– Их стая обитает в предгорьях, они не успеют вернуться туда до отбора, поэтому поедут на отбор сразу после ярмарки. А их девушек приведет старейшина и другие сильные самцы.
– А не проще ли на ярмарку было отправить как у нас семейных?
– У них есть свой вождь и этого его решение, хочешь пойти и поделиться своим мнением? – язвительно поинтересовался Крис. Честно сказать я была даже рада, наконец-то возвращается обычный наглый и самоуверенный красавчик, каким он был всегда. Значит, он уже справился со своим влечением ко мне, ну или почти справился.
– Если надо то и поделюсь, надеюсь, в вашем мире не все мужики такие шовинисты, как вы с Роном. Ты лучше бы объяснил, почему он принял такое решение, ведь по глазам вижу, знаешь, – усмехнулась я, как же хорошо, когда постепенно уходит это давящее на меня чувство жалости к Крису.
– Скажу, но сначала ты объяснишь, что обозначает это странное слово, которым ты нас частенько называешь, – хмыкнул блондинистый шантажист.
– Шовинист это человек, который считает себя превосходящим всех остальных во всем, и ведет себя соответственно, – как смогла, объяснила я. Ну не рассказывать же ему про идеологию национального превосходства, появившуюся во Франции. – А в моем контексте, твой шовинизм проявляется по отношению к женщинам.
Получилось довольно мудрено, не думала, что Крис меня вообще поймет. Наверно я сама подвержена стереотипам, почему-то считаю, раз цивилизация этого мира отстает от нашей, то и люди недалекие.
– По-моему это глупость, сравнивать мужчин и женщин, мы разные. Женщина никогда не сравнится в силе с самцом, а он в свою очередь не родит щенков. У нас разные способности, таланты, предназначение, и так заложено природой. Нам ли с ней спорить?
Вообще-то я была с ним полностью согласна, сама не видела смысла браться за топор, чтобы наколоть дрова и доказать, что тоже могу не хуже Рона или еще что-то делать подобное. Но сказала другое, уж очень хотелось прояснить один момент.
– Да неужели? А как быть с альфа-самками? Они же имеют равные права с мужчинами, сами за себя дерутся, сами доказывают, что ничем не уступают самцам.
– Хельга, иногда ты рассуждаешь как маленькая девочка, – рассмеялся Крис, впервые после того случая. – Перед законами стаи у нас все равны, а статус альфа для женщины это не показатель силы. Понимаешь, среди женщин попадаются такие, которых не устраивает домашняя жизнь, им надо что-то и кому-то постоянно доказывать. В основном это проходит, стоит только такой девушке встретить свою пару. У кого-то остается на всю жизнь, и закон позволяет таким девушкам, условно называемых альфа, вести самостоятельную жизнь, но не думай, что это просто. Статус альфа это в первую очередь ответственность, самка должна понимать, что она все равно слабее любого самца и что ее никто не защитит в случае чего, как это произошло с Ларой. А вообще у каждого закона есть свое объяснение. Вот ты знаешь, почему вожак до отбора может назвать своей парой только альфа-самку? Ясно, Рон тебе не потрудился это рассказать. Все из-за того, что в такой паре больше вероятность сильного потомства или хотя бы то, что оно вообще будет.
– А Лан говорил, что вы находите пару по запаху? – засомневалась я, уже не зная во что верить.
– Да, так и есть, но разве в вашем мире не встречались такие люди, которым обязательно нужно, чтобы кто-то подтвердил их выбор?
Я вспоминала, как у нас любят обращаться за советом к гадалкам, друзьям, богу, да к кому угодно, лишь бы услышать желаемое. И тут Крис прав, еще бы знать, зачем он мне это все рассказал?
– Ты так и не ответил, про наших попутчиков, ведь есть же причины?! – решила сменить тему разговора, слишком о многом надо было подумать, прежде чем его продолжать.
– Все просто, они везут на продажу металл. Да ты сама посмотри, их телеги более громоздкие и тянут их сразу два вола, а не один, как у нас.
Точно, ведь обратила внимание на двух волов в упряжке, а додумать для чего это нужно не потрудилась. Сильно я по этому поводу не расстраивалась, подумаешь, не определила сходу что везут, я же не ясновидящая и не следователь. Хотела задать еще парочку вопросов, но тут к нам подошла Вирта, жуя крупную малину.
– А вы что сидите? Сегодня уже никуда не поедем, вожаки решили устроить отдых животным, будто нам он не нужен. Хочешь? – протянула мне ладонь полную ягод девушка. Я даже вздрогнула от неожиданности, ягоды хотелось очень, но из рук Вирты я ничего не возьму, даже если буду умирать от голода. Не потому что я такая гордая, а потому что, скорее всего это будет последнее, что я съем.
– Нет спасибо, не хочется, – вежливо ответила ей.
– Дело твое, – хмыкнула презрительно и отвернулась.
– А ягоды где взяла? – спросил Крис, заметив, каким взглядом я на них смотрела.
– Тебе-то какое дело? Или хочешь насобирать своей хозяйке? Конечно, она же не сможет сама по кустам лазить, еще пальчики исколет, – съехидничала Вирта. – Но если все же рискнешь исцарапаться, то малинник там.
Девушка махнула рукой в нужную сторону и ушла.
– Не вздумай идти одна, – прорычал над ухом взбешенный Крис.
– Перестань, не думаешь же ты, что она все ягоды на кустах отравила?! Или ты тоже считаешь, что я не в состоянии нарвать их сама?! – раздраженно отмахнулась от молодого мужчины. Сколько можно меня опекать?! До смешного доходит, даже ягод самой собрать не дают.
Крис было порывался что-то сказать, но наткнулся на озадаченный взгляд проходящего мимо оборотня и смолчал. Мне это и надо было, я пошла в сторону малинника, далеко я заходить не собиралась, все-таки лес дикий, но ягод хотелось безумно. Я находилась в этом мире больше двух недель, даже три наверно, надо будет посчитать на досуге, и очень скучала по сладкому.
Заросли малинника оказались рядом, но я на всякий случай осмотрелась вокруг, ожидая какой-нибудь пакости. Естественно следопытом я не была и ничего подозрительного не обнаружила. Постепенно я увлеклась крупными, сладкими с легкой кислинкой ягодами. Но с краю их уже объела Вирта, зато внутри зарослей оставалось еще много. Вот туда я потихоньку и пробиралась, пока моя нога с чавкающим звуком не поскользнулась на чем-то, а сама я с трудом удержалась от падения. Раздвинула руками кусты и посмотрела под ноги. Визг застрел в горле. Я ломанулась через кусты обратно не разбирая дороги и не думая о том, что могу исцарапаться. На моем месте так бы поступил каждый нормальный человек, если бы наступил в лужу крови, вытекшую из тушки какого-то мерзкого существа.
Смесь свиста с рычанием остановило меня, а потом заставило опять отступить к кустам. Я завертелась, ища источник опасности, проклиная свою глупость, ну что мне стоило дождаться Рона или хотя бы взять с собой палку.
Тварь вынырнула откуда-то сбоку, мерзкая рептилия величиной с собаку, только расхаживала она, как тираннозавр на задних лапах. Судя по когтям и зубам, эта более мелкая тварюшка тоже была хищником, причем очень злым, судя по взгляду. Вот она, а может и он, принюхалась, глаза ее налились кровью и, издав леденящий душу визг, бросилась на меня.
Голос пропал, позвать на помощь я не могла, на миг для меня замедлилось время и пропал звук. Я как в замедленной съемке наблюдала за тварью, дикие, полные злобы маленькие глазки, капающая слюна с острых, как бритва, зубов, солнечные блики на чешуйчатой коже. Инстинктивно отшатнулась, зацепилась за корни кустарника и упала, тварь пролетела надо мной. Я извернулась, но встать уже не успевала, а животное приготовилось к новой атаке. Но прыгнуть тварь не успела, ее смело белой тенью.
Волк вцепился тваре в горло, не реагируя на ее острые когти, которыми она пыталась разодрать ему морду. Я с ужасом наблюдала за этой короткой битвой, не сразу сообразив, что это Крис пришел мне на помощь. Но вот раздался хруст перекусанной шеи, тварь еще какое-то время билась в конвульсиях, а Крис уже поднял окровавленную морду и смотря на меня тоскливым взглядом. Я всхлипнула, запоздало понимая, что чуть не лишилась жизни. Белый волк подошел ко мне, ткнулся мордой в колени, я всхлипнула еще раз, чувствуя, как слезы уже бегут ручьем. Обняла Криса за шею, зарылась лицом в его мех и зарыдала. Мне было жалко себя, жалко его, жалко Рона, что было бы с ним, если бы меня загрызли?
– Что за…, – раздалось над головой, я вздрогнула и подняла заплаканные глаза, чтобы увидеть Рона в ярости. Даже не так, в полном бешенстве. Сердце сжалось от страха, почему-то казалось, что он зол на меня. Но нет, он окинул цепким взглядом нашу группу, задержал его на трупе рептилии. Ноздри Рона раздулись, он втянул воздух и наклонился ко мне.
– Ты не ранена, Хельга? – голос его охрипший вибрировал, было чувство, что он с трудом сдерживается, чтобы не вцепиться кому-нибудь в глотку.
– Нет, – хотела ответить уверенно, но получился писк.
– Откуда на тебе кровь?
– Наступила в зарослях на труп похожей твари, но маленькой, – мне передернуло от нахлынувших воспоминаний. Рон опустился рядом на одно колено, отодвинул морду Криса, который и не думал отходить от меня, крепко сжал своими могучими руками.
– Не пугай меня так больше, – прошептал он. Потом вскочил, бросился в заросли, и не один, за ним следом шли еще двое незнакомых мне оборотней.
– А ты не ранен? – запоздало спросила у белого волка, понять это самой не было возможности, морда его была в крови.
Крис помотал головой из стороны в сторону, но я ему не верила, видела какие когти у той твари.
– Пошли к телеге, посмотрим, и спасибо тебе, – я поднялась, ноги дрожали, руки тоже. Все-таки приключения не для меня, я предпочитаю тихую, спокойную, счастливую жизнь. Вот и сейчас мне очень хотелось домой, нет, не в мой мир, а к Рону. Мне уже не пугала стирка вручную, отсутствие электричества и интернета. Простой жизненный уклад оборотней мне казался почти привычным, а сам Рон вообще родным.
У телеги оханьем и аханьем нас встретил возница, добрый мужик, только я все время забывала спросить его имя. Сейчас наверно тоже не получится, потому что говорил он, а перебивать человека я всегда считала нетактичным. Под красочный монолог мужчины, он рассказывал о раксах, так называется та тварь, что загрыз Крис, я нашла в своей сумке спиртовую настойку и бинты. Взяла на всякий случай из дома, не думала, что такой случай представится так скоро. Обернулась к Крису, который успел принять свой истинный облик и даже надеть штаны. Как я и думала, он мне соврал, у него была исцарапана шея и частично грудь.