Ночь прошла спокойно.
После подъема и завтрака в палатку, где разместились начальник первой заставы капитан Гандориг, его заместитель старший лейтенант Бержингин и военный советник Шагаев, явился посыльный из штаба отряда. Он сообщил офицерам о том, что в 09.00 в штабе отряда подполковник Гэлдэр будет проводить совещание. Всем приказано быть там.
Боец ушел.
Гандориг посмотрел на часы, на сослуживцев и проговорил:
— Ну что, товарищи офицеры, пойдем. Заодно посмотрим, что наши славные бойцы делают.
Они вышли из палатки и первыми явились в штаб, который располагался в небольшом административном здании. Сомон был покинут мирными жителями еще в начале тридцатых годов. Помощник дежурного, старший лейтенант, провел их в комнату для совещаний, где когда-то собирался актив селения.
Это было помещение с двумя окнами, выходящими во внутренний двор, где грохотал двигатель бронеавтомобиля БА-10. Видимо, у него был снят глушитель, оттого и шум стоял сильный. Впрочем, он тут же затих. Лавки посреди комнаты с проходами у стен, в торце небольшая возвышенность, как сцена, на ней стол со стульями, за ними подставка для карт. На верху окон скатка плотных штор светомаскировки. Дерни за веревку — они опустятся, и мгла заполнит комнату.
Электричества в селении не было. Военные инженеры тянули кабель из райцентра Хамтай, но пока не закончили эту работу. Но хватило керосина, ламп тоже. Впрочем, утром это неактуально.
Подошли капитан Дигуун, старший лейтенант Тибригэр, заместитель которого погиб при бомбардировке, другие офицеры, в том числе штабные. Комната почти заполнилась.
В 09.00 в комнату для совещаний вошел начальник отряда подполковник Бату Гэлдэр. Офицеры встали и вытянулись по стойке «смирно».
Гэлдэр со сцены осмотрел их и скомандовал:
— Вольно, садитесь!
Помощник начальника штаба повесил на подставку большую карту района, совсем недавно контролируемого отрядом.
Начальник штаба поднялся и зачитал приказ, согласно которому Номанский погранотряд расформировывался с 12.00 сегодняшнего дня. На его базе создавалась стрелковая рота, которая должна была поступить в распоряжение представителей советского командования. Это дело поручалось подполковнику Гэлдэру и должно было быть завершено в течение трех суток.
Такая новость оказалась полной неожиданностью для офицеров-пограничников. Они считали, что заставы, потрепанные японцами, отводятся к Номану для пополнения и размещения на восточном берегу реки, а оказалось, что теперь им всем вместе с подчиненными предстояло стать пехотинцами, да еще под советским командованием.
Впрочем, это сообщение удивило, но совершенно не расстроило монголов. Напротив, многие из них почувствовали облегчение. Ведь Красная армия в боях у озера Хасан и десятках других боестолкновений с японцами показала свою силу.
После этого слово взял начальник отряда.
Он объявил, что новая рота включает в себя отделение управления и обеспечения, а также три стрелковых взвода. Когда подполковник начал зачитывать список, присутствующим стало ясно, что командный состав новообразованной стрелковой роты был согласован и утвержден заранее.
— Командиром роты назначается капитан Амгалон Гандориг.
Бывший начальник первой заставы поднялся и ответил:
— Есть!
Начальник отряда продолжил:
— Советником при командире роты по согласованию с советской стороной назначен старший лейтенант Алтан Шагаев.
Заместителем командира роты стал старший лейтенант Соел Тибригэр, старшиной — Муих Гурагийн. То обстоятельство, что в руководство ротой вошли офицеры и старшина заставы Гандорига, было вполне объяснимо. Только ей пришлось вести реальные бои с японцами. А вот назначение заместителем командира начальника третьей заставы выглядело странным.
Но ситуация разъяснилась, как только начальник отряда начал перечислять командиров взводов. Первым из них был назван старший лейтенант Торхан Бержингин. В принципе должности почти равнозначные. Командиром второго взвода стал заместитель капитана Дигууна, старший лейтенант Нарат Салбиун. Третьим взводным был назначен помощник начальника штаба отряда лейтенант Баяр Энджар, закончивший военное училище в Советском Союзе.
Первый взвод, как и все остальные, состоял из четырех отделений, командирами которых начальник отряда назначил сержантов Гандорига. Во второй и третий взводы попали сержанты с трех застав. Общая численность стрелковой роты составляла сто восемь человек плюс советник. Взводы насчитывали по тридцать четыре бойца, включая командира и заместителя. Связист был взят из первой заставы. В роту были включены посыльный и санинструктор из медпункта отряда.
Вооружение роты составляли пулеметы Дегтярева, по одному в каждом взводе, и винтовки Мосина. Капитану Гандоригу передавался весь боезапас, оставшийся на заставах и на складе отряда.
После выступления подполковника Гэлдэра пришло время вопросов, которых было много. Бывший начальник отряда отвечал на них спокойно, со знанием дела.
Офицеров, которые не вошли в штат роты, беспокоила их дальнейшая судьба.
Гэлдэр объяснил этот момент:
— Стрелковая рота, сформированная на базе нашего отряда, войдет в состав усиленного подразделения Красной армии, подход которого ожидается завтра. Остальные офицеры вместе со мной, сержантами и рядовыми бойцами убывают в распоряжение Главного пограничного управления. Но до этого все мы должны принять участие в создании у сомона Хоман укрепленного пункта. Из Хамтая уже идут повозки с бревнами, досками, брусом и так далее, бульдозеры, тракторы со специальным оборудованием. Они будут очень кстати. Копать придется много. Как только командир сводного подразделения примет укрепленный пункт, пограничники во главе со мной через переправу, расположенную в Хамтае, уйдут на западный берег и дальше, в пункт назначения.
Всем все стало понятно.
На этом начальник отряда объявил совещание законченным и отпустил офицеров.
Гандориг, Бержингин и Шагаев вышли вместе.
Бывший заместитель начальника заставы, а теперь командир стрелкового взвода старший лейтенант Бержингин проговорил:
— И что дальше? Легко сказать, сформировать роту. Составить список еще ничего не значит. С офицерами все понятно, а сержанты, рядовые бойцы?
Шагаев похлопал Бержингина по плечу и сказал:
— Не беспокойся, Торхан. На кого возложены обязанности по формированию роты?
— На подполковника Гэлдэра.
— Верно. Вот пусть он и ломает голову и по оборудованию укрепленного пункта, и по созданию подразделения. А нам теперь придется ждать подхода роты Красной армии.
Гандориг кивнул:
— Согласен.
К ним подошел старший лейтенант Соел Тибригэр, назначенный заместителем командира роты.
— Не понял, почему меня воткнули в это подразделение, — сказал он. — Ведь есть же у тебя, Амгалон, штатный заместитель. Его почему-то взводным поставили. Кто такое придумал?
— Подполковник Гэлдэр со своим штабом.
— И что мне делать на новой должности, командир? — спросил старший лейтенант и с улыбкой посмотрел на Гандорига.
— Во-первых, ступай к начальнику штаба отряда, — ответил капитан. — Гэлдэр определил командный состав, о бойцах же ни слова не сказал. Возьмешь список роты, если он уже существует. Во-вторых, доведешь приказ до личного состава. Далее будем смотреть.
— Да, дела. А русских-то много подойдет?
Гандориг кивнул на советника:
— Это ты у Алтана спроси.
Старший лейтенант тут же проговорил:
— А я-то откуда знаю? Должны прибыть одна стрелковая рота, взводы танков и бронеавтомобилей, саперное и медико-санитарное отделения. А как оно на самом деле будет, мне неизвестно.
— А почему укрепленный пункт решено построить именно здесь, имея в тылу серьезную водную преграду? Неужели нельзя было разместить его на западном берегу? Ведь там гораздо легче вести оборону.
Шагаев улыбнулся и сказал:
— Вот именно, оборону.
— Ты считаешь, что мы будем наступать?
— Я ничего не могу считать до того момента, пока не получу конкретную задачу, которую должен буду решить. Тебе, Соел, тоже не советую заниматься этим. Придут подразделения Красной армии, и все встанет на свои места. Причем быстро.
— Ладно, я пошел к начальнику штаба.
— Где наша палатка, знаешь?
— Да.
— Приходи туда, там и отчитаешься.
— Понял.
Заместитель командира роты старший лейтенант Тибригэр направился к штабу отряда теперь уже сводного подразделения. Он вернулся быстро, принес с собой список личного состава роты. В нем числилась большая часть пограничников Гандорига и самые опытные бойцы соседних застав. С этим все стало ясно.
Подошли тракторы с оборудованием для сооружения валов, бульдозер. Бойцы, не вошедшие в состав новой роты, начали строительство рубежей обороны. Этой работой руководили саперы, прибывшие утром.
В то же время в Хамтае, административном центре аймака, в штаб батальона Красной армии, разместившийся в бывшей больнице, по вызову явился старший лейтенант Новиков. В бывшем кабинете заведующего его ждали командир подразделения майор Филатов Александр Андреевич, начальник штаба капитан Сагидов Анвар Рустамович и заместитель по политической части батальонный комиссар Ефремов Анатолий Анатольевич.
Старший лейтенант вошел, доложил о прибытии.
Комбат вышел из-за стола и сказал:
— Во-первых, Сергей, поздравляю тебя с присвоением воинского звания «капитан».
— Служу трудовому народу! — ответил ротный.
Он, как и все кадровые военные, привык именно к этой формулировке. В конце тридцать седьмого года она была заменена на «Служу Советскому Союзу», но использовалась в войсках еще долго.
Поздравили его и начальник штаба, и комиссар.
После этой вот торжественной части командир батальона продолжил:
— Во-вторых, сообщаю, что твое подразделение направляется в населенный пункт Номан, расположенный севернее Хамтая. Прошу к карте.
Офицеры присели за стол, склонились над картой. Только батальонный комиссар