– Я не был нужен тебе, как мужчина, и как раб тоже не нужен. Символично, – усмехнулся Крис.
– Ты не ответил, – возмущение вытиснило неловкость, почему я должна чувствовать вину, если это он на меня напал? Или он думает, что у меня проснется запоздалое к нему влечение?
– Я причинил вред тебе, поэтому я полностью отработаю свой долг.
– Тогда я принесу тебе кашу.
– Не надо, я сам могу дойти до стола.
Стоит ли говорить, что он отказался от мой помощи, когда я пыталась его поддержать? Шатался, чуть не падал, но дошел до стола. А потом вообще был цирк, на этот путь он потратил все силы, поэтому руки дрожали, когда он взялся за ложку. У меня прямо сердце кровью обливалось, смотря, как Крис через раз проливает и не доносит до рта кашу.
– Давай я?
– Нет! – яростно сверкнул он на меня глазами.
– Крис, я тебя вчера кормила, что изменилось? Почему ты отказываешься от помощи? – я догадывалась, но хотелось услышать ответ оборотня.
– От тебя им воняет и мне неприятны твои прикосновения, – м-да, сама напросилась на откровенность.
– Пока ты живешь у нас, а смею напомнить, ты сам на этом настаивал, будешь терпеть и мое присутствие и, если понадобиться, мои прикосновения. А теперь дай сюда ложку и молча открывай рот, я не намерена из-за твоих амбиций отмывать весь стол и тебя заодно, – вырвала ложку из слабых пальцев Криса и прежде, чем он успел возмутиться, запихнула ему кашу в рот. Дальше все пошло проще, но при этом и тяжелее, оборотень перестал капризничать, но взгляд его просто замораживал.
На следующий день Крис себя чувствовал уже лучше, и передвигался почти нормально, даже кашу не проливал, хотя может от того, что ел ее без ложки? Но дело даже не в каше, он эти дни лез в мою работу по дому, а я его выгоняла, потому что он еще был недостаточно здоров для этого. Крис, понятно дело был другого мнения, и заставить его слушаться не было практически никакой возможности, угрожать постоянно не хотелось, как и жаловаться Рону. Он так довольно агрессивно воспринимал Криса.
Вот и сейчас, я решила приготовить ужин, а дров не хватило, они конечно есть в сарае, Рон вчера наколол, но идти на улицу он мне настоятельно запретил. Но не ждать же его, тем более он вернется усталый, голодный, он должен был с несколькими оборотнями сбегать на какую-то заставу. Рон обещал, что вечером расскажет мне приятную новость, а если прибавить сюда мой сюрприз, то без вкусного ужина точно не обойтись.
– Ты куда собралась? – раздалось за моей спиной.
– За дровами, не хватило, – ответила я, хотя могла тоже проигнорировать вопрос Криса, как он мой недавно.
– Твой мужчина сказал не выходить из дома, – напомнил об, видимо решив, что я об этом забыла.
– Я помню. Но без дров не будет ужина, тем более тут идти недалеко, шагов пять.
– Я схожу, – сказал, как отрезал. Вот разве так рабы должны разговаривать? Но я уже поняла, их понятие «раб» исходит от слова «работать», то есть они не становятся бесправными членами общества, они просто отрабатывают свой долг.
– Ты по дому-то с трудом еще передвигаешься, куда тебе за дровами?! – попробовала воззвать к его разуму, но мужчина уже вышел на улицу. Я держала дверь, ждала, когда он вернется. Дождалась, лицо малиновое, на лбу испарина, самого качает из стороны в сторону, но дрова несет.
– Крис, ты идиот! – сказала ему, забирая поленья из его рук. Он не противился, привалился к косяку и тяжело дышал. Я бросила дрова у печки и вернулась к блондину, молча подставила плечо и обняла за талию. – Пошли, горе луковое.
Почему-то вспомнилась именно эта присказка, так говорила моя бабушка, если я умудрялась прийти грязная или в порванном платье. Крис не противился, позволил увлечь себя в комнату, я слышала, как громко и часто бьется его сердце. А его хрипловатое дыхание, вызывало неловкость, я понимала, что тому виной непосильный труд для больного человека, а не мое присутствие рядом, но все равно ощущала смущение. Крис же еще уткнулся в мои волосы, не знаю, специально или случайно.
– Отдыхай, – произнесла, усадив блондина на его тюфяк. Мужчина сразу же лег и отвернулся к стенке, хоть бы спасибо сказал что ли. С другой стороны для него тяжело, он наверно не привык проявлять слабость, да еще и перед самкой. Захотелось как-нибудь его подбодрить, сказать, что никому не расскажу об этом или просто погладить по голове, как ребенка, но решила не лезть, вдруг только хуже сделаю.
Рон поспел как раз к ужину. Мужчина выглядел немного уставшим, но довольным, я видела, что ему не терпится что-то мне сообщить.
– Я соскучился, – радостно обнял он меня, но тут же нахмурился. – Ты опять с ним возилась?
– Я не возилась, просто помогла дойти до его постели, – пришлось рассказать жениху историю про дрова. Только не стала говорить о своих подозрениях, что Крис ко мне за время болезни привязался, чему он и сам не рад.
– Позови его ужинать, – помолчав, сказал Рон.
– А почему не сам?
– Меня он игнорирует, – горько усмехнулся жених, крепче прижимая к себе.
– Зато у тебя есть я, – привстала на цыпочки и чмокнула в губы, мне не хотелось, чтобы Рон огорчался.
– А больше мне никто и не нужен, – ответил на поцелуй жених.
– Совсем-совсем?
– Если ты про детей, то их у нас будет много.
– Давай начнем с одного, а потом посмотрим, – мне и на одного страшно решиться в таких-то условиях.
– Тогда не будем откладывать, – улыбнулся Рон.
– Вот ночью и начнем работать в этом направлении, – подмигнула ему. Мне самой уже не терпелось оказаться с Роном в постели, прижаться к его сильному телу, гореть от страсти под его ласками.
– Хельга, ты не шутишь?
– А разве похоже?
– А может, тогда попозже поедим? – и взгляд такой волнующий. В душе волной поднялась нежность, как же приятно, когда на тебя смотрят с таким желанием и любовью. И пусть Рон ни разу не сказал «люблю», зато его поступки говорят сами за себя. Я сама не привыкла выражать словами чувства, да и нужно ли?
– А я специально для тебя готовила, да и остынет, – вообще-то, я боялась, что вечером кто-нибудь может нагрянуть в гости, а двери изнутри не закрывались. Кстати, снаружи практически тоже, то есть петли для замка были, но их связывали обычной веревкой. Воровства у оборотней не было, а завязывали для того, чтобы сквозняком или ветром не распахнуло дверь. А еще у них не принято было стучать, заходили в дом и завали хозяев, некоторые имели привычку заглядывать в спальню. Видимо понятие личного пространства у них не существовало.
– Хорошо, зови Криса и будет ужинать, – с видимой неохотой выпустил меня из объятий Рон. Сам он пошел освежиться на улицу, там находился дворовый умывальник. Я так удивилась, когда в первый раз его увидела, он был почти такой же, как в деревни у моей бабушки.
– Крис, пошли ужинать, – заглянула я к блондину в комнату.
– Я не хочу.
– Забыл, о чем мы разговаривали? Никаких не хочу! Живо поднялся и ужинать!
– Если тебе так надо чтобы я ел, то почему не можешь принести еду сюда, как обычно? – вскинулся Крис. Ты смотри-ка, голос прорезался.
– Я тебе не служанка и не нянька, ты сам мне уже который день это говоришь. Еще вопросы?!
– Вопросов нет, – хмуро ответил мужчина, поднимаясь с тюфяка. Ему еще это давалось тяжеловато, но было понятно, что силы возвращаются к нему быстро, еще дня три и будет здоров.
За столом Крис молча ел, последнее уже было хорошо. А в разговор я его даже не думала втягивать, он сам должен для себя решить, как ему общаться с Роном. Ведь каждый из них в этом противостоянии был по-своему прав, Крис не виноват, что ему подсунули эти ягоды, а Рон не виноват, что переборщил. А теперь обоих мучает совесть, но, по-моему, Рона она с каждым днем мучает все меньше, а вот ревность наоборот.
– Как у вас прошла пересменка? Или это по-другому называется?
– Можно и так называть. Все даже лучше, чем я думал. Мне удалось уговорить Дерека заменить меня на месяц, – он так радостно улыбался, что я ответила тем же, хотя понятия не имела кто такой Дерек и чему собственно радоваться. А Крис не просто знал, он еще и понял, о чем хотел поведать мне Рон, вскинул голову и пристально уставился на своего вожака.
– А ты что будешь делать этот месяц?
– Мы поедем на ярмарку!
– Мы с тобой? – вот теперь я была по-настоящему рада, всегда любила путешествовать, а посмотреть на демонов и дивов это вообще мечта.
– Не только, будут еще несколько оборотней от нашей стаи, по пути к нам присоединятся еще.
– А сколько до ярмарки ехать? Мы же не пешком пойдем? Что будем брать в дорогу? А еще ты говорил, что с тобой рядом я могу носить штаны, – завалила я Рона вопросами, он же улыбался, теплотой смотря на меня.
– Поедем на телегах, мы же не просто развлечься едем, у нас найдется кое-что на продажу. Ехать дней шесть, волы, животные медленные, но для бездорожья самое то. Штаны нужны обязательно, сарафаны можешь взять, чтобы надевать на ярмарке, но много не бери. Все, что нужно купим.
Я уже предвкушала приключения и новые впечатления, шесть дней походной жизни меня не пугали, не пешком же идти. Воображение убеждало меня, что это почти свадебное путешествие, и я уже в мечтах видела себя в объятиях Рона при отблесках костра, как голос Криса разбил эту радужную картину.
– Я еду с вами.
Я внутренне напряглась, ожидая вспышки ярости Рона, но он только пожал плечами и впервые напрямую обратился к Крису за эти несколько дней.
– Дело твое, но если замечу, что ты крутишься рядом Хельгой не по делу, – красноречивый взгляд жениха даже меня заставил содрогнуться. Крис же воспринял его стойко, глаз не отвел, только сильнее нахмурился.
– Я всего лишь хочу отдать Хельги свой долг, мне не нужна твоя невеста, – ответил блондин и встал из-за стола. – Спасибо за ужин.
– А когда мы выезжаем? – задала вопрос Рону, провожая взглядом уходящего в комнату Криса. Даже не верилось, что несколько часов назад он едва держался на ногах. Но вот он слегка покачнулся и вцепился в косяк двери побелевшими от напряжения пальцами. Понятно, вся его бравада показная, не хотел показать слабость перед Роном.