— Да, рычит утробно! — расцвел в ничуть не меньшей улыбке «крестный отец» вообще всех советских серийных танков и бронемашин — подполковник Кульчицкий, являвшийся начальником 1-го отдела НИАБТ полигона АБТУ РККА. Тот самый Евгений Анатольевич Кульчицкий, с которым сам Геркан давным-давно, в начале 30-х годов, «соревновался» в показе танков высшему руководству страны. — Но едет, не скажу что шибко резво. Заметно, что проскальзывает и буксует.
— Так ведь чудес не бывает! — усмехнулся в ответ Александр, незаметно скрестив пальцы на правой руке. — Это же тебе не Т-34, который своим весом и широкими гусеницами вовсе способен прокладывать новые дороги для идущей вслед за ним техники. Это же, считай, полноприводной грузовик, только чуть более проходимый. Ты ведь не возьмешься утверждать, что тот же армейский ЗИС-32 спокойно тут проедет?
— Нет, конечно. Не возьмусь, — вынужден был согласиться с таким доводом «главный сухопутный испытатель Красной армии», поскольку снежная перина толщиной под 40–50 сантиметров являлась непроходимым препятствием для любой колесной техники, и могла преодолеваться исключительно танками. Тогда как ныне попавшая к нему в руки машина, пусть и ревела, но ползла вперед, являясь танком лишь наполовину. — И скажу тебе честно, Саша, этот экземпляр пока что показывает себя на порядок лучше всех тех полугусеничных образцов, которые мне доводилось испытывать прежде. — Он хоть и был в курсе, что его собеседник страдает частичной потерей памяти, сам был знаком с Герканом очень хорошо, отчего и позволял себе простецкое обращение, как со своим. А тот и не был против. — Сразу видно, что при его создании учли ошибки всех предшественников! Вот только одного я понять не могу. Ты зачем её сразу этакой бандурой нагрузил? — махнул рукой себе за спину оторвавшийся на секунду от управления подполковник. — Там ведь больше тонны веса! С чего посчитал лишним прогнать поначалу пустое шасси?
— Не только наших авиаконструкторов поджимает время, — только и смог что сказать в своё оправдание Александр. — Мне, конечно, понятно, что ты сделаешь всё возможное, дабы выловить все имеющиеся у этой машины болячки, — похлопал он по броне кабины. — И потом нам это придется месяцами исправлять, прежде чем запускать её в серию. Но параллельно будем и зенитную установку улучшать. А то, сам знаешь, туго у нас с ПВО в войсках.
Вместе с М-3 Александр счёл крайне необходимым делом внедрить в РККА советский аналог счетверенной зенитной установки М-45 Quadmount — а именно ЗПУ-4. Но с чисто механическим приводом и вооруженную не пулеметами КПВ, которых еще и не существовало вовсе, а дегтяревыми под тот же патрон 14,5×114-мм. Этот пулемет, как и проходящая ныне тесты боевая машина, являлся одним из звеньев очередной унификации вооружения и боеприпасов РККА, которую счёл необходимым осуществить Геркан по той простой причине, что это было более чем осуществимо с технической точки зрения, сулило достойным и относительно скорым результатом, а также выглядело адекватно, что ли.
Увы, беда пришла от тех, на кого он возлагал немалые надежды в этом деле. Тот же Поликарпов аж скривился, словно целиком съел лимон, стоило ему только услышать о предложении краскома по монтажу на его получившийся великолепным И-211 двух 23-мм пушек Дегтярева вместо крупнокалиберных пулеметов БС. И, лишь расспросив авиаконструктора более подробно на сей счет, Александр с удивлением узнал, что авиаторы, и в НКАП, и строевые летчики, ну очень сильно опасались синхронных пушек. Прямо очень сильно! Вплоть до нежелания вовсе их иметь!
Причина сего страха заключалась в том, что не единожды в боях случался отказ синхронизатора, и летчик сам себе отстреливал пропеллер. Хотя куда чаще пилоты всё же возвращались на аэродром, но с покусанными своими же пулями лопастями. Но, то ведь были пули винтовочного калибра, а не здоровенный снаряд, который, даже не взорвавшись, мог мигом отбить всю лопасть разом за счет своих размеров и массы!
В общем, еще и тут предстояло вести бой за внедрение в ВВС не только мощного, но и приемлемого для самолетов вооружения. А то, как он помнил, 23-мм пушки ВЯ, вдобавок требовавшие для своего монтажа особые демпфирующие тяжеленные лафеты, подобно воздушному тормозу приостанавливали самолет при открытии из них огня. То есть являлись чрезмерными для авиации грядущей войны из-за слишком мощного заряда в гильзе. Но вот сам 23-мм снаряд, смонтированный в гильзу от крупнокалиберного патрона, давал весьма удобоваримый унитар, к которому пришли лишь во второй половине той войны, о ходе которой у краскома имелись данные. Так отчего же не было поправить всё сейчас, пока не стало слишком поздно? Сказано — сделано!
Таким образом началась его очередная эпопея с авиаторами, а также состоялось знакомство с очень интересным ленинградским ОКБ-43, где с превеликим удовольствием взялись за расчеты зенитного станка для четверки пулеметов, а также ухватились обеими руками за заказ проекта простейшей динамореактивной пушки под 76-мм выстрел. Ведь когда поддержанный Тухачевским Курчевский принялся давить своих конкурентов в этой сфере, он обломал зубы лишь о них — о тех, кто ныне трудился в данном ОКБ. Отчего они создавали свои ДРП вплоть до «свержения маршала». Правда и тут народ свернул немного не туда, уйдя в какие-то эмпирии с автоматическими безоткатками. Но ныне отыскавший их Геркан вернул «заблудших праведников» обратно на путь истинный, поведав им о своём желании заполучить на руки ДРП с легким разгруженным стволом, каким путем пошли американцы и оказались правы.
— Откуда же нам тут знать о всём об этом? — только и смог что хмыкнуть в ответ Кульчицкий, профессионально шустро переходя со второй на первую передачу, а то нагребшая перед собой огромный ком снега машина аж начала подергиваться всем своим 9-тонным корпусом от перенапряжения. — Мы только, знай себе, гоняем технику по полигону, да действуем на нервы конструкторам со своими многочисленными придирками, да умными мыслями. Про положение в войсках и не имеем толком представления. Неужто с ПВО на самом деле всё так плохо?
— С дивизионным уже становится нормально, — имея в виду начало массового поступления в РККА 37-мм автоматических зениток 61-К и новых 85-мм полуавтоматических орудий 52-К, уклончиво ответил Александр. А то ведь прежнее знакомство вовсе не означало защиты от написания нынешним собеседником какой-нибудь там кляузы на недостойные красного командира речи, ведомые одним конкретным краскомом. — Всё остальное надо бы усилить. Чем мы и занимаемся сейчас, параллельно испытывая сей славный агрегат на прочность, — вновь хлопнул он по броне кабины, в которой находится было одно удовольствие. Естественно, лишь по сравнению с иной военной техникой. В особенности с танками, где абсолютно всё, включая экипаж, старались упаковывать ну очень плотно.
По этой же причине, кстати, им и был сделан выбор в пользу полугусеничной схемы движителя, вместо чисто колесного шасси, с которым ныне работали в том же направлении создания БТР-а разом несколько КБ. Что ни говори, а, помимо голых технических характеристик, любая техника должна еще была пройти проверку по такому параметру, как утомляемость экипажа. В случае же бронетранспортера — еще и по утомляемости перевозимого десанта. Именно поэтому на учениях, никто никогда не ездил в кузовах грузовиков, точно так же, как это демонстрировалось на парадах — битком набившись на поперечных скамьях. От такой поездки по ухабам убитых советских дорог у бедных бойцов спина начинала отваливаться уже спустя километров десять пути. А по прошествии часа подобной поездки, если не сказать — пытки, вояки из них становились и вовсе никакие. Руки, ноги, поясница затекали насмерть, отчего после требовалось не менее четверти часа активной физической разминки, чтобы прийти в норму. Более же длительные поездки и вовсе превращали людей в какие-то беспозвоночные медузы, настолько им всем становилось худо. И прелесть полугусеничной схемы заключалась в том, что кузов выходил просторным по причине отсутствия задних осей, карданов, поперечных балок и всего прочего добра, что имелось под рамой или в структуре рамы любого грузовика. Десантники могли банально нормально, как в автобусе или в пассажирском вагоне разместиться на креслах и не скукоживаться при этом в форму эмбриона, поджимая колени к подбородку. В общем и целом данная машина создавалась не только для войны, но и для людей. Чего порой так сильно недоставало именно советской военной технике, и с чем Александр старался бороться в меру своих, когда скромных, а когда и не очень, возможностей.
[1] ОКБ — особое конструкторское бюро (шарашка)
[2] НКСМ — народный комиссариат среднего машиностроения
[3] ЯГ-7 (ЯГ-8 — дизельный вариант) — советский семитонный грузовик Ярославского автомобильного завода. Был разработан а 1939 году. В серию не пошел по причине отсутствия достаточно мощного отечественного двигателя.
[4] Як-4 — легкий двухмоторный бомбардировщик созданный в КБ Яковлева. Производился в 1940−41 годах, но был снят с производства, как не удовлетворяющий требования ВВС.
[5] СБ-2 (АНТ-40) — скоростной цельнометаллический фронтовой бомбардировщик созданный в КБ Туполева. Производился с 1936 г. по 1941 г.
[6] СБ-РК (Ар-2) — пикирующий бомбардировщик, созданный на базе СБ-2. Производился в 1940−41 годах, но был снят с производства после постановки на вооружение самолета Пе-2.
Глава 15Некоторые пути в Ад просто длиннее
Очередная европейская война таки началась. И начали её, на удивление, отнюдь не немцы. Те, порыкивая желудком своей государственной машины от случившейся у неё изжоги, всё еще занимались перевариванием территорий Югославии, что перешли под непосредственный контроль Германии. Уж больно огромное количество вооружения оказалось вынесено местным населением из арсеналов капитулировавшей югославской армии. Вот и стреляли тут и там исподтишка в фашистских оккупантов. Причем, стреляли во всё возрастающих день ото дня масштабах. Что, в конечном итоге, заставило Берлин всерьез заняться зачисткой местности от народившихся партизан, для чего потребовалось привлечь не менее полумиллиона солдат и офицеров. И на протяжении всего 1940-го года они шерстили горы, города и веси, выискивая «крамолу», коммунистов и евреев, порой ведя действительно серьезные бои с применением дивизионной артиллерии и даже авиации.