И Абдул Кадару, и Каукджи не удалось удовлетворить свои первоначальные амбиции. Но евреи понесли потери, невосполнимые при их тощих резервах. В Иерусалиме настал день бомбежек. Британские дезертиры, слегка переодетые арабами, оказывали помощь во множестве жутких взрывов. Одна бомба разрушила штаб-квартиру Еврейского агентства, другая — палестинскую газету «Пост». Третья бомба была заложена в сердце еврейского делового квартала и без предупреждения взорвалась в толпе среди дня, вызвав ужасные жертвы среди гражданского населения.
В ответ Иргун и Хагана разрушили арабские штаб-квартиры в Яффо и Иерусалиме.
Это было время грохота, трясущейся земли, дребезжащих стекол, оплывающих развалин, воплей, крови и сирен воздушной тревоги. Людей, разорванных на части и упакованных в мешки.
Когда британцы оставили свой тегарт-форт в арабском городе Назарете, туда вошел Каукджи и объявил его своей штаб-квартирой. Город был населен в основном арабами-христианами, решившими не втягиваться в драку ни на чьей стороне. Не сумев набрать пополнение и не добившись сотрудничества, он предоставил своим людям свободу поозорничать грабежами и запугиванием. Они врывались в церкви Назарета и увозили священные реликвии. Арабы-христиане насмешливо призывали его оставить их город и вернуться на поле битвы.
По ту сторону границы у Каукджи тоже были серьезные трудности. Те, кто его поддерживал — финансисты, арабские организации и правительства, постепенно утрачивали свой энтузиазм.
В своем стремлении к победе он понимал, что это должна быть крупная победа. Чтобы заставить замолчать своих критиков, он избрал на этот раз цель жизненной стратегической важности. Киббуц Мишмар ха-Эмек, «Сторожевой пост Долины», доминировал над шоссе Хайфа — Иерусалим. Захват его мог эффектно разрезать ишув надвое.
В киббуце было размещено лишь небольшое подразделение Хаганы, и в добавление к винтовкам имелся единственный легкий пулемет и единственный миномет.
Каукджи осторожно вышел на возвышенность возле Мишмар ха-Эмек с двумя батальонами численностью около тысячи двухсот человек. На этот раз он применил новое оружие — дюжину полевых орудий. Они начали стрельбу, и хотя стрелки не были точны, киббуц понес серьезный урон, и артиллерийский обстрел был деморализующим. Для прощупывания он выслал пехоту — осторожными, дисциплинированными группами. Все атаки киббуц отбил. Тогда Каукджи окружил место кольцом и обрушил на него сотни артиллерийских залпов в течение всей ночи.
На следующее утро англичане вынуждены были предпринять действия. Они прибыли в киббуц под белым флагом и предложили эвакуировать раненых, женщин и детей и начать переговоры о сдаче. Детей вывезли, но взрослые остались.
Во время второй ночи обстрела в киббуц проскользнул тренировавшийся поблизости батальон Хаганы. За ним последовал Первый батальон Пальмаха, после форсированного марша прибывший перед восходом солнца.
Днем артиллерия замолчала, но арабы подкрались с нескольких сторон. Достигнув периметра и перегруппировавшись для атаки, они сами подверглись нападению.
Впервые евреи были собраны силой в батальон и боеспособны. Они выбежали из киббуца и бросились на врага, застигнув его врасплох. Арабская армия освобождения обратилась в безудержное бегство, а Хагана и пальмахники преследовали ее по пятам, не давая прекратить операцию. В отчаянии Каукджи попытался предложить перемирие, но его не могло быть. Нерегуляры бежали. Евреи не прекращали преследования, пока через пять миль не достигли Мегиддо. Здесь Хагана и Пальмах быстро перегруппировались у археологических раскопок на мифическом месте Армагеддона из Нового Завета. За Мегиддо был проход под названием Вади-Ара, по которому с незапамятных времен проходил путь вторгавшихся армий. Когда евреи снова начали атаку, батальон Ярмук под командованием Каукджи прекратил свое существование.
КОММЮНИКЕ
Арабской армии освобождения
14 апреля 1948 г.
Хвала Аллаху всемилостивейшему. Это день бесчестья. Наши силы превратили Мишмар ха-Эмек в груду камней. При нашей окончательной атаке нам пришлось познать крайнее предательство. Ночью британцы силой в один полк пробрались в киббуц, притворившись бойцами Хаганы. Когда мы достигли линии их внешней обороны, артиллерийский огонь из более чем сотни орудий обрушил на нас тысячи снарядов. Восемьдесят спрятанных танков с британскими опознавательными знаками двинулись на нас. Наши храбрые воины остановили неверных, чтобы затем подвергнуться нападению английской штурмовой и бомбардировочной авиации. Моя разведка разузнала, что сионисты заплатили англичанам за их участие сто тысяч фунтов. Не бойтесь, братья мои, мы никогда не забудем, и мы отомстим. Невозможно высказаться слишком высоко о храбрости и преданности солдат Арабской армии освобождения, которые ныне на отдыхе в безопасном месте. Мы вернемся в большем числе, и победа близка.
Ф. Каукджи, фельмаршал
Арабская армия освобождения
С этого времени Каукджи посылал в арабские столицы горькие коммюнике, жалуясь на недостаток поддержки, на дезертирство и сокращение своей милиции, на нехватку денег для оплаты своих счетов. Он проковылял в Баб-эль-Вад, где его остатки подцепило ополчение джихада под командованием Абдул Кадара. Здесь он надеялся наконец на какой-нибудь успех против еврейских конвоев, направляющихся в Иерусалим.
По мере того, как англичане покидали одну дислокацию за другой, их полицейские форты захватывала та или другая сторона. На тайной посадочной полосе в пустыне Негев ишув получил первый груз оружия из Чехословакии. Береговая блокада ослабла, и польский корабль вошел в порт Тель-Авива с грузом тяжелого вооружения. Оно было быстро распределено по резервным частям, тренировавшимся с палками вместо винтовок и камнями вместо гранат.
С новым вооружением Хагана получила возможность двинуться к городам со смешанным населением, наблюдая странный коллапс арабской решимости и панику, пожирающую арабское население.
Хайфа: Главный портовый город Палестины, Хайфа разрослась от Средиземного моря вверх по горе Кармель, и при взгляде с высоких холмов была похожа на Сан-Франциско. Арабский город лепился вокруг порта, а еврейский — на верхних склонах Кармеля.
Поскольку это был главный склад для снабжения страны, беспрерывно шли схватки и стрельба на дорогах между всеми тремя сторонами. Арабы были хорошо организованы и вооружены. У евреев было подразделение Хаганы под командованием Моше Кармеля, получившее известность как Кармельская бригада.
Иргун взорвал бомбу в арабском квартале города, что привело к волнениям арабов на соседнем нефтеперегонном заводе, и были зарезаны сорок евреев. За насилием последовало ответное насилие, и когда всякая надежда на мирное решение исчезла, возникла линия фронта.
Арабы нашпиговали свою часть города нерегулярами и наемниками, а также отрядами собственного ополчения, что дало им решительное численное превосходство.
Но Кармельская бригада располагалась на высоте. Когда англичане начали вывод войск, Хагана приступила к операции «Сиккорс» [scissor — ножницы?]. После продолжавшихся всю ночь атак на арабский квартал арабы были разделены на четыре части и прекратили сражение. Англичане вошли и установили перемирие.
Кармель встретился с арабским мэром и изложил свои требования. Он потребовал, чтобы арабы сложили оружие и изгнали всех не палестинцев и иностранных наемников. Никаких требований к арабам об эвакуации гражданского населения не выдвигалось.
Попросив время, чтобы обсудить условия, мэр бросился совещаться с высшим офицером Каукджи в Хайфе. Этот офицер заверил мэра, что Каукджи скоро начнет наступление из Наблуса на Хайфу. Он призвал мэра и других арабских гражданских чиновников вывести арабское население из города, чтобы его не коснулось крупное столкновение. Как только выгонят евреев, арабы смогут вернуться и забрать себе также еврейскую часть Хайфы.
Арабы и евреи в Хайфе жили вместе в основном неплохо. Между ними шла торговля и было что-то вроде соседских отношений. Делегация еврейских руководителей Хайфы встретилась с арабским руководством и попыталась убедить их остаться, ссылаясь на политику Бен-Гуриона.
Арабы выбрали эвакуацию. Англичане продолжали перемирие, и в следующие пять дней около сотни тысяч арабов заняли дорогу, направляясь в Акко. Несколько тысяч решили остаться, и никто их не тронул.
Арабское население Хайфы бежало без всякой на то причины. Страх уничтожения был просто эхом и отражением их собственных замыслов. Они и их вожди обещали смерть евреям. И арабы были охвачены страхом, что евреи сделают с ними то же, что они собирались сделать с евреями. На этом ужасе играли их собственные лидеры, уговаривая их сбежать, чтобы освободить место для войск. Исход из Хайфы повторился в Сафеде (Цфате) и Тверии, откуда арабское население удрало после коротких боев.
Арабы уже были свидетелями массового бегства из Палестины лидеров своего сообщества после голосования за раздел. Началось безостановочное движение. Тысячами они вышли на дороги без какой бы то ни было угрозы и без единого выстрела в их сторону. Разбросанное движение взорвалось паническим бегством.
Арабская Палестина фактически проиграла первый раунд. Спасая положение, новая стратегия требовала бросить все ресурсы на дорожную войну, чтобы отрезать Иерусалим от остального ишува и выморить голодом еврейское население. Если они смогут добиться победы в Иерусалиме, все прежние арабские неудачи сойдут на нет. Иерусалим — сердце ишува, и для арабов он символизировал голову змеи.
Когда это самое жизненное сражение разгорелось, ишув был потрясен тем, что Арабский легион нарушил обещание и перешел реку Иордан. После кровопролитного сражения осажденный Эцион-блок пал. Большинство остававшихся в живых было вырезано; некоторые попали в плен.
Из Иерусалима, Хеврона и Вифлеема арабы хлынули в Эцион-блок, чтобы грабить его и ровнять с землей, уничтожая его сады и поля, оскверняя синагоги. Накануне провозглашения евреями независимости ишув мучительно искал в себе силы объявить о свободе после того, как испытал вкус деяний легиона.