Он погрузился в долгое молчание. Я смотрел, как его тень покачивалась, когда он вздыхал.
— Вы должны мне сказать, доктор Мудгиль.
— Я скажу тебе, — сказал он мягко, с болью. — У нас нет позволения любить друг друга, и мы давным-давно утратили способность этого. Так было записано двенадцать веков назад. Наше главное наследство — ненависть. Десятилетие за десятилетием, поколение за поколением, столетие за столетием мы воспроизводим себя в ненависти. Возвращение евреев спустило с цепи эту ненависть, она взорвалась дико, бесцельно, в огромную силу самоуничтожения. Через десять, двадцать, тридцать лет исламский мир начнет в безумии пожирать себя. Мы не умеем жить с самими собой… никогда не умели. Мы не умеем жить с внешним миром или приспособиться к нему… и никогда не умели. Мы не способны к переменам. Дьявол, делающий нас безумными, ныне пожирает нас. Мы не умеем остановиться. И если нас не остановят, мы пойдем, вместе с остальным миром, ко Дню Сожжения. Теперь, Ишмаель, вы видим начало Армагеддона.
…Не знаю, когда именно чернота охватила меня…
Я упаковывал свой чемоданчик перед отъездом, и вдруг руки мои перестали держать вещи… в голове туман… я старался вернуть ясность, но она приходила лишь обрывками…
День за днем чернота была все больше и больше, пока не истощились мои силы, чтобы бороться с ней…
…и я поддался…
Все говорят, что я ненормальный, потому что перестал говорить…
…много раз, когда приходил доктор Мудгиль и обращался ко мне… я хотел отвечать ему, но не мог… мне так трудно было понять его слова…
…однажды ночью я впал в неистовство из-за Нады и изорвал фотографии Джамиля, Омара и Ибрагима…
…после этого меня приковали цепями к стене у моей койки…
…каждый раз, как я думал о Наде, ужасная боль охватывала меня, и мне казалось, что я не владею собой… снова и снова…
…Весь день дети заглядывают мне в дверь, показывают на меня пальцами и смеются надо мной… мне все равно…
…Значит, меня приковали… каждый день Агарь стоит надо мной, плюет на меня и пинает. Я слышу, как Камаль с матерью замышляют продать меня федаинам в отряд смертников… там теперь платят по три сотни американских долларов, а им нужны деньги… я же не сумасшедший…
…Но у них отчаянное положение… У Камаля нет работы… Заработок Омара не может сохранить им жизнь…
…о да, я слышу, как они замышляют… а они же не знают, что я обрел счастье, ведь теперь я могу говорить с Надой… я ее вижу каждую ночь… она приходит ко мне… она уговаривает меня убежать…
…глупый Камаль никогда не мог ничего сделать как следует… он не знает, что я расшатал засовы и могу их выдернуть когда угодно
…да, Нада, я убегу…
я последую за тобой…
…вади ведет обратно к пещерам…
…солнце так ярко…
…мне надо принести воду и ношеную обувь… но нужно сейчас же идти за Надой, боюсь, как бы она снова не исчезла…
…я очень далеко забрался в ущелье… ноги мои стали гореть и кровоточить… я отдохну… эти проклятые цепи у меня на руках…
…Погоди-ка, вот и Нада, она карабкается по скалам…
— Нада!.. подожди меня… я поднимусь к тебе, моя любимая сестренка… Нада, перестань же меня дразнить…
…лезть… лезть… подняться туда к ней… не поскользнись… не бойся…
— Нада, протяни мне руку и помоги мне, мои цепи такие тяжелые…
Жара… во имя Пророка, как жарко… о, Ишмаель, что ж ты вернулся без воды… Но мне же пришлось убежать, а то они забрали бы меня к федаинам…
…о Боже, кажется, я пошел не в то ущелье… я заблудился..
…Вот Нада снова… она карабкается как горная коза… так грациозно… так прекрасно… она вдруг усаживается на край выступа, смеется и поддразнивает меня…
— Нада, я иду к тебе… и с твоего выступа мы сможем полететь в семь раев…
…смотри, как высоко я уже поднялся… отсюда видна необъятность пустыни… Мертвое море… вся дорога через реку до горы Нево…
…Во имя Аллаха, неужели я слышу саранчу? Нет, это полчище движется ко мне, но это не саранча… это…
Люди… да, я ясно вижу, пустыня наполняется миллионами людей! Они меня видят! Они зовут меня.
— Ишмаель, спаси нас!
— Возвращайтесь обратно, все возвращайтесь обратно! Не заходите дальше в эту пустыню! Назад! Я приказываю!
…Почему они не слушают? Они продолжают идти, миллионы и миллионы…
— Ишмаель, спаси нас!
— Глупцы! Глупцы! Поворачивайте назад. Поворачивайте назад, или День Сожжения падет на нас. Во имя Аллаха, назад! Это Армагеддон!
…О, мой Боже, они не слышат… они лишь все идут и идут…
…Я буду говорить с ними снова… но я устал от подъема на гору, и цепи изнурили меня…
…Сперва мне надо отдохнуть… мне надо хоть немножко полежать… лицу так жарко от раскаленной скалы… лучше встать… не могу подняться на ноги… Нет, думаю, я чуточку посплю… солнце такое жаркое… я так устал… так устал…