Как говорил Китиносукэ, бежать на пределе возможностей, когда не хватает дыхания, очень тяжко. Но как приятно остановиться после такого бега и просто постоять. Еще лучше посидеть, а еще того лучше — полежать. А уж спать, когда у тебя под головой подушка, — вообще предел мечтаний.
То же самое в жизни. В идеале человек должен переносить испытания в молодости, постепенно успокаиваться с возрастом и отходить ко сну в старости и перед уходом на тот свет. Если же начало жизни провести в безделье, потом все равно придется отдуваться по полной. Что хорошего — заканчивать жизнь в трудах и стараниях.
Эти рассуждения Китиносукэ пересказал Дзётё Рокудзаэмон Симомура. У Китиносукэ есть еще похожее высказывание: «Чем больше трудностей выпадет на долю человека, тем лучше для него».
Сиродзаэмону, члену семьи Такэо, было пятнадцать лет, когда он шел по полю с соколом на руке. Огромная змея, видимо привлеченная соколом, бросилась на Сиродзаэмона и три раза обвилась вокруг его груди. Не выпуская сокола, Сиродзаэмон выхватил короткий меч и, дождавшись подходящего момента, срубил змее голову. Змеиные кольца обмякли и свалились на землю. В ней оказалось около трех кэнов[271]. После этого случая у Сиродзаэмона еще долго болели ребра. Он говорил, что их до сих пор начинает ломить, как только наступают холода. Об этом рассказывал Дзётё он сам.
Еще один человек из семьи Такэо отправился на охоту и повстречался с какой-то тварью, бросившейся на него с открытой пастью. Он выхватил охотничий нож длиной один сяку и два-три суна[272] и прикончил ее, вонзив нож в пасть по самый локоть. В змее было около полутора кэнов[273]. Ее голова походила на морду полульва-полусобаки[274], а тело длиной около четырех сяку[275] напоминало кошачье и было покрыто крупной, как монеты, чешуей и белыми волосами, которые росли от челюстей до живота. У змеи было восемь ног, похожих на крысиные лапы. К хвосту тело сужалось. Человек засолил чудище и привез в Саге. Как рассказывают, горы, где произошел этот случай, потом какое-то время сильно трясло и пройти тамошними тропами было невозможно.
Если вас атакует змея, надо быстро отскочить в сторону, чтобы ее бросок пришелся мимо цели. Она бросается на человека стоя на хвосте. В этот момент и надо наносить удар, чтобы перебить ей позвоночник. Если рубанете выше к голове, у змеи еще может хватить сил, чтобы уползти. Надо бить ближе к хвосту, тогда она проползет еще два-три кэна и замрет. Змея норовит нанести удар человеку головой, целясь в любую часть тела. Если вы зарубили змею, но оставили ей голову, она еще сможет вам отомстить.
Из книги восьмой
Дзинъэмон Ямамото[276] говорил своим людям: «Хотите играть в азартные игры — идите и играйте. Можете хвалиться, наврать с три короба. Что это за мужчина, если он за сто шагов семь раз не соврет». В старые времена все помыслы воинов были устремлены только к сражениям, и люди правдивые не добивались великих свершений. Дзинъэмон предпочитал делать вид, что он не замечает дурных проступков и пороков своих людей и прощает им многое, говоря: «А вот это правильно». Кюма Сагара тоже закрывал глаза на вассалов, которые позволяли себе воровство, прелюбодеяние и другие грехи, и в результате вырастил из них ценных слуг. «На человека, не страдавшего в свое время никакими пороками, нельзя положиться», — говорил он.
Орибэ Икуно как-то заметил: «Если слуга считает, что задачу можно решить за один день, он справится с любым делом. Если заниматься им с максимальным напряжением сил, одного дня вполне хватит. А на следующий день ждет новая задача».
До того как встать на место своего отца в качестве предводителя клана Набэсима, его светлость Цунасигэ был обращен в веру настоятелем Тёоном[277], который и открыл ему путь к Будде. Тёон должен был официально подтвердить, что его ученик достиг просветления. Предстоящее событие вызвало много разговоров в резиденции повелителя. Узнав об этих пересудах, Городзаэмон, который был приближенным его светлости и занимал должность мэцукэ, посчитал готовившуюся церемонию несвоевременной и отправился к Тёону в Эдо, чтобы убедить его отложить посвящение Цунасигэ. Он был готов лишить настоятеля жизни, если бы тот его не послушал.
Тёон оказал Городзаэмону достойный прием, встретив его как человека, явившегося поклониться святыням храма, где он тогда служил. «Мне надо поговорить с вами наедине. Попросите ваших служителей удалиться», — попросил Городзаэмон. Приблизившись к настоятелю, он сказал: «Говорят, вы скоро намерены провозгласить Синано-но Ками[278] постигшим путь Будды. Будучи рожденным в провинции Хидзэн, вы, должно быть, хорошо знаете историю и традиции кланов Рюдзодзи и Набэсима. В отличие от других кланов бразды правления в нашем клане на протяжении многих поколений передаются по наследству, благодаря чему наши владения управляются на основе мира и процветания всех сословий. До сих пор ни один правитель нашего клана не был прославлен как постигший путь Будды. Если его светлость получит от вас грамоту, подтверждающую, что он достиг просветления, он проникнется такой уверенностью в своей „просветленности“, что перестанет прислушиваться к мнению своих вассалов и станет смотреть на них как на сор под ногами. Это приведет к разрыву между верхами и низами и повредит благополучию нашего клана. Люди, занимающие высокое положение, предрасположены к проявлению высокомерия. Поэтому я прошу вас любым путем воздержаться от прославления его светлости таким образом. Если вы отклоните мою просьбу, я буду вынужден принять меры».
Настоятель сначала изменился в лице, но тут же овладел собой и сказал: «Я высоко ценю ваш душевный порыв и хорошо понимаю, что представляет собой клан Набэсима. Должен сказать, что вы по-настоящему преданы повелителю». — «Не надо красивых слов, — прервал речь Тёона Городзаэмон. — Я пришел сюда не затем, чтобы слушать ваши похвалы. Я хочу, чтобы вы сказали, отказываетесь вы от своего намерения или нет». Настоятель пообещал: «Вы рассуждаете здраво. Я не выдам грамоту».
Удостоверившись в словах настоятеля, Городзаэмон покинул храм. Потом он сам поведал об этом случае Дзётё.
Однажды вечером его светлость Кацусигэ отправился на соколиную охоту. Побродив по округе, он вышел к реке и увидел человека, ловившего сетью рыбу. «Ну как? Клюет?» — поинтересовался он у рыбака. Рыбак, не зная, кто с ним разговаривает, ответил: «В вечер хорошо идет» — и потянул сеть, в которую попался большой карп. «Смотри-ка, какой здоровенный!» — «Раньше я парочку таких вытянул». — «Значит, завтра тебя ждет хорошее угощение? Аж завидки берут». — «Как бы не так, — проговорил рыбак. — У меня есть покровитель. Он любит карпов, и я всегда приношу ему самого большого из тех, что поймал. А с меня и мелочи довольно. Если я съем самого большого, мне от этого нехорошо станет». — «Ты правильно мыслишь», — вымолвил его светлость и удалился.
На следующее утро, когда повар решил справиться, что хотел бы отведать его светлость, тот ответил: «Погоди немного. Скоро должен быть карп». Через какое-то время явился Хатиродзаэмон Исии и принес карпа: «Его поймали прошлой ночью. Разрешите преподнести его вам».
Во времена его светлости Кацусигэ люди даже низкого происхождения доставляли в замок первые плоды урожая. Даже плоды с недавно привитых деревьев, хотя их и было совсем мало.
Когда приемная дочь его светлости Таканобу Рюдзодзи готовилась сочетаться браком с господином Микава-но Ками Хатой из Карацу[279], встречать ее послали Мусаси-но Ками Яцунами[280]. Однако она тяжело заболела — у нее оставался всего один шанс на выздоровление из десяти. Мусаси-но Ками заявил: «Раз меня послали сопроводить госпожу в Карацу, я готов совершить оибара, если она умрет и у меня не получится исполнить свою миссию». Его пытались отговорить, но он никого не захотел слушать.
Главные вассалы его светлости принялись совещаться: «Мы не можем позволить, чтобы никто не последовал за госпожой, если она умрет. Но где найти желающих? Хотя, возможно, Сёгэн Хасино согласится». Вызвали Сёгэна и сказали ему: «Мы не собираемся тебе навязывать свою волю, но мы хотим, чтобы ты вспорол себе живот, если госпожа умрет». — «Мне и в голову не могло прийти такое, — отвечал Сёгэн. — Я не подхожу для такого дела, от которого зависит репутация всего клана. Сэппуку больше подобает высокопоставленным людям. Но если надо — слушаю и повинуюсь». Он тут же направился к Мусаси-но Ками и заявил ему: «Я очень многим обязан госпоже и последую за ней в другой мир». По счастью, дочь его светлости поправилась, и свадьба состоялась.
Итиюкэн был простым слугой на кухне у его светлости Таканобу Рюдзодзи. Однажды возник спор о том, какие борцы сумо лучшие, и в пылу ссоры Итиюкэн выхватил меч и зарубил семь или восемь человек, за что был приговорен к смерти. Узнав об этом происшествии, его светлость сказал: «Смелые люди имеют большую цену в бурные времена, в которые мы живем. У этого человека храброе сердце» — и помиловал Итиюкэна. Впоследствии его светлость взял его в военный поход. Итиюкэн участвовал в битве на реке Анэгава