дная уязвимая часть машины, были прикрыты щитками.
Несколько секунд ничего не происходило. Похоже, что до легавых не сразу дошло, что две машины только что выехали с территории Квартала и устроили погоню с перестрелкой в цивилизованном районе города. А потом по машине забарабанили пули. Но только пистолетные.
Из-за поворота выехала полицейская машина и резко затормозила прямо перед нами. Очевидно, они собирались заблокировать дорогу. Легавые выскочили из нее, разбежались в разные стороны и открыли огонь по броневику.
Котел не стал размениваться на ерунду, и попросту протаранил полицейскую машину, ее закрутило на месте, и она полетела прямо на меня. В последний момент я успел вывернуть руль, разминувшись с ней, а вот водитель полицейской тачки, что ехал за мной, не успел.
Две машины столкнулись между собой, да так и остались позади. Мы же продолжили ехать вперед. Я вбил в автомат полный магазин, дернул затвор, после чего прицелился в броневик, прислонив цевье к приборной панели. Короткие очереди летели в машину Котла одна за другой, но только барабанили по по кузову.
Миновали один квартал, второй, повернули направо и дорога пошла в гору. Я сменил магазин и продолжил стрелять. И наконец мне повезло: несколько пуль угодили в заднее колесо, пробили армированную шину. Колесо лопнуло, тачку повело в сторону, и она с размаху врезалась в столб уличного освещения.
Я тут же остановил машину. Глушить двигатель не стал, вышел из тачки и двинулся в сторону броневика. Его повреждения были не такими уж и сильными: да, помят капот, двигатель заглох, но, думаю, он все-таки смог бы продолжить погоню. Все-таки тачка на основе военной машины сделана, так что может выдержать много повреждений. А вот он, походу, приложился порядком так. Ладно. Пора разобраться.
Я широким шагом подошел к машине, дернул на себя рукоятку двери и увидел Котла с разбитым лицом и абсолютно ошалевшим взглядом. Похоже, не пристегнулся. Он, тем не менее, тут же схватился за пистолет пулемет, вскинул его, направив на меня.
Левой рукой я схватился за ствол, вздернул его вверх, а потом дважды ударил урода кулаком в лицо, разбивая губы и ломая нос. Схватив его за воротник, резким движением я выдернул его наружу и бросил на землю. А потом дважды ударил ботинком в лицо. Не так чтобы убить, но тоже очень крепко.
Снова схватил за ворот, подтащил к колесу броневика, усадил возле него. Выхватил нож, присел, поднес лезвие к шее Котла, чтобы он даже не подумал дергаться. Что ж, вот он — момент истины. Сейчас одним перекачанным уродом в Новой Москве станет меньше.
— Кто ты вообще такой? — прошамкал он разбитым ртом и сплюнул кровь. — Кто ты такой, и какого хрена тебе вообще надо?
Он не понял. Впрочем, он и не мог понять. О том, что кто-то перебьет целую банду только ради того, чтобы отомстить за случайную жертву… Сложно это предположить.
— Парк Великих Поэтов, — прорычал, глядя ему в глаза. — Вы там кое-кого убили, помнишь?
— То есть это из-за Тони? — спросил он. — Так тебя послал Дрон, его брат? Вижу, ты наемник высшего класса. Сколько он тебе пообещал? Сто тысяч? Двести? Слушай, если ты отпустишь меня и убьешь его, я тебе дам больше. Четыреста тысяч дам. Пятьсот.
— Миллион дашь? — спросил я, усмехнувшись.
— Дам! — согласился он. — Ну, давай, убери нож! Договорились же уже.
— Нет, урод, — я покачал головой. — Не договорились. Женщина. Мальчишка. Алиса и Иван Кравцовы. Слышал о них что-нибудь?
— Чего? — его глаза округлились от удивления. — Это же… Мы же их случайно убили. При чем они вообще тут?
— Они тут при всем, — ответил я и резким движением вогнал нож ему под солнечное сплетение, пробивая сердце.
Здоровяк дернулся, но все еще был жив: это было видно по выражению лица. Может быть, там второе сердце, или еще что-то, но это меня не особо интересовало, это был всего лишь первый шаг. Я провернул нож и повел его лезвием вниз, разрезая живот и выпуская наружу кишки. А потом выдернул клинок, вогнал его ублюдку прямо в глаз.
Все. Месть свершилась.
Я вытер нож, спрятал его в ножны, и только сейчас услышал сирену. Как обычно это бывает, она зачастую сливается с фоном, а обращаешь на нее внимание, только когда она затихает. А может быть, я был настолько поглощен местью, что просто забыл обо всем остальном мире.
Следом послышались торопливые шаги. Их там было не меньше, чем десяток.
Черт. А я думал, что мы оторвались от полиции. Но нет, они все еще тут.
— Руки за голову! — услышал я. — Медленно повернись в мою сторону лицом!
Мне не оставалось ничего, кроме как выполнить приказ. Я поднял руки, но за голову заводить их не стал, оставил за ушами.
— А теперь повернись в мою сторону, — услышал я. — Медленно. Только попробуй дернуться, и мы стреляем!
Я повернулся и чуть прищурился: в глаза ярко светили фары. Ладно хоть благодаря уличному освещению вокруг было не очень темно, иначе не избежать мне ожога сетчатки.
— А теперь медленно вытащи из кобуры пистолет и выброси в сторону!
Ну, по крайней мере, меня будут арестовывать, а не пристрелят на месте. И то хлеб. На мне погоня, уничтожение городского имущества и убийство с особой жестокостью. Если поднимут еще тех трех из подворотни, то еще одно, уже массовое.
На сколько это тянет? Ну, по меньшей мере, лет на двадцать, если найду хорошего адвоката. Может быть, пятнадцать, если пойду на сделку. Рассчитывать на то, что меня прикроет ЧВК смысла нет, а всем остальным на меня попросту плевать.
Нет. Сдаваться я не стану. Но и убивать никого не буду. Попытаюсь оторваться без крови. Путь к отступлению имеется — прямо за их спинами моя машина. Да, ее порядком побило, но на еще один заезд этого хватит. Мне лишь бы от легавых оторваться. Потом, конечно, скорее всего в розыск объявят, но об этом я буду думать уже позже.
Я вытащил пистолет из кобуры. А потом подбросил его вверх, одновременно активируя ускоритель рефлексов. Время замедлилось, я поймал свое оружие за рукоять, сбросил большим пальцем предохранитель. Одновременно бросился в сторону. Увидел, как грохнул пистолет в руках одного из легавых, как вылетела гильза, почувствовал, как пуля пролетела там, где еще доли секунды назад стоял я.
Прицелился ему в плечо и нажал на спуск. Негромко хлопнул выстрел, и легавый выронил оружие. Я перевел ствол на ногу второго, спустил курок. И тут же третьему: в бедро, а потом в кисть.
Попадание в плечо. Нарушение подвижности конечности.
Попадание в бедро. Нарушение подвижности конечности.
Попадание в бедро. Нарушение подвижности конечности.
Попадание в кисть. Нарушение подвижности конечности.
Время вернуло себе нормальный бег. Двое полицейских упали, еще один схватился за плечо и закричал. Я же бросился вперед, боднул одного из легавых в живот, прошел в ноги и перебросил через себя. Еще один бросился на меня, попытался захватить шею в локоть, но я ударил его затылком в лицо, услышал, как хрустнул нос. Резко развернулся, схватил за голову и одним движением опрокинул его на землю.
Дорогу к машине перекрывали всего двое. Я почти прорвался. Оставалось еще чуть-чуть.
Пуля ударила меня в бедро, но я даже не обратил на это никакого внимания. Подкожная броня выдержит, если это не пять и семь. А ими на службе пользоваться запрещено, потому что из-за высокой пробивающей способности имеется большой риск ранить гражданских.
Ударом я подбил ногу того полицейского, что стоял справа, а потом резким движением опустил рукоять пистолета ему на затылок.
Перелом голени. Нарушение подвижности конечности.
Сотрясение мозга. Потеря сознания.
— У него подкожная броня! — послышался крик. — Используйте тазеры!
Развернувшись, я выстрелил в колено ближайшему полицейскому. Да, придется тебе поставить протез, но страховка должна это покрыть.
Попадание в коленный сустав. Нарушение подвижности конечности.
Развернулся к следующему и увидел у него в руках сине-желтую тушку тазера.
В мое тело врезались электроды, мышцы пробила судорога, но я, сжав зубы, выдернул их из своего тела и отбросил в сторону. Сделал шаг в сторону следующего полицейского, но тут прилетело еще два заряда — слева и справа. Этого я уже не выдержал, и рухнул на землю. Тело само собой выгнулось назад, а секунду спустя на меня навалились трое: все оставшиеся.
— Куда наручники?! — крикнул один из них. — Ленту давай, ленту, у него «базуки»!
Я махнул локтем, и услышал, как хрустнул еще один нос, но потом на меня навалился еще кто-то. Что-то ударило меня по голове, мир вспыхнул, а потом погас.
Глава 12
Первое, что я почувствовал, когда очнулся — это запах дезинфицирующего средства. Так пахли исключительно казенные помещения, такие, где несколько раз в неделю проводили дезинфекцию. Промывали все из шланга, засыпали порошком, а потом сверху проходились специальными большими промышленными пылесосами. Запах потом стоял несколько дней.
Я открыл глаза и осмотрелся. Увидел, что лежу на лавочке, а вокруг находится несколько человек, и все они смотрят на меня. Выдохнув, я приподнялся, покачал головой, пытаясь подавить тошноту. Во рту стоял гадкий привкус. Похоже, что меня рвало.
Осмотрев свои руки, я увидел, что они примерно по локоть в засохшей крови. Есть брызги и на брюках, и на футболке. Плитник с меня сняли.
Естественно, я ведь в полицейском участке, сижу в клетке. Руки у меня свободны, и я ничего особенного не чувствую, но абсолютно очевидно, что их сила снижена. Не знаю, какой там норматив, но думаю, что не более, чем семьдесят пять процентов от силы обычного среднестатистического человека. Это, конечно, дискриминация, но все же.
Я оглядел своих товарищей по несчастью. Двое панков с противоположной стороны сидят, согнулись, упершись локтями в колени, один что-то жует. Не опасны, если к ним самим не лезть. Им нет дела ни до чего, кроме выживания и протеста, уличные разборки их чаще всего не интересуют. Да и вообще они живут больше по приколу.