692.
К середине 1930‐х годов в общине возник конфликт между служителями церкви. А. Ф. Гавриловчук вызвал осуждение паствы и А. А. Гурова, который часто приезжал в Харбин для помощи в делах общины. Руководитель харбинских методистов занялся коммерческой деятельностью и стал меньше внимания уделять приходу. В связи с этим пасторы Гуров и Егоров направили письмо Шанхайскому методистскому епископу с описанием ситуации. Еще одним обстоятельством, вызвавшим конфликт, стал повторный брак Гавриловчука. Он развелся с супругой через городские органы, не обратившись в церковь, и стал сожительствовать с методисткой О. Ф. Васильевой, которая работала миссионером. Из-за этого глава церкви корейских методистов Ч. Е. Деминг собрал церковный суд для решения ситуации. В ответ Гавриловчук на время уехал из Харбина в Нингуту693.
Необходимость обслуживания духовных нужд общины и крещения новых верующих побудила пастора Гурова в конце июля 1935 года приехать в Харбин на 20 дней, пока пресвитер общины отсутствовал. Помимо Харбина, Гуров посетил еще одну станцию КВЖД – Чжаланьтунь, где находился приход во главе с Егоровым. Там он крестил трех желающих. В Харбине Гуров крестил еще одного новообращенного. В день отъезда, 13 августа, пастор организовал собрание в доме Т. С. Косицыной, на которое пришли многие верующие протестанты, самых различных течений. Гуров пользовался среди них большой симпатией, на собрании присутствовали не только миряне, но и другие священники, например глава пятидесятников А. Т. Ковалик694.
Конфликтной ситуацией внутри методистской общины воспользовались газеты «Наш путь»695 и «Вечерняя заря», выступавшие против деятельности протестантов: в них было опубликовано большое количество критических статей о пасторе Гавриловчуке. Их поддерживали и представители японской власти. 27 июля 1935 года член ВФП Н. Г. Половодов передал в БРЭМ стихотворный памфлет «Единственному в своем роде сектантскому двуликому Янусу – пастору-аршиннику А. Ф. Гавриловчуку», подписанный псевдонимом Антисектант. Стихотворение предназначалось для печати и распространения среди харбинцев696.
Из-за оказываемого на него давления по возвращении в Харбин Гавриловчук официально покинул пасторство и 6 октября того же года обвенчался с О. Ф. Васильевой в лютеранской кирхе у пастора Я. А. Дризуля697. Есть данные, что некоторое время священник все же продолжал совершать богослужения.
В 1937 году епископ Методистской епископальной церкви Юг У. Н. Эйнсворт, под руководством которого находились приходы Китая, Кореи и Японии, обратился в письме к Американской лиге борьбы против войны и фашизма с заявлением о том, что осуждает вторжение Японии в Китай698. 26 сентября письмо было опубликовано в американской газете The New York Times. Оно выразило официальное мнение Церкви о легитимности государства Маньчжоу-Диго. И без того напряженные отношения между приходом и японской властью усложнились.
К 1938 году община уменьшилась, в церкви оставалось 15 русских, в китайской миссии тем временем было около 1 тысячи последователей699. Такую ситуацию обусловили массовый отъезд эмигрантов из Маньчжоу-Диго и сложности внутри церкви. Некоторые верующие уходили в другие протестантские приходы.
В начале 1940‐х годов возглавлявший общину Чжалантуня К. Д. Егоров оставил должность пастора в связи с полной потерей зрения700. С этого момента община русских методистов в Маньчжурии фактически прекратила свое существование.
Некогда бывшая одной из наиболее богатых русских протестантских общин в Маньчжурии, Методистская епископальная церковь с закрытием миссии среди бывшего российского населения утратила финансовую базу и влияние в Харбине. Несмотря на труды русских пасторов (А. А. Гурова, К. Д. Егорова, А. Ф. Гавриловчука), присоединившихся к миссии в 1920‐х годах и продолжавших деятельность в Маньчжоу-Го, невзирая на закрытие Сибирско-Маньчжурской миссии среди русского населения, община уже не могла сохранить прежний уклад. Были закрыты все учебные заведения методистов в Харбине, сократилось количество миссионеров церкви, большое давление испытывали священники со стороны японских властей. Конфликт, вызванный действиями пастора А. Ф. Гавриловчука в 1935 году, возможно, получилось бы урегулировать внутри церкви, но напряженную обстановку создавали выпады ВФП и БРЭМ против священнослужителя и протестантов в целом, что и вынудило главу покинуть харбинский приход. К 1945 году в Харбине оставались только китайские и корейские методистские общины, русская фактически перестала существовать. Большинство методистов из числа бывших российских подданных выехали из Маньчжоу-Диго вместе с другими эмигрантами.
Таким образом, главными причинами окончания деятельности русской Методистской епископальной церкви в Маньчжурии стали:
1) закрытие в Харбине Сибирско-Маньчжурской миссии Методистской епископальной церкви Юг, что повлекло за собой прекращение финансирования и отъезд многих американских миссионеров из Маньчжурии;
2) массовый отъезд русских эмигрантов с территорий Северо-Восточного Китая в 1930–1940‐х годах;
3) давление на протестантов со стороны БРЭМ, ВФП и русской печати в Харбине;
4) разлад в общине, за которым последовало фактически полное закрытие харбинского прихода. Потеряв постоянного пастора, верующие переходили в другие протестантские течения, так как редкие приезды проповедника из Шанхая не могли удовлетворить всех духовных нужд.
В отличие от некоторых других христианских общин, харбинские методисты не продолжили работу, отдельные верующие уехали в США из Шанхая. Изменилась и жизнь русских пасторов. А. А. Гуров покинул Шанхай и эмигрировал в США. Он оказал помощь русским беженцам в переселении из Тубабао701, работал в военной школе в Калифорнии (г. Монтерей), служил пресвитером общины пятидесятников в Сан-Франциско702. Г. И. Ясиницкий уехал в США в 1940 году, был автором многих публикаций в газете «Новая заря»703. Семья К. Д. Егорова смогла уехать в Сан-Франциско в 1959 году благодаря Методистскому комитету по оказанию помощи. Несмотря на испытываемое в Харбине давление, А. Ф. Гавриловчук не оставил веру, во время Второй мировой войны он помогал методистским миссионерам, интернированным японцами в Шанхае704.
Заключение
Коммунистический Харбин и религия
После поражения Квантунской армии и капитуляции Японии советские войска предоставили возможность китайским коммунистам занять Маньчжурию. Поэтому Харбин и населенные пункты вдоль КВЖД были под влиянием коммунистической партии Китая, даже когда большинством регионов страны руководила Китайская национальная партия Гоминьдан.
Окончательный разгром армии Чан Кайши на территории Северо-Восточного Китая пришелся на конец 1948 года, а 1 октября 1949 года было объявлено о создании Китайской Народной Республики (КНР), которую возглавил Мао Цзэдун. Во главе нового государства стояла Коммунистическая партия Китая (КПК), которая полностью управляла страной. Ее политика была направлена на освобождение КНР от иностранного засилья, практически сразу были разорваны договоры об иностранных концессиях, работавшие в Китае иностранцы массово уезжали.
В сфере религии, как и во всем государстве, происходили кардинальные изменения. Религия в среде российской эмиграции после создания КНР – практически неизвестная страница истории. «Харбинистика» 1920–1945 годов построена на архивных документах, периодике и источниках личного происхождения. После массового отъезда русских из Китая была прекращена массовая печать, БРЭМ был ликвидирован. В распоряжении историков, изучающих этот период, остались редкие архивные документы (по большей части корреспонденция) и мемуары современников событий – живые воспоминания и записи. Ограниченность источников – главная сложность в реконструкции событий периода. Этот параграф – попытка вплести личные истории верующих и религиозных лидеров в общую канву меняющейся политики Китая и показать конец эпохи российской эмиграции в Маньчжурии.
Жизнь христианских конфессий стремительно менялась, трансформации затрагивали не только сами религиозные общины, но и учебные заведения, находившиеся в ведении церквей. Огромное количество христианских университетов, составлявших чуть ли не половину всех высших учебных заведений страны, начали закрываться.
Практически в один момент закрылись все католические учебные заведения, предназначенные для русскоязычного населения в Харбине. Контролирующие Маньчжурию коммунисты начали проводить антирелигиозную политику еще до полного установления власти в стране. В 1947 году Конвент св. Урсулы из‐за предписания коммунистической партии был вынужден освободить занимаемое здание. Весь персонал и учащиеся перешли в здание Конвента сестер-францисканок. Последний выпуск учениц прошел в учебном заведении в том же 1947 году705. Вскоре та же судьба постигла и Конвент францисканок. С разницей лишь в том, что теперь бежать было некуда.
Священник ордена мариан Иосиф Германович писал позже:
Однако школу и интернат урсулинок (130 девочек) и школу с интернатом францисканок (180 девочек) коммунисты закрыли и всех монахинь выгнали из жилища. Эти женщины долгое время скитались по Харбину и в Китае без средств к существованию и жилья – до тех пор, пока не получили возможность выехать в Европу или Америку