Гея никогда бы не совершила того, что сделал Дуг, она бы не стала забирать невинную жизнь или принуждать кого-то. Всегда предоставляла нам выбор: жить или умереть.
А я лишила этого мальчика выбора. Потому что Дуг поставил в безвыходное положение меня.
Сквозь треск помех прорываются обрывки новостей:
«У острова Уайт скорость ветра составила более ста пятидесяти километров в час… В Хэмпшире погиб мужчина, придавленный упавшим на его машину деревом… Несколько человек получили тяжелые ранения после удара молнии в Винчестере… В Гатвике и Хитроу массовые отмены рейсов… Более четырехсот тысяч остались без электричества…»
Я протягиваю руку и выключаю радио.
– Не следовало угонять его машину, – отрывисто бросаю я, злясь, что нет такого наказания, которому я могла бы подвергнуть Дуга, не обрушив его и на собственную голову тоже. Может быть, я этого заслуживаю. – Возможно, она нужна его семье.
Дуг смотрит на меня, и его рот кривится от отвращения.
– Не будь лицемеркой, Флёр. Ты и твои друзья без зазрения совести присваивали то, что вам не принадлежит.
– Это не одно и то же.
– Ты права. Не будем сравнивать. Я дал парню передатчик и отправил его в Обсерваторию, то есть сделал для него гораздо больше, чем ты.
В его мыслях всплывает воспоминание о Денвере, и я отворачиваюсь к окну. Дуг едет на юг, очевидно, держа путь обратно в парк.
– Если мы возвращаемся в Обсерваторию, то могли бы пойти пешком, – возражаю я. – И машина нам для этого ни к чему.
– Ты замерзла, промокла и устала, а нам с тобой предстоит еще много работы. Какая ты мне будешь помощница, если хлопнешься в обморок?
Дуг включает обогреватель, крутит ручку настройки, устанавливая шторки на вентиляционных отверстиях так, чтобы они были направлены на меня. Но мне не нужна ни его благотворительность, ни доброе расположение. Не хочу даже думать о том, какую работу Дуг имеет в виду. Мне просто нужно вернуться в Обсерваторию. К Джеку.
Машина замедляет ход. Дуг останавливается у кирпичного забора, опоясывающего Гринвич-парк по периметру. Дворники двигаются взад-вперед по лобовому стеклу, отсчитывая секунды, а мы сидим в машине посреди пустой дороги, и по капоту барабанит смесь дождя с мокрым снегом. Я поднимаю глаза и, прищурившись, пытаюсь рассмотреть, что происходит, и понять, почему мы остановились.
Через парк, взявшись за руки, бежит парочка. Головы у обоих опущены, по сторонам не смотрят и, вступая на пешеходный переход, даже не думают об осторожности. Девушка оглядывается, а парень тянет ее через улицу. Даже на расстоянии я вижу их страх.
Дуг приоткрывает окно, устремляя на парочку взгляд своего единственного глаза, и делает вдох. Я тоже чувствую запах Времен года.
Лето и Осень. Бегут вместе.
Дуг заводит двигатель. Парень с девушкой поднимают головы и широко распахивают глаза при виде Дуга, резко заводящего машину. Он с силой вдавливает в пол педаль газа, и «фольксваген» рывком устремляется вперед. Одной рукой я хватаюсь за дверцу, а второй упираюсь в приборную панель. Машина с визгом приближается к парочке.
– Что ты делаешь? – Они уже на середине дороги, и мы несемся им наперерез.
– Преподаю урок, – поясняет Дуг, переключаясь на повышенную передачу. Двигатель визжит.
Парень тянет девушку за руку, и они бегут в переулок.
Наша машина идет боком на обледенелой дороге, из-под колес летят клубы мокрого снега и воды. Дуг снова переключает передачу, поворачивает, и внезапно мы оказываемся прямо за ними. Преследуем их по пятам.
– Немедленно прекрати! – Схватившись за дверцу, я вжимаюсь в сиденье. – Ты же их убьешь!
– А ты быстро схватываешь.
Резко выкрутив руль, он поворачивает, когда парочка ныряет на соседнюю улицу, обратно к парку. Это их единственный шанс оторваться от нас.
– Не делай этого, – умоляю я его. – Их ведь всего двое. Нет ничего плохого в том, чтобы позволить им жить собственной жизнью. Отпусти их!
– И что потом? – Бампер машины вплотную подбирается к беглецам. – Кто будет следить за порядком в регионах, которые они покинули? Кто сохранит контроль? Ты? – Посмотрев на меня в упор, он снова переводит взгляд на дорогу – на свою цель, – и тут шины автомобиля попадают в выбоину. – Когда сотням других в голову придет та же идея, разве ты пойдешь со мной искать новые Времена года, чтобы заменить их? Разве ты поможешь мне обратить их и натренировать в надежде, что они не дезертируют и не покинут свои посты? – Я не произношу ни слова, и Дуг разражается презрительным смехом. – Сильно в этом сомневаюсь.
Хоть машину снова заносит, мы продолжаем преследовать беглецов, которые, взявшись за руки и повернув за очередной поворот, мчатся к кирпичной стене, стремясь поскорее достичь входа в парк. Мы слишком близко. И движемся слишком стремительно. Они обречены.
– Эти двое могут послужить уроком для остальных. Поверь мне, – говорит Дуг, нажимая на педаль газа. – Так будет лучше.
«Фольксваген» рывком устремляется вперед, оказываясь в нескольких сантиметрах от ног пары. Я перегибаюсь через Дуга и, схватившись за руль, что есть силы выкручиваю его обеими руками. Дуг жмет на тормоза. Машина съезжает с дороги, и я вижу за окном промелькнувший ярко-синим пятном свитер девушки, когда мы скользим мимо нее к кирпичной стене.
Раздается металлический хруст и звон стекла, мое тело отбрасывает вперед. Ослепительная боль пронзает лоб, ремень безопасности впивается в шею. Я поднимаю голову, моргая от головокружения, ловя всплеск синего через отверстие в воротах, прежде чем голова безвольно падает мне на грудь.
51. Гибель ожидает дважды
Мы все бросаемся бежать к Перекрестью, следуя за Ликсу и ее командой вверх по лестнице, которой обычно пользуются только Стражи. Достигнув уровня общежития, мы разбиваемся на группы. Я стараюсь держаться поближе к Хулио.
Ликсу приходится кричать, чтобы ее приказы, отдаваемые в передатчик, были различимы за ревом сигнализации и грохотом падающих обломков.
– Я сказала, разблокируйте двери в каждом крыле! Да. Все!
Она оглядывается через плечо, выхватывая свою ключ-карту. Я уже достал ту, что вручила мне Флёр, а другую, украденную у Стража перед покоями Дуга, отдаю Хулио, и мы оба поспешно открываем другие порты. Тем временем Ликсу и ее команда исчезают за увитыми плющом воротами восточного крыла.
Прокричав на бегу «Удачи!», Эмбер и Мари уносятся в Осеннее крыло.
Мои ноги словно прирастают к полу, когда я смотрю, как Чилл с Поппи бросаются в Зимнее крыло.
«Я почти уверена, что твой сторожевой пес и твоя магия тоже только что материализовались в стазисной камере в спортзале в Северном крыле».
Хулио притормаживает, ожидая меня у входа в Летнее крыло.
– Ну же, Соммерс! Пошевеливайся, пока все здесь не обрушилось.
Пока все здесь не обрушилось, погребя под обломками око, без которого весь наш план, как спасти Флёр, остановить Дуга и избежать глобальной катастрофы, пойдет прахом.
Я шагаю к северным воротам.
– Джек! – кричит Хулио через все Перекрестье.
Поворачиваюсь и трусцой бегу к загородке из плексигласового стекла.
– Отведи всех, кто есть в южном крыле, к выходу из туннеля. Если я не вернусь через сорок минут, поднимайся на поверхность и найди остальных.
– Но Флёр…
Взгляд Хулио красноречивее слов. Очевидно, что извлечь ее через лей-линии, как мы первоначально планировали, не удастся. Резервные энергосистемы уже начинают выходить из строя, и все стазисные камеры Обсерватории окажутся погребенными под обломками на глубине тридцати этажей под землей в течение следующих нескольких часов. Но я знаю, что она сказала бы в этой ситуации. За плексигласовым стеклом позади Хулио видно, как из комнат беспорядочной толпой выбегают Летние Времена года, а тех, кто пребывает в стазисе, испуганные кураторы тащат на себе. Некоторые снуют от двери к двери, помогая эвакуировать тех, кто слишком слаб, чтобы передвигаться самостоятельно.
– Она велела бы нам помочь им, чего бы это ни стоило. Иди, – обращаюсь я к Хулио. – Выведи их и найди остальных.
Хулио сдержанно кивает и, вбежав в Летнее крыло, начинает выкрикивать приказы. Мгновение спустя вереница Летних Времен года следует за ним по коридору и скрывается из виду.
Я бегу через северные ворота. Под руководством Чилла Зимы уже выстроились в организованную линию к проходу в шкафу, тому самому, через который мы с Кай выбрались из катакомб.
– Джек, куда ты, черт возьми, собрался? – окликает меня Чилл, когда я проношусь мимо него по направлению к спортзалу.
– За оком, – кричу я в ответ.
Низкий гул становится громче, как будто земля собирается с силами, чтобы закричать. Как будто Обсерватория готова поглотить самое себя. Я срезаю путь по задним коридорам Зимнего крыла, уворачиваясь от обломков и прикрывая лицо от искр, сыплющихся из болтающихся проводов.
Последний поворот – и вот я перед закрытыми дверьми в спортзал. Я распахиваю их толчком плеча и протискиваюсь внутрь. В воздухе витает густой дым. Гимнастический зал заполнен рядами темных стазисных камер, стоящих с открытыми крышками на колесных платформах. Комната уже эвакуирована, в дальнем ее конце шипит генератор, расходующий последние крохи топлива. Замечаю у стены единственную стазисную камеру с закрытой куполообразной крышкой: внутри светло, вентилятор гудит.
Я пробираюсь сквозь ряды стазисных камер к этой и сквозь запотевшее стекло различаю копну коротких темных волос Кай с острыми прядками. За слоем инея ее лицо кажется удивительно спокойным. Стражи эвакуировали всех, кроме Кай – дезертира, как назвала ее Ликсу. Вероятно, сочли ее недостойной спасения.
– Давай, давай, давай!
В отчаянии я нажимаю кнопки на панели управления, но крышка не открывается. Я падаю, когда помещение сотрясается от нового толчка, и съеживаюсь под камерой Кай, чтобы уберечься от очередного отвалившегося куска штукатурки. Подняв глаза, замечаю прямо перед собой красный рычаг аварийного отключения и поворачиваю его. Куп