– Может быть, они уже ушли? – предположила Йасмин.
– Ну, пойди, посмотри.
Йасмин вышла на террасу. Вернувшись, сказала:
– Ты права, они еще стоят напротив дома.
– Не пойму, почему они здесь стоят. Можно же в любом месте стоять и караулить белобрысого человека. Чувствуют, что он здесь? Ладно, все, я иду в полицию. Их начальник должен меня помнить, при регистрации я ему хороший бешкеш дала.
– Ну, да, он тебя вспомнит, попросит еще денег. Он пошлет с тобой полицейских. Они придут и спросят: «Чего вы здесь стоите?» А они ответят, мол, законом это не запрещено. Или уйдут. Но что от этого изменится?
– Ну, раз ты такая умная, – в сердцах сказала Лада, – скажи, что делать?
– Они не видели твоего лица?
– О чем ты говоришь, я же мусульманка, – оскорбилась Лада, – нет, конечно.
– Я выйду к ним вместо тебя. Мы с тобой одного роста и телосложения.
– Вообще-то я повыше буду.
– Я пойду, позову их в дом, будет, чем угостить?
– Ты с ума сошла.
– Доверься мне, – попросила Йасмин.
– С какой стати?
– А с такой, что у нас нет другого выхода.
– О, Аллах! – жалобно сказала Лада, – что же за напасть такая. Только жить начала по-человечески и тут на тебе. С одной стороны, татары грозят, с другой разбойники. Кстати, это вы их привели за собой.
– Я привела их, я от них и избавлюсь, – завила Йасмн.
– Ну, ладно, – смирилась Лада, – Что от меня требуется?
– Я попрошу тебя сыграть роль моей рабыни, а я буду хозяйкой дома.
– Роль рабыни я играть не буду, лучше смерть.
– Тогда просто служанки.
Лада вздохнула и кивнула головой.
– А теперь иди и пригласи их в дом, скажи, хозяйка зовет.
– Ты хотела сама к ним выйти.
– Передумала, ступай.
– Не командуй, – огрызнулась Лада, закрыла лицо и вышла на улицу.
Трое мужчин, завидев приближающуюся к ним женщину в парандже, с любопытством воззрились на нее.
Приблизившись, женщина отвесила легкий поклон и сказала:
– Высокородные господа, моя госпожа просит вас оказать ей честь и отдохнуть в ее доме.
«Высокородные господа» переглянулись, один из них сказал:
– Передай своей госпоже нашу благодарность, мы сейчас придем.
Лада повернулась, пошла обратно. Уходя, она услышала жаркий шепот.
– Это тот самый дом, я вам говорю.
Лада вернулась в дом, где ее ждала Йасмин.
– Я их пригласила, – отчиталась она.
– А где же они?
– Думают, видимо. Они не зря стоят у нашего дома.
– Откуда ты знаешь?
– Я слышала их разговор, так что ты затеяла очень опасную игру, я бы даже сказала, смертельно опасную. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Когда они придут, мы сядем в зале. Я хлопну в ладоши, и ты принесешь вино, сладости, фрукты.
– Дожила, – сказала Лада, – все возвращается, откуда ты вышел, туда ты и вернешься.
– Не сердись, – попросила Йасмин, – если все получится, я весь день тебе буду прислуживать, хочешь?
– Обойдусь.
– Потом я попрошу тебя поиграть нам. Ты ведь умеешь играть.
– А потанцевать не надо? – язвительно спросила Лада.
– А ты умеешь? – обрадовалась Йасмин.
– Да, но ты напрасно радуешься? Я перед ними танцевать не буду.
– Будешь, – неожиданно жестко сказала Йасмин. Она извлекла два кинжала и один протянула Ладе.
– Это кинжалы Али. Когда-то он оставил их мне, уходя спасать моего отца. С тех пор я с ними не расстаюсь.
Лада взяла кинжал, повертела его в руках.
– И что мне с ним делать?
– Я попрошу тебя танцевать перед гостями. Во время танца ты вонзишь его в сердце разбойника. А я убью второго.
– Почему обязательно во время танца?
– Так надо, вообще-то лучше их залить кипящим маслом.
– Масла в доме нет.
– Ну, тогда и выбора нет.
– А с третьим, что будем делать? Их же трое.
– Двоих мы убьем, останется один. А с одним мы как-нибудь справимся вдвоем. Так, все. Они идут. Иди, встречай.
Лада, накинув платок, привела разбойников в зал, застеленный хорасанскими коврами. Разбойники пришли вдвоем.
– А где же ваш товарищ? – спросила Лада.
– Он ждет кое-кого, позже придет.
– Садитесь, господа, – предложила Лада, – хозяйка сейчас выйдет.
Разбойники расселись на коврах, которые она выбирала с такой любовью и купила за большие деньги. Закрывая за собой двери, Лада услышала голос одного из них:
– Дело принимает интересный оборот, оказывается, нас пригласила женщина.
– Ты что, глухой, – ответил другой разбойник, – она еще на улице сказала: «госпожа приглашает».
– Наверно, я о чем-то другом думал?
– Я знаю, о чем ты думал: как свое брюхо ненасытное набить и спать залечь. Больше тебя ничего в этой жизни не интересует. Если б ты не забыл закрыть вход в пещеру, мы бы не тратили свое время здесь понапрасну.
– Ну, почему же понапрасну? Сейчас к нам хозяйка выйдет, надеюсь, она молода.
– Служанка, кстати, у нее ничего, – сказал первый разбойник.
Лада взяла поднос с фруктами и сладостями, приготовленный Йасмин. Поставила его на голову. Другой рукой подхватила кувшин с вином и вернулась к гостям. При виде подноса, разбойники оживились, а когда Лада принялась наполнять чаши вином, разбойник воскликнул:
– В этом доме подают вино, и прислуживает прекрасная гурия. Кажется, мы попали в рай.
Лада тихо сказала в сторону:
– Еще нет, но за этим дело не станет.
– Что ты говоришь? – спрсил разбойник.
– Я говорю, чувствуйте себя как в раю, – сказала Лада, – ешьте, пейте.
Она вышла из зала и увидела Йасмин, которая готовилась войти. На ней было лучшее платье Лады. Темно-зеленый шелк, расшитый персидской бирюзой.
– Это мое любимое платье, – трагическим голосом произнесла Лада.
– Дом тоже твой, – ответила Йасмин.
– Умоляю, не запачкай.
– Ничего, кровь легко отстирывается, – ответила Йасмин.
От этих слов Лада едва не упала в обморок.
Йасмин глубоко вздохнула, закрыла лицо тонкой прозрачной накидкой, и вошла в комнату.
С любопытством, глядя на женщину, разбойники поднялись ей навстречу.
– Приветствую вас, господа путешественники в своем доме, – молвила Йасмин. – Моя служанка, возвращаясь с рынка, сказала, что трое благородных людей стоят на улице напротив моего дома. Я сказала об этом своему отцу, и он ответил, что невежливо не пригласить в дом человека, стоящего у ворот. Так говорил пророк, да пребудет с ним мир. Ешьте, пейте, надеюсь, наше вино придется вам по вкусу.
– Вино замечательное, – сказал первый разбойник, – у него какой-то особенный бархатистый вкус. Что это за вино?
– Это наше местное вино, азербайджанское. Я дам вам с собой в дорогу, если оно вам так понравилось.
– Благодарю тебя, ханум, а где достопочтимый хозяин этого дома?
– К сожалению, он нездоров, не может выйти к вам.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Нет, простыл на охоте.
Жаль, передай ему нашу благодарность.
– Непременно.
– А как ты догадалась, что мы путешественники?
– По вашему говору, нахичеванцы говорят иначе.
Разбойники расхохотались, несколько развязно, Йасмин с удивлением заметила, что они уже захмелели.
– Это точно, воскликнул разбойник, – они буквально к каждому слову прибавляют приставки ба: «иди сюда ба», «садись да ба». Разбойники вновь расхохотались. Но ты, госпожа, так не говоришь. Ты не местная.
– Мы жили в Табризе, после нашествия татар переехали сюда. А чем вы занимаетесь? Каков род ваших занятий? – спросила Йасмин.
Первоначальное волнение прошли, и она вела себя уверенно.
Гости переглянулись, и Абдулла, а это был он, весело сказал:
– Купцы мы, благородная госпожа.
– Какие же товары вы привезли в Нахичеван? У нас здесь всего в избытке.
– Мы приехали получить должок с нашего компаньона.
– Это такой высокий и светловолосый?
– Да-да, – оживились разбойники, – вы знаете, где он живет?
– Нет, не знаю. На нашей улице, во всяком случае, таких нет.
– Откуда же вы знаете, что он высокий и светловолосый? – подозрительно спросил Окюз.
– Служанка сказала, что вы ищете такого человека.
– Действительно, – разочарованно сказал Абдулла, – мы ее расспрашивали.
Окюз спросил:
– А куда вы поедете, когда здесь появятся татары?
– Мы об этом не думали, – сказала Йасмин, – но для вас, надо полагать, этот вопрос решен.
– Нет, не решен, – неожиданно грустно сказал Абдулла, – ломаем голову. Столько нажито…
– Непосильным трудом, – перебил его Окюз и расхохотался.
Абдулла смотрел на него сначала укоризненно, но затем улыбнулся, издал смешок. К нему присоединился Окюз. Они хохотали до слез, всхлипывая и повторяя «непосильным трудом». Это словосочетание почему-то их очень смешило.
– Пейте, господа, угощайтесь, – воскликнула Йасмин. – Я смотрю, вы люди жизнерадостные и не прочь повеселиться. Может быть, вы желаете послушать музыку?
– Это было бы верхом удовольствия, – отсмеявшись, сказал Абдулла, – прости нас, мы шумно себя ведем, наверное, докучаем твоему отцу.
– Нисколько. Он выйдет позже, не беспокойтесь.
Йасмин хлопнула в ладоши, и в зал вошла Лада.
– Слушаюсь вас, госпожа, – сказала она и поклонилась до пола.
«Переигрываем», с досадой подумала Йасмин.
– Наполни кубки наших дорогих гостей и сыграй им какую-нибудь хорошую мелодию.
– Слушаюсь, госпожа, – повернувшись к Йасмин и делая страшные глаза, – сказала Лада.
Она наполнила кубки, принесла чанг, села, скрестив ноги, и тронула струны. Полилась музыка.
Некоторое время разбойники слушали, попивая вино, затем Окюз сказал:
– Очень хорошая музыка, но мы больше любим игру на барабане.
– Помолчи, невоспитанный, – одернул его Абдулла, – разве ты не знаешь, дареной лошади в рот не заглядывают и тем более на ней не скачут.
– А ты поговорки перепутал, – злорадно ответил Окюз.
У обоих изрядно заплетались языки.