нам не пришлось, шествие закончилось в большой купальне. Что ж, буду считать это маленькой компенсацией за потраченные мною нервы.
А дальше началось долгое омовение. Никогда не думала, что принимать ванну и другие блага в виде массажей и притираний, может надоесть. Но так оно и было, примерно к обеду меня уже мутило от повторяющихся процедур. Наконец-то мои мучительницы посчитали меня достаточно чистой и усадили на низкий стульчик. Я так поняла, настал черед волос. Мысленно содрогнулась. Хорошо, кто-то догадался принести кувшин кумыса. Тут меня совсем печаль охватила, потому что на мой вопрос: «А когда обед будет?», на меня посмотрели с непониманием. Потом переглянулись, а Мариса ответила за всех, что невесте принимать пищу в день свадьбы не полагается, вроде как таким образом она показывает свое смирение. Удачно я, оказывается, позавтракала. Что ж, буду пить кумыс, хоть какая-то пища для организма.
С моими волосами возились часа четыре, не меньше. Эти маньячки, притворяющиеся милыми дамами, заплетали мне мелкие косички. А их уже в косы покрупнее, ну и как апофеоз, закрепляли их с помощью шпилек на моей голове в каком-то странном порядке. Когда я увидела себя в зеркале, чуть не шарахнулась в сторону, слишком сильным было сходство с Медузой-Горгоной. Может, у них в этносе тоже что-то подобное имеется?
А потом наступил черед макияжа, тоска стала острее, в тот момент я была согласна выйти замуж за Горона, только бы он пришел и забрал меня. Не пришел. По окончанию в зеркало смотреться не стала, чтобы не портить себе нервы. Равнодушно восприняла попытку надеть на меня синюю хламиду. Просто отмахнулась от навязчивых женщин и выбрала себе черную с золотом, помня, что белое брать нельзя. Я, конечно, Марбута на дух не переносила, но лучше убить его, чем ненароком себя. После моего выбора на меня стали смотреть с опаской, видимо, я опять в какую-то крайность залезла, ну да ладно.
Когда меня повезли в дом к жениху и будущему правителю, так скандировали на улицах люди, я все надеялась, что вот-вот выскочит из-за угла Горон, порубит всех и увезет меня на белом коне в закат. В наличии был только закат и штук пятьдесят воинов, взиравших на меня в немом восхищении. Не понимаю, что они такого увидели? Мои глаза? Или их моя прическа так впечатлила, которую оставили на всеобщее обозрение? Или цвет волос? Наверно последнее, блондинов среди демонов не было.
Меня везли на коне. В этот раз я ехала одна. Но больше всего меня поразило, что, оказывается, свадьба началась без меня. Когда меня торжественно ввели во внутренний двор дома Марбута, где под открытым небом были установлены столы, демоны, а их было много, вовсю праздновали. Причем среди их развлечений не только распитие спиртных напитков присутствовало, если судить по полуголой девице, танцующей на коленях у жениха. Надо было видеть победный взгляд Марбута, которым он меня одарил. Вот придурок, неужели думает, меня может задеть то, что он обнимает какую-то девку? Кстати о ней, завидев меня, она тут же собралась уходить, видимо какие-то приличия в среде демонов были. Но Марбут ей не дал это сделать, усадив к себе обратно на колени и с силой сжав ее грудь. Девушка болезненно ахнула, за что получила еще один щипок и угрозы от парня. Не знаю, что он ей сказал, но наложница, а это, скорее всего, была она, побледнела. Все это длилось несколько секунд, за это время меня успели довести до свободного места рядом с Марбутом. Садясь, я, глянув на девушку, одними губами прошептала:
– Сочувствую.
Она одарила меня точно таким же взглядом. Может даже что-то сказала бы, пока жених отвлекся на кубок с вином, но тут пришел еще один гость. Глянув на него, мне серьезно поплохело. Да что там, паника, наконец-то, завладела мозгом и всем остальным. И вот это я должна убить? То, что пришел шаман, сомнений не осталось, только на них бывает навешано всяких амулетов и другой дряни. Но вот двухметровый качок с надменным холеным лицом никак не вязался в моем сознании с шаманом, а тем более с геем. Хотя если присмотреться, видно, что он немолод, просто умело пользуется косметикой, да и брезгливость на его лице, когда он увидел нас с девушкой, тоже о многом говорила. А еще, кажется, там промелькнула ревность?! Он и Марбут? Как хорошо, что на мне эта вуаль, потому что настала моя очередь брезгливо морщиться.
Я постаралась ничем не выдать своего мнения о шамане, но этот гад как-то понял мое к нему отношение. Его губы сжались в тонкую линию, в глазах возник багровый огонь, казалось, еще чуть-чуть и он начнет бросаться в меня заклинаниями. Это было страшно. Не знаю почему, по сути, шаман ничего не делал, просто пристально смотрел мне в глаза, будто пытаясь проникнуть в мои мысли, разум. Долгие минуты я никого кроме него не видела, его глаза приковывали, стараясь лишить воли, локтем я почувствовала, как Марбут сдвинулся вправо, видимо под взглядом шамана ему тоже было некомфортно. Не знаю, чем бы это противостояние закончилось, наверняка моим проигрышем, но раздался резкий звук какой-то разбившейся посуды. Шаман дернулся и медленно обернулся к вошедшему слуге, который дрожащими руками собирал осколки с каменного пола.
– Твои слуги совсем распоясались, ты их слишком балуешь, – грудной певучий голос шамана никак не вязался с его обликом. – Отдай мне его на неделю, и ты его не узнаешь.
Обморок парнишки стал для меня полной неожиданностью, но не для остальных. Они все боялись шамана, более того, оглянувшись на Марбута, я и в его глазах заметила страх вкупе с ненавистью, которые он старательно прятал. А не здесь ли кроется подоплека всей его жестокости? Если шаман когда-то принуждал его к интимным отношениям, то становится понятным желание парня убить его. На какой-то миг мне даже стало жалко Марбута, ровно до его ответной фразы.
– Я с ним сам разберусь, плеть быстро избавит его от неуклюжести, – с долей надменности заявил будущий правитель. М-да, вся жалость улетучилась сразу, захотелось прибить не только шамана, но и Марбута вместе с ним.
Тем временем прибежали другие слуги, быстро убрали и парнишку обморочного, и разбитые тарелки. За ними следом пришел уже знакомый мне ученик шамана, таща на себе небезызвестную жаровню. Самого шамана усадили на почетное место, рядом с ним суетились рабы, это Горон мне объяснил, что голову бреют только им. К разговору Марбута и шамана я не прислушивалась, потому что не сводила глаз с жаровни, слишком свежо было в памяти происходящее недавно в доме Горона. Мне хотелось, чтобы опять произошло чудо, только на этот раз более масштабное, вдруг это отвлечет всех от меня? Или попросит помощи у духов?
– Что-то твой посаженный отец не торопится поздравить нас с браком, – ехидно заметил над моим ухом Марбут. Он уже успел спихнуть девицу с колен, чем вызвал у нее радостную улыбку и вздох облегчения. Она, практически счастливая, убежала куда-то в дом. Везет ей, а у меня все еще впереди. – Ну да мы начнем без него. Все готово к обряду?
Последний вопрос он задал молодому шаману, который как раз закончил бросать траву в жаровню. Я дернулась, стараясь незаметно отыскать пути к бегству, замуж за Марбута мне абсолютно не хотелось. И Гора нет. Кажется, я зря в очередной раз поверила мужчине, ничему жизнь меня не учит. Будущий супруг злорадно ухватил меня за руку и потащил к жаровне. Как я ни присматривалась к дыму, но ничего кроме него не увидела, хотя и запах, и цвет не отличались от предыдущего. За нами следом вразвалку подошел шаман, отмахнувшись от своего помощника, словно от мухи. Тот моментально шмыгнул в сторону, правда, успев мне ободряюще подмигнуть. Еще бы знать, что он этим хотел сказать. Может, он что-то знает о Гороне и его планах? Хорошо бы если так, а то я держусь на одной силе воле, потому что желание кричать и биться в истерике с каждой минутой все возрастает.
Сам обряд для меня прошел, как в тумане, запомнилось только, что мы сделали три круга вокруг жаровни, шаман что-то пел, причем у него выходило очень красиво. В конце наши сплетенные руки над жаровней посыпали пеплом трав, уже немного остывшим. И это все? Ни тебе колец и браслетов? То есть не будет никаких опознавательных знаков, что я замужем? Только успела додумать мысль, как принесли уже знакомый тирлак, я про него совсем забыла. Марбут собственноручно застегнул его на мне и, наклонившись к уху, делая вид, что нашептывает нежности, произнес:
– Убей его, и я не трону дядю. Даже разрешу приходить к нам в гости, скажем, раз в месяц.
– Убью, но и тебя тоже, если надумаешь воспользоваться правами супруга, – так же шепотом, с улыбкой, ответила демону.
– Ты еще умолять меня будешь, – самодовольно хмыкнул Марбут, по-хозяйски располагая свою ладонь на моем бедре. Что странно, все вокруг одобрительно загудели, хотя чему я удивляюсь, если вокруг одни мужики. Огляделась, чувствуя, как во мне просыпается злость, так хотелось стереть с лиц полупьяных демонов их двусмысленные ухмылки. Где же Горон? Неужели что-то пошло не так? Легко ему говорить: «Верь мне». А как мне заставить себя это сделать? Что если у меня не получается безоговорочно доверять мужчинам? И тому есть веские причины.
Сейчас же я надеялась, что пьянка продлится еще несколько часов, и у меня появится возможность если не сбежать, то хотя бы отвертеться от брачной ночи. Но видимо Марбуту очень хотелось смертоубийства в этот вечер, и ему уже было все равно, кто в конечном итоге будет трупом, я или шаман. Он даже не стал провожать меня обратно к столу, а прямо у жертвенника, он же жаровня, завел длинную и почтительную речь. Честно признаться, не знала бы о его планах, прослезилась бы. Сразу видно, готовился, сволочь, небось не один день сочинял. Причем в шоке были все, кроме шамана. Он принимал все слова Марбута за чистую монету, ну или делал вид, благосклонно кивал головой, вставлял уточняющие фразы, в общем, вел себя, как король. Но предложение, где Марбут просит почтить его семью честью и благословением, то есть дарит мою невинность шаману, у последнего вызвало легкий нервный тик. А следом с трудом скрываемую ярость.