– Назад! – закричал Вот.
Но Мекатль продолжал атаковать.
Вжжжух! – камень отшвырнул сипактли и опустился на голову дракона. Веревка лопнула, камень исчез. Голова монстра рванулась вперед. Надо отдать Мекатлю должное – передвигался он очень быстро. Но недостаточно, чтобы полностью увернуться от раскрытой пасти. Она прошла сквозь его левую руку, и рука исчезла. Голова чудовища нашла новую цель и погналась за убегающим сипактли. Оставшийся стоять Мекатль удивленно посмотрел на торчащий из плеча обрубок.
– Мне не больно, – сказал он. – Нет боли. Странно.
И опустился на ступени.
– Назад, – снова повторил Вот. – Это вирус, что пожирает игры пространство.
Я понял это, едва лишь увидев дракона. Точно так же дрожало и разрушалось виртуальное хранилище центральной закрытой системы Института космонавтики, когда ее атаковали антиглобалисты. К сожалению, в то время я находился внутри хранилища и испытал все на своем виртуале. Тот вирус выглядел по-другому, но внешний вид неважен и ограничен лишь фантазией и умением создавшего его программера. Помню ощущения, которые передавались по обратной связи нейроинтерфейса, во время того, как разрушался мой код. Вирус пожирал моего виртуала по кускам, пока соединение оборвалось и меня не вышвырнуло в реальность. Но в пространстве Чендлера вирус такой силы грозит окончательной гибелью. Вирусы непредсказуемы, слишком опасны. Их сложно контролировать, и в любой момент они могут вырваться на свободу.
Я уходил, пятился, поймав рвущуюся в бой Волчицу. Мне не страшны были ее клыки – я смотрел на приближающуюся голову гидры. Не увернуться. Не спастись. Но я не зажмурился. Голова резко остановилась возле меня, на мгновение замерла и исчезла, всколыхнув пространство.
У входа в мавзолей стояла женщина в черном облегающем кожаном костюме. Ее лицо скрывала полумаска.
– Ткакло Хорк, – сказал Мекатль, – Птица Смерти.
Он встал и попытался опуститься на колени. Но это не получилось, и воин-ягуар упал лицом вниз. Волчица вырвалась из моих рук и бросилась к женщине. Та улыбнулась тонкими несимметричными губами – левая половина была короче правой, словно виртуал создавали впопыхах и при создании губ допустили небрежность, либо нарочно их обезобразили, и бросила на ступени серебристый шар. Мгновение – и вирус раскрылся, пространство задрожало, лапы и пасть Волчицы опутало блестящими нитями. Илва упала у ног женщины, едва коснувшись ее куртки.
Хорк рассмеялась. Она присела и опустила голову Волчицы к себе на колени. Илва рычала сквозь сомкнутую пасть.
– Отпусти, – сказал я, сжимая меч.
Оружие бесполезно против вирусов. Но, может быть, я успею раньше, чем она их применит?
– Зачем? – спросила Хорк. – Не переживай, я отпущу вашу лишенную памяти зверушку. Но только после того, как уйду, не то она вцепится мне в глотку, несмотря на то, что я вам помогла. Ведь вцепишься, да?
Мне показалось, что ее руки сейчас схватят шею Илвы, скрутят ее и отбросят Волчицу, как ненужную игрушку. Но вместо этого Хорк провела ладонью против шерсти на холке зверя, посмотрела на нас и сказала:
– Забирайте вашего Ежика в целости и сохранности.
– Ты спасла его? – воскликнул я.
– Ничего особенного, – пожала она плечами и пригладила поднявшуюся шерсть Волчицы.
– Позволь мне уйти, – прохрипел Мекатль.
– Зачем? – вновь удивилась Хорк. – Тебе некуда идти. Ты забыл себя. Как и все другие. Вас сожрала игра. А я могу уничтожить ее, – Хорк достала из сумки на поясе несколько серебристых шаров и покрутила их на ладони. – Но не буду портить игру Вота. Кстати! – она вскочила на ноги, голова Волчицы ударилась о ступени. – Мне пора уходить, я не настолько сопротивляюсь играм, как некоторые.
Хорк подмигнула сквозь прорезь в маске – мне или Воту? – и пропала. На мгновение появившийся и тут же исчезнувший канал всколыхнул пространство. С Волчицы спали путы. Наступила тишина, в которой было слышно, как ползет по ступеням сипактли с распоротым животом. Его когти скребли по камням: цок-цок, цок-цок.
– Нет боли, – опять сказал Мекатль. – Рука восстановится, когда я вновь погибну?
– Не думаю, твой код нарушен, – ответил я и пошел в мавзолей.
Огромный зал скрывался в темноте, которую пытались разогнать сидящие на стенах и потолке электрические светлячки. Пол был застлан мертвыми телами сипактли. Посреди зала стоял саркофаг со стеклянной крышкой, на которой лежал Ежик. Мальчишка спал, раскинув руки, и улыбался сквозь сон. Илва превратилась в человека, бросилась к нему, прижала к себе.
– Живой, – сказала она. – Кровь не пролилась. Успели.
Ежик что-то забормотал и засмеялся, не открывая глаз. Я подошел к стене, возле которой лежали белые осколки разбитой маски. Поднял один из кусков, подержал на ладони. Накатило чувство нереальности. Мавзолей превратился в куб, созданный из векторов. По стенам перемещались блестящие точки. На параллелепипеде в центре зала лежала безжизненная кукла человека, к которой вел цифровой след. Я пришел. Добрался. Почти выполнил задание – осталось лишь заставить мальчишку вспомнить себя, и можно возвращаться. Но чувства удовлетворения от проделанной работы не было – что-то мешало, какое-то необъяснимое ощущение фальши. Тем более что вернуться можно лишь с помощью артефакта, созданного Черным Хакером.
В зале был еще один след, едва заметный, оставленный Ткакло Хорк. Он исчезал, но я успел увидеть, куда он ведет.
Осколок маски выпал из руки и разлетелся фарфоровыми крошками. Мир вернулся. Нахлынул темнотой, запахами и страхом. По полу скребли когти заползающего в двери сипактли.
– Уходим! – сказал Вот, протыкая монстра мечом.
Я подхватил Ежика на руки, и мы выбежали на лестницу. Две луны встретились на небе, маленькая наползла темным пятном на большую, вызвав частичное затмение.
Мы успели пересечь площадь и добраться до начала улицы, когда Илва вскрикнула:
– Оглянитесь!
В темноте у пирамиды вновь шевелились сипактли.
– Вторая волна, – сказал Мекатль. Из его единственной ладони спустился камень с зубцами, и воин добавил, коротко, жестко, так, что мороз пробежал по коже: – Бегите.
Вот побежал по улице, я и Илва остановились в нерешительности.
– Да бегите же! – закричал воин-ягуар, раскручивая оружие над головой. – Я их задержу.
Мы поспешили следом за Вотом. Позади слышался шум боя: хрипение сипактли и звуки, которые издавало поющее в воздухе оружие Мекатля. Светлячок еще долгое время мигал в ночи, пока не исчез в темноте.
Мы возвращались к проходу в город-всех-дорог.
Взгляд в настоящееЕжик
– А где ж этот ясный огонь? Почему не горит?
Сто лет подпираю я небо ночное плечом…
– Фонарщик был должен зажечь, да, наверное, спит,
Фонарщик-то спит, моя радость… А я ни при чем.
Ежик висел в кромешной мгле. Оставались только мысли и воспоминания, но мальчишка не был уверен в их правдивости.
Изредка появлялся Вот.
– Отдай мне программу, – требовал он.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – отвечал Ежик.
Возможно, Вот говорил о его мыслях, странных, непонятных, которые прочно засели в голове. Мальчишке казалось, что они пришли откуда-то извне, залезли в его голову, как паразит. Стоило к ним обратиться, как перед глазами возникали слова «BHRet» – программа, написанная Черным Хакером для переноса в реальность игровых умений. Для ее применения накопите должное число уровней». Получается, что Ежик украл ее у этого дядьки? Но он ничего не воровал! Программа сама пробралась в его голову! Он лишь захотел спрятать черную коробочку, когда крепко сжимал ее в кулаке. Тогда это казалось очень важным.
Иногда программа появлялась сама во время сна. Тогда мальчишка видел шепчущую пропасть и стоял на ее краю. Хотелось сделать шаг, но едва он поднимал ногу, как просыпался от страха.
– Отдай программу, – просил Вот, и ворон на его плече копировал слова хозяина: «Пр-р-рограмму. Пр-р-рограмму».
– Я не могу этого сделать, – плакал Ежик.
Он уже хотел сдаться и вернуть то, что принадлежало этому дядьке, но не знал, как это сделать.
Иногда Вот отпускал его в Хвергельмир. На считаные минуты Ежик забывал и не мог никому рассказать, что его держат в плену. Но во время его отсутствия кто-то управлял его телом, потому что каждый раз Ежик оказывался в другом месте. Стоило Хакеру поманить его обратно, и мальчишка снова повисал во тьме.
– Понимаешь, – говорил Вот. – Сложилась такая ситуация, что мне очень надо попасть на твой компьютер. Мне просто больше некуда возвращаться. А взломать канал квантовой связи, чтобы вернуться вместе с тобой, без твоего разрешения нельзя. Открой доступ, и мы вместе отправимся к тебе домой.
– Нет!
Ежик не мог позволить этому черному дядьке так поступить. Не хотел. Что-то ему подсказывало, что тогда будет еще хуже.
Оставалось лишь ждать в полной темноте и стоять по ночам на краю пропасти, боясь сделать шаг.
Девятая авентюраПостоялый двор
Они встретились на площади Вормса – отец и сын, вспомнившие друг друга. Крепко обнялись, но я видел их пустые глаза – в них не было радости. Душевная связь между Олегом и Ежиком оборвалась, будто игра навсегда забрала души близких людей, оставив взамен подделки. Ничего, главное, чтобы они не забывали, кем являются на самом деле. Реальность, когда мы до нее доберемся, расставит все на свои места. Игра сотрется из памяти, как страшный сон.
– Мы скоро уйдем отсюда, вернемся домой, – тихо говорил Олег, гладя Ежика по голове.
Тела погибших людей лежали на площади. Возле мертвого Мейнарда скулила крылатая жаба. Ее тявканье переходило в завывания, которые резко обрывались, наступала короткая тишина, а затем вновь раздавалось тихое поскуливание. Снежинки падали на тело волшебника, но больше не таяли, покрывая синие татуировки белым, пропитывающимся кровью пухом.