Стремясь в отчаянии сбежать с того кладбища, в которое превратилась Европа, выжившие не могли найти для себя нигде в мире убежища, кроме палестинского ишува. Тем, кто остался в живых после Гитлера, приходилось садиться на утлые суда и становиться жертвами насилия со стороны британских военных кораблей, которые вытесняли их в открытое море, брали на абордаж и дубинками приводили к подчинению. Они прибывали в Палестину под британскими штыками, чтобы оказаться запертыми в новых концентрационных лагерях.
Хагана погрузилась в сражение за Алия-Бет, «незаконную» иммиграцию. Гидеону Ашу поручили создать подпольную организацию для приобретения судов для беженцев, розыска по всему миру морских ветеранов из числа евреев, создания из них корабельных команд и поисков в Южной Франции и Италии подходящих портов, чтобы прорвать блокаду.
В самой Палестине Еврейское агентство сдерживало Хагану, чтобы сохранить возможность политического диалога с англичанами. В то же время они тайно тренировали Пальмах под крышей киббуцев. Хотя Хагана держала свой порох сухим, в ишуве имелись две небольшие вооруженные группы, неистово и неуловимо действовавшие за пределами юрисдикции Еврейского агентства.
Это были «Иргун», возглавляемый пережившим Холокост Менахемом Бегином, и отряд поменьше, известный под именем «группа Штерн». Гидеон Аш был введен в обе в качестве связного. Какое-то время Гидеон был в состоянии поддерживать видимость сотрудничества между Иргуном и Хаганой. Но прошло время, пока стала ясна новая британская политика.
Никакие бесчисленные доводы Гидеона не могли удержать Иргун и группу Штерн от одностороннего вступления в войну с англичанами, и они досаждали им бомбами и засадами. Пока королевский флот рыскал по Средиземному морю в поисках беженцев, новые тысячи британских строевых войск прибывали в «крепость Палестину», чтобы остановить то, что разрасталось в еврейское восстание.
Обращение с оставшимися в живых становилось столь антигуманным, что Еврейское агентство не могло более хранить молчание, не теряя доверия к себе. Гидеон, прежде пытавшийся сдерживать Иргун, ныне возглавлял группу командиров Хаганы, придерживавшихся жесткого курса, чтобы принудить Бен-Гуриона к действию, и в конце концов Хагана была спущена с цепи!
Во время своей первой операции Хагана напала на британский концентрационный лагерь, устроенный возле развалин укрепления крестоносцев у Атлита, на Средиземном море. Ударив по всем правилам, они освободили более двухсот нелегалов и рассеяли их по киббуцам. За этим последовали одно за другим нападения на сооружения англичан: полицейские форты, радары, склады снаряжения, морские базы, центры связи. Англичане отвечали пополнениями свежими войсками, и их численность достигла более ста тысяч.
К 1946 году Палестина пришла к хаосу.
В мае этого года министр иностранных дел Бевин сделал ряд вероломных заявлений. Согласившись принять в Палестину ближайшую сотню тысяч беженцев, он отказался выполнить обещание, занял противоположную позицию и объявил об окончании еврейской иммиграции вообще! Затем он объявил о прекращении продажи земли ишуву и отверг все политические требования евреев в Палестине. Далее Бевин заявил, что отныне любой корабль с беженцами, захваченный в открытом море, будет силой отведен к острову Кипр и жертвы будут интернированы в устроенные там новые концентрационные лагеря.
Месяц спустя вооруженные силы Его Величества устроили огромную чистку еврейской Палестины, арестовав около тысячи лидеров ишува, глав Еврейского агентства и командиров Хаганы, в том числе Гидеона Аша. Молодые командиры Пальмаха были брошены в лагерь у Рафы, а члены Иргуна интернированы в тюрьму Акко. Когда-то это была оттоманская крепость, заставившая Наполеона повернуть назад, а ныне одна из самых неприступных тюрем Империи. Она была набита узниками из Хаганы, Пальмаха, Иргуна и группы Штерн.
Английские отряды врывались и рыскали по киббуцам и деревням в поисках складов оружия. Тель-Авив был отрезан двумя дивизиями, которые обыскивали город в поисках оружия, нелегалов и еврейских бойцов.
Иргун, действуя теперь независимо, ответил взрывом британской штаб-квартиры в иерусалимском отеле «Царь Давид».
С исчезновением всякого подобия порядка англичане лихорадочно отступили и призвали к перемирию с Еврейским агентством. Агентство было восстановлено в правах, его лидеры были освобождены из тюрем. В свою очередь, Агентство задержало операции Хаганы и призвало к переговорам. Вопреки усилиям Хаганы объединить силы, Иргун и группа Штерн сообщили из своих тайных штаб-квартир, что не считают себя связанными перемирием.
1947 год
Правительство Его Величества было поставлено перед дилеммой. Можно было бросить в Палестину побольше войск и остановить восстание евреев силами новобранцев и подавлением. В конечном счете англичане не имели желания совершать зверства, необходимые, чтобы сохранить власть, и откатились к другой альтернативе — переговорам.
Год ознаменовался британским планом раздела, который предусматривал образование арабских, еврейских и английских кантонов под общим британским управлением. Они нарисовали нелепые границы. Этот план сразу же отвергли и Еврейское агентство, и арабские лидеры.
Было ясно, что возможности британского правления исчерпаны. Месяц спустя британский лев стал на колени и объявил, что передает всю палестинскую проблему Объединенным Нациям. Тем не менее блокада берега Палестины продолжалась, и отчаявшиеся, полубезумные выжившие евреи пополняли концентрационные лагеря на Кипре после того, как их повернули назад в пределах видимости берегов Святой Земли.
Во время самого дерзкого своего рейда Иргун ворвался в тюрьму Акко и освободил своих товарищей. В этот период англичане повесили нескольких бойцов Иргуна, а Иргун отомстил похищением и казнью двух английских сержантов.
В июле 1947 года англичане разыграли свою самую мерзкую карту, возвратив судно с почти пятью тысячами беженцев в Германию, на кладбище еврейского народа.
29 ноября 1947 года
Генеральная ассамблея Организации объединенных наций собралась в Лейк-Саксесс, штат Нью-Йорк, чтобы проголосовать за свой собственный план раздела Палестины на отдельные арабское и еврейское государства. Арабы, отказавшиеся сесть за стол переговоров во времена мучительной истории британского мандата, остались последовательными. План они отвергли прежде, чем он был поставлен на голосование.
Еврейское агентство, понимая, что большего не добиться, согласилось принять план.
Поскольку Англия умыла руки, на палестинской сцене внезапно и живо появились Соединенные Штаты Америки.
Бросившись к своим новым друзьям — русским, арабы были уверены, что план раздела будет провален. В полном идеологическом противоречии с тремя десятилетиями со времени русской революции, молодой русский делегат по имени Андрей Громыко заявил пораженному миру, что Советский Союз намерен поддержать американский план раздела.
Но при всем том Объединенные Нации состояли главным образом из маленьких государств, треть из которых находилась в Латинской Америке и все — податливы на нефтяной шантаж.
Все это привнесло момент истины в послевоенный мир. В Табе можно было почувствовать напряжение, когда жители деревни собирались вечером в кафе, чтобы послушать радио о голосовании плана раздела. Даже женщины посмели топтаться вокруг кафе.
С обычной воинственной бравадой деревенские успокаивали и убеждали себя, что план раздела провалится. Лишь хаджи Ибрагим смотрел в лицо реальности.
— Нам предстоит увидеть грешный мир, которым манипулируют сионисты, — предостерегал он.
Феллахи Табы не соглашались.
«Они всегда отодвигают от себя действительность и принятие решений», — думал их мухтар. Вопреки благоприятным знакам сильного давления со стороны арабских государств, хаджи Ибрагим спокойно признавал, что комбинация Америки и России — слишком много, чтобы можно было ее преодолеть.
Стали поступать результаты голосования. По мере того, как страна за страной опускали свои бюллетени, деревенские начали чувствовать вползающее в них отчаяние. Хаджи Ибрагим даже не стал дожидаться окончательного подсчета. Он мрачно поднялся, сказал: «Такова воля Аллаха», и ушел.
В Лейк-Саксесс подавленное британское правительство, воздержавшееся при голосовании, с красными лицами наблюдало за своими союзниками военного времени, от которых оно зависело. Счет был тридцать три к тринадцати в пользу раздела, при десяти воздержавшихся. Делегат его величества встал и заявил, что Великобритания не станет сотрудничать в осуществлении раздела и отзовет свои войска из Палестины до 14 мая 1948 года. Так закончился постыдный эпизод с мандатом.
Когда шло голосование, феллахи Табы откопали свой арсенал и начали гневно стрелять в воздух, клянясь отомстить. По всей арабской Палестине прокатились эхом бунты и всеобщая забастовка. Но, увы, ночь им больше не принадлежала.
Новый мощный радиоприемник в Табе мог принимать передачи из любой части мира. Они слушали, как арабские премьер-министры, президенты, короли, Мусульманское братство, Мусульманская молодежь и мусульманское духовенство публично изрыгали яд. С каждым заявлением поддержки феллахи Табы приободрялись, и крики согласия сопровождали каждое новое высказывание, от которого кровь стыла в жилах.
Каир:
«Сионистское вторжение — как татарское нашествие. Если евреи посмеют объявить свою независимость 14 мая, их уничтожат так, что Чингисхан покажется мирным человеком. Будет новая пирамида из черепов… еврейских черепов!»
Дамаск:
«Оружие арабов сделает этот так называемый план раздела едва стоящим потраченных на него чернил».
Багдад:
«Реванш и ненависть к евреям справедливы и закономерны. Мы гордо искореним сионистскую опухоль из священной арабской почвы».
Кувейт:
«О, братья-арабы в Палестине, мужайтесь. Мы заставим историю повториться. Для нас было праздником уничтожение евреев, чьи грязные экономические трюки привели к тому, что их вырезали в Европе. Мы закончим дело Гитлера».