— Не отдавай меня людям Виктории, — продолжал умолять он.
— Как много людей из Турмуса высаживается на твой корабль, — проговорил я, наблюдая.
— Отдай меня им.
— Поднимайся на ноги, слин, — приказал я ему.
Я потащил его за поводок.
— Отдай меня людям из Турмуса! — продолжал молить он.
— И потерять такого пленника? — спросил я.
— Кто ты?
— Джейсон, — ответил я ему. — Джейсон из Виктории.
— Нет! — в страхе воскликнул он.
Тогда я столкнул его, связанного, с высокой кормовой башни «Игольчатого тарлариона» в воду. Потом я продел руку в ремень для запястья и выдернул меч из дерева палубы. Я помахал рукой парням из Турмуса, толпившимся на уже накренившейся палубе корабля. Вперед ногами я прыгнул в воду, вынырнув рядом с барахтающимся Рагнаром Воскджаром. Моментально моя рука нашла короткий поводок, который я привязал ему на шею, и я на буксире потащил своего пленника, беспомощного, лежащего на спине, по направлению к флагману Поликрата.
Я понял, что битва была почти закончена. Я перебросил хрипящего, наполовину захлебнувшегося Воскджара через ограждение флагманского корабля Поликрата. Я швырнул его на живот на накренившуюся, покрытую водой палубу, к своим ногам. Флагман Поликрата казался брошенным. Он был протаранен, и я не думал, что судно долго продержится на плаву.
Воды в стороне от причалов Виктории казались переполненными, многие корабли были в огне.
В городе звучал набат, теперь знаменуя победу. На площади толпились люди. Виднелись украшенные гирляндами, наряженные в белое девушки. На площади, ближе к причалам, лежали ничком, рядами, раздетые и связанные пираты. Девушки бросали на них цветы, а некоторые, сняв гирлянды со своих голов, украшали ими победителей.
Рагнар Воскджар попытался подняться, но моя нога, поставленная между его лопаток, грубо прижала его к палубе.
— Освободи меня, — молил он.
— Молчи, — сказал я и сильнее придавил его ногой, заставляя оставаться на месте.
Еще раньше мне показалось, что я слышал какой-то шум. Я поволок его, полузадушенного, по наклонной палубе к ограждению правого борта. Там я привязал его к одной из вертикальных стоек, поддерживающих ограждение. Он повернулся на бок и посмотрел на меня.
— Если корабль потонет, — прохрипел он, — я беспомощен.
— Да, — согласился я и отвернулся.
Внизу на палубе корабля я увидел крадущегося с обнаженным клинком Клиоменеса.
— Похоже, ты прятался в нижнем трюме, — обратился я к нему. — А когда в пробоину хлынула вода, ты вылез, как мерзкий урт.
Он продолжал приближаться. Я осмотрел острие клинка. Глаза человека могут солгать, но острие клинка не лжет.
— Где Поликрат и Каллистен? — спросил я.
— Не знаю, — ответил он.
— Освободи меня. Освободи меня! — закричал Рагнар Воскджар.
— Каждый за себя, — произнес Клиоменес.
Он яростно кинулся на меня. Мы обменялись четырьмя ударами, затем он отступил.
— Не вздумай устать, — обратился я к нему. — Может быть, ты дал бы мне свою тунику. Я не хочу замерзнуть. Воздух на реке сегодня прохладнее обычного.
Крича от злобы и ненависти, он снова и снова кидался на меня, а я просто защищался. Кое-где вода на палубе доходила нам до лодыжек, а кое-где, около ограждения левого борта, мы сражались по колено в воде. Он дважды поскальзывался, но я не наносил удара. Наконец он остановился по колено в воде, промокший и обессиленный.
— Снимай тунику, — велел я.
Сжав клинок двумя руками, он качнулся ко мне, вымотанный, нанося удар сверху вниз. Я отскочил в сторону, и острие моего меча вошло в его правый бок. Он вздрогнул.
— Бросай меч, — приказал я.
Он выпустил из рук оружие. Я отошел назад, приготовив клинок.
— Иди к ограждению правого борта, — сказал я ему.
Он, качаясь, направился туда, и я последовал за ним. Один удар мог бы разрубить его спину.
— Встань на колени, — приказал я, — лицом ко мне.
Он повиновался.
— Сними тунику, — велел я.
Он выполнил приказ.
— Ты мой пленник, — сказал я.
— Не бей меня, — внезапно попросил он.
— Может, да, а может — нет, — ответил я. — Повернись.
Он, испуганный, выполнил приказ.
— Как полагаешь, я ударю тебя? — спросил я его.
— Не знаю.
— На живот, — велел я, — и скрести руки за спиной.
Он снова повиновался.
— А теперь — ударю? — повторил я вопрос.
— Я не знаю. Я не знаю! — произнес он.
Я воткнул меч в палубу.
— Смотри, мой клинок торчит из доски, — обратился я к Клиоменесу. — Если ты попытаешься бежать, это будет прекрасным поводом ударить тебя.
Клиоменес напрягся.
— Имей в виду, что ты успеешь только подняться на ноги. И я, скажем, сломаю тебе шею или спину или отрублю тебе голову. Я оставляю выбор за тобой.
Клиоменес застонал и затих, лежа. Я поднял тунику с палубы и не спеша оторвал от нее несколько полос. Я оглянулся на ограждения левого борта. Теперь из-за крена корабля они были гораздо ниже, чем ограждения правого борта.
— Я вижу, что люди из Турмуса покинули «Игольчатый тарларион», — сообщил я.
Я бросил полоски, оторванные от туники, на Клиоменеса.
— Вот чем я собираюсь связать тебя, — сказал я ему. — Этого будет вполне достаточно, чтобы обезопасить тебя. Будучи связанным, у тебя мало шансов спастись. А теперь я собираюсь надеть твою тунику.
Я натянул тунику через голову. Клиоменес лежал тихо, дрожа. Он не двигался. Я засмеялся и встал коленями на его тело.
— Слушай внимательно, Клиоменес, — обратился я к нему. — Ты сможешь расслышать удары молота о железо или наковальню с причалов Виктории. Слышишь?
— Да, — ответил он.
— Они делают железные ошейники с прикованными к ним цепями для шей твоих друзей-пиратов.
Он молчал.
— Такие ошейники тяжелые и неудобные, — продолжал я. — Я знаю. Я носил подобные. Однако о них можно еще кое-что сказать. Они надежно держат человека.
Затем при помощи полос, оторванных от его туники, я туго связал руки Клиоменеса у него за спиной. Он поморщился.
— Ты хорошо связан? — спросил я.
— Да.
— Как ты думаешь, эти веревки удержат тебя?
— Да! — ответил он.
— Да — что?
— Да, — прошептал он, — …мой победитель.
Я засмеялся и встал.
— «Игольчатый тарларион» пошел ко дну, — сообщил я.
В это время флагман Поликрата сильно накренился в воде. Я почти потерял равновесие. Клиоменес скользнул вниз, к ограждению левого борта. Я схватил его за волосы и вернул на прежнее место.
— Мы тонем! — закричал Рагнар Воскджар.
Он попытался освободиться, но сумел лишь изогнуться на палубе, задыхаясь. Раздетый, жалкий пленник. Я привязал Клиоменеса к другому концу его поводка. Теперь они оба были привязаны к стойке за шею, рядом друг с другом.
— Мы тонем! — воскликнул Воскджар.
— Полагаю, что ты прав, — ответил я.
— И мы беспомощны!
— Я знаю. Я позаботился об этом.
— Пощады! Пощады! — прокричал Воскджар.
— Пощады! — подхватил Клиоменес, внезапно с ужасом подтягивая ноги, так как вода прибывала.
Я стоял у ограждения.
— Вы оба просите пощады? — спросил я.
— Да, мой победитель! — воскликнул Рагнар Воскджар.
— Да, мой победитель, — повторил за ним Клиоменес.
— Приветствую! — крикнул я вниз, весело обращаясь к Каллимаху и Тасдрону, подплывшим вместе с другими людьми к кораблю на баркасе.
Какое-то время я наблюдал за приближением баркаса, так как стоял у ограждения. Но конечно, ни Рагнар Воскджар, ни Клиоменес не видели его.
— Я слышал, как кто-то умолял о пощаде? — спросил Каллимах, усмехаясь и глядя наверх.
— Возможно, ты прав, — признал я.
— Кто у тебя там? — снова задал вопрос Каллимах.
— Парочка привязанных за шею уртов, — сказал я ему. — Как ты думаешь, смог бы ты найти ошейники для них?
— На берегу, — ответил Каллимах. — Мы доставим их к остальному улову.
Мечом я разрубил полосу, которая держала двух человек у стойки. Затем я поставил их на ноги и, связав узлом два освободившихся конца полосы, снова надежно соединил пиратов общим поводком. Потом я столкнул их за борт, головами вперед, в руки гребцов, которые подхватили их и не очень бережно кинули на дно баркаса. Я посмотрел вниз, на баркас.
— Я вижу, ты где-то раздобыл тунику, — сказал я.
— Поликрат был так добр, что дал ее мне, — ответил Каллимах, указывая на дно баркаса.
Я усмехнулся. Там лежали рядом друг с другом раздетые, окровавленные и скрученные Поликрат и Каллистен.
— Они выживут? — спросил я Каллимаха.
— Я не наносил им смертельных ран, — объяснил Каллимах. — Так что они прекрасно сохранятся для каменоломен или галер.
Я не завидовал ни Поликрату с Каллистеном, ни Рагнару Воскджару, ни Клиоменесу. В каменоломнях и на галерах цепи тяжелые, а кнуты не знают жалости.
— Спускайся к нам, — сказал Каллимах.
Он протянул мне руку. Я скользнул через ограждение флагманского корабля Поликрата и спустился в баркас.
— Это наш день, — произнес я.
— Да, наш, — согласился Каллимах.
Мы обнялись. Я занял место на скамье в середине баркаса, ближе к корме, перед кормчим.
— К берегу, — скомандовал Каллимах кормчему.
— Да, капитан, — ответил он.
Весла вошли в воду. Нос повернул в сторону Виктории. Там бил набат, отмечая победу. Я также мог слышать крики толпы и пение девушек. Глядя за корму, я увидел, как флагманский корабль Поликрата скрылся под водой. Медленное погружение большого судна на мгновение отбросило баркас в противоположном направлении, а затем, после кипящей ряби в том месте, куда ушел корабль, воды снова стали спокойными. Я взглянул на дно баркаса. Там, под нашими ногами, обнаженные и связанные, лежали наши враги. Мне были слышны удары молота с причалов Виктории, ковавшего цепи и гибкие ошейники из железа, предназначенные для шей побежденных пиратов. Я поднял голову и посмотрел вперед. Виктория лежала передо мной. Я был доволен.