Спустя три года он добился через суд перемены фамилии и стал Микеле Сентамур. Фамилию он выбрал себе испанскую и всем говорил, что он потомок старинного испанского рода. Так как он воевал на Восточном фронте, убеждал он в суде, документы его пропали, и родных у него нет. Но слова эти он подкрепил документами времен войны: ведь изменить имя и фамилию в чужих документах ему ничего не стоило. Более того, он даже представил удостоверение о награждении медалью «За храбрость» и свидетельство о ранении. По документам, он был из того района на Сицилии, где американские танки полностью разрушили несколько деревень, и в его рассказе никто не сомневался. В то время таких, как он, были сотни.
Он занимался с преподавателями испанским и итальянским языками и прекрасно говорил на обоих. Жил он спокойно, временами ездил в Рим, где пользовался услугами дорогих проституток. Но тут его судьба сделала еще один поворот. Он встретил в Риме человека, за которым ухаживал на госпитальном судне: сержанта Бертини. Тот был счастлив его видеть; привез к себе, обласкал, познакомил с семьей и даже представил его своему родственнику — полицейскому комиссару Росполи. И вот вдвоем с этим полицейским они открыли совместный очень прибыльный бизнес: торговля документами, фальшивыми по существу, но, если говорить о бланках и формулярах, на вид самыми настоящими. Заказы делал комиссар, причем очень разные, а Сентамур был исполнителем. В его подвале стояли печатные машины, проекторы и микроскопы, хранились специальные растворители, краски и толстые пачки образцов и старых бланков, которые он покупал на блошиных рынках.
Второго мастера подделок такого класса, второго профессионала такого уровня в Италии тогда не было.
Вот к какому Микеле Сентамуру ехал в Аранову капитан карабинеров.
29
Говоря своему шефу, что у него есть очень надежный информатор, Миланец не врал. Лейтенант полиции, который был этим информатором, мог получить сведения о чем угодно быстро и легко. Он работал в отделе статистики министерства внутренних дел. А это значит, что он мог обращаться в любое управление, в любой отдел полиции и в любое подразделение корпуса карабинеров всей Италии и получать ответы на любые, даже самые идиотские вопросы.
Вдобавок он был одним из двух офицеров в этом отделе: вторым — или, вернее, первым — был его начальник, майор, который обычно обедал с друзьями с полудня до трех часов дня, а в остальное время читал эротические романы. Он мог себе это позволить — будучи племянником министра обороны. Получалось, что реальной статистикой в отделе занимались двадцать две женщины, майор развлекался, а лейтенант зарабатывал на комфортную жизнь, выполняя просьбы американцев. Справедливости ради надо признать, что он искренне верил, что оказывает услуги дипломатам из дружественного американского посольства.
Миланец встретился с ним в пустом баре на Восточной Окружной дороге — чтобы быть подальше от центра города. Лейтенант был в штатском, Миланец — в тренировочном костюме. Разговор был коротким. Обычно Миланец передавал ему блокнот, в обложке которого были деньги. На этот раз он сообщил полицейскому, что после того, как его просьба будет удовлетворена, он пригласит лейтенанта в дорогой ресторан за городом и привезет две тысячи долларов. Миланец никогда не был особенно щедр; лейтенант сделал из этого вывод, что на этот раз дело серьезное и, если он справится с новым поручением, с ним будут считаться и время от времени давать ему такие задания, которые сделают его жизнь намного комфортнее. Парень был из бедной семьи.
Миланец, разумеется, не собирался открывать итальянскому полицейскому все карты.
— Дружище, у нас пропал один сотрудник. В жизни, конечно, все бывает: человек может умереть от разрыва сердца, попасть в автомобильную катастрофу. Рано или поздно такой инцидент будет обнародован. Но нам бы хотелось узнать, что с парнем произошло, как можно скорее. Можешь ли ты выяснить, не зарегистрировано ли какой-то подозрительной смерти в Риме? Причем такой, чтобы полиции не удалось труп опознать. Ведь бывают ситуации, когда бандиты убивают человека и забирают не только деньги, но и все документы.
— Понимаю, — сказал лейтенант. — Как быстро вам нужно это узнать?
— Я уже сказал — чем быстрее, тем лучше.
— Мне потребуется два дня. Один — чтобы мой начальник подписал мою заявку в шести экземплярах — для всех имеющих к этому отношение служб. А для этого мне нужно найти какое-нибудь дело, следствие по которому не продвинулось ни на шаг. Короче, напустить туману, чтобы он, с одной стороны, проникся важностью дела, а с другой — ничего бы не понял. К концу первого дня я разошлю запросы, и, надеюсь, к концу второго дня у меня будет шесть ответов.
— Молодчина, — улыбнулся Миланец и похлопал собеседника по плечу. — Встретимся здесь же послезавтра вечером.
— Идет.
Покинув бар, Миланец вошел в будку телефона-автомата и позвонил Лобо.
— Это я, — сказал он, услышав голос начальника. — Банкет будет послезавтра вечером.
— Спасибо, дорогой, — услышал он ответ.
Лобо вызвал такси и поехал в гостиницу «Альберго дель Соле аль Пантеон», которая считалась тогда самой старой и самой дорогой в Риме. У человека, которого он знал как Брэндона, в этой гостинице был роскошный двухэтажный номер.
Лобо нашел его в ресторане. Тот обедал; перед ним было блюдо лангустинов, ваза с устрицами и венецианское вино. Лобо подсел к нему, не здороваясь, прошептал:
— Ответ послезавтра вечером.
«Брэндон» кивнул. Предлагать Лобо пообедать с ним он не собирался.
Выпив глоток вина, он спросил:
— Насколько надежна будет информация?
— На все сто процентов.
— Это прекрасно. Кстати, «лобо» по-испански — «волк», правда?
— Да.
— Что ж, будем ждать.
Он сказал этим, что разговор считает законченным.
Лобо встал и пошел к двери. Выйдя в холл, он свернул к бару.
— «Кампари» с содой, — буркнул он бармену.
Взяв напиток, он сел у большого хрустального окна, отделяющего бар от ресторана. Вынул из кармана миниатюрный фотоаппарат и сделал несколько снимков. Ему очень хотелось запечатлеть «Брэндона», вкушающего самые дорогие блюда в самом дорогом отеле.
С этого дня, решил Лобо, он соберет на этого «Брэндона» столько компрометирующих материалов, сколько будет в состоянии собрать.
Еще никогда никто не смел обходиться с ним так, как этот субъект. Уважение к нему было всеобщим. В ЦРУ знали, что он был когда-то агентом секретной службы и принимал участие в спасении сына одного из ведущих политиков в Республиканской партии США. Эту историю, по просьбе начальника секретной службы, так и не сделали достоянием гласности: слишком много в ней было крови.
Произошла она в 1973 году. После отставки вице-президента Спиро Агню, которого обвиняли в коррупции, тень пала также на одного из его помощников. В газете появилась статья о том, что этот соучастник коррупционной сделки стал обладателем многомиллионного состояния. Спустя три дня после публикации статьи пятнадцатилетний сын политика был похищен, и за него потребовали десять миллионов долларов выкупа.
Политик был в прошлом офицером полиции и знал поэтому, что, даже заплатив похитителям требуемую сумму, сына он не увидит. Спасение, если оно было возможно, требовало вмешательства высочайших профессионалов. Президент внял просьбам несчастного отца и дал секретной службе указание найти бандитов и освободить мальчика. Группу должен был возглавить Лобо.
Похитители потребовали, чтобы деньги привез отец, и это еще раз доказывало, что ни мальчика, ни его отца не пощадят. Обычная схема мерзавцев была такая: отец должен доехать до телефона-автомата, который похитители ему укажут; они позвонят в этот телефон-автомат и дадут адрес другого телефона-автомата, и так раз пять или шесть. Слежка в данном случае невозможна: уже от первого телефона-автомата за ним будут наблюдать сообщники похитителей: скорее всего, женщины или старики. Если они обнаружат слежку, мальчика убьют сразу.
Ситуация казалась безвыходной. Но у Лобо был радикальный способ ее разрешения. Он предложил, чтобы отец мальчика повез выкуп в двухместной спортивной машине. Перегородка между салоном и багажником была снята и заменена тонкой пленкой, прозрачной с одной стороны и непрозрачной с другой. Сам Лобо с миниатюрным приемопередатчиком устроился в багажнике. Там у него был целый арсенал: винчестер, заряженный картечью, пистолет-пулемет «инграм» и пистолет «браунинг». Кроме того, у него были еще две гранаты.
Около третьего телефона-автомата в машину сел один из бандитов. Видимо, убедившись, что слежки за машиной нет, он велел водителю ехать за город, в Личфилд. Выяснилось, что похитители находятся в доме довольно известного рок-певца. Когда машина подъехала к дому, из него вышли трое; все они были вооружены револьверами. Вместе с бандитом, сидевшим в машине, они двинулись к багажнику, чтобы забрать из него деньги. Лобо потребовалось не больше секунды, чтобы переместиться в кабину. Поднявшись, он открыл огонь из «инграма», уложив всех четырех. Затем, схватив винчестер, он бросился в дом. Там было еще трое: двое мужчин и женщина. Все они получили по заряду картечи.
Теперь к нему примкнул отец мальчика, подобравший револьвер одного из бандитов. Они обыскали весь дом. Мальчика нигде не было. Полицейские собаки нашли место его захоронения на территории участка только спустя два дня. Его убили, как только похитители узнали, что его отец везет выкуп.
История наделала немало шума: поскольку все четверо убитых и трое, получившие тяжелые ранения, включая рок-певца и его жену, были чернокожими, чуть ли не все цветное население Америки требовало расправы над Лобо. Адвокаты даже пытались убедить присяжных, что ни певец, ни его жена ничего не знали о похищении. Страсти разгорались.
И тут в тюрьму к Лобо приехали ребята из ЦРУ. Они решили, что такой парень, который довольно хладнокровно отправил на тот свет столько похитителей, им пригодится. Кроме того, в отделе специальных операций вообще любили нанимать таких, как он. Никуда теперь не денется…