дозволено манипулировать людьми по своему усмотрению. Помимо того, что он или она с гордостью ощущают себя особенными, они вследствие этого считают, что заслуживают особых привилегий и внимания. Эта предрасположенность скорее всего не отражается в сознании индивида, но тем не менее может быть чрезвычайно важной, и ее можно выразить следующей фразой: «Они не справятся без меня». Мое внимание недавно было привлечено к данному вопросу одним моим знакомым, который по возвращении к нормальной жизни после духовного уединения рассказал о том, насколько он был потрясен открытием того, что жизнь продолжалась без изменений в его отсутствие. Другими словами, он не был незаменимым, и не было никакой катастрофы из-за того, что он удалился от мира на некоторое время и не мог просвещать всех своими высказываниями.
Для типа III характерно считать, что мир - это театр и что все в нем притворяются. Конечно, в действительности притворство - это единственный путь к успеху. Естественный вывод, который можно сделать из этого, состоит в том, что не следует проявлять свои истинные чувства. По аналогии с предыдущим типом, такой подход можно выразить фразой: «У меня не должно быть никаких проблем». Такая установка может проистекать, с одной стороны, из представлений о том, что наличие проблем делает общение не столь приятным, а с другой - вследствие преувеличения данным индивидом необходимости быть приятным для окружающих. Как мне кажется, более распространено ошибочное предположение о том, что мерилом ценностей является успех. Поэтому то, что дорого в нашем мире, имеет объективную ценность и, следовательно, не может не цениться. Другая составляющая черта индивида типа III - это беспомощность, которая лежит в основе его оптимизма. В индивиде присутствует ощущение того, что он на гребне успеха, так как, по его мнению, при отсутствии такой позиции дела не будут идти успешно. Более того, данный индивид считает, что без этого он не найдет себя в жизни.
Мне кажется, что самая сумасшедшая идея, присутствующая в типе IV, заключена в вере в то, что, вспоминая и сетуя на прошлое, можно изменить его. Этому типу необходимо понять, что не стоит плакать над разбитым корытом. Данный тип также имеет предубеждение, что, чем больше он страдает, тем скорее приобретет право быть любимым, вследствие чего происходит идеализация страданий (чем больше я страдаю, тем я благороднее). На самой поверхности здесь лежит предубеждение индивида, состоящее в том, что он хуже остальных, а это неотделимо от присутствия зависти. Он также может считать, что жизнь «у него в долгу» за перенесенные им страдания.
Типичное убеждение энеатипа V можно выразить фразой: «Все лучше делать одному». Он убежден, что, чем меньше обязательств перед окружающими, тем больше возможностей для свободы и счастья, и что эгоизм движет людьми в их мнимой любви. Он также считает, что лучше сберечь свою энергию или ресурсы ради будущей, более привлекательной перспективы и что щедрость приводит к тому, что человек остается ни с чем. Еще одно убеждение энеатипа V заключается в том, что лучше иметь небольшие потребности, чтобы быть независимым от других.
Некоторые из самых очевидных предубеждений энеатипа VI взяты из определенных производных типажей. Например, индивида преследует мысль о том, что ему не справиться самому, своими силами или что только власть (как противоположность фобии) поможет ему в этом. Однако самое главное предубеждение заключается в том, что людям не следует доверять и не стоит прислушиваться к своей интуиции и желаниям. Значение власти преувеличено данным типом, но при этом вовсе не обязательно, что она воспринимается только как добро - обычно как нечто амбивалентное - и хорошее, и плохое одновременно.
Энеатипу VII в чрезмерной степени присуще убеждение, что у него и у окружающих «все в порядке». Этот оптимистический настрой сопоставим с пессимистическим настроем типа IV. Для самопотворствующей личности этого типа, по большому счету, нет ничего запретного, поскольку присутствует убеждение, что власть - это зло и что умный человек может делать все, что ему захочется. Такой индивид также считает, что ему многое дозволено в силу его таланта и, более того, что единственный путь к успеху лежит через собственное обаяние.
Жизнь - это борьба, в которой побеждают и добиваются успеха только сильные, - вот убеждение энеатипа VIII. Залог успеха - бесстрашие и умение рисковать. Индивид данного типа превозносит значение силы и не признает слабости, вследствие чего он переоценивает собственные возможности и отвергает всякую помощь. Энеатип VIII считает, что можно причинять страдания другим ради достижения собственного счастья, поскольку придет время и настанет его очередь страдать ради других. Он убежден, что если чего-то хочется, то этого надо добиваться, невзирая ни на какие препятствия. Он уверен, что все то, что люди называют добродетелью, на самом деле является лицемерием. Его враг - общественные законы и создаваемые ими препятствия, и он считает, что действовать надо по велению собственных порывов.
Приспособленческий энеатип IX убежден, что, чем меньше конфликтов, тем лучше, и что вообще лучше не размышлять слишком много во избежание страданий. Уклонение от конфликтов выливается в тенденцию к подчинению и одобрению консервативной идеологии. Однако на более глубоком и, соответственно, менее рациональном уровне в данном индивиде присутствует мысль, что лучше сделаться нечувствительным и подавить в себе всякую энергию, нежели рисковать с опасностью для жизни. Запрет на эгоизм присутствует в нем не только на уровне чувств, но и на интеллектуальном уровне. Индивид убежден, что плохо быть эгоистичным и что необходимо уступать потребностям окружающих. Девизом типа IX могло бы быть выражение: «Не раскачивай лодку» (Do not rock the boat).
Несмотря на то что каждый межличностный стиль обладает определенным когнитивным настроем - предубеждением, что именно так нужно жить, - тем не менее я считаю, что на этом анализ когнитивного аспекта в каждом типе личности не исчерпывается. Как я уже упоминал в предисловии к данной книге, помимо фиксаций и защитных механизмов мы будем исследовать то, что я называю «иллюзии», т. е. метафизические заблуждения и неверные концепции существования.
Свою позицию, разъясняемую мной в разделах, озаглавленных «Экзистенциальная психодинамика», я назвал «Насреддиновская теория невроза» по ассоциации с известным анекдотом о том, как Ходжа Насреддин потерял ключи.
В нем рассказывается, как Насреддин ползал на четвереньках в поисках чего-то по одному из проходов на рыночной площади. Своему другу он объяснил, что ищет утерянные ключи от своего дома. Они продолжили поиск вдвоем. По прошествии немалого времени и безуспешных поисков его друг решился спросить у Насреддина: «Ты уверен, что потерял их здесь?» На что тот ответил: «Нет, я совершенно уверен, что потерял их около дома». - «Тогда почему ты ищешь их в этом месте?» - спросил друг. «Потому что здесь гораздо больше света!» - объяснил Насреддин.
Основная идея данной книги заключается в том, что мы ищем «ключи» не там, где их надо искать. Что является «ключом» к нашей свободе и конечной самореализации? В книге я называю это бытием (Being), хотя справедливости ради необходимо заметить, что и этот термин является слишком ограниченным. Мы можем говорить, что мы есть, но мы еще не имели опыта бытия. И напротив, чем с большим усердием мы исследуем наш жизненный опыт, тем больше в его основе мы обнаруживаем чувство недостаточности, пустоты и несущественности происходящего, недостатка собственного Я или бытия. Я убежден, что именно из- за этой нехватки в осознанном ощущении бытия и вытекает «недостаточная мотивация» - основа всего древа либидо.
Невротическое либидо - это не эрос, как предполагал Фрейд. Эрос - это изобилие, а «недостаточность» - поиск изобилия и нормальной мотивации. Понятие «либидо» включает в себя «страсть», а страсти, охватывающие сферу мотивации невроза, являются лишь отдаленными «производными инстинктов». Если быть более точным, то они являются выражением стремления к восполнению ощущения бытия, утерянного из-за вмешательства в организм [37].
Можно предположить, что существует первоначальная психодинамика во время формирования характера в детстве, а также поддерживающая психодинамика во взрослом возрасте, и я утверждаю, что они не идентичны. В то время как первоначальная психодинамика представляет собой ответную реакцию на важнейший вопрос - быть или не быть любимым, а конкретнее - реакцию на межличностную фрустрацию, можно говорить о том, что не фрустрация в любви является главным элементом недостаточной мотивации во взрослом возрасте, а испытывание недостаточности, основанной на самоувековеченном онтичном (ontic) вакууме и соответствующей экзистенциальной самоинтерференции (existential self-in- terference).
Гантрип, призывая к системному анализу всех характеров и к «поиску существования в неправильном месте», пишет следующее: «Теория психоанализа в течение длительного времени до появления эго-психологии представляла собой исследования в замкнутом круге, без видимого центра. Исследования поэтому начинались с периферийных феноменов - с поведения, настроения, симптомов, конфликтов, ментальных механизмов, эротической направленности, агрессивности, страхов, комплексов вины, психических и психоневротических состояний, инстинктов и порывов, эрогенных зон, стадий взросления и так далее. Все это является очень важным и должно найти свое отражение в общей теории, но в реальности - это все вторичные вещи по сравнению с некоторым абсолютно фундаментальным фактором, коим является „ядро личности"».
Именно отсутствие такового «ядра», по моему мнению, является причиной всякой психопатологии [38]. Такой фундаментальный фактор (недостаточная мотивация), расположенный в основании всех страстей, - это жажда бытия, существующего рука об руку с неясным постижением утраты бытия.