– Спасибо большое, – после паузы повторила Инга. – Мне очень приятно.
Она доставала подвеску, чтобы сразу надеть ее, но теперь передумала. Покрутив ее в пальцах, как будто хотела рассмотреть получше, она убрала кулон обратно в коробочку.
– Надену на работу, – пообещала Инга и добавила: – Вообще-то у меня тоже есть для тебя подарок. Хоть ты Новый год и не отмечаешь.
Она вручила Илье туалетную воду – он поблагодарил довольно сдержанно, и они вернулись к ужину. Инга щедро налила себе еще шампанского.
Потом они перешли в комнату – Инга прихватила бутылку с собой, но Илья не дал ей выпить больше. Стоило им оказаться возле кровати, он приступил к поцелуям. Инга все еще обдумывала его странный подарок и тут вдруг заупрямилась. Ей не хотелось делать того, чего Илья от нее ждал. Странно: вроде бы это он просил ее приказывать, но почему-то принужденной чувствовала себя Инга. Поэтому сейчас она безвольно стояла, снося его поцелуи и не предпринимая никаких усилий, чтобы отвечать.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – горячим шепотом спросил Илья, и Инга почувствовала почти отвращение. Ну, начинается.
– Для начала раздень меня сам, – ответила Инга в полный голос, специально в пику его бормотанию.
Илья расстегнул молнию на ее платье и стянул его вниз. Он поцеловал ее шею, потом грудь, потом, опустившись на колени, живот. Инга перешагнула через платье. Ее уловка, с помощью которой она надеялась поменяться ролями, не сработала: Илья смотрел на нее снизу вверх с готовностью, явно ожидая дальнейших указаний.
– Илья, я так не хочу. Я не хочу тобой командовать.
– Давай кое-что попробуем, – тут же сказал он, вставая с колен.
Инга хмуро следила за ним, не торопясь поверить, что он внял ее просьбе.
Илья прошествовал к своему рюкзаку и принялся рыться в кармане. Инга переступила с ноги на ногу. В голове у нее промелькнули неоформленные картинки каких-то секс-игрушек. Слова «кое-что попробуем» безжалостно намекали на них.
Инга не разбиралась в игрушках. В секс-шопы ходить она стеснялась, да и вообще втайне считала эту индустрию чем-то постыдным, хоть и понимала, что неправа. У нее был вибратор, который подарил ей Максим на тот самый Новый год, который они отмечали в Чехии, когда Инга рассталась с парнем, но это был скорее шуточный подарок. По крайней мере, она воспользовалась им от силы пару раз. Сейчас же Инга наблюдала за Ильей все с большим недоверием. Что бы он там ни припас, она точно не захочет это пробовать. Почему они не могут заняться обычным сексом, как все?
Илья наконец нашел то, что искал, и развернулся к Инге с торжествующим видом. В руках он держал наручники.
Инга сделала крохотный шаг назад.
– Что это? – ошеломленно спросила она, хотя прекрасно видела что.
– Я хочу, чтобы ты меня связала.
Инга, сама как прикованная, продолжала буравить взглядом наручники. Они были черные, широкие, кожаные, с тонкой серебристой цепочкой. Вопреки логике, когда Илья полез в рюкзак, Инга подумала, что он ищет что-то для нее, и намеревалась отказаться, но это было в тысячу, в миллион раз хуже.
– Послушай, Илья, – заговорила Инга, все еще не отрываясь от наручников. Илья сделал к ней шаг, и она почувствовала, как в ней зарождается чуть ли не паника. Очень неуютно было вдруг осознать, что она стоит полуголая. – Это уже чересчур. Правда. Я на такое не готова.
– Почему?
– Мне это не нравится. Приказывать, командовать… тем более связывать. И я не хочу поступать так с тобой.
– Ну я же сам прошу, – недоуменно ответил Илья. Он, кажется, в самом деле не мог взять в толк, отчего Инга может быть против. – Все добровольно.
Он сделал еще два шага к ней, а она – еще один назад, уперевшись на этот раз в кровать. Паника усилилась. Она не боялась Илью, но чувствовала себя стреноженной, застигнутой в ужасном положении, из которого не выбраться. Илья держал наручник за одно кожаное кольцо, в то время как второе призывно покачивалось на цепочке. Инга в отчаянии посмотрела ему в лицо – лицо по-прежнему выражало недоумение. Это было невыносимо: почему он заставляет ее, почему не может понять и отступиться?
Илья мягко обнял Ингу, и она, попытавшись отодвинуться и снова почувствовав бортик кровати, замерла.
– Я тоже никогда не делал этого раньше, – прошептал Илья, заглядывая ей в глаза, – но с тобой хочу. Ты такая сильная. Такая решительная. Все мужчины это чувствуют в тебе сразу, я уверен. Мне хочется делать все, что ты говоришь. Если тебе не нравится, мы не будем. Но тебе понравится. Давай попробуем. Я схожу с ума, когда представляю тебя сверху.
Инга хотела ответить, что она вовсе не сильная и не решительная – по крайней мере, в отношениях ей всегда нравилось чувствовать себя избалованным ребенком, а не грозной укротительницей с хлыстом в руках. Ингины познания в этой области сексуальных фантазий и подавно не отличались глубиной. Она представляла себе зрелых суровых женщин, затянутых в черный латекс, которые избивают ползающих перед ними мужчин, – и все это было так стыдно и так отвратительно, что Инга содрогалась при одной мысли о том, чтобы поучаствовать в подобном. Но Илья продолжал нашептывать ей, какая она особенная, что она просто не осознает своей власти, и Инга начала поддаваться – не на убеждения, а на сам шепот. Ей хотелось, чтобы эта неприятная сцена закончилась любой ценой, а Илья не понимал отказов. Конечно, Инга знала, что может оттолкнуть его, возмутиться, сказать твердое «нет», но также знала, что затем последуют новые уговоры, непонимание и обида. Унизительнее такого секса было только его обсуждение. Ну наденет она на Илью наручники, не переломится. Инге проще было сделать вид, что это в порядке вещей, – вдруг чудом и сама поверит, – чем лишний раз убедиться в том, что человек перед ней чужой, далекий и настолько эгоистичный, что не принимает ее желания всерьез.
Решившись, Инга перехватила руку Ильи, вынула из нее наручники и взглядом указала ему на кровать.
Часть вторая
Когда Илья объявил ей, что она поедет в пресс-тур в Париж, Инга сперва лишилась дара речи, а потом вскочила из-за стола и повисла у него на шее. Они сидели в винном баре недалеко от Ингиного дома.
– Когда? – спросила Инга, через пару секунд отстраняясь от Ильи, но не размыкая объятий.
– Инга, тссс, ну сядь, – притворно строго сказал Илья, осторожно снимая ее руки со своих плеч. – Ты же знаешь, что так нельзя. Через месяц.
Инга вернулась на свой барный стул. Сделав глоток вина, она спросила снова:
– А на сколько?
– Пять дней. А знаешь, что самое главное? – Илья наклонился к ней, как заговорщик, и Инга автоматически тоже подалась вперед. – Я поеду с тобой!
– Ого! Вот это да!
– Да. Ты была когда-нибудь в Париже?
– Была, но очень давно.
– Тем лучше. Покажу тебе свои любимые места.
– С едой? – хмыкнула Инга, но если Илья и заметил иронию в ее голосе, то виду не подал.
– Конечно, – высокомерно сказал он. – Не достопримечательности же там смотреть. Там китайцев – не протолкнешься, да и кто эти музеи не видел.
Инга снова глотнула вина.
– Ну, ты рада? – немного капризно спросил Илья.
– Я очень рада. Спасибо, Илья. Только, слушай… я сейчас подумала… а это не будет выглядеть странно? Ну, на работе?
Илья выпрямился на стуле и посмотрел на Ингу с неудовольствием.
– Нет, – сказал он сухо. – И вообще, с каких пор тебя это волнует? Вроде бы ты не придаешь таким вещам большого значения.
– Я спрашиваю из-за тебя.
– А, ну спасибо, что иногда думаешь обо мне. Думай об этом, пожалуйста, тоже, когда кидаешься мне на шею в общественных местах.
– Ну ты чего, – мягко сказала Инга и накрыла руку Ильи своей. Он сделал движение, как будто хотел стряхнуть ее ладонь, но в последний момент передумал. – Я правда очень рада. И очень рада, что мы поедем вместе. Просто я не хочу, чтобы у тебя были проблемы и чтобы ты нервничал.
– Не будет никаких проблем, – неохотно проговорил Илья, а потом вздохнул. – Ладно. Мне просто показалось, что ты как будто не рада.
– Я очень рада, – заверила его Инга.
– Тогда хорошо. Из-за работы не волнуйся. Ты помнишь, что ты больше не специалист, а ведущий специалист? Я же не какую-то девочку-стажерку с собой везу. Твоя работа – в том числе организовывать пресс-туры. И мы, кстати, полетим отдельно. Мне сначала надо будет в Лондон, так что я вылечу на два дня раньше.
– Про ведущего специалиста я тоже хотела поговорить, – осторожно начала Инга. – Понимаешь, мне кажется, что Мирошина как-то не очень это восприняла.
– Инга, – простонал Илья. Он все же стряхнул ее руку и провел ладонями по лицу, как будто умылся. – Я не могу это больше слушать. Далась тебе Мирошина.
– Мне плевать на Мирошину, – твердо ответила Инга. – Но она всех может настроить против меня, а я не смогу работать в месте, где меня все ненавидят.
– Никто тебя не ненавидит! Мирошина просто завистливая сука. И неудачница. Все не может себе мужика найти, вот и бесится.
Несмотря на то, что Инга и сама недолюбливала Мирошину, ей стало за нее обидно.
– Зачем ты так говоришь?
– Потому что это правда. У нее недотрах на лице написан. И тебе она завидует, потому что у тебя все получается. А она сидит сиднем три года, и без толку.
– Если она такая ужасная, почему ты ее не уволишь? – пожала плечами Инга.
– Она удобная. Давно работает, всех знает. Сплетни эти ее вечные. Для внутренних коммуникаций то, что надо. Не имеет смысла ее менять. Такие, как ты, редко попадаются, обычно наймешь кого-то, а потом полгода пытаешься обучить.
– Ну это тебе кажется, что у меня все получается, – с сомнением проговорила Инга. Она хотела подлить себе вина и потянулась за бутылкой, но Илья оттолкнул ее руку и налил ей сам. Инга проигнорировала его грубый жест. – А им всем, наверное, кажется, что я так быстро расту на работе неспроста. И та же самая Мирошина может начать сама распускать сплетни, что это потому, что я с тобой сплю.