Девочка энергично закивала.
— А что это значит? — спросила она.
— Что он знает, чего хочет.
— Но это ведь хорошо?
— Иногда — да, — уклончиво ответила Мэрион. Она посмотрела на броги. Они поблескивали в свете свечей и стояли ровно-ровно, точно по линеечке, а шнурки одинаковой длины были туго затянуты и аккуратно завязаны. Мэрион ободряюще улыбнулась маленькой принцессе. — Теперь твои башмачки стоят очень аккуратно. Можно и спать ложиться, Лилибет.
Принцесса оценивающе посмотрела на броги.
— Да, пожалуй, Кроуфи.
Мэрион дождалась, пока маленькая фигурка заберется на кровать и уютно устроится под одеялом, и только потом вернулась к себе в комнату, но до самого утра так и не смогла сомкнуть глаз. Так дальше нельзя. Надо срочно что-то предпринять.
Глава двадцать третья
— Общественные бани? — с сомнением переспросила герцогиня.
— Да, мэм. Елизавете полезно будет пообщаться с ровесницами. Можем и Маргарет с собой взять.
— Но принцессам нельзя обнажаться на публике!
Мэрион тяжело вздохнула.
— Без этого они никак не смогут искупаться в бассейне, мэм.
В качестве плацдарма для общения со сверстницами и «публичного обнажения» был выбран «Банный клуб» на Довер-стрит. Но мисс Дэли, инструкторшу по плаванию со свежим, юным личиком, такой расклад тоже смутил.
— А мне надо будет делать реверанс каждый раз, как принцесса переплывет бассейн?
— Совсем не обязательно, — с улыбкой заверила ее Мэрион. — В воде мы все равны.
Уроки плавания стали для девочек главным и самым желанным развлечением. Обычно Мэрион садилась на кованый балкончик для зрителей, Лилибет радостно бросалась в воду, а пухляшка Маргарет в темно-синем купальнике опасливо останавливалась у края бассейна, явно не горя желанием в него прыгать.
— Ну же, Маргарет! Прыгай! — в очередной раз потребовала Лилибет, высунула руку из воды и схватила сестру за лодыжку. Та испуганно взвизгнула.
Бултых! Маргарет наконец плюхнулась в воду и огласила бассейн истеричным воплем. А Лилибет расхохоталась. Наблюдать за ней было одно удовольствие, а тем более — слышать этот смех.
От жаркого, пропитанного хлоркой воздуха Мэрион стало клонить в сон. Последние недели выдались уж очень напряженными. Она подалась вперед и уперлась лбом в ограждение.
— Мисс Кроуфорд! — воскликнул кто-то и уселся рядом с ней.
Мэрион вздрогнула и вскинула голову. На нее смотрела пара ярко-зеленых, точно вода в бассейне, глаз.
— Можно вас на минуточку? — поинтересовалась мисс Дэли и выразительно кивнула Мэрион на бассейн.
Та перегнулась через ограду и посмотрела вниз.
— Опять! Да что ж это такое!
Мисс Дэли в безупречной спортивной форме ослепительно улыбнулась:
— Я просила ее подождать в раздевалке, но увы. Может, хоть вас она послушает…
— О, непременно, — иронично отозвалась Мэрион, поспешив следом за мисс Дэли вниз, к бассейну, где уже не в первый раз обосновалась миссис Найт, разложив полотенца, расчески, тальковую пудру и даже коробки с шоколадными конфетами. — Этих запасов на целую экспедицию хватит, — заметила Мэрион. — Ума не приложу, почему она спасательную шлюпку не прихватила!
Настало лето. В этом году принц Уэльский в Балморал не приехал, и его отсутствие очень бросалось в глаза. Он отправился в круиз по Карибскому морю вместе с компанией, в составе которой, разумеется, была и миссис Симпсон. Айви поведала Мэрион, что та заставила принца чуть ли не на коленях молить ее о совместном путешествии.
— Опять ты все выдумываешь! — с раздражением бросила Мэрион.
Айви проницательно посмотрела на подругу.
— Хочешь сказать, принц Георг не любит одеваться женщиной, никогда не был наркоманом и что его вовсе не шантажирует бывший возлюбленный из Парижа?!
Мэрион недоверчиво усмехнулась. Принц Георг, самый младший из четырех королевских сыновей, был высок и удивительно хорош собой. Более мерзких сплетен о нем и представить невозможно!
— Вот увидишь, теперь он, не ровен час, женится на этой греческой принцессе! А что еще ему остается?
Мэрион покачала головой:
— Айви, твоя беда в том, что ты удержу не знаешь.
А пару дней спустя герцогиня ворвалась в обеденную залу на Пикадилли.
— У меня прекрасные новости, Лилибет! — провозгласила она. — Дядя Георг женится! На писаной красотке — принцессе из Греции. Ее зовут Марина.
Мэрион уставилась на белую скатерть, чтобы только не встречаться взглядом с Айви. Ее подруга стояла у стены, дожидаясь начала ужина, с самым что ни на есть невинным видом.
— Ты будешь подружкой невесты и наденешь красивое платье! — продолжала тем временем герцогиня.
Как ни странно, новость Лилибет возмутила.
— Терпеть не могу красивые платья, — пробормотала она. — В них даже по деревьям не полазаешь! Больше всего я люблю этот наряд! — Она окинула взглядом клетчатую юбку и жакет.
Мэрион спрятала усмешку. Стало быть, времена кружев и ленточек и впрямь миновали, но какой трудный путь ради этого пришлось пройти!
Герцогиня мило улыбнулась, но Мэрион кожей почувствовала ее неодобрение.
— В Вестминстерское аббатство в таком наряде нельзя, моя милая. Завтра утром Кроуфи отвезет тебя на примерку.
Теперь пришел черед возмущаться Мэрион:
— Завтра утром?!
На утро у них уже были запланированы уроки.
— Да, — ответила герцогиня, смерив девушку спокойным взглядом. — В ателье мистера Хартнелла на Брутон-стит. Я уже заказала машину.
— Не нужно, спасибо, — твердо ответила Мэрион.
— То есть как? — потрясенно спросила герцогиня.
— Брутон-стрит за углом, мэм. Мы и пешком дойдем.
Лилибет разодели в пух и прах — в пышное белое платье вроде тех, которые она носила раньше, и в белоснежное пальто.
— Только не трогай перила, а то перчатки испачкаешь! — предупредила миссис Найт.
Из дома Мэрион вышла в мрачном расположении духа. Перчатки, по ее мнению, были вообще ни к чему, а уж тем более белоснежные, с жемчужными пуговицами. Да и вообще, во всем этом походе не имелось особого смысла — и уж тем более незачем было устраивать его во время уроков.
И все-таки в глубине души ее снедало любопытство. Норман Хартнелл был выдающимся кутюрье. Она видела его наряды в журналах, и они очень ей нравились.
Лилибет шагала вприпрыжку рядом.
— А кто такой этот мистер Хартнелл?
— Кутюрье. Он шьет платья.
— Смешная профессия для мужчины! Так Аллах говорит.
— Еще бы ей так не сказать.
— Что?
— Мы пришли. — Мэрион нажала на блестящую, латунную кнопку звонка, расположенную сбоку от тяжелых двойных дверей.
Она терялась в догадках, каким окажется ателье Хартнелла. Представляла себе тесную комнатку, где повсюду валяются обрезки ткани и ножницы. Ателье располагалось в шикарном здании, построенном в георгианском стиле. Когда они вошли в холл, Мэрион поразили головокружительно высокий потолок и огромная люстра. Оглядевшись, она увидела высокие зеркала в золотых рамах, высокие белые двери, большие светлые окна и элегантную лестницу с кованой балюстрадой.
К ним поспешил незнакомец, звонко стуча каблуками по мраморному полу.
— Доброе утро! — энергично поприветствовал он гостей. — Я — Норман Хартнелл.
Мэрион ожидала увидеть высокого и стройного красавца, но человек, возникший перед ней, был крепкий, с мускулистой, как у моряка, фигурой, широким смуглым лицом и светло-каштановыми вьющимися волосами. Одет он был в серый двубортный костюм, который безупречно сидел на его плотной фигуре, а туфли были начищены до ослепительного блеска.
— Мы прибыли за нарядом, в котором я пойду на свадьбу к моему дяде, принцу Георгу, — заявила Лилибет.
— Вот это событие! — с улыбкой отозвался Норман Хартнелл, и его зеленовато-карие глаза озорно блеснули. — Не хотите ли полюбоваться свадебным платьем принцессы Марины?
Лилибет восторженно приоткрыла рот.
— Хочу! Покажите, пожалуйста!
Норман кивнул на двери у себя за спиной:
— Оно вон там. Можете заглянуть.
Лилибет, тут же воспользовавшись предложением, исчезла в соседней комнате.
— Извините. — Мэрион печально посмотрела на Хартнелла.
Он уставился на нее своими сияющими глазами.
— Да ничего страшного! Я и не рассчитывал, что она привыкла сама открывать себе двери. Боже правый, и во что она только одета?! В скатерть, которой ее матушка свой туалетный столик покрывает? И почему все женщины из королевской семьи так плохо одеваются? Мешки с картошкой — и те изящнее смотрятся, чем герцогиня Йоркская.
Мэрион изумленно взглянула на него. На ее памяти еще никто не осмеливался критиковать герцогиню. То была неслыханная, крамольная дерзость, чистой воды хулиганство, но в нем было свое очарование.
— Это няня ее так одела.
— Так значит, вы — не няня.
— Я гувернантка.
— Гувернантка? Бог ты мой, как старомодно! Я уж думал, они все перевелись.
Мэрион оскорбленно воззрилась на Хартнелла. Неужто он не видит, что перед ним молодая и прогрессивная девушка, в которой нет ровным счетом ничего старомодного?!
Кутюрье, скрестив руки на груди, обвел ее внимательным взглядом.
— Ну да, теперь и сам вижу.
— Что видите?!
— Что вы — гувернантка, — склонив голову набок, отозвался он. — Одеты безвкусно. Серенькая, как мышка.
Мэрион вспыхнула от ярости: да как он смеет?!
— К вашему сведению, на жалованье от герцога особо не разгуляешься!
Хартнелл устало вскинул бровь.
— Поверьте, милая моя, я и сам прекрасно это знаю. Мне тоже платят всего ничего.
Мэрион была рассержена и возмущена до глубины души. Она всегда старалась идти в ногу с модой. Вот разве что в последнее время чуть подотстала. Давно миновали дни розовых платьев и итонских стрижек.
На соседней стене висело огромное зеркало. Она внимательно изучила свое отражение, хотя уже очень давно этого не делала. На нее смотрела высокая женщина без косметики, с волосами, убранными в пучок, чтобы не мешались. Она едва узнала собственное лицо. Фасон ее костюма, сшитого из плотного, практичного материала немаркого цвета, не показался ей таким уж старомодным — впрочем, и чересчур современным его никак нельзя было назвать. Обувь — опять же, из практических соображений, была дешевой, тяжелой и простенькой на вид. Мэрион охватил ужас. Неужели она, и сама того не заметив, превратилась в миссис Найт?!