таканом сока, угрюмый и явно раздосадованный.
В общем-то, начиналось все неплохо. Глава службы режима и безопасности «Венко» оказался нормальным мужиком: не строил из себя босса, не пытался давать указания и вообще не мешал работать. Савелий успел переговорить с кучей офисного народа, а Вадим мягко, но весьма умело помогал ему в этом, прикрывая тылы и обеспечивая необходимую степень откровенности сотрудников холдинга.
Памятуя о том, что Бойко уже основательно здесь поработал, и выполняя его прямые указания, Савелий сосредоточил свои усилия на выяснении следующих конкретных вопросов – каким образом Новокшанов оказался в «Венко», был ли он связан с кем-то из служащих компании, почему его направили на стрессовое интервью.
Он перетряхнул весь аппарат центрального офиса, однако люди только разводили руками – до печального происшествия о Викторе Новокшанове никто не слышал. Многие и сейчас не знали его фамилии, а употребляли выражения типа «дядечка, который бросился под автобус». Некоторые жалели Марину и выражали недоумение относительно ее увольнения. Кое-кто, наоборот, утверждал, что такое жесткое испытание при приеме на работу, как стрессовое интервью, вполне могло негативно сказаться на психике неподготовленного человека. Все это было любопытно, однако ни на шаг не продвинуло их частное расследование.
Когда притомившийся Савелий спросил, успеют ли они до конца рабочего дня поговорить со всеми, кто мог быть в курсе интересующих его вопросов, Вадим, скупо усмехнувшись, ответил:
– Мы идем по нашей корпоративной иерархической лестнице снизу вверх. И сейчас находимся уже выше ее середины.
– Значит, скоро достигнем вершины?
– Вот вершину не обещаю. Мне уже и так шею намылили, когда Юрий Иванович тут работал. Еле уломал президента, сказал, что это необходимо для укрепления взаимодействия с прокуратурой. У нас ведь, знаешь, разные бывают ситуации, тоже приходится обращаться. Ну, с этим он все-таки согласился, хотя некоторые акционеры все равно недовольны. Так что лучше небожителей лишний раз не раздражать.
– Ясно, – тяжело вздохнул Савелий. – Пока будем искать ниже, а там посмотрим. Кстати, о небожителях. Может быть, нам уже стоит поговорить с руководством кадрового департамента? Должен ведь хоть кто-нибудь знать, откуда взялся Новокшанов. Не с неба же он к вам свалился. Вероятно, сотрудники среднего звена просто не в курсе. Мы уже почти всех в этом кадровом департаменте прошерстили – никто ничего!
– Да, конечно, можно и к руководству сходить, но, понимаешь… – неожиданно замялся Емельяненко. – Руководителя департамента сегодня нет на работе. Мы сейчас зайдем еще к одному человечку, а потом уже – к Лидиной.
– Почему не прямо сейчас? И кто такая Лидина?
– Заместитель главы кадрового департамента, весьма толковая дама. Она, кстати, курирует работу психологов, да и вообще большую часть персональщиков, включая тех, кто занимается хедхантингом. Марина трудилась под ее руководством.
– Так чего мы сразу к ней не пошли, а кругами ходили?
– Во-первых, ты хотел опросить как можно больше народа, вдруг кто-то что-то знает, так?
– Да, конечно.
– Вот я и обеспечивал тебе массовость. А во-вторых, и это самое главное – Лидина сидит на еженедельном совещании руководителей структурных подразделений холдинга. За Хибарова отдувается.
– Кто такой Хибаров?
– Глава департамента, начальник Лидиной. Я говорил, его сегодня нет, вот ее и вызвали.
– Скоро закончится совещание?
Емельяненко вскользь глянул на свои элегантные часы, стоимостью не меньше васинской зарплаты года за три.
– Вообще у нас это длинная история, но они и так уже дольше обычного сидят. Думаю, скоро должны закончить. Я сейчас позвоню в приемную, попрошу, чтобы меня предупредили, когда Лидина освободится.
Действительно, минут через двадцать раздался звонок, и Вадим, что-то благодарственное буркнув в трубку, повернулся к Савелию:
– Она пошла к себе в кабинет, ждет нас.
Крепенькая, пышущая здоровьем, улыбчивая Лидина сразу же понравилась Васину. «Не исключено, – вдруг подумал он, – что эта приятная во всех отношениях дама может сообщить что-то по-настоящему важное и интересное». И не ошибся.
– Ну что, господа, чем бедная женщина может вам помочь? – бодро спросила Лидина.
– Света, тут вот из прокуратуры представитель интересуется, что ты знаешь о Новокшанове, из-за которого возник весь сыр-бор с увольнением Марины Колывановой. Он попал под автобус, когда вышел из нашего офиса. И никто не может вспомнить, откуда он вообще у нас появился и почему попал на стрессовое собеседование. Подумай, а?
– Чего тут думать, я все прекрасно помню, – глядя искрящимися серыми глазами на Васина, сообщила Лидина. – Появился очень просто – его Шершуков захотел взять на работу.
– Кто такой? – быстро спросил Васин у Емельяненко.
– Вице-президент по маркетингу, – вместо него ответила Лидина. – Он уже давно носился с идеей создать у нас специализированный центр, который будет заниматься разработкой собственных оригинальных продуктов для фондового рынка. А тут, вроде бы, и человек нашелся подходящий на должность начальника. Вот этот самый Новокшанов. Шершуков, помню, сказал, что он очень крупный специалист в сфере оригинальных компьютерных технологий.
– Значит, ваш Шершуков хорошо его знал, если вот так, с ходу, рекомендовал на такую должность? – уточнил обрадованный Савелий.
– У меня не создалось такого впечатления, – отрезала Лидина. – Скорее, наоборот.
– То есть как?
– Он мне позвонил и сказал, что вот, мол, наша служба до сих пор так и не смогла подобрать кандидатуру на должность начальника центра, время идет, дело стоит. А тут ему порекомендовали очень достойного человека, уникального специалиста. Нет, вспомнила! Виталий употребил другое слово – обалденный.
– Виталий? – поднял брови Васин.
– Да, Шершуков, Виталий. Он так и сказал – мне порекомендовали обалденного специалиста. И Шершуков хотел, чтобы этот Новокшанов побыстрее прошел все формальности и сразу же приступал к работе. Виталий вообще все делает стремительно, в этом ему не откажешь.
– То есть он лично не знал Новокшанова, так получается?
– По его словам – да. Он, кажется, разговаривал с ним по телефону – и все.
– И у вас не было возражений? – удивился Савелий. – Человека никто толком не знает, но его устраивают на весьма значительную должность.
– Возражения были, и не только у меня. У Марины Колывановой тоже. Но ведь надо знать Виталия! Он уже не один раз проделывал такие вещи.
– И что, сходит с рук?
Лидина заразительно рассмеялась.
– У него способность убедить нашего президента в чем угодно. Любимчик, ничего не поделаешь.
– А если человек не справится с работой?
– Ну, здесь мы полностью защищены заключаемым договором. Если новый сотрудник, что называется, не оправдал надежд, то разорвать контракт с ним легче легкого.
– С этим понятно. А он вам не говорил, кто ему рекомендовал Новокшанова?
– Так об этом, я думаю, у него спросить нужно, – сказала Лидина и вдруг, перестав улыбаться, растерянно глянула на Емельяненко, словно спрашивая его совета. Тот в ответ выразительно посмотрел на нее и отрицательно качнул головой.
От Васина не укрылась эта короткая пантомима, но он сделал вид, что ничего не заметил.
– Ну хорошо, – продолжил он. – Шершуков расскажет, что ему известно. Но мне очень интересно, что вы еще помните про эту историю.
– Что еще? – задумалась Лидина. – Помню, как Марина негодовала, что этот Новокшанов какой-то дремучий и на компьютерного гения совсем не похож. И старый к тому же. Она была настроена против него, и я, опасаясь, как бы это не помешало ей нормально провести стрессовое интервью, предложила передать его другой нашей девочке. Но Марина заартачилась, ей было интересно, она же диссертацию собиралась писать на эту тему. В общем, отказалась. Зря, как выяснилось. Знаете, она классный хедхантер, а интервью были для нее даже не хобби, а попыткой расширить собственные познания в области человеческой психологии.
– Значит, Марина настояла на том, чтобы лично провести интервью с Новокшановым?
– Да, она вообще трудностей не пугалась.
«Это я прекрасно знаю», – чуть не вырвалось у Савелия, но он вовремя прикусил язык.
– Скажите, – задал Васин вопрос, который его серьезно беспокоил, – зачем вы заставили Новокшанова проходить стрессовое интервью? При таком подходе к его назначению можно было обойтись и без этой моральной экзекуции.
– Эк вы как! – сокрушенно воскликнула Лидина, но тут же улыбнулась. – Конечно, насчет экзекуций вам как представителю силовых структур виднее. Стрессовое интервью – хороший тест для любого человека, тем более если он претендует на руководящую должность. Впрочем, идея была не моя. Шершуков предложил. Даже не предложил – попросил нас слегка, как он выразился, прощупать своего протеже на совместимость в коллективе и стрессоустойчивость.
– То есть у него все-таки были сомнения относительно кандидатуры Новокшанова? Мне интересно ваше мнение.
– Не исключено, – протянула Лидина. – Но за это я ручаться не могу. Наверное, Виталий как-нибудь сам объяснит мотивы, которые им двигали в тот момент.
– Ладно, спасибо. Но скажите, все вопросы, связанные с приемом Новокшанова на работу, решали только вице-президент по маркетингу и вы? Или кто-то еще участвовал в процессе?
– Полагаю, Виталий уже согласовал все с главным, иначе он не стал бы так уверенно заявлять, что Новокшанов должен быстро приступить к работе. А может быть, только еще собирался согласовать. Но, так или иначе, он бы настоял на своем.
– Выходит, начальник вашего департамента был не в курсе?
– Хибаров? Почему, он все знал. Просто собирался в отпуск и готовился передавать дела мне. Так что все равно занималась бы Новокшановым я.
– Так Хибаров уже в отпуске? – поинтересовался Васин, вставая.
– Нет, еще нет, – странно запнувшись, ответила Лидина и быстро достала из сумочки сигареты.