цев, едва смогла добраться до базы, попутно потеряв ещё один эсминец, получивший прямое попадание и затонувший на переходе. От близкого разрыва авиабомбы на «Диксоне» вышли из строя торпедные аппараты правого борта. Погибло почти всё командование «Архангельска», адмирал Головко был тяжело ранен. Временно приняв командование над эскадрой, я до самого конца похода оставался её командиром.
Все три корабля нашей дивизии нуждались в серьёзном ремонте. Только «Диксон» мог быть введён в строй относительно быстро. Ну как быстро, месяца три ремонта, и то, это по самым скромным подсчетам. Ни одному из самых больших кораблей Северного флота, до окончания войны скорее всего в море выйти не удастся. Норвегия на половину очищена от немцев, остальная группировка противника, занимающая южную часть страны, капитулирует вместе со всеми войсками вермахта в сорок пятом году, война в северных морях фактически окончена, у немцев больше нет сил противостоять проводкам союзных караванов в Советский союз. Только подводные лодки ещё могут доставить неприятности союзникам, вместе с тем сейчас практически каждый караван прикрывает авианосец, что значительно облегчает задачу обнаружения и уничтожения субмарин.
Последний поход Вити Жохова в войне с немцами выдался эпичным, но скомканным. Сделать то, что сделали мы, англичанам в своё время удалось с помощью всего двух сейсмических бомб, без лишних человеческих жертв. Но тем не менее, Северный флот в этой войне стал самым результативным из всех флотов Советского союза. Захвачено два крейсера, потоплен в морском бою суперлинкор, которого опасались все флоты мира, и как говорят во всех газетах Советского союза — «без существенных потерь». Триста двадцать два моряка, которые погибли в этом бою, конечно не существенные потери в масштабах страны, но мать его, это же люди! Я всё больше и больше склонялся к тому, чтобы просить Кузнецова о приоритетном увольнении в запас, после подписания капитуляции. Самоубийственный приказ Головко (хотя скорее всего это и не его идея была) показал мне, что, если я и дальше хочу жить, с флота мне нужно убираться как можно скорее.
Все командиры больших кораблей, участвовавших в бою с «Тирпицем», получили по ордену «Нахимова» первой степени, наши старпомы и замполиты, а также командиры эсминцев тот же орден, только степенную ниже, Головко стал Героем Советского Союза. Я же получил орден «Ушакова» первой степени, как флотоводец, которому довелось покомандовать заключительной фазой боя и возвращением эскадры домой. Дождь из наград посыпался и на экипажи. Даже кок «Диксона» был удостоен медали «За боевые заслуги». Героем стал и командир кормовой башни главного калибра «Архангельска», именно она произвела тот самый, победный выстрел, который привёл к взрыву погребов «Тирпица». Дивизия надводных тяжелых кораблей Северного флота так же удостоилась ордена «Ушакова» и стала именоваться Арнёйской, в честь острова, возле которого приняла свой самый знаменитый бой. В конце войны командование на награды не скупилось, на сколько я помню, самое большое количество награжденных пришлось на последние месяцы четырёхлетней бойни, на победный май и первые месяцы лета сорок пятого года.
Наши корабли стояли на ремонте или в ожидании постановки в док, а экипажи купались в лучах славы. Корреспонденты различных газет брали интервью у офицеров и матросов, стрекотали камеры операторов сохраняя для истории и потомков облик героев. Начальство пошло даже на предоставления кратких отпусков морякам (естественно по очереди), что по моему мнению для людей было не менее ценно, чем ордена и медали.
Если экипажи и рядовых матросов награждали в Архангельске, то все старшие офицеры свои награды получали в Кремле, из рук товарища Сталина. Торжественная церемония была мне уже привычной и я особо не нервничал.
— Вы молодец товарищ Жохов! Вы оправдали возложенное на вас доверие! — с улыбкой на лице Верховный Главнокомандующий жмёт мне руку — а некоторые предлагали вас под трибунал отдать! Что теперь с вами делать товарищ Жохов? У немцев уже линкоров не осталось, нет для вас больше работы! Но ничего, мы для вас работу найдём, придётся потрудится товарищ Жохов. Готовы?
— Так точно товарищ Сталин! Готов! — переспрашивать, что за работёнку мне этот всесильный грузин решил подкинуть, я естественно не стал. Не то время и не то место для вопросов, я уверен, когда надо будет меня найдут и расскажут всё что надо. Надеюсь только, что мне не придётся делать чего-то, с чем я не справлюсь, мне бы кораблик под жопу и в море, командовать эскадрами я больше не хочу, голова пухнет от тысячи вопросов которые приходится срочно решать, да ещё и думать за всех.
Что мне предстоит делать, я узнал уже на следующий день. Голова слегка болела после банкета и его продолжения, я не выспался, но с начальством не поспоришь. Рано утром меня поднял телефонный звонок, а ещё через полчаса возле дверей гостиницы остановилась машина, которая отвезла меня в наркомат.
— Ты включен в состав делегации которая будет проводить переговоры с союзниками в Лондоне! — меня вызвал Кузнецов. Отгремели фанфары и начальство быстро придумало, что Витьке делать дальше, не дав мне даже передышку. Мой крейсер на ремонте, боевых действий в скором времени на севере не предвидится, и я рассчитывал выпросить у начальства отпуск для себя и жены и отдохнуть, поэтому заявление Кузнецова для меня стало неожиданным — мы ведём переговоры с союзниками по разделу Итальянского флота. В сорок третьем Италия вышла из войны, однако до настоящего времени нам так и не были переданы обещанные боевые корабли! Итальянский флот остался не разоруженным и действует сейчас на Средиземном море в составе флота Великобритании, даже экипажи на кораблях полностью итальянские. На Тегеранской конференции вопрос о передаче этих кораблей СССР был решен принципиально, однако англичане противятся их немедленной передаче, мотивируя это тем, что такое решение в условиях продолжения борьбы на Аппенинском полуострове политически нецелесообразно. В счёт будущих поставок нам временно были переданы ряд кораблей союзников, те же «Архангельск» и «Мурманск». Вместе с тем эти корабли устаревшие, как показал бой, в котором ты участвовал, они не в состоянии тягаться с кораблями современной постройки. Нам следует ускорить передачу обещанных крейсеров и линкоров! Ты видел переданные союзниками корабли в бою, командовал ими и тебе есть что сказать! Конечно ты поедешь не один, будет большая делегация которую возглавит представители наркомата иностранных дел. Отправитесь через Исландию с очередным конвоем. Ты хорошо повоевал на море Виктор, пришло время отстоять интересы флота на другом поле боя, не менее ответственном — за столом переговоров! Как токовые ты переговоры вести конечно не будешь, для этого есть другие специалисты, тебя включили в техническую комиссию, которая должна осмотреть корабли, подлежащие передаче и сделать заключение о их техническом состоянии, но не исключено, что союзники попросят выступить тебя на переговорах. Что тебе делать, расскажет контр-адмирал Калачевский, который техническую комиссию возглавляет и является заместителем главы делегации. Понял меня Виктор? Я на тебя рассчитываю!
И этот туда же! Какой из меня переговорщик или там член технической комиссии?! Клоуна с собой берут, чтобы союзников в перерывах между кабинетным мордобитьем развлекать! Всё что я знаю про итальянский флот, это то, что когда-то в пятидесятых годах в Севастополе на воздух взлетит переданный по репарации итальянский линкор «Новороссийск», как говорят в народе, взорванный в отместку за бесчестие итальянскими боевыми пловцами. Если эти итальянцы такие мстительные, то нахрена нам этот геморрой с их кораблями, можно взять свою долю и просто металлом, а лучше деньгами! А с другой стороны, а чего не прокатится в загнивающую капиталистическую Англию, и судя по всему потом и на Мальту, где базируется сейчас итальянский флот. Даёшь круиз, по Средиземному морю! Хрен с ними, прокачусь, развеюсь!
Глава 15
Долгая командировка получилась, обратно я вернулся только в победном мае сорок пятого года, встретив День Победы на переходе из английского порта в Мурманск, на американском лёгком крейсере, который вёз нашу делегацию домой.
Исландия, Англия, Мальта и Египет, я исколесил за это время множество городов и стран. После долгого пути на попутном советском сухогрузе в Исландию, самолётами наша делегация перебралась в Лондон, после чего начались трудные и нудные переговоры. Как и предсказывал Кузнецов, моё участие в них ограничилось только рассказами о проведенных боях. Союзники слушали мои рассказы со снисходительной улыбкой, задавая тупые вопросы, типа того, а был ли у меня на корабле ручной медведь?! Суки конченные! В их взглядах явно читалось недоверие и усмешка. Мол повезло тебе дикарь, да и немцы не моряки а дерьмо, вот если бы ты с нами схлестнулся, мы бы твои обосранные портки вместе с тобой и твоим крейсером после боя в море бы прополоскали! Ты бы щенок мол на своём буксире даже наш вельбот не потопил, а не то что тяжёлый крейсер или линкор! Эти твари, которые после известий о выходе потопленного нами «Тирпица» в море, бросили на произвол судьбы десятки торговых кораблей и тысячи моряков на них, на произвол судьбы, позволяли себе относится к нам как к людям второго сорта! Потихоньку я закипал, моя расшатанная боями и близкой смертью психика, такого к себе отношения позволить не могла и глава нашей делегации, по фамилии Рюмин, чутко уловил момент, когда эти концерты настала пора прекращать! Мне быстренько навесили на грудь пару новых английских и американских железок и выпнули пинком под зад на Мальту, осматривать в составе технической комиссии реквизированный итальянский флот.
В морской войне на Средиземном море до восьмого сентября сорок третьего года союзники сражались только с итальянским флотом. Двадцать третьего сентября адмирал Каннингхэм пригласил адмирала Де Куртена, морского министра и начальника штаба флота, чтобы подписать соглашение, касающееся участия итальянских кораблей, как военных, так и торговых, в действиях против немцев. Это соглашение обеспечивало итальянское сотрудничество в морской войне без всяких ограничений и таким образом ставило итальянский флот на один уровень с флотами союзников. И они воевали, итальянский флот бил немцев и держал под своим полным контролем районы Бриндизи и Таранто. В последующем командование союзников передало в ведение итальянского флота и ряд других обязанностей. Среди них было, между прочим, военное и политическое руководство всей территорией Италии южнее линии фронта до тех пор, пока правительство в Бриндизи не сможет начать эффективно исполнять свои обязанности!