Эмбер утирает слёзы с лица и, приподняв подбородок, с истинной ненавистью говорит ему:
– Не смей. Больше никогда не смей ко мне приближаться.
Чейз поджимает губы и делает шаг в сторону девушки:
– Эмбер, послушай меня. Ты всё не так поняла…
Но Эмбер не дает ему договорить. Она повышает голос, до боли сжимает кулаки и произносит:
– Я не хочу тебя видеть! Ты понимаешь? Больше никогда не хочу видеть твое лживое лицо! – брюнетка указывает рукой на дверь. – Убирайся!
Но Чейз, который твердо намерен что-то ей доказать, делает медленные шаги в её сторону, Эмбер же стремительно разворачивается и бежит к столу у стены, на нём хранится инвентарь… ножи, мачете и другое. Чейз бежит за ней, но не успевает. Девушка сгребает ножи для метания и оборачивается к нему:
– Я! – кричит она и бросает нож, который, к счастью, пролетел мимо. – Сказала! – вопит ещё громче, отправляя второй нож в полёт. Чейз уклоняется, и лезвие пролетает в сантиметре от его щеки. – Убирайся! – третий нож брошен. Чейз уже на расстоянии двух метров и поэтому не успевает отклониться. Лезвие по рукоять входит в его предплечье, но он не сбавляет темп и в следующую секунду настигает девушку.
Как только он оказывается перед ней, Эмбер с размаху бьёт ему пощёчину, и Чейз никак не препятствует этому. Он прижимает к себе Эмбер, но это то же самое, что держать в руках бурю. Она бьется и кричит. Но Чейз что-то говорит ей, и она замирает.
Только после этого он отпускает её и поворачивает лицом к себе. Эмбер плачет. Боже, как горько смотреть на эти слезы. Чейз берет лицо девушки в ладони и упирается своим лбом в её. Продолжает что-то говорить, и Эмбер прикрывает глаза. Из-под ресниц продолжают катиться слезы, но в какой-то момент она неожиданно улыбается и открывает глаза. Чейз отодвигается от неё и говорит более громко:
– Я бы никогда так с тобой не поступил.
Со стороны наблюдая за ними, я понимаю, насколько они идеально подходят друг другу. Они совершенно одинаковые: жизнерадостные, не смотря на обстоятельства, преданные и вспыльчивые. Но в то же время они абсолютно разные: там, где Эмбер взрывается, Чейз остается совершенно спокойным. Девушка не идет на компромисс, а он открыт к обсуждениям. Но неизменно одно, наблюдая за ними на протяжении трех лет, я убедилась, что таких эмоций они не получают больше ни от кого.
И вот сейчас Эмбер и Чейз рука об руку уходят из спортзала, они даже не заметили меня. Когда они рядом, складывается ощущение, что остальной мир настолько мелкий, что его можно не замечать. Дойдя до двери Чейз протягивает руку и берет ладонь Эмбер в свою. Она не сопротивляется, наоборот сжимает его ладонь в ответ.
Фух. Ушли. Вот это накал страстей. Они даже не обратили внимание на то, что Эмбер попала в Чейза ножом. Он, кстати, так и остался торчать из его предплечья.
Снимаю с себя мастерку и остаюсь в черной майке и бежевых спортивных штанах. Поднимаюсь на беговую дорожку и включаю среднюю скорость. После пробежки иду к груше и начинаю боксировать. Будь здесь Эмбер, она бы сказала, что я просто глажу грушу вместо того, чтобы надрать ей зад.
В одиночестве я была недолго. Минут через десять после моих лобзаний с грушей в зал пришел Рой. Он махнул мне рукой и ушел заниматься. Не могу больше так с ним общаться. Эта скованность не дает нам даже спокойно поговорить. Оставляю грушу в покое и иду в ту часть зала, где Рой тягает гантели.
– Нам нужно поговорить. – без промедлений начинаю я.
Рой останавливается и опускает гирю на пол. Берет полотенце и вытирает пот с лица. Оборачивается ко мне и вопросительно выгибает бровь. Так. Ясно. Он не упрощает мне задачу. Я переступаю с ноги на ногу и говорю:
– Рой, я больше не могу так. Мне не хватает нашего общения. Я не могу сторониться тебя из-за того, что…
Тут я запинаюсь и не могу подобрать слово, но неожиданно Рой начинает говорить сам:
– Из-за того, что… Что? Из-за того, что я решил перейти грань и наконец-то поцеловать тебя, а ты не намерена переходить эту черту и отвернулась? Думаю, это причина того, что мы больше не можем общаться так, как было раньше. – Рой замолкает, сжимает полотенце в руке и продолжает. – Саманта, пойми, я устал. Я по-прежнему твой друг, но мне нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью, что между нами только дружба и большего никогда не будет.
– Рой, я…
– Нет. Послушай. Я всегда приду тебе на помощь, стоит тебе только позвать меня. Но сейчас, МНЕ нужно время.
– Хорошо. – говорю я и разворачиваюсь.
Рой продолжает свою тренировку, я же покидаю зал.
Произошло то, чего я так боялась.
Я его потеряла.
Я снова осталась одна.
6. Ты едешь
Хантер.
Возвращаюсь в кабинет и наливаю себе виски. Сейчас только середина дня, но мне это необходимо. Как меня всё раздражает. Преподобный – идиот! Он настолько боится Мориса, что готов снова согласиться на все его условия. Мир – это конечно хорошо, но я не могу отказаться от плана мести. Этот ублюдок должен страдать! Он будет молить меня о том, чтобы я сохранил ему жизнь. Но этому не бывать.
Эта тварь не заслуживает жизни.
Сегодня на рассвете я посетил Крест. Ведь через два дня состоится встреча, идентичная той, что была три года назад. Прошлый раз Преподобный, Морис и я подписали мирный договор, но сомневаюсь, что это возможно в данный момент. Теперь Морис знает, что маленький Майкл жив и, более того, он находится под моим покровительством. Морис это так не оставит.
Я не могу позволить, чтобы он узнал о Чарли. Мой сын другой, не такой же как Майкл, но он не менее необычен, и это привлечет Мориса к нему, как пиявку к больному. Он уже отнял у меня родного человека, второй раз я этого не допущу.
Подхожу к окну и смотрю на детей, которые играют во дворе. Саманта там же, но сегодня она не носится с ними. Воспоминание о том, как она играла с мальчиками вызывает у меня скупую улыбку. И я понимаю, что она права в том, что дети не могут всю жизнь жить за закрытыми дверями. Но пока Морис дышит, я не позволю им покидать этот дом. Если это когда-то и произойдёт, то это будет веская причина.
Возвращаюсь к столу и беру рацию:
– Чейз. Приведи ко мне Саманту.
Шипение, и тут же следует ответ:
– Будет сделано.
Ставлю рацию обратно и допиваю виски. Я уже продумал план действий на грядущую встречу, но я уверен что что-нибудь пойдет не по плану. Снимаю пиджак и бросаю его на кресло. Ненавижу этот атрибут одежды. Закатываю рукава на рубашке, сажусь в кресло и откидываюсь на спинку. Я в ожидании.
Через десять минут слышу стук в дверь, но не отвечаю. Мне интересно, после инцидента, который был в моей спальне, войдет Саманта в кабинет или нет? Воспоминание об этом заставляет ухмыльнутся. Тогда я услышал её шаги ещё в коридоре, и знаю точно, сколько времени она провела в спальне наблюдая… я отчетливо слышал, как быстро билось её сердце.
Очередной стук в дверь, и я говорю:
– Входи.
Девушка проходит в кабинет и тихо прикрывает дверь. Она роняет взгляд на пол, где ранее лежало тело мужчины. И только после этого, бросает взгляд на меня. Её густые рыжие волосы собраны в высокий хвост, взгляд зеленых глаз настороженный. А если приглядеться, то можно разглядеть темно-коричневые крапинки вокруг её зрачков. Это необычно, я видел такое всего пару-тройку раз.
Конечно, она напряжена.
Саманта немного ёжится под моим взглядом и говорит:
– Чейз, сказал, что ты звал меня. – думаю, она это сказала лишь бы нарушить тишину.
– Он не солгал.
Саманта закатывает глаза и со смешком произносит:
– Надо полагать.
Склоняю голову набок и вглядываюсь в её лицо. По её сердцебиению понимаю, что ей неуютно, когда я так смотрю. Но я до сих пор не могу понять, почему три года назад я позволил ей приехать в мой город. Эта девушка разрушила мой план. Этот план я вынашивал долгое время. Она пристрелила Сенатора, который должен был дать показания о причастности Мориса в опытах над детьми.
Это не единственные опыты, которые проводит Морис. В Чёрной Пантере есть лаборатория, о которой знают все, там ученые проводят эксперименты над заключенными. Они пытаются выявить вакцину, которая сможет спасти мир от тварей, что пытаются стереть человечество с лица земли. К этим опытам нет вопросов. В наше время люди решили, что можно пожертвовать парой сотней неугодных людей во имя науки и процветания загнивающего мира. Но эксперименты над детьми – это другое дело. Существует один из самых важных законов. Он защищает детей и беременных, так как именно они – продолжение нашего начала.
– Ну? – спрашивает Саманта. – Зачем ты меня позвал?
– Присядь.
Без лишних споров Саманта опускается на самый дальний стул от меня и вопросительно выгибает бровь.
– Как Чарли, Майкл? – спрашиваю я.
При упоминании их имён Саманта расплывается в улыбке и становится спокойней. Складывает руки на столе перед собой и отвечает:
– Отлично. Кстати, им очень нравится слушать истории про Геракла, и Чарли каждый раз в конце рассказа говорит о том, что его папа намного круче какого-то там Геракла. – это вызывает у меня улыбку, но Саманта замолкает и становится серьёзной. Смотрит на меня и продолжает. – Но, так же Чарли очень скучает по тебе. Вчера он сказал, что наверное, папа злится и поэтому не пришел к нему пожелать спокойной ночи.
– Меня не было в городе. – говоря это, понимаю, что сыну не хватает меня. Я тоже постоянно скучаю по нему. Но скоро всё изменится. Как только уберу Мориса, буду максимально часто проводить время с Чарли. – Саманта, я позвал тебя по другому поводу. Через два дня состоится встреча. На которой произойдет очередное подписание мирного договора. Ты едешь, будешь сопровождать меня.
– Почему? – озадаченно спрашивает она.
– Что, почему? – уточняю я.
– Почему ты хочешь, чтобы поехала я?
– Почему нет?
– Хмм… – Саманта слегка колеблется, но продолжает. – а твоя девушка не хочет тебя сопровождать? То есть… она не будет против?