Доктор Халси поправила свою серую шерстяную сорочку, разгладила изношенный лабораторный халат, и лишь затем надела свинцовые перчатки и фартук, защищавшие её от бета- и альфа-частиц, излучаемых матрицей ускорения. Вокруг неё валялись разобранные панели и радиационные щиты, снятые со сверхсветового двигателя этого судна.
Она аккуратно направляла ложку-вилку, позаимствованную из бортовой кухни "Беатрисы", через электронные переплетения. Гранью этого незамысловатого инструмента доктор скользнула в гнездо крошечного винта на переохлаждённом сверхпроводящем магните. Для пущей безопасности она ещё раз перепроверила в уме свои расчёты. Два миллиметра, три поворота, и должно получиться. Халси осторожно подкрутила и ослабила винт. Из матрицы резко хлынула радуга свечения, заставившая её глаза заслезиться. Она заморгала. От металлических пластин начали игриво танцевать искры, собиравшиеся в дуги между титановыми опорами.
Она бросила свой взгляд через приоткрытую дверь на мостик. Инженерный экран показывал прирост мощности катушки на тридцать два процента. Этого вполне достаточно.
Заменив панели доступа к ядру Шоу-Фуджикавы, она тяжело опустилась на пол. Шестьдесят лет назад, когда двигатели Шоу-Фуджикавы впервые устанавливали на корабли вроде этого, техникам приходилось всё время выполнять ручные настройки. Магнетизм трассировал катушки ускорения до той фазы, когда они переходили в подпространство, где законы физики предсказуемо срабатывали весьма редко. Не было никакого компьютерного контроля; вблизи от ядра вся электроника неизбежно начинала барахлить. И конечно же, многие из тех техников погибли или таинственно исчезли.
Халси очень хотела бы выйти из пространства скольжения и отключить корабль для проведения полной регулировки. Так было бы безопаснее, но тогда при первой же активации сверхсветового двигателя катушка могла перегрузиться. Она не знала, сколько ещё прыжков сможет сделать этот кораблик.
Доктор вытерла пот с лица и проверила свой плёночный дозиметр. Она смогла бы выдержать ещё несколько мгновений.
Оттолкнувшись от переборки, она поплыла на мостик.
Командный центр "Беатрисы" был разработан, или, если сказать точнее, переработан своим прежним владельцем, губернатором мятежников Джейкобом Джайлзом, в пользу комфорта взамен эффективности. Каждая поверхность, на которой только сохранились мониторы, была отогнута и подбита телячьей кожей кремового цвета. Капитанское кресло обладало функциями массажа, регулирования температуры, и совершенно абсурдной особенностью — подстаканником.
Первым делом доктор Халси проверила Келли. Спартанка была привязана к креслу первого помощника, чтобы не плавать в условиях невесомости по всей кабине. От её внутреннего локтевого состава, выраженного на броне "Мьёльнир" в виде входного порта, отходила линия, через которую поступали кожные стероиды, помогавшие Келли заживить ожоги, покрывавшие семьдесят два процента её тела... а также достаточно мощные успокоительные, державшие её в бессознательном состоянии, пока от неё не понадобится помощь.
— Прости, но ты ни за что не пошла бы по своей воле. Самоубийственные миссии привлекают Спартанцев точно огонь — мотыльков. Но это гораздо важнее, чем любое военное решение.
Доктор оттолкнулась от кресла с пассажиркой и подплыла к компьютеру управления "Беатрисой". Её лэптоп был подключён к мультиинтерфейсному порту, и в данный момент протоколы внедрения уже почти закончили взлом примитивных замков безопасности судна. Она вставила в него слоистое устройство из кристалла памяти и ускорителей процессора. Эти компоненты были тем, что осталось от распотрошённого ядра ИИ "Геттисбурга".
Сделав это, она достала из своего халата чип размером с горошину. Это было уже не с "Геттисбурга".
Доктор осторожно вставила чип в вспомогательный порт чтения ноутбука. На голографическом проекторе её компьютера вспыхнула и приподнялась на два сантиметра крохотная искорка.
— Добрый вечер, Джеррод.
— Добрый вечер, доктор Халси, — ответила искра официальным британским голосом. — Хотя, если верить моему внутреннему хронометру, сейчас утро.
— С нашей последней беседы произошло несколько временных аномалий.
— Неужели? Я с нетерпением жду пояснений, мэм.
— И я тоже, — пробормотала она.
После того как тот инопланетный кристалл и сражение в искривлённом пространстве скольжения исказили ткань пространства-времени, доктор Халси уже не была уверена в том, какой временной линии она принадлежит. Квантовые парадоксы, когда-то казавшиеся причудливым умственным упражнением, теперь были частью её реальности.
— Чем я могу быть полезен? — спросил Джеррод.
Халси улыбнулась простому ИИ. Хотя в мыслях она часто относилась к Джерроду как к игрушке, это был полностью работоспособный микро-искусственный интеллект. Его жизнь началась с эксперимента, изначально призванного показать, как долго зарождающийся "умный" ИИ просуществует в ограниченной матрице процессорной памяти. Теоретики из Сиднейского института искусственного интеллекта оценили продолжительность его существования в считанные дни. Однако Джеррод обвёл вокруг пальца экспертов института. Его рост был стремительным, но затем стабилизировался в пределах ячейки процессорного кристалла памяти размером с горошину.
Джерроду никогда не суждено было стать идеальным "умным" ИИ, как Кортана, и даже таким умным, как более традиционный "глупый" ИИ неограниченных пропорций. Но в нём горела искра творчества и мужества, и несмотря на принятую им скучную личину дворецкого, Халси он очень нравился.
К тому же этот ИИ обладал особенностью, неоспоримо подходящей для целей доктора: портативностью. Всем остальным для своего функционирования требовались либо специальное оборудование, либо космический корабль, либо — на худой конец — полный набор брони "Мьёльнир".
— Проведи диагностику систем "Беатрисы", пожалуйста, — последовала просьба. — После чего соотнеси срез данных, загруженный из ядра памяти Кортаны и подготовь к анализу. Выполни поиск по базе данных звёздных координат, вставленных в навигационную систему; расширь параметры поиска на пять световых лет от источника.
— Ожидайте, мэм. Нужно стряхнуть пыль со старых схем. Выполняю…
— И поставь, пожалуйста, Дебюсси. "Les sons et les parfums tournent dans l`air du soir."2
Джеррод уменьшился до блестящей точки, работая на пределе своих вычислительных возможностей. Спустя пять секунд через динамики мостика полились невесёлые ноты фортепиано.
— Сделано, — отчитался Джеррод голосом, звучащим словно на пределе дыхания.
— Покажи соотнесённую запись Кортаны с квантованием по времени.
Эту часть журнала боевых действий Кортаны Халси забрала ещё во время своего пребывания на "Геттисбурге". Тогда она получила доступ к памяти ИИ и стёрла у неё часть информации, касающуюся сержанта Джонсона. В то же время ей показалось логичным загрузить уменьшенный эскиз всего, через что Кортане и Джону пришлось пройти.
Слайд-шоу изображений сопровождался пояснительными комментариями, произносимыми голосом Кортаны. Доктор Халси увидела, как Джон и экипаж "Столпа Осени" сражались с ковенантами на инопланетном артефакте в виде кольца, и после этого её глазам предстали записи того, как ужасающий Потоп инфицировал тела людей и пришельцев. На моменте, когда был уничтожен поглощённый паразитами капитан Киз, она закрыла глаза.
— Покойся мирно, старый друг. — прошептала Халси.
— Ограничь сноски до записей с Предтечами. — сказала она Джерроду.
Её вниманию предстало препирательство между Кортаной и искусственным интеллектом Предтеч, Виновной Искрой… пока те не заговорили об истинном предназначении Ореола: истреблении всей жизни в галактике.
— Неудивительно, что Ковенант так заинтересован в этих артефактах, — подумала она вслух.
— Мэм?
— Ничего, Джеррод.
Теперь ей стали понятны интересы полковника Акерсона.
Ранее доктор Халси взяла на себя смелость порыться в строго засекреченных файлах полковника на Пределе, до того, как ковенанты уничтожили комплекс. В файле, помеченном названием "Король под горой" находилась собранная по кусочкам информация от иссечённого иероглифами камня, найденного в Лазурном Берегу в системе Сигмы Октана и обнаруженные координаты, указывающие на инопланетные руины на Пределе, под базой Замок.
Было ли это гонкой вооружения за технологиями Предтеч?
Последней хлебной крошкой на этом долгом пути была зашифрованная папка в секретных файлах Акерсона; та, что была помечена названием "S-III." В ней были подробные медицинские данные на её Спартанцев II поколения. Всё выглядело так, словно Акерсон изучал их. Была и ещё одна зацепка: "CPOMZ" и следующая за этим словом буквенно-числовая строка в 512 символов длиной, которая представляла старые звёздные координаты.
Она ввела эту последовательность.
— Покажи все данные на звёздные объекты по этим координатам.
— Эта система координат устарела, доктор, — последовал незамедлительный ответ. — Они не использовались со времён пилотируемого исследования космоса.
После небольшой паузы ИИ добавил:
— Они выходят за пределы подконтрольного ККОН пространства.
— Как и большая часть космоса, Джеррод. Покажи мне.
На экране появился светящийся шар из белого золота со спектроскопическим анализом. К нему прилагался прокручиваемый список планет. Среди них не было пригодных для обитания космических тел: только ледяные шары да газовые гиганты.
— Система Дзета Золотой Рыбы, — подытожил Джеррод. — Должен заметить, здесь имеется необычное отсутствие информации.
Указывающее на нечто спрятанное? Доктор Халси была поспорить на что угодно, что там что-то есть. Акерсоновское "S-III". Это была явная отсылка к "Спартанец-III". Чем ещё могло это быть с учётом всех биомедицинских данных Спартанцев, которые он собирал в этой папке? Подтверждением догадки служила сноска "CPOMZ", прикреплённая к звёздным координатам — главный старшина Франклин Мендез: человек, тренировавший её собственных Спартанцев-II.