Видимо, строительством нового города на новом месте Шигалей выполнил договор, заключенный с великим князем, царем Иваном. Угрозы со стороны Казани и Астрахани больше не было, но оставалась опасность со стороны ногайских степей и главная – из Крыма. Новая крепость Касимов стала важным оплотом в системе рубежных оборонительных укреплений и засечных полос.
Сам Шигалей заселился с семейством в новый каменный замок и стал править.
Влюбленный хан
Итак, после взятия русским войском Казани обласканный и пожалованный царем Шах-Али возвращается на Оку и строит новый Касимов и отдельно стоящий Царев городок – Ханкерман. В скором времени у стен Касимова появится Новый посад, где рядом с татарами и мишарями будут проживать русские и мордва. Ханкерман останется полностью татарским и в скором времени превратится в Татарскую слободу.
В год смерти Шигалея появится в Касимове также интернациональная Ямская слобода. Она утверждается царским Указом и подчиняется напрямую великому князю. То есть в номинально независимом татарском царстве появляется этакий «кусочек Москвы». Ямы – почтовые станции – были устроены во многих русских городах, расположенных на важнейших трактах, и служили они в первую очередь для казенных нужд. Для государевой срочной почты всегда были готовы «переменные лошади». Здесь было много мелких постоялых дворов, трактиров и чайных со знаменитыми «ведерными самоварами».
Сохранилась «жалованная грамота», выданная Иваном Грозным касимовским ямщикам в 1567 году, и по сути предоставлявшая им широкое самоуправление. Ямщики сами выбирали себе старост и приказчиков, у них был собственный суд, они собирали дорожную подать. Да и воевода, сидевший в крепости, тоже назначался лично государем из Москвы.
Подведем итог: Именно Шах-Али построил Касимов на его современном месте. Шигалей знал, как строить, из чего строить, мог привлечь опытных мастеров-каменщиков и средства для масштабного строительства. И еще он желал остаться в истории. Острый умом, он знал, как быстро проходит земная слава. Каменными постройками он хотел оставить память о себе на века. Ему это удалось.
А вот личная жизнь не сложилась. В Касимове до сих пор существует легенда, сходная с казанской. Якобы Шах-Али строил минарет специально для царицы Сююмбике, и по ее желанию построил его всего за неделю, после чего она согласилась выйти за него замуж. В другом варианте легенды ускоренными темпами Шах-Али строил не минарет, а не дошедшую до нас белокаменную башню, возводя по этажу в день. Может, так оно и было, но даже женитьба на казанской царице Сююмбике не помогла Шигалею обрести столь желанного наследника…
Сююмбике – царица казанская
Эта женщина достойна отдельного рассказа. Для казанцев она давно стала символом патриотизма и беззаветного служения Родине. Ее имя более других окружено легендами и преданиями. А для влюбленных мусульман она – пример верности и самопожертвования во имя любви и свободы.
Именем Сююмбике названа знаменитая «падающая башня» Казанского кремля, ей поставлен памятник в центре города, ее пятисотлетний юбилей был шумно отпразднован в Казани. В 2022 году памятник казанской царице появился и в Касимове.
Шах-Али не зря просил Ивана Грозного отдать за него в жены Сююмбике. Дело даже не в необычайной красоте казанской царицы (современники восхищались ее благородной статью), тут, скорее, династический вопрос. Во-первых, она была вдовой родного брата Шигалея Джан-Али, жениться на вдовах умерших или погибших братьев для чингизидов было обычаем. Во-вторых, Сююмбике была дочерью эмира Юсуфа, происходившего из рода основателя Ногайской орды Едыгея, а тот – от самого тестя пророка Мухаммеда! Ногайская орда всегда была значительным фактором, от ногайцев во многом зависело состояние дел не только в Казанском царстве, но и на остальных просторах Большой Орды. В-третьих, Сююмбике оставалась законной казанской царицей. Не исключено, что Шигалей тайно мечтал о возрождении казанского ханства и о его престоле.
Помимо политики Шигалей, конечно, решал проблему престолонаследия. Ему скоро пятьдесят лет, а ни одна из жен не подарила ему наследника. Кому передать все с таким трудом добытое, заслуженное, завоеванное? Кто продолжит славный род? И вот есть казанская царица, которая уже родила здорового мальчика. Почему бы ей не родить еще одного? Хочет ли она этого? Да кто ее будет спрашивать…
Действительно, в мусульманском мире той поры редко обращали внимание на мнение женщины. Достаточно того, что сыта, обута и одета, знает молитвы, умеет воспитывать детей и держать в строгости рабынь. Остальное, в том числе и образование – не обязательно. А Сююмбике была блестяще образована, могла дискутировать по вопросам богословия, много читала. И что совершено удивительно – разбиралась в вопросах экономики и налогообложения. В отношениях с царствующими мужами она не была бессловесной рабыней, а могла показать свой нрав, и часто показывала. Кто знает, как бы сложилась судьба этой красавицы, если бы не большая политика…
Совершим короткий экскурс в события, которых уже коснулись, и посмотрим на них как бы глазами Сююмбике. Она родилась в 1516 году, и сразу стала любимицей отца, ногайского бия Юсуфа. Этот мудрый правитель с почти неограниченной властью хорошо разбирался в хитросплетениях большой политики, дал дочери блестящее образование и готовил ее к браку с турецким султаном. Однако казанский мурза Булат-Ширин уговорил Юсуфа выдать дочь за нового казанского хана Джан-Али (Яналая). Джан-Али еще подросток, дерзок и в манерах диковат, только что прибыл из Касимова. И хоть младший брат отставного Шигалея стал ханом Казани по прямому указанию великого московского князя, но, породнившись с Яналаем, Юсуф обретет солидное влияние на все казанские дела. Сговорились быстро, и в двенадцать лет Сююмбике стала женой пятнадцатилетнего хана.
Этот брак не был счастливым. Вряд ли любитель соколиной охоты Яналай разделял пристрастия своей малолетней супруги к персидской поэзии. Хотя, возможно, сыграл свою роль и юношеский максимализм. Не сошлись характерами, потому хан не желал делить с супругой ложе, хотя если верить легендам «… царица была так прекрасна, что когда ночью она выходила на балкон, луна скрывала свой лик, ослепленная ее красотой». Сююмбике писала отцу и жаловалась на мужа, просила забрать ее обратно домой. Тесть пытался вразумить зятя, тот только отмахивался. Мало уделяя внимания как жене, так и государственным делам, Яналай в скором времени настроил против себя казанскую знать, и особенно крымцев, активно влиявших на казанскую политику и давно присмотревших для Казани «своего» хана. В итоге заговор (не без участия тестя Юсуфа) и скоропостижная смерть – юного Джан-Али зарезали на пороге спальни.
Сююмбике недолго оплакивала свою вдовью долю, в скором времени она стала женой нового казанского хана Сафа-Гирея. И это был совсем иной брак: она стала пятой женой этого хана, но женой – любимой! «Красносолнечная ханум была любимее первых жен», – сообщают казанские хроники. Сююмбике отвечала новому супругу полной взаимностью и родила ему наследника – Утямыш-Гирея. Счастливый брак продлился 14 лет. Сафа-Гирей не только любил жену, но и доверял ей, привлекал к управлению государством. Она опекала мечети и библиотеки при них, в медресе при мечети «Кул Шариф» она передала личное собрание древних сочинений.
Завидное мужество Сююмбике проявила в годы испытаний. Случалось, что любезный ее супруг, враждуя с Москвой, при приближении русской рати спешно сбегал в степь к тестю. А она оставалась на царстве и личным примером вдохновляла горожан на защиту Казани во время русской осады «мокрого похода».
В 1549 году Сафа-Гирей умер. Если верить Карамзину, «пьяный убился во дворце», хотя иные историки утверждают, что хан умер в бане, во время купания ударившись «во умывальный теремец главою своею».
Снова овдовев, Сююмбике без колебаний возглавила государство и как регентша при малолетнем хане осуществила ряд налоговых реформ, заметно облегчивших жизнь простых крестьян и мелких ремесленников, за что получила в народе прозвище «крестьянская царица». Как показала практика, по части мужества Сююмбике превзошла своих казанских мужей. Она отчаянно призывала к защите города, к укреплению стен и башен, а у нее за спиной уже зрел заговор. Казанская верхушка, не желая больше власти Гиреев, выдала ее с сыном русскому царю, снова попросив на царство Шах-Али.
Плененную царицу везли из Казани на золоченой галере с «хрустальным теремом»: по замыслу Грозного вид запертой в «тереме хрустальном» плененной царицы должен в полной мере показать всем силу и мощь русского царя.
Хрустальные терема (как и гробы) часто встречаются в русских сказках и преданиях, но здесь, видимо, следует понимать почти буквально. Пусть это был не горный хрусталь, а свинцовое оконное стекло, в то время – жуткий дефицит флорентийского производства. Застеклить таким «хрусталем» даже небольшой терем стоило целое состояние.
Неизвестно, какие планы строил насчет плененной царицы Иван Грозный. По одной из народных легенд, восхищенный ее волей и красотой, он воспылал к ней страстью и даже хотел на ней жениться. Но своенравная царица поставила условие – построить за неделю минарет в Казани, да чтобы не хуже башен московского Кремля. И Грозный построил, возводя по ярусу в день.
Сейчас проездная башня в Казани так и называется минаретом Сююмбике, но не имеет отношения ни к Грозному, ни к самой царице, потому что была построена гораздо позже. Хотя на кремлевскую башню похожа.
Сююмбике недолго оставалась почетной пленницей в Москве. Шах-Али выпросил ее у царя Ивана Грозного. Но очень сомневаемся, что за Шигалея царица пошла по доброй воле. Однако жених оказался настойчив…
Красавица Сююмбике могла родить Шигалею наследника царских кровей, ведь другие несколько жен так и не подарили ему сына. Но ожидаемого взаимопонимания с Сююмбике не случилось. Шах-Али проявил себя как мудрый полководец, великий строитель, однако в любви успеха не добился.