Приняли ее очень хорошо, да и она не пришла с пустыми руками — передала легионерам все, что успела узнать за эти годы. Сдала всех и вся, с именами и адресами. А что сделал этот кретин Крамер? Бездарно все загубил…
Теперь все это в прошлом. Пути назад нет, Яна это очень хорошо понимала. Старалась не думать о былом, пыталась забыть, вытравить из памяти тревожащие ее воспоминания. Сожгла даже все фотографии, напоминавшие ей о той, прежней жизни. Сделала все, что могла, но из глубин души то и дело прорывалась тоска по чему-то утерянному.
Сообщение Максима о том, что он видел Дагса, вызвало настоящий переполох. Максим ощущал сдержанную радость — пожалуй, впервые от него был хоть какой-то толк. Когда эмоции немного улеглись, Максима попросили рассказать о том, как он попал к легионерам. Пришлось рассказать, при этом Максим опустил лишние, на его взгляд, подробности — о том, как в него стреляли, как он едва не утонул в реке. Слушали его внимательно, лишь Борис изредка едва заметно улыбался.
Сразу после завтрака Максим уединился с Оксаной в ее мастерской. Для этого был повод, по описанию Максима Оксана должна была нарисовать портрет Дагса. Максим был рад возможности остаться с Оксаной наедине.
Оказавшись в мастерской, Максим увидел знаменитый портрет Джоконды, еще неоконченный, рядом были развешаны несколько репродукций.
— Ого! — сказал он, с интересом осматривая копию знаменитого шедевра. — Никак копиями занялась?
— А, это? — Оксана с улыбкой взглянула на картину. — Так, халтурка… Попросили написать для одной частной коллекции. Не смогла отказать, да и самой было интересно.
— Понятно… Хотел спросить — вы что, собрались здесь все из-за меня? — Максим с улыбкой взглянул на девушку.
— Ты о себе слишком высокого мнения, — насмешливо отозвалась Оксана, доставая с полки альбом и карандаши. — Вчера мы праздновали день рождения Рады, потому и собрались. Народ еще просто не успел разъехаться.
Максим засмеялся.
— Это действительно все объясняет, — сказал он. — А то я даже удивился — с чего это, думаю, мне такие почести… Да, чуть не забыл — как там мои цветы?
— Ничего с твоими цветами не сделалось… Кстати, рада тебя видеть. Садись, будем рисовать…
Работа над портретом Дагса заняла больше часа. Итогом Максим остался вполне доволен, портрет получился достаточно правдоподобным.
— Это он, — сказал Максим, оценив рисунок. — Как живой. Только у того глаза более холодные.
— Не придирайся, — проворчала Оксана. — Пошли, покажем остальным.
Их ждали, при появлении Максима разговоры разом стихли.
— Вот, — сказал Максим, передавая портрет Борису. — У Оксаны хорошо получилось.
Вошедшая следом Оксана лишь пожала плечами.
— Я его не знаю, — сказал Борис, взглянув на портрет. Потом передал его по кругу: — Гляньте.
Этого человека не знал никто.
— Портрет похож на него? — поинтересовался Борис, когда рисунок снова оказался в его руках.
— Один к одному. У оригинала только взгляд тверже и холоднее. Даже когда он улыбается, глаза все равно остаются холодными.
— Надо отсканировать и отослать питерцам и москвичам, — сказала Айрис. — Может, они что раскопают.
— Я займусь этим. — Рада поднялась со стула, взяла портрет и вышла из столовой.
Около полудня народ постепенно начал разъезжаться. Первым начал собираться Игорь, сказав, что у него билет на поезд и к вечеру ему надо успеть добраться до Новосибирска. Незадолго до отъезда, улучшим момент, он поманил к себе Максима.
— Ну и как тебе зимовка? — спросил Игорь, широко улыбнувшись. — Понравилось?
— Да, — ответил Максим. — Это было полезно. Даже очень.
— Это видно по тебе, — сказал Игорь, при этом в его голосе не было и тени насмешки. — Борис прав, ты стал намного сильнее. Кроме того, ты стал гораздо более открытым, твои щиты рухнули. И главное сейчас — не создай их снова. Последние события подталкивают тебя именно к этому. Не замыкайся в себе, принимай мир таким, каков он есть. Не реагируй на выпады людей ожесточением. Просто помни о том, что люди всегда остаются людьми, что они несовершенны. Прощай им их недостатки, не воспринимай их всерьез. Понимаешь, о чем я?
— Понимаю, — кивнул Максим.
— Это хорошо, Максим. Не дай людям заслонить от тебя красоту мира, и все у тебя будет в порядке. Мир всегда на стороне тех, кто его понимает…
Игорь уехал, вместе с ним отправились домой и Айрис с Данилой — до Новосибирска их пути совпадали. До автобуса их вызвался подвезти Роман. Максима с собой не пригласили, и Максим хорошо понимал, почему. Просто все считали, что в Ростов он поедет вместе с Оксаной, а Оксана собиралась задержаться здесь еще на несколько дней — Рада обучала ее каким-то сновиденным техникам. Да и сам Максим был еще слишком слаб, чтобы отправляться в дорогу.
У Дениса тоже нашлись дела, поэтому вскоре Максим остался с Борисом, Радой и Оксаной. Борис и Рада что-то обсуждали, сидя в зале, Оксана поднялась в свою мастерскую — ей надо было работать. После недолгих колебаний Максим, решившись, поднялся вслед за ней.
— Это я, — сказал он, входя в мастерскую Оксаны. — Хотел тебя кое о чем спросить. Точнее, кое-что сказать… — Максим замялся, не зная, с чего начать.
— А именно? — с улыбкой спросила Оксана, взглянув на него.
— Выходи за меня, — предложил Максим. — В смысле, замуж. Ты мне очень нравишься.
— Ты это серьезно? — Оксана стала более серьезной, на ее щеках проступил румянец.
— Да.
Оксана опустила взгляд, повернулась к стоящей на мольберте картине. Какое-то время молчала, глядя на улыбающуюся Джоконду, потом снова взглянула на Максима.
— Максим, ты мне нравишься — честно. Но о замужестве я пока не думала. Для меня все это слишком серьезно.
— Ну так подумай, — предложил Максим.
— Нет, Максим… — Оксана покачала головой. — Я к этому пока не готова. Извини, мне надо работать. Не обижайся на меня.
— Хорошо. Я не обижаюсь. Извини, что помешал… — Максим вышел из мастерской, очень аккуратно прикрыл дверь — боялся, что от избытка чувств хлопнет ею изо всех сил. Пройдя в конец коридора, вышел на балкон и какое-то время стоял, приходя в себя.
Успокоиться было трудно. До этого он никогда и никому не признавался в любви. И никогда не получал отказа. Мир, такой светлый и солнечный, в одно мгновение стал скучным и унылым. Кому он нужен, если в нем нет любви?
Во время обеда он старался не смотреть на Оксану, та тоже отводила взгляд. Наверное, это не осталось незамеченным окружающими, так как после обеда Борис пригласил его в свою комнату.
— Поругался с Оксаной? — поинтересовался Борис, с мягкой улыбкой глядя на Максима.
— Немножко… — отозвался Максим. У него не было желания говорить на эту тему. Но Борис явно думал иначе.
— Не сердись на нее, — сказал он. — В конце концов, самая великая тайна мира — это сердце женщины. Ты чувствуешь себя обманутым — не спорь, я это вижу. Но подумай, чего в тебе сейчас больше — любви к Оксане, или ревности, обиды и раздражения от того, что она тебе отказала?
— Ты говоришь как психоаналитик, — невольно усмехнулся Максим, понимая, что Борис уже все знает.
— Просто я хорошо разбираюсь в людях. Сейчас я вижу, что ты расстроен, хотя и пытаешься скрывать свои чувства. Но попробуй оценить ситуацию по-иному. Ты обманулся в своих ожиданиях — а почему? Не потому ли, что питал какие-то надежды, строил какие-то планы? Ты забыл о главном — о том, что у мага нет своей судьбы.
— Но тот же Кастанеда говорил, что маги сами формируют свою судьбу? — не согласился Максим.
— И это тоже верно, — кивнул Борис. — В данном случае мы имеем дело с одним из магических противоречий. Внешне одно исключает другое, но ситуация легко решается на более абстрактном уровне. Общий принцип таков: чем больше ты пытаешься брать на себя, тем меньше тебе позволено, тем меньше тебе дают. И наоборот, отказавшись от контроля, ты получаешь всё. Понимаешь, в чем суть? Откажись от себя — от своего «Я», от своей самости, от вечных попыток нашего разума поставить себя в центр мира. И тогда мир сам пойдет тебе навстречу. Пытаясь жестко выстраивать свою судьбу, говоря себе «это будет так, а это вот эдак», ты получаешь прямо противоположный эффект. Ты уже считал Оксану своей собственностью и весь минувший год наверняка жил ожиданиями встречи с ней. Думал о том, как хорошо у вас все будет — разве не так?
Максим молчал. Так оно все и было.
— Мир противится ожиданиям, Максим, — продолжил Борис. — Пытаясь контролировать ситуацию, ты получаешь прямо противоположный эффект. В жизни мага это выражено еще более явно — только потому, что его связь с миром гораздо прочнее. Поэтому ошибки мага имеют более печальные последствия, чем ошибки обычного человека. Можно сказать, что в случае с магом система гораздо более чувствительна. И единственный выход — это полный отказ от контроля. Доверь свою судьбу Духу, откажись от себя. Все мы обычно имеем какие-то планы, надежды, стремления — именно это нас и губит. Вспомни, верующие люди вверяют свою судьбу Богу. Маг делает то же самое, разница лишь в терминах. Откажись от себя, представь, что ты мертв, что твоя битва с жизнью безнадежно проиграна. Ты повержен, все твои мечты и стремления уже никогда не осуществятся. Скажи себе, что ты полный банкрот — и признай это, смирись с этим. Осознав, что все потеряно, ты обретешь новый взгляд на мир.
— Но ведь человек не может жить без надежды, без стремлений к чему-то, — возразил Максим. — Если в душе пустота, то какой смысл в такой жизни?
— Пустота от чего? — с улыбкой поинтересовался Борис. — От общечеловеческих глупостей? От всего того хлама, что с рождения копится в наших головах? Подумай о том, насколько жестко запрограммировано наше поведение — путь практически любого человека можно втиснуть в довольно примитивную схему. А именно: родился, учился, работал. Создал семью, растил детей. Состарился и помер. Вот и вся схема. Она может иметь незначительные вариации, но общий смысл все тот же — мы прожигаем жизнь в погоне за деньгами, успехом, благополучием. Некоторые понимают, что все это