Понятно, что время на обходной манёвр и одновременную разведку я заложил приблизительно. Тридцать километров в день с учётом весьма приятной сентябрьской погоды — это не проблема. Мы идём без обоза, но у каждого воина по два заводных коня с овсом, едой и прочей поклажей. Если не будет стычек или форс-мажора, то мы успеем даже быстрее Гызыла, которому надо преодолеть сто пятьдесят километров. Но у наместника почти пять тысяч воинов, немалый обоз и он должен выступить позже. Да и Чормаган-нойон, потерпевший два болезненных поражения подряд и отброшенный из Западного Хорасана, точно не будет сидеть сложа руки. Значит, движение хорезмской армии пройдёт в непрерывных стычках.
— Приветствую тебя, Алтан, — запылённый и уставший Тогурмыш улыбнулся, показав всем крепкие зубы, — Есть хорошие новости. Дорога на Теджен свободна. Монголов там нет, да и этой грязи, которую ты называешь «хашар»[6] тоже. Местные явно испуганы, но не пустили нас в городок и собрались сопротивляться. Но мне удалось найти там знакомого и объяснить, что мы люди шаха. Так что нас ждёт почти не пострадавший караван-сарай и плов из свежего барашка. Пришлось передать местным рис с маслом, а мясо у них своё. Заодно хозяин караван-сарая обещал баню, ты же сильно страдаешь, когда не моешься даже неделю.
Народ заржал, чуть ли не громче своих коней. Угу. Они привыкли, что пахнут примерно так же, как их животные, если не хуже, ведь скакунов нормальный кочевник холит и лелеет. Лошади точно чаще купаются, чем их хозяева. А я натура изнеженная и капризная. Мне подавай ванну, шампунь и чашечку кофе. Шучу, мыться приходится водой из арыков, а вместо мыла использовать золу с песком. Зато кофе здесь есть и весьма неплохой! Решить бы ещё проблему с нормальным мылом, которое безумно дорого, и я был бы счастлив. Ну, ничего. Организую как-нибудь блинникам нормальную русскую баню с веником и заставлю в ней мыться. И затем мы посмотрим, кто из них будет смеяться. А затем заставлю их посещать её регулярно.
— Веди нас, о великий следопыт, — произношу под новую порцию гогота парней, и мы начинаем спускаться с холма.
Надо заметить, что это мой первый рейд в ранге командующего отрядом. Дядя решил, что достаточно натренировал молодёжь и нас можно отпускать в самостоятельное плавание. Да и в первой битве с монголами парни проявили себя неплохо. Я же в самом начале пути нервничал, но постепенно успокоился и только следил за дисциплиной. Ну и шли мы с большой осторожностью. Пусть лучше меня считают нерешительным или перестраховщиком, зато люди будут живы. Или не погибнут по глупости в засаде и спонтанной стычке. Пока мы идём грамотно. Все банды, которые были уничтожены по дороге, сначала обнаружили разведчики. Затем мы их грамотно окружали, не давая никому уйти, и просто забрасывали стрелами. Каких-то масштабных рукопашных схваток пока не было. Потому я и не обольщался насчёт своих полководческих талантов и выучки парней. Рейд в том числе являлся дополнительной тренировкой, где учились все. Было с нами несколько опытных воинов, назначенных дядей десятниками, но они пока не вмешивались.
— Я послал отряд по дороге в сторону Мерва. Только местные говорят, что город мёртв. Вернее, от прежнего великолепия осталась едва десятая часть. И отряды варваров здесь давно не видели. Есть небольшие группы разбойников, но по нынешним временам это обычное явление. В этих местах и в спокойные времена хватало всякого отребья. Ведь здесь древний караванный путь, связывающий Мешхед с Бухарой и Самаркандом, — Тогурмыш почему-то начал называть монголов варварами или дикарями на хорезмский манер, хотя сам являлся обычным степняком из приаральских степей.
Наше прибытие в Тедженский оазис вызвало немалый ажиотаж у его обитателей. Только люди были не напуганы, а наоборот рады. Не знаю, воспринимали ли нас как освободителей, но за дорогих гостей точно приняли. А вот само отношение жителей Хорасана к хорезмийцам весьма странное. И на это есть ряд веских причин.
Государство Хорезмшахов оказалось весьма странным образованием. Я хорошо учил в школе историю, да и бабушка привила любовь к чтению не только комиксов. Поэтому ранее был удивлён, что такая огромная империя пала за два года. Каким бы гениальным полководцем ни был Чингисхан, всё произошло слишком быстро. Он же въехал в Среднюю Азию не на танках, а во главе немалой армии, которую надо кормить. А ещё монголы истратили немало времени на штурм городов. Дело в том, что держава Ануштегенидов[7] была наскоро скроена из разных кусков, большей частью доставшихся хорезмийцам без большой войны. Тут вообще всё запутано.
Бухара и Самарканд за пятнадцать лет до прихода Чингисхана принадлежали государству кара-киданей. Вернее, формально их вассалу Западному караханидскому каганату, чьи земли потом плавно перешли к северным кочевникам. Но в 1212 году самаркандцы подняли восстание и призвали в помощь последнего караханидского кагана Усмана. Восстание было жестоко подавлено, часть горожан подверглась форменному геноциду, а остальных просто ограбили. При этом кара-кидани понесли большие потери и ослабли. Ситуацией сразу воспользовался хорезмшах Мухаммад Ⅱ. Он отжал себе оба города и заодно оккупировал Ферганскую долину, окончательно выбив за Сырдарью гурхана кара-китаев. А государство западных караханидов просто исчезло.
А всего лишь двадцать лет назад, последний султан государства Гуридов не только захватил Мерв, Мешхед и Самарканд. Он смог взять в плен брата хорезмшаха и разбить его войска под Гератом. Далее, гуриды умудрились гнать хорезмские войска вплоть до их столицы Гурганджа. Султан ушёл только после выплаты огромного выкупа. А вот далее начались интересные события. Правителя гуридов убили ассасины, а наш знакомый Мухаммад Ⅱ вернулся и разбил старого врага. И самое забавное, он сделал это при помощи войск кара-киданей, которых предал сразу, как у них началась замятня. При этом развалился и Гурийский султанат, часть владений которого в виде нынешнего Афганистана отошли Мухаммаду. Хорезму тогда просто нечеловечески везло.
Что касается Бухары, Самарканда и Мерва, то у их жителей не было особой любви к хорезмийцам. Сами посудите, за небольшой период времени, эти земли попеременно захватывались государствами караханидов, гуридов, кара-китаев и хорезмийцев. Потому не все жители крупных городов Мавераннахра сопротивлялись монголам. Они думали, что пришли очередные рэкетиры, которые подвинут местную знать, немного пограбят, понасилуют и успокоятся.
Уроки перса Али Газневи пронеслись у меня в голове, когда я выслушивал доклад сотника. Местные просто не могли воспринимать очередных захватчиков своими. Потому и не оказали Чингису достойного сопротивления. Гарнизоны, состоявшие из туркмен, обычно заранее уходили на пространство, так как коннице нечего делать за стенами. А большей части населения было плевать на хорезмшаха. Только они не учли чудовищную жестокость воинов с востока. В итоге полная разруха, гибель более половины населения от резни, голода и болезней. Естественно, после таких катаклизмов народ не ждал ничего хорошего даже от формальных освободителей.
Ислам кое-как объединял людей, хотя здесь хватало буддистов, огнепоклонников, тенгрианцев и христиан. Главное, чего хотели люди — спокойствия. И деятельность наших агентов давала плоды. Мне удалось уговорить сахиба Гызыла начать пропаганду. Мол, хорезмийцы идут выгонять монголов, и не будут грабить местных. Потому нас и встретили весьма гостеприимно. До оазиса уже дошли новости из Нисы, Кучана и Боджнурда. Наместник людей не грабил, войска вели себя спокойно, и мирная жизнь постепенно началась восстанавливаться. А то ведь раньше туркмены, составляющие костяк хорезмийского войска не церемонились. Особенно во вновь присоединённых к Хорезму городах. И мусульман они грабили с не меньшим энтузиазмом, нежели христиан или иудеев. Женщин тоже насиловали не стесняясь, в том числе формальных единоверок. Не думаю, что туркмены успели стать яростными мусульманами и обряды соблюдали больше для видимости, не забывая старых верований.
А караван-сарай внушал! Огромный квадрат примерно семьдесят на семьдесят метров, огороженный стеной в два человеческих роста. Внутри было всё, что нужно для усталых путников — комнаты на любой вкус, конюшни, навесы для телег, мыльня, собственный колодец и, конечно, чайхана. Именно в огромной комнате собрались мои ближники и командиры. Но предварительно я хорошенько вымылся, заставил это сделать друзей, надел чистое бельё с рубахой, заодно отдал прачкам в стирку грязную одежду. После мы уселись на огромной тахте, называемой топчаном, и жадно уничтожили несколько ляганов с пловом. Уже потом под чаёк, сотник и командир передового отряда продолжил нас знакомить с деталями.
— Дорога на Серахс тоже свободна. Недавно оттуда пришёл небольшой караван. Говорят, что Чормаган-нойон собирает все доступные силы в Герате. Но он также послал хороших воинов в помощь гарнизону Мешхеда. Завтра с утра три десятка начнут разведку и уйдут на юг. Но ты сам видел, что, кроме всякого сброда, по пути нам не попадались достойные враги.
Вообще, ситуация странная. Чормаган делает всё, чтобы опровергнуть молву о непобедимости монгольских полководцев. Если он ещё и разделит силы, повторив ошибки Мухаммада Ⅱ при вторжении Чингисхана, то можно сыграть на этом. Многие воины Джелал ад-Дина весьма высокого мнения о противнике. А это уже гарантия того, что войско проиграло ещё, не начав битву.
Уничтожив же немалую вражескую группировку, мы вселим в людей уверенность, в том числе гражданских. Ведь многие хотят отомстить, но за каждого своего убитого воина, монголы вырезали целые кишлаки, рядом с которыми происходило нападение. А вот когда народ почувствует уверенность и поддержку, то сам поможет нам уничтожить большую часть врага. Ведь грабежи и насилия особо не останавливались. Тот же хозяин караван-сарая, ранее весьма преуспевающий человек, вынужден был отдавать почти все доходы, лишь сумасшедшие дикари просто ради развлечения не сожгли его хозяйство.