ир на ладони заблестел, – тоже недёшев. Пусть вам не выручить за него столько же, сколько за а́лмас или начальную форму, но и он имеет цену. Са́пфир любят жрэцы в храмах, кстати, и вашей Праматэри, как священный, он дарит мудрость и крепит дух, единяя человека с Богом. Хотите куплю его у вас?
Ювелир назвал сумму, которой нам с Людо точно хватило бы на полгода. Я покачала головой.
– Спасибо. Но, пожалуй, оставлю его себе, в память о матери.
– Ваше право, – склонил голову он.
Отдав расписку и попрощавшись, я сжала сапфир в кулак. Не забросить ли в пруд и его? Чтоб составил компанию перстню. Было жаль потраченного на древнюю фальшивку времени. Но что-то удержало.
Ещё немного поразмыслив, я направилась в скрипторий, совсем не уверенная, что меня пустят туда без секретаря. Но клирик, пожевав бескровные губы, всё же выдал то, зачем я пришла. Вернее, я узнала, зачем пришла, лишь когда он выдал. Копия «Лапидария Марбода Реннского о геммах и драгоценных камнях»[62], написанная около века назад. Среди шестидесяти описанных там минералов нашёлся – даже на почётном месте за схожесть цвета с водой, – и сапфир. Но там ни слова не говорилось о ритуалах с этими камнями, лишь повторялось то, что уже сказал ювелир. Разве что о помощи при избыточном потении, язве и мигрени он не упоминал. Экий охват, небось, вдова Хюсман бы оценила.
Закрыв рукопись с непочтительным хлопком, из-за которого мне наверняка путь сюда будет отныне заказан, я покинула скрипторий. Мысли вернулись к тому, что произошло на стене. Как некстати эта ссора с Бланкой: все усилия по налаживанию дружбы с ней пошли прахом. Я вздохнула…
Ну и Ваалу с ней!
– Значит, пустышка? – Людо шумно ополаскивался из водопойной колоды, а я сидела на её краю, стараясь отодвинуться подальше и от брызг, и от брата, который ужасно вонял. Но всё же не настолько далеко, чтоб наш шёпот мог достичь случайных ушей.
– Не пустышка, а обожжённый сапфир. Он тоже ценен, но…
– Не в нашем деле.
– Кто знает! – упрямо возразила я, хотя, сказать по правде, и сама больше не имела идей, как ещё к нему подступиться.
Людо фыркнул.
– Осторожней! – прошипела я, когда пара брызг всё же попала мне на платье.
Людо не выглядел виноватым.
– Это просто вода…
– Была. До тебя.
Внутренне я почти хотела, чтоб он ответил что-то резкое, дающее мне право ответить в том же тоне, чтоб выплеснуть из себя глухое раздражение, которое брат упорно не замечал. А может, и впрямь не замечал?
Но он лишь плечами пожал, тщательно растирая грудь и шею.
– И что теперь?
Я подняла глаза к зависшему в ночном небе ломтику луны. Плющ, заткавший часовню снизу доверху, пошевелился от ветерка.
– Затаиться и ждать – удобного момента.
От взмаха Людо едва не выплеснулось полколоды.
– Какой ещё ждать! Ждать она собралась, пока тут меня…
Я удивлённо вскинула брови, и он осёкся, молча поиграл желваками.
– Нужен новый план.
– Ну так предложи, для разнообразия, свой!
– Я уже предлагал. Ты его отвергла.
– Потому что снова спровоцировать на вызов – это не план. Нужно придумать: как, когда. Чтоб не получилось, как в прошлый раз.
Особенно в той части, где я раздевалась.
– Но что-то же надо предпринять!
– А ты станцуй с Бланкой, авось осенит!
Людо медленно разогнулся. Капли потекли по груди и плечам, срываясь с крутых завитков. От воды его волосы вились сильней обычного.
– Хорошая мысль, – прищурился он.
Двор расцветился багровым, а желание макнуть его в воду обожгло руки до костей.
– Прекрасней не бывает! – вскочила я. – Принцесса помашет на тебя помандером и скажет, что всегда мечтала о столь вонючем оруженосце! Нет, правда, где ты умудрился так измараться? Или отвык мыться в темнице?
Людо пережидал град моих колкостей, скрестив руки на груди.
– Что, злишься из-за того цветка? – вставил он, когда я остановилась перевести дух.
Я аж задохнулась.
– Вот ещё! Хоть у целой сотни цветы отбери! Мне нет до этого дела!
– Настолько нет, что ты вот-вот лопнешь.
Я умолкла, и впрямь чуть не лопнув от потребовавшегося на то усилия. Почувствовала, что вот-вот скажу нечто, переходящее и без того трещащую по швам границу.
Вместо этого, сложив руки так же, как он, холодно спросила:
– Признай, ты это нарочно?
– Да.
Я растерялась, не ожидав, что он так быстро сдастся.
– Но… почему?
– Потому что ты специально позвала меня на стену! – разозлился он. – Что, я тебя не знаю, чтоб не догадаться? Кого из нас ты хотела подразнить?
Мой гнев как рукой сняло.
– Так значит… ты вовсе не собирался учиться танцам у Бланки?
– Помнится, это было перепоручено тебе, – хмыкнул он, схватив меня за талию и притянув ближе. – Ну, так с чего там нужно начинать?
– Ты что, хочешь учиться прямо сейчас? – удивилась я, запрокинув голову.
Он стоял так близко, что мокрые пряди щекотали лицо, холодя кожу и составляя с горячим дыханием контраст.
– Почему нет? – ответил Людо странным тоном. Тень падала на лицо, мешая различить выражение.
Спорить больше не хотелось, да и не то чтобы я прямо сейчас куда-то торопилась…
– Ну… хорошо. Только котту сперва надеть не хочешь?
– Её тоже нужно стирать.
– Ладно, – я вытянула руку, отстраняя его от себя. – Тогда для начала встань подальше. Должно оставаться достаточно места для шагов.
Мне ничего не приходилось повторять дважды. Людо всё схватывал на лету, танцуя с грацией, которая мне и не снилась, и являлась результатом бесчисленных тренировок.
– Как, получается?
– Неплохо, – скупо обронила я, и Людо так этого не оставил.
– Неплохо, и всё? – схватил он меня за пальцы, когда мы сошлись руками, и подтянул ближе.
– Ну ладно, – рассмеялась я. – Это ты должен был меня учить. Теперь доволен?
По нему было видно, что да. Ему вообще понравилось танцевать. И можно было ненадолго забыть, что делаем мы это во вражеском замке, будучи в одежде с чужого плеча, и на пороге неизвестно чего. Похоже, Людо думал примерно о том же.
– А если б она согласилась?
– Кто «она» и согласилась на что?
Идти на попятную было поздно.
– Бланка. Что, если б она согласилась тебя учить?
– Опять ты за своё, – поморщился брат.
– Просто поклянись, что у тебя нет в отношении неё планов.
Он чуть отстранился.
– С чего ты так о ней печёшься?
– И вовсе я о ней не пекусь, но просто… зачем? К чему все эти авансы и взгляды, она ведь… верит.
– И что с того? С каких пор тебя волнует, во что верят те, кто убил наших родителей и сжёг дом?
– Бланка не убивала и не жгла. Ей было тогда семь.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что нам с неё никакой пользы.
– А какая нам польза с того, что лордёныш слюнями на тебя брызжет?
– Я не общаюсь с лордом Авеном с Праздника весны, как и обещала. И это ты сейчас брызжешь на меня своими волосами! Отойди!
– А если б брызгал он, то всё было бы в порядке?!
Мы уже не танцевали, а стояли, яростно глядя друг на друга.
– Хотела пользы? Так, может, мне совсем иная польза от Бланки нужна? Видала, какие у неё губы? Будто ягодами обмазанные. А кожа – белее, чем у Йосы, прозрачная почти. И характер как у овечки. Слова лишнего не скажет. То что надо жениху в брачную ночь…
Я с силой его оттолкнула.
– Ты омерзителен! Меня от тебя тошнит!
В ответ Людо толкнул так, что я, отлетев, ударилась о колоду. Качнувшись, она щедро плеснула мне в туфли воды.
– Это ты омерзительна! Не нравится слушать про других девушек, так и скажи, вместо того чтоб исходить ядом!
Тут послышались тихие голоса и смех: небольшая группа в плащах спускалась к воде. Смех резко стих – нас тоже заметили.
После паузы мужской голос неуверенно позвал:
– Эй, мы в таверну на берегу, – я узнала Марка. – Хотите с нами?
– Да! – бросил Людо, уже натягивая котту рваными движениями. Видать, она сама собой постиралась, пока мы спорили.
Все были из молодёжи. В том числе несколько девушек, одна из которых кинула на брата быстрый заинтересованный взгляд.
– А ты, Лора? – спросил Марк, помогая ей сесть в лодку. – Поедешь?
– Не поедет, – отрезал Людо. – Сестре пора спать.
Отвернулся и зашагал к ним.
Я поколебалась. Лучше б отправиться с ними и проследить, чтоб не наломал дров в таком состоянии. Но разве сейчас послушает? Да я и сама ещё кипела, а продолжать ссору при посторонних не дело.
– В полночь запрусь, – прошипела я ему вслед так, чтоб другие не слышали. – Не успеешь – спи, где хочешь.
Людо даже не обернулся.
– И у тебя всё ещё грязно на шее! Не перепачкай там таверну!
Запрыгнув в лодку, брат сразу завёл разговор с той глазевшей на него девицей.
Не дожидаясь, пока лодка отчалит, я двинулась к паласу. В туфлях чавкала вода, а с неба скалился обломок луны, будто потешаясь.
Во внутреннем дворе было тихо и темно. Горело единственное окно – в башне. Глаза зацепились за свет, и ночь побледнела, растворилась в льющемся из амбразуры сиянии. Только одно это окно и осталось в целом мире…
Что он делает? Работает допоздна? Совещается с Тесием? Или… развлекается?
Проклятье.
Я сжала кулаки, пытаясь совладать с дыханием и страстной, затмевавшей всё потребностью – увидеть. Просто увидеть.
Людо мрачно смотрел Лоре вслед, едва сдерживаясь, чтоб не рявкнуть трещавшей над ухом блондинке заткнуться. Зачерпнув воды из-за борта, плеснул себе на шею, где уже давным-давно было чисто.
Запах ей не нравится. Главное, что королю он тоже не по нраву. Значит, будет мараться столько, сколько потребуется.
Или пока не придумает способ получше…
Я лежала, ворочась с боку на бок и прислушиваясь к перекличке часовых на стене. Пусть и не надеется, что буду ждать до упора! Раз сказала, что в полночь, значит, не больше чем до часу. В два чтоб и не рассчитывал. В три точно запрусь.