– Э, вообще-то да, – смутилась, лихорадочно вспоминая, что с девушками на эту тему так и не поговорила. – А почему ты спрашиваешь?
– Но у тебя примерно месяц назад они уже были?! – судя по всему, Рон не считал разговор на эту тему неподходящим в данной ситуации.
– Ну да, они же каждый месяц и бывают, дня четыре, или ты не знал? – кажется, мне все-таки надо было узнать все у девочек.
– Хельга, у наших женщин это происходит раз в полгода и они в этот период не выходят из дома, чтобы не подвергнуться насилию со стороны какого-нибудь одинокого оборотня. В такие дни самцам тяжело сдерживаться, это конечно не оправдывает Криса, но может быть объяснением его поступка.
– Сомневаюсь, ты же нормально реагируешь, хотя именно у тебя в последнее время не было женщины, – логика она шутка нужная и надежная.
– Это да, запах манит уже, но не настолько, чтобы себя не контролировать, – произнес задумчиво Рон.
– Рон, надо помочь Крису. Почему он не оборачивается? – забеспокоилась я, мне почему-то казалось, что на оборотнях все должно заживать прямо на глазах. Но этого не происходило, Крис все еще оставался в волчьем облике, лежал, уткнувшись мордой в лапы, хрипло дыша.
– Чтобы оборачиваться, нужны желание и сила, а у него их сейчас нет, – Рон разомкнул объятия и немного резко прошел в спальню. Назад вернулся с куском простыни, из которого еще вчера мне делали повязку. – Пойдем, поможешь его перевязать. Приподними его морду и подержи, пока я накладываю повязку. Не бойся, он не укусит.
– Я и не боюсь, он же не животное, – я опустилась на колени рядом с Крисом, осторожно стала приподнимать его голову. Волк приоткрыл мутные глаза, принюхался и из последних сил лизнул мою руку. Рядом зарычал Рон.
– Перестань, – одернула жениха. – Теперь ты видишь, что он странно себя ведет? Ты глянь, какие у него зрачки расширенные! Рон, а оборотни ничего возбуждающего не нюхают? Или может травки какие есть?
– Ну он же не идиот, чтобы ягод ашвы наесться, – фыркнул Рон, но тут же осекся. – Да нет, быть такого не может, если только кто-то из его подруг так жестоко подшутил?!
– А что за ягоды? Чем они опасны? – я придерживала голову белого волка, а Рон бинтовал его шею. Крис опять прикрыл глаза, но кажется, ему стало легче.
– Мелкие, красные, растут на кустарниках, почти не имеют вкуса, их используют в лекарственных целях. Помогает от жара и боли, но если ягодки растереть вместе с косточками и добавить в пиво, в общем, самцы от этого дуреют, на самок бросаются.
– Наверно это с ним и случилось. Какая-нибудь девица его приревновала или он кого-нибудь бросил, а девушка из мести эту гадость ему подлила, – мне сразу стало легче, почему-то не верилось, что Крис мог пойти на такое сознательно.
– Доказать это невозможно, – мрачно произнес Рон. – Ему все равно светит изгнание или рабство, на твое усмотрение.
– Почему на мое? Ты же вожак, разве ты не можешь простить своего друга?
– Ты женщина и пострадавшая сторона. Помнишь, я говорил, что за омег дерутся самцы? Я победил и теперь Крис принадлежит тебе, а если ты от него откажешься, его выгонят из стаи, законы для всех одинаковы.
– А как же смягчающие обстоятельства? Вдруг его правда опоили и тогда он вообще невиновен, – несправедливость угнетала, я уже успела забыть, что Крис собирался меня изнасиловать, все-таки мы женщины слишком жалостливые.
– Нет доказательств. Он, скорее всего, пил пиво вечером, всю ночь не спал, маялся, а утром пошел ко мне за советом. А нашел спящую и соблазнительную тебя. Ведь так было Крис? – от прямого вопроса волк вздрогнул, поднял на меня все еще мутный и виноватый взгляд, вздохнул и попытался уткнуться носом мне подмышку.
– Рон, а может просто никому не говорить и судить его не придется?
– Не получится, Хельга. Такие раны быстро не заживают и оставляют их только в поединках. Но я поговорю со старейшинами, думаю, Крис отделается двухмесячным рабством. Или ты хочешь, чтобы его изгнали?
– Может, у него спросим? Вот если бы мне сказали или рабство, или изгнание, я бы выбрала последнее.
– Ты не понимаешь, для оборотня потеря стаи, дома, хуже смерти. Статус всегда можно восстановить, а если выгнали, то это уже навсегда. Давай займемся твоими ранами, а потом я схожу к старейшинам.
– Ты что оставишь меня с ним?! – я даже дернулась в сторону от Криса, жалость жалостью, а ему я больше не доверяла.
– Хельга, он тебя больше не тронет, ты мне веришь?
– Тебе да, а ему нет! Вдруг он притворяется? – сколько бы я не храбрилась, но адреналин схлынул, а страх остался.
– В спальне закроешься, так будет лучше. Пойдем, – Рон поднялся и протянул мне руку. Я вложила в его ладонь свою и тоже поднялась, Крис жалобно заскулил.
– Ты отдыхай, набирайся сил, когда выздоровеешь, тогда и поговорим, – глупо наверно говорить такие слова волку, но может Крис их понял.
С нападения Криса прошло два дня, все это время он тихо лежал на коврике в волчьем облике. Коврик я сама под него подстелила, не могла смотреть, как он сиротливо лежит на голом полу. Умом я понимала, что на дворе лето, что шесть у него густая, а пол деревянный, значит теплый, но в то же время душу бередило легкое чувство вины. Его еще обостряло то обстоятельство, что Крис отказывался от еды, а воду пил только из моих рук. Он вообще демонстративно отворачивался от Рона, как будто он его знать, не знает.
От общения со старейшинами уклониться мне не удалось, Рон только собирался пойти, сообщить им об этом случае, как в дом ворвалась та самая бабка, которая решала наш с Ларой статус. Кстати, я уже который день хотела узнать, куда подевалась девушка, но каждый раз что-то случалась и я о ней забывала. Вот и тогда, не успела бабулька живенько влететь в наш дом, ей бы еще метлу и ступу, вылитая баба-яга из сказок, как из ее рта понеслась отборная брань. Если коротко и по существу, то Рон тиран и подкаблучник, а я проститутка иномирная, которая набросилась на ее внучка и надругалась над ним.
Мы с Роном пребывали в одинаковой оторопи, только его ярость и раздражение сдерживало почтение к старшим и статус вожака, который не должен скатываться до ругани со старушками. Меня же это все не сдерживало, я честно сказать вообще не понимала, по какому праву она меня оскорбляет. Даже Крис, порывался подняться на лапы и что-то прорычать.
– Хватить! Вы все сказали, что хотели, а теперь покиньте этот дом, – оборвала я старую ведьму.
– Ты здесь никто и звать тебя никак, так что знай свое место, девка! – прокаркала бабка, наставив на меня корявый палец.
– Рон, ты так и будешь молчать, когда тебя и твою невесту оскорбляют? – обиделась я на мужчину.
– Нет, Хельга, я надеялся, что разум все-таки пробьется через чувства, но видимо он давно уже не живет в этой голове. Уходи Старая, тебе пора на покой, я подниму вопрос на собрании старейшин, что тебе пора подыскивать замену, – Рон говорил спокойно, я бы сказала снисходительно, как малому ребенку. Даже я перестала злиться и обижаться, ведь он прав, бабка очень старая, скорее всего больная, а на таких нельзя обижаться. Правда такие мысли у меня в голове были недолго, ровно до того, как старуха опять открыла рот, теперь поливая нас не только грязью, но и угрозами.
– Рон, и после этого ты мне скажешь, что в вашей стае лучше, чем жить одному? Я бы на месте Криса выбрала изгнание, чем жить с такими родственниками. Крис, вот ты хочешь пойти в услужение на два месяца к своей бабке?
Помотать раненой шеей оборотень не мог, но взгляд его был весьма красноречивым.
– Вот и я о том же, по мне лучше уйти, чем выслушивать все это. Тем более я не оборотень, стая не мой дом. Пойду искать себе другое место, и Криса заберу, должен же у меня быть провожатый, – это не были планы на будущую жизнь, скорее мысли вслух. Иногда нужна вот такая встряска, чтобы понять, не все так радужно в жизни, как кажется.
– А я? Я тебе уже не нужен? – взгляд у Рона стал холодный, пустой.
– Ты мне нужен, Рон, – я взяла его за руку и заглянула в глаза, стараясь передать, всю нежность к нему. – Только для тебя стая всегда будет важнее.
– А что важно для тебя?
– Семья.
– Но ведь семья это тоже маленькая стая?! – почему-то улыбнулся Рон. – Хочешь, мы создадим свою стаю?
– Рон, ты хочешь сказать, что уйдешь со мной? – честно я была в шоке, меньше всего мне хотелось вырывать его из привычного мира в угоду своим капризам.
– Не так, если понадобиться, мы уйдем вместе, – Рон притянул меня к себе и обнял.
– Я рад мальчик, что ты что-то все же понял, – раздалось насмешливый голос от двери.
Так я познакомилась со Старком, прикольным дедом, который тоже был старейшина. Он сказал всего лишь несколько слов, и вот результат, никуда мы конечно не ушли, а бабка даже извинилась. Кажется, она серьезно испугалась, что я заберу с собой в изгнание Криса.
Я вздохнула, посмотрела на этого хитреца, который с умирающим видом лакал воду, и в тоже время постоянно норовил зацепить языком мои пальцы и сказала:
– Может, хватит? Или ты все два месяца собрался провести в волчьем облике? Я так понимаю, это чтобы не извиняться за свое поведение и не работать? – морда у Криса поникла, кажется, понятие совесть ему все-таки не чужда. – Знаешь, я была о тебе лучшего мнения, а теперь уже думаю, что ошиблась, ты обычный бабник и лентяй.
Встала, повернулась к нему спиной и сделала два шага в комнату, прежде чем услышала хриплое:
– Прости, Хельга.
Я обернулась и увидела Криса, привалившегося к стене. Он еле сидел, бледный, осунувшийся, повязка сползла, открывая начавшиеся затягиваться раны от клыков Рона. Стало его жалко, но я тут же постаралась подавить в себе эту слабость, Крис не был ангелом, чтобы так сразу считать его жертвой недругов или обстоятельств. И ягодки ему подсунули не шутки ради.
– Я тебе сейчас новую повязку сделаю, а потом помогу перебраться в комнату. По-хорошему, тебя бы домой отнести, чтобы мать о тебе заботилась, но думаю, Рон не согласится тебя тащить, – вообще-то я не понимала, почему не пришли родители Криса?