– Что же до лорда Шалтре, – продолжала главнокомандующая, улыбаясь так, словно тиаса уже попался к ней на крючок, – вы сказали, что он атаковал герцога Арилльского.
– О да, ваше превосходительство, он обнажил свой клинок и попытался снести голову Айричу.
– Значит, – заявила литра, – он казался испуганным?
– Откровенно говоря, ваше превосходительство, он был в ужасе.
– И по какой причине он так испугался?
– Айрич его вызвал, и...
– И в какой форме прозвучал вызов?
– Айрич сказал, что убьет графа Шалтре.
– Однако герцог Арилльский – воин-лиорн, разве Шалтре не настаивал на том, что, по обычаям их Дома, герцог не имеет права вызывать его на поединок?
– Да, но Айрич объяснил...
– Отвечайте только на заданный вопрос, юноша, – прервал его император.
– Да, сир, – дрожа, промолвил Кааврен.
– Хорошо, – продолжала Литра, – а приготовился ли герцог Арилльский, иными словами, ваш сообщник Айрич, атаковать Шалтре?
– Дело в том, что он...
– Да или нет, господин Кааврен?
– Да.
Г'ерет смертельно побледнел.
– Значит, Шалтре напал исключительно от отчаяния, поскольку понимал, что ему грозит неминуемая смерть, – ведь против воина-лиорна у него не было никаких шансов на успех, не так ли?
– Да, – кивнул Кааврен.
Литра повернулась к императору:
– Ваше величество, совершенно очевидно, что Шалтре, хотя и нанес первый удар, на самом деле был убит, а Гарланд убежал, опасаясь за свою жизнь. Без сомнения, он погиб в горах.
Кааврен попытался что-то сказать, но император жестом заставил его замолчать и обратился к капитану:
– Лорд Г'ерет, хотите ли вы что-нибудь сказать, прежде чем я вынесу приговор?
Если такое вообще возможно, то Г'ерет побледнел еще сильнее. Не вызывало сомнений, что он понимал коварство Литры, но, не зная, что произошло на самом деле, был не в силах сформулировать вопрос, который позволил бы Кааврену дать необходимые объяснения. Придворные, находившиеся в комнате в этот момент, взглянули на капитана: одни – с любопытством, другие – с триумфом, в соответствии со своими интересами.
Император открыл рот, и тиаса вдруг понял, что уже знает, какое будущее их ждет: его величество призовет стражу, их уведут обратно в темницу, а вскоре казнят. История так и останется нерассказанной, договор не будет подписан, а враги посмеются, когда топор палача опустится на их головы.
В нашем далеком от идеала мире, где полно примеров несправедливости, Кааврену вряд ли стоило удивляться подобному повороту событий, однако ему еще никогда не приходилось присутствовать при таком чудовищном заговоре, а ведь юный тиаса оказался его жертвой. И, испытывая невыразимые мучения, Кааврен бросил отчаянный взгляд на капитана, ставшего его последней надеждой, и одними губами произнес: “Кьюрич”.
Капитан в этот момент смотрел на него, но, к ужасу Кааврена, казалось, ничего не заметил, да и вообще прочитать имя по губам очень непросто, не говоря уже о передаче мыслей, требующей близкой связи между людьми. Оставалось надеяться лишь на то, что отчаяние Кааврена сумеет преодолеть все преграды.
Капитан крякнул, словно принял решение больше не противиться судьбе, и последняя надежда Кааврена умерла бы, но тут Г'ерет сказал:
– Сир, должен признать, что считаю виновными и его, и всех остальных.
– Согласен с вами, – проговорил довольный Тортаалик. – И я рад, что вы не стали защищать убийц только из-за того, что они носят ту же форму, что и вы.
– Я настолько далек от желания их защищать, что готов пойти еще дальше и обвинить их в смерти бедного Кьюрича.
Сердце Кааврена опять забилось в груди, и он снова почувствовал слабое дуновение ветра надежды.
– Однако, – торопливо возразила Литра, с подозрением взглянув на Г'ерета, – в данном случае я им верю.
– Неужели? – с выражением крайнего недоумения спросил Г'ерет. – И вы позволите им избежать наказания за столь чудовищное преступление?
– Их повесят на Углу Слез или обезглавят на Площади Правосудия, – Литра пожала плечами, – какое имеет значение, сколько преступлений они совершили?
Кааврен перестал дышать, не осмеливаясь даже надеяться, – их судьба висела на волоске, тиаса не знал, сработает ли его последний козырь.
– О, тут я с вами не согласен, – продолжал гнуть свою линию Г'ерет. – Я хочу, чтобы перед казнью все услышали подробный перечень их преступлений.
– Тогда не стану с вами спорить, – кивнула Литра. – Включим в список и убийство Кьюрича.
– Нет, так нельзя, – заявил Г'ерет.
– Почему нельзя?
– Мы не имеем права обвинить их в этом преступлении, не доказав виновность, как и во всех остальных случаях.
– Но...
– Миледи, я настаиваю с разрешения его величества, чтобы вы допросили сэра Кааврена о смерти Кьюрича.
– Да, да, – вмешался Тортаалик, который не успел еще толком понять значения этого диалога. – Давайте завершим дело.
– Что ж, – заявила Литра, – я так и сделаю.
– Правильно, так будет лучше, – сказал Г'ерет.
– Господин Кааврен... – начала Литра.
– Я готов, ваше превосходительство, – отозвался Кааврен, который понял ход капитана и теперь изо всех сил старался найти способ использовать последний шанс.
– Кьюрич убит в честной и справедливой схватке?
– Да, миледи, – ответил Кааврен.
– Ну, – с облегчением вздохнула Литра, – все ясно: оказалось, что мы ошибались.
– Ба, – проворчал капитан, – быть такого не может.
– Но вы же слышали, что он сказал, и Орб показывает, что тиаса не солгал.
– Возможно, ваше превосходительство допрашивала его не так тщательно, как следовало бы. Может, они специально спровоцировали ссору с Кьюричем, чтобы получить предлог убить несчастного.
– Тем не менее поединок был честным, и мой бедный брат не хотел бы, чтобы леди Тазендре предъявили обвинение в убийстве.
– Ба, – снова заговорил Г'ерет, – ваше превосходительство, спросите у него о причине ссоры, тогда мы узнаем, как обстояло дело, и у нас не останется никаких сомнений.
Литра прикусила губу и после некоторой паузы проговорила:
– Ну, кавалер Кааврен, из-за чего произошла ссора между Тазендрой и Кьюричем?
– Ваше превосходительство, Тазендра побеспокоила Кьюрича, когда он стоял на посту, чтобы вы могли спокойно побеседовать в приватной обстановке с...
– Достаточно.
– Как, – воскликнул Г'ерет, – вы не дадите ему возможность закончить предложение?
– Мы получили ответ на заданный нами вопрос.
– И все же мне интересно.
– Это не имеет отношения...
– Но, – вмешался Тортаалик, – мне тоже стало любопытно. Заканчивайте свою фразу, юноша.
Кааврен поклонился, сделал глубокий вдох и сказал:
– Да, приватный разговор между леди Литрой и хозяином Гарланда.
Император нахмурился:
– Хозяином Гарланда? Иными словами, со мной?
– О нет, сир.
– Как, у Гарланда есть еще один хозяин?
– Да, сир.
– Кто?
– Леди Сиодра.
– Как, Сиодра? Мой главный советник?
– Да, сир.
– И вы утверждаете?..
– Что Гарланд повинуется приказам Сиодры.
– Каким приказам?
– Сир... – вмешалась Литра.
– Попридержите язык, Литра! – резко сказал император. – Господин Кааврен, я повторяю еще раз, каким приказам?
– Тем же приказам, которые она отдавала графу Шалтре.
– Она отдавала приказы графу Шалтре?
– Приказы или просьбы о помощи в своих интригах, сир, – я не всегда в состоянии увидеть разницу.
Тортаалик взглянул на Орб, но тот испускал ровный красный цвет – следовательно, Кааврен говорил правду.
– Какого рода приказы?
– Ну, например, приказ, из-за которого моих друзей и меня чуть не убили люди с Востока, сир.
– Какие еще люди с Востока?
– Те, что вторглись в Пепперфилд.
– Как, люди с Востока вошли в Пепперфилд?
– Да, сир, именно об этом я имел честь только что сообщить вашему величеству.
– Невозможно, – заявила Литра, которую потрясли слова тиасы.
– Значит, – продолжал Тортаалик, – их никто не мог остановить?
– Там оказался лорд Адрон, сир, он привел с собой армию, которая потребовалась ему для того, чтобы захватить нас. Затем он пожелал сразиться с людьми с Востока.
– Что ж, хорошая мысль. И сражение состоялось?
– Нет, оно было предотвращено, сир.
– Неужели? И кем же?
– Там находились лорд Гарланд и граф Шалтре, которым была дана власть над лордом Адроном. Они использовали ее и запретили ему вступать в сражение.
– Какая власть?
– Мне кажется, речь шла о листке бумаги с печатью вашего величества.
– Клянусь, это правда. И они приказали ему не сражаться с людьми с Востока?
– Как я уже имел честь сообщить вашему величеству.
– Но почему?
– Они хотели дать возможность людям с Востока нас убить.
– Убить вас? За что?
– Мы собирались вернуться в Драгейру с Катаной э'Мариш'Чала, а это помешало бы их планам.
– Каким планам?
– Воспрепятствовать линии э'Кайран получить в свои владения Пепперфилд.
– И почему они были заинтересованы в том, чтобы Пепперфилд получила другая линия драконов?
– Потому что они, то есть Сиодра договорилась с некими драконами.
– О чем?
– О том, чтобы Сиодра осталась главным советником вашего величества, а Империя была вовлечена в войну за алмазные рудники.
Тортаалик потряс головой, пытаясь осмыслить сказанное Каавреном, и еще раз взглянул на Орб, который продолжал подтверждать истинность слов тиасы. Наконец Тортаалик сказал:
– Значит, лорд Адрон не стал атаковать армию Востока?
– Он хотел, но, увидев печать вашего величества, лорд Адрон не мог ослушаться.
Рукавом своего золотого одеяния Тортаалик вытер со лба пот.
– В результате Адрон отступил?
– Нет, сир.
– Нет? Но почему?
– Айрич обвинил Шалтре в измене, что дало ему возможность вызвать графа на поединок, а позднее он предъявил Гарланду такое же обвинение.