— Вы четверо! Валите деревья и стягивайте к пролому. Через час он должен быть заделан так, чтобы ни одна крыса не проскочила! Вы же и будете его защищать. Живее, сонные куры! Для себя стараетесь.
— Знаешь, как погибают подключенные к сети игроки? — спросил я у Илвы.
Волчица ничего не ответила.
— Тело дергается, изо рта вырывается неслышимый крик, и человек умирает, чтобы через период условной смерти вновь ожить вместе со своим виртуалом в игре. Это если не включен режим «хардкор», как здесь. Граф погиб окончательно, он сейчас лежит мертвый у компьютера, и родственники оплакивают его гибель.
— Ты сделал, что должен был, — сухо сказала Илва.
Захотелось напиться. Подняться, махнуть на всё рукой: на людей и троллей, на весь этот безумный мир игры, войти в разрушенную таверну, найти среди обломков несколько склянок вина и напиться в драбадан.
— Бочку в центр площади! — кричал Олег. — Это вся черная кровь, что сумели найти? Мало. Ты! Я к тебе обращаюсь! Как тебя звать? Фед? Хорошо, Фед, ты отличный парень, и ты будешь стоять с факелом возле бочки, пока я не прикажу поджигать. Стоять столько, сколько понадобится. Ты ведь не из трусливых, правда? Смотри мне в глаза! Храбреца всегда видно по взгляду.
Он подошел к воротам, наблюдая, как несколько человек тащат срубленные деревца.
— Копья сюда! И заострить, как следует! Вкапывать в землю, так чтобы любую приползшую в наш город тварь встретил ощетинившийся ёж!
На слове «ёж» Олег запнулся и повернулся ко мне. В его взгляде читалась растерянность.
— Ёжик, — снова сказал мой друг.
— Ты прав, — поднялся я на ноги. В теле опять чувствовалась сила. — Нам надо искать твоего сына.
— Здесь нет Бенни, что знает проводника, — сообщила Илва. — Наверное, он остался в своей лавке.
— Идем, — сказал я, глядя Олегу в глаза.
— Я не могу, — отвел взгляд мой друг. — Не могу всё и всех бросить. Я должен быть здесь, понимаешь? Это моя жизнь. Мое призвание.
Он помнил Ёжика, но не верил в него до конца. Его сын сейчас сидел, пристегнутый к креслу, подключенный к системе искусственного питания, а Олег собирался спасать виртуальный город от наплыва монстров.
— Твое призвание — это вытащить отсюда сына!
Боль снова пронзила руку, хотя рана зажила.
— Илва, Игорь в порядке? — спросил Олег.
— В полном, — ответил я вместо Волчицы.
— Прошу тебя, идите сами. Бери Илву и найди этого проводника. Я знаю, что у вас всё получится. Должно получиться! Спаси… моего сына.
Олег поцеловал Илву и принялся что-то оживленно обсуждать с Мейнардом — волшебником с крылатой жабой на плече, рисуя план действий на снегу.
— Пошли, — потянула меня Илва. — Идем, Игорь. Не переживай. Мы все изменились, я это чувствую. Трудно верить в свой сон, когда вокруг тебя реальность.
Я подошел к Олегу и протянул ему лейфтр, который он успел мне вернуть после поединка с Графом.
— Возьми.
— Незачем, — ответил мой друг. — Береги Илву.
Я оставил его готовиться к сражению. Ушел вместе с Илвой по извилистым улочкам Вормса. Ночной снежный город был тихим, в небе летали несколько гарпий. Мы шли среди темных домов, порой сворачивая в столь узкие проходы, что приходилось протискиваться друг за другом.
— Ты мне как-нибудь расскажешь еще о своем мире? — попросила Илва.
— Совсем недавно ты не верила в то, что я рассказывал, даже не хотела слушать, — сказал я.
— И сейчас не верю. Но в тот момент, когда возилась с замком в подземелье, появились странные мысли. Словно не свои, а чужие: я помнила, как уже вскрывала замки, хотя до этого даже не подозревала, что способна на подобное. Будто провалилась в забытый сон. Игорь, что такое сигнализация?
— Тревога, призывающая на помощь.
— Знаю, что отключала ее в своих воспоминаниях, но не помню как. Что со мной? Неужели то, что ты рассказываешь, правда?
— Правда, — ответил я.
Илва вздохнула.
— Кто я тогда? Кем была?
— Не знаю. Но, надеюсь, ты вспомнишь. Всему свое время.
Мы остановились у небольшого дома, над дверью которого висела табличка: «Лавка древностей».
— Пришли, — сказала Илва.
Она толкнула дверь и первой зашла в сумрак с ароматом восточных пряностей и запахом древесной смолы. Стол и шкаф, заполненные всевозможными предметами, утопали в сладком дыму. Из-за перегораживающей комнату занавеси вынырнул владелец лавки — старик в потертом халате и золотой серьгой в виде полумесяца в левом ухе.
— Илва! — воскликнул он. — Давно ты не радовала меня своим посещением!
Он схватил девушку за руку, затряс, а потом поднес ее ладонь к губам и принялся жадно целовать, громко причмокивая и поднимаясь всё выше.
— Чмок! Говорили, что ты бежала из города. Чмок! Что ты погибла. Но я не верил. Чмок! Волчица не из таких, говорил я себе.
— Хватит, Бенни! — рассмеялась Илва, забирая руку. — Мы спешим. Нужна твоя помощь.
— Всё, чем могу. — Бенни смахнул со стула шкатулку, та упала, раскрылась, и разноцветные пуговицы — ее содержимое — покатились по полу. — Всё, чем могу.
— Ты говорил, что знаешь человека, который может провести в Призрачный город?
Бенни замер.
— Чего только не скажешь после кальяна со сладким деревом коофа, — сообщил он, подмигивая и кивая на занавесь. — От него начинают трястись руки и болеть голова, но во время того, как ты вкушаешь дым, тебя посещают дивные картины. — Бенни закатил глаза. — Механизмы, вереницами едущие по дорогам, высокие дома с тысячами окон, люди в странных одеждах, что суетятся и бегут по своим делам.
— Он здесь? — спросил я. — Проводник, что знает путь в город?
Бенни уставился на меня взглядом разбуженного совенка. Чья-то рука отвела занавесь в сторону, и к нам вышел Вот.
— Ты прав, — сказал он. — Я тот, кто в город Лунный провести сумеет. Но лишь сегодня, когда на небе полная луна, и связь слаба между мирами.
— Раньше ты не хотел помогать. С какой стати решился? Проникся сочувствием? Не ты ли отвел туда Ёжика?
— Возможно, — ухмыльнулся Вот. — Хотя вопросов слишком много. Решился отчего? Сначала в город приходил слабак, едва владеющий мечом. Теперь передо мной боец, с которым отправиться куда угодно можно. Ты готов к пути. Отвел мальчишку? И на сей вопрос отвечу «да». Я спас его от троллей за прочными непроходимыми стенами. Еще вопросы будут?
— Когда идем? — проворчал я.
— Не ждет нас время, надобно спешить.
Мы вышли из лавки, на прощание Бенни попытался снова облобызать Илву.
— Мерзкий старикашка, — сказала Волчица, когда за нами закрылась дверь.
Она тщательно вытерла руку о свою куртку.
— Хороший у него кальян, — пояснил идущий впереди Вот.
— Скоро нападут тролли, — обратился я к нему. — Пропустишь такое зрелище?
— Возможно, — пожал он плечами и не оглянулся.
Город скрывался во тьме. Нигде не было видно ни огонька, лишь на небе паслись звезды, и висела огромная луна. В ее свете улица, по которой мы шли в полном молчании, менялась, ее пропорции искажались, и Вот будто ступал по воздуху, не касаясь земли.
— Здесь! — сказал он, нащупывая что-то невидимое. — Или здесь?
С громким хлопаньем крыльев на его плече опустился Хугин, сердито посмотрел на нас одним глазом и громко каркнул. Вот хлопнул его по клюву и сообщил с нескрываемой радостью:
— Кажется, нашел проход, что нас с собою уведет в обитель древнего народа.
Вот словно погрузился в кривое зеркало — сначала исказилась его вытянутая рука, потом сжалась, потеряла объем голова, и он потащил нас за собой. На мгновение показалось, что меня поочередно окунули то в холод то в жару, пространство сплющилось до толщины бумажного листа. Нахлынула мгла, в которой слышались шепчущие голоса.
«Ежи у себя в комнате».
«Что ты слышал о Черном Хакере?»
«Джонни тоже не существует».
«Говорят, он мог проникать в любую игру и возвращаться, когда захочет».
«Мяу-у-у-у!» — орал появившийся белый кот с разными глазами — зеленым и голубым, но потом темнота захлестнула и его.
Он пропадал по частям, не переставая мяукать. Последней растворилась голова, улыбающаяся улыбкой Чеширского Кота. Мы очутились в пустыне иного мира. Перед нами лежал Призрачный город.
Появилось сообщение: «Ваш интеллект вырос до четырнадцати единиц».
Здесь был вечер. Огромное заходящее солнце наполовину скрывалось за горизонтом. В закатном мареве оно казалось голубым, вокруг его диска вырастала корона синих протуберанцев. Возникло чувство, будто я уже видел подобное солнце, но где и когда вспомнить не мог. Длинные тени высоких разветвленных кактусов пролегали по остывающему песку. В кружащихся над землей вихрях вспыхивали желтые искорки.
Илва нагнулась и зачерпнула рукой песок. Песчинки высыпались между пальцами, оставив у нее на ладони несколько блесток.
— Золото, — сказала Илва.
Где-то вдалеке раздался вой, переходящий в затихающее тявканье.
— Идемте, — указал Вот на город. — Это Астлан, родина забытого народа.
Покосившиеся, изъеденные пылевыми бурями глиняные кубы домов у окраины, казалось, были слеплены на скорую руку. Далее их сменяли причудливые здания из металла, по которому пробегали выбитые орнаменты из геометрических узоров и животных. Высокие башни уносились ввысь железными стрелами. Прямые каменные улицы разрезали город на части и собирались в центре, где на площади стояла огромная пирамида. Ее поднимающиеся уступами стены заканчивались в вышине ровной площадкой, над которой висел небесный корабль.
Пустота и забвение царили в городе. Казалось — скажи слово, и незатихающее эхо будет долго блуждать между покинутыми домами.
— Где Ёжик? — спросил я.
«Ёжик… Ёжик… Ёжик», — ответило эхо.
Вот кивнул в сторону пирамиды.
— Там.
Мы шли, и под ногами трещали старые кости. Они были разбросаны повсюду: человеческие черепа смотрели пустыми глазницами, скелеты неизвестных зверей, среди которых сновали шестиногие ящерицы, ухмылялись нам вслед хищными оскалами. Дорога была усыпана останками минувшей битвы — многие скелеты носили следы от оружия: обугленные дыры соседствовали со следами зубов, из раздробленных костей торчали осколки черных блестящих камней.