось, что он просто ширма для настоящих злодеев, которые им прикрываются. Я бы скорее поверила, что всем заправляет Михаил, а не сладкоголосый Сергей Александрович. Он только мастер придумывать разные байки.
Но Сергей Александрович расценил мое молчание иначе.
– Вы знаете, Илона не любит детей, я понял, что не могу жить с этой женщиной более. Она никогда не сможет стать матерью моим любимым малышам.
Я выдавила из себя что-то вроде «да», вытащила руку и занялась детьми старательно избегая смотреть в его сторону. Ночью я закрыла дверь на замок, чего я не делала никогда и мне даже казалось, что кто-то пытался ее открыть, но возможно это просто дом под ветром издавал подозрительные звуки.
Утром мы как обычно после завтрака ушли на прогулку. Я решила дойти до детского дома. Катю я предупредила, что мы на долго. По дороге нас нагнала машина отца Владимира.
– Вы не в детский дом? Могу подвезти.
Мы сели.
– Читал о закрытии завода и в клинике что-то произошло, даже в новостях показывали, – сказал Владимир. – Как ваш работодатель?
Я пожала плечами.
– Сегодня был у меня. Планирует продать дом, интересовался, не знаю ли я кому его предложить. Обещал часть суммы на благотворительность. Плата за посредничество. Я теперь вижу его с другой стороны и не очень привлекательной.
Мне кажется, он поглядывал на меня, смотрел за реакцией на свои слова.
– Вы не боитесь с ним ехать?
Я лишь эхом повторила последнее слово.
– Сергей сказал, что вы решили пожениться.
Мне стало смешно, но это был скорее истерический смешок, я уставилась в окно, только не смотреть на детей, на Владимира. Смотреть в окно, где мелькают деревья, забор, знакомые повороты, надо успокоиться.
– Извините, – сказала я. – Владимир, я не буду комментировать слова Сергея Александровича, он как всегда несколько преувеличивает. Надеюсь, с Сергеем вы этот вопрос обсуждать не будете? – уточнила я, когда мы приехали. – Возможно предложение пожениться он собирается сделать мне несколько позже.
Последнее я говорила без тени лукавства, зачем Сергею Александровичу или Владимиру знать мое отношение к завиральным историям. Кто знает, как все повернется и может ведь так случиться, что и в самом деле придется ехать…
Я сказала Владимиру, что знаю только Любовь Семеновну и Марию Петровну.
– Мне бы кого-то из них, я без предупреждения.
– Не переживайте, здесь народ гостеприимный.
Мы приехали к окончанию занятий. Нас определили в группу к малышам, мы рисовали, а затем обедали с Марией Петровной. Нам накрыли отдельный стол ближе к кухне. Я сказала, когда приехала, что у нас дома не очень хорошая атмосфера, если пойдем к знакомым придется вести разговоры о судах, арестах.
– Поэтому я решила прийти сюда.
– А здесь думаете не будет разговоров, – засмеялась Мария Петровна, – мы накануне всем педсоставом с утра обсуждали эти новости. Сергей Александрович человек у нас в Новых Колокольчиках известный. Вот, Наташу, его первую жену, знали хуже, хотя она здесь родилась. Но еще в детстве ее родители переехали в Москву, а дом, где сейчас ее муж живет – бабушкино наследство. Первый муж Наташи тоже личность известная, он был шумный товарищ. Сергей Александрович, когда жена погибла, большую сумму пожертвовал на храм, до этого там работы шли медленно, а теперь они к концу. Всем этот жест понравился и его запомнили. И еще вас все время с ним сватали за глаза. Вы, когда к нам пришли, мы с Любой так и решили, что вы поженитесь. Вы, такая хорошенькая и на Наташу очень похожи. Кто бы мог подумать, что случатся с ним все эти неприятности, в начале с заводом, а теперь с другим его партнером. Надеюсь, все утрясется?
– Думаю, да, – сказала я.
– Конечно, милая, утрясется. А у меня небольшой сюрприз.
Мария Петровна, когда мы собрались уходить, принесла конверт.
– У нас был сотрудник, который увлекался фотографией, поэтому различных не парадных снимков накопилось много. Вот, нашла. Но только хочу спросить, вы так и не вспомнили, ту женщину, которая хотела вас удочерить? Расстроит ли вас..?
Мария Петровна не успела договорить, как я начала ее заверять, что я только обрадуюсь, если увижу, как она выглядела.
В конверте было два снимка. На одном я сидела на коленях у матери немного похожей на тетю Маргариту, рядом стоял мужчина. Настоящее семейное фото. Муж, жена и ребенок. На второй фотографии я была с куклой. Между фотографиями не прошло много времени, но это было два разных ребенка. На втором снимке с куклой я не улыбалась и как будто была значительно старше, словно банты и кукла принадлежали взрослой женщине, которая решила притвориться ребенком.
– Этот снимок сделан в последний день здесь, – сказала Мария Петровна.
– Она месяц перерывала альбомы в поисках этих фотографий, – заметила одна из воспитателей, проходящая мимо.
– Это самый лучший подарок, – ответила я.
Обратно мы шли пешком, потому что Владимир уехал раньше. Я решила пройти с другой стороны, хотелось взглянуть на спортивную площадку и сквер, у меня появились воспоминания, связанные с ними. Затем мы вышли на дорогу, и я не сразу поняла, что это не та дорога, по которой мы приехали. Мы прошли уже много и возвращаться не было желания, я подумала и решила, что так мы выйдем к храму.
Слева от дороги были остатки забора. Внутри заросли, в отдалении коричневым ржавым корпусом выглядывала из-за деревьев водонапорная башня. Я начала припоминать. Здесь были старые корпуса санатория. Через отсутствующие ворота вела дорога внутрь, я заметила, что с одной стороны дороги висят ветки с увядающими листьями. Дорога заросла с двух сторон, поэтому большая машина, проезжая здесь, задела ветки и они надломились. И произошло это недавно, листья еще не высохли.
Гриша чувствовал себя бодро, все-таки мы привыкли к более активному времяпровождению, а сегодня дети только рисовали и нас привезли на машине. Милу мне захотелось взять на руки, чтобы идти быстрее. Пора было возвращаться домой, нас не было почти целый день.
Когда мы вернулись, Сергей Александрович как раз собирался уезжать. На этот раз за рулем был Михаил. Он молча взглянул на нас, когда дети и я поздоровались и сел на водительское место. На лице его была щетина, видимо не брился несколько дней. Я не спешила заходить в дом, мне хотелось спросить на долго ли Сергей уезжает, но не знала, как это сделать так, чтобы моему вопросу не приписали второго смысла.
Сергей Александрович заговорил первым:
– Я уезжаю, необходимо решить сложные вопросы, – сказал он медленно, возведя глаза к небу.
Я в это время смотрела на бок автомобиля, на котором было множество царапин.
– Григорий и Людмила ведите себя хорошо, пока меня не будет. Скоро мы с вами уедем в более цивилизованную страну, где нам ничто не будет угрожать. Готовьтесь к отъезду, Татьяна.
Он с таким же задумчивым лицом сел в машину, и мы наблюдали за их отъездом. Затем дети весело, а я, еле переставляя ноги, зашли в дом.
Катя таинственно поманила меня на кухню пока дети раздевались.
– Танюша, если не хочешь связываться с Сергеем, уезжай, – сказала она. –Все, что он обещает, он не выполнит, пример этому Наташа, о которой я тебе говорила, его жена. Его разве Илона могла держать в каких-то рамках, тебе с ним не справиться, даже не пытайся.
– Екатерина Филипповна, как же я уеду? Детей я бросить не могу.
– А, если он их увезет, с ним поедешь? Вот то-то. Развязывайся сейчас. Мне терять нечего, сын в тюрьме, а тебе от нас лучше держаться подальше. Зарплату мы с него уже не вытрясем, он еле на продукты деньги оставил.
Конечно, я осталась. Мне очень хотелось позвонить Александру и узнать, как идет расследование, но я решила подождать. И очень скоро в нашем доме появились полицейские с документом на обыск. Скорее всего ничего интересного они не нашли, а Сергей Александрович пропал. Возможно, он встречался с адвокатом Илоны, а может быть с покупателями, на нашем доме появилось объявление о продаже, которое привез присланный им риэлтор. Он не звонил и не появлялся в Новых Колокольчиках.